Он пожал плечами под бежевой рубашкой:
- Вам порядок знаком больше, чем мне, после того убийства на книжной ярмарке. Копы вертятся под ногами, всех допрашивают. Участники конкурса, конечно, в шоке. Все нервничают по поводу такого начала. Для этого бизнеса выиграть Сверкающие Стринги кое-что значит. Некоторые конкурсанты готовились несколько месяцев. Эти люди все готовы поставить на карту, чтобы поразить публику умопомрачительным выступлением.
- Ясно, - сказала Темпл. - Но все равно мне кажется, что ум самих стриптизерш несколько помрачен.
- Что, у вас все-таки проблемы с ними?
- Ну, назовите это снобизмом. Казалось бы, какая разница между полуголыми танцовщицами кабаре, одетыми в те же стринги и страусовые перья, и стриптизершами? Но почему же у меня такое чувство, что дразнящий налет сексуальности в кабаре-шоу выглядит значительно пристойнее, чем прямое использование низменных страстей в стрип-клубах? - Темпл решительно хлопнула ладонями по столу. - Я использую возможность, которую предоставляет мне работа здесь, чтобы выяснить для себя это противоречие. Интервью с участниками конкурса поможет мне понять, что они из себя представляют, выяснить, нормальные они вообще или нет, и откуда они такие взялись - из каких мест и каких закоулков мозга.
Брэд внимательно изучал ее из-под упавшей на глаза пряди встрепанных волос:
- Вы собираетесь спрашивать про убийство? Темпл покачала головой:
- Только если они сами начнут говорить на эту тему. Это вообще не мое дело. Нам всем будет только лучше, когда оно останется позади.
- Надеюсь, вам удастся убедить в этом прессу. - Брэд сгреб бумаги на столе в стопку. - Убийство всполошило все медиа-агентства. Вот пресс-релизы, которые я настрогал еще до прибытия всех конкурсантов. Бьюкенен не успел ничего передать в газеты. Как его сердце, кстати?
- Как всегда, волосатое, - буркнула Темпл себе под нос прежде, чем ответить приличной фразой: - Думаю, он поправится. Выглядит неплохо.
Михельсон хохотнул, провожая ее до дверей:
- Полагаю, лучше, чем вы будете выглядеть к воскресенью. Неделька предстоит та еще… Когда доберетесь до зала приемов, спросите там Линди. Зал приемов рядом с "Султан палас".
- Знаю, - Темпл затолкала толстую пачку бумаг в свою безразмерную сумку и пошла по коридору. Все, как обычно.
Линди. Звучит легко, весело, отдает запахом мяты, как имя девочки-соседки.
- Привет, - сказала та, что отозвалась на это имя в зале для приемов. - Я координатор ПОПС, ассоциации стриптизеров.
- ПОПС? Как вам пришла в голову такая аббревиатура?
Линди состроила гримаску:
- Точно так же, как мы выполняем свою работу: выставляем титьки и задницу в качестве главных приманок. ПОПС означает - следите за заглавными! - Профессиональная организация профессиональных артистов стриптиза.
- Тогда должно было быть ПОПАС, - заметила Темпл. - Но кто бы спорил.
- Действительно. И я хочу сказать, что ПОПС очень рада, что именно вы будете с нами работать. Нам нравится, что вы раньше работали в театре "Гатри". Это добавит лоска нашим ежегодным конкурсам. Все это, - она обвела рукой зал, наполненный девушками в балетных трико, репетирующих номера с опорой, разными экзотическими предметами и просто так, используя только собственное тело, - и есть театр!
Линди выглядела как типичная стриптизерша, легкомысленная и холеная - стереотип, властвующий повсюду, от Нью-Йорка до самых глухих провинций. Большегрудая брюнетка с прокуренным голосом, упакованная в большую не по размеру серую толстовку с эмблемой сигарет "Виргиния Слим" и черные леггинсы со штрипками, спрятанными в белые кроссовки. Кроссовки были самые обычные, не брендовые, - по правде говоря, просто теннисные кеды. Руки, которыми она активно жестикулировала, - сильные, жилистые, с коротко постриженными ногтями без всякого маникюра.
Темпл оглядела полуголую ассамблею и технических работников в синих джинсах, равнодушно тянущих свои кабели среди машущих ножек и виляющих попок.
- Театр, - повторила она послушно. Макс тоже всегда так называл свои шоу. Просто театр.
- Хотите познакомиться с одной знаменитостью из нашего жюри?
- Разве конкурс начинается не в субботу?
- Да, но наша звезда прибыла раньше. Она снимается в фильме про стриптизершу, и киношники хотят снять несколько проходных сцен, пока она вживается в роль.
Темпл пошла за своей провожатой, осторожно пробираясь между мотками проводов, устилающих пол. По крайней мере, они почти скрыли тошнотворный рисунок коврового покрытия.
Металлические складные стулья стояли как попало по всему залу. Некоторые расположились лицом друг к другу, чтобы усталые танцовщицы могли положить на сиденье свои ноги в шерстяных гольфах. Только один стул, египетский уродец с обтянутым кожей "под зебру" сиденьем был принесен сюда из соседнего лобби.
На этом стуле восседала молодая женщина с высоко взбитыми пепельными волосами, длинной стройной шеей и маленьким личиком куклы Барби. Темпл быстро оглядела ее одежду: розовый шерстяной свитер с открытыми плечами, подчеркнутыми широким отворотом, и белая кожаная мини-юбка, которая больше напоминала фиговый листок, чем предмет одежды. И еще, господи боже мой, розовые перламутровые ботильоны с каблуком выше двенадцати сантиметров, которые, совершенно точно, были куплены по каталогу винтажных вещей "Фредерик" в Голливуде!..
- Саванна Эшли, разумеется, - сообщила Линди хрипловатым голосом Хамфри Богарта (Знаменитый американский киноактер (1899–1957 гг.). из-за спины Темпл. - А это наша новая пиарщица Темпл Барр.
Саванна Эшли кое в чем сильно напоминала саму Темпл: ее первый взгляд был на обувь. Белые летние туфли Темпл на фиолетовой лакированой шпильке высотой двенадцать сантиметров, с трехцветными - ярко-синий, изумрудный и фиолетовый - помпонами на носках (последний писк сезона), не вызвали даже тени зависти на профессионально-неподвижном лице звезды.
- Здравствуйте, - Саванна Эшли разговаривала абсолютно монотонно, как будто в летаргическом сне. Разобрать интонацию было нелегко., - Я не хочу привлекать слишком большое внимание прессы в начале недели, оставим это до финала конкурса. У меня божественный гардероб, но мой парикмахер приедет только в четверг. Сейчас он занят - работает с одной королевской особой, прибывшей с визитом.
- Может быть, я могу задать вам несколько вопросов сейчас, чтобы не терять времени потом?
Саванна повела плечами. Этот жест привлекал внимание к их гладкой шелковистой коже, слегка оттененной перламутровой пудрой.
Темпл перетащила один из металлических стульев через клубок свернутого кабеля и поставила на достаточном расстоянии от звезды, чтобы не задохнуться в волнах своих самых нелюбимых духов "Эмерад".
- Что за атмосферу вы надеетесь уловить здесь для вашего нового фильма? - начала она издалека, но в полной боевой готовности: блокнот на коленях, твердый карандаш навис над бумагой.
Саванна Эшли пошевелила пальцами правой руки, как будто крутя в них невидимый шарик:
- Ну… Настроение и все такое… Вы понимаете, о чем я.
- Вы… э-э-э… работаете по системе Станиславского? - Угу.
- Это сразу видно, - заметила Темпл.
- Но сейчас мое настроение ужасно. - Она сделала паузу, точно ожидая, что кто-нибудь предложит свои услуги по немедленному его исправлению. Однако все вокруг были заняты своими делами, и Темпл была ее единственной слушательницей и зрительницей. Густые, мастерски наращенные ресницы печально опустились. - Я не могу сосредоточиться. Не могу поймать вибрации. Погрузиться в атмосферу. Прочувствовать душевные переживания.
- О чем это кино, которое вы снимаете? О стриптизе?
- Лента, - поправила Саванна с большей живостью и лучшей артикуляцией, чем все, что она до сих пор произнесла. - Лен-та! И моя роль - танцовщица, а не стриптизерша. Исполнительница экзотических танцев. - Ее руки, единственная подвижная часть тела звезды, застывшего в балетной позиции, взлетели к тонким обнаженным ключицам. - Я пытаюсь проникнуть в суть образа, в духовный центр… всего этого.
Саванна Эшли наклонилась вперед, не меняя отсутствующего выражения лица. Сладкий шлейф духов "Эмерад" удавкой захлестнул горло Темпл.
- Некоторые из них, - произнесла актриса театральным шепотом, - неудавшиеся танцовщицы. Некоторые - неудавшиеся женщины. Большинство из них плохо выглядят без одежды, пока не начинают двигаться. Я, разумеется, играю не обычную исполнительницу экзотических танцев.
- Вот как? - Темпл лихорадочно порылась в памяти, пытаясь вспомнить нужные имена. - Мата Хари? Салли Ренд? Темпест Шторм? (Известная американская стриптизерша, звезда бурлеска) Красивое имя, у меня машина так называется.
- Я не могу ответить, - сказала Саванна. - Сценарий держится в секрете. По правде говоря, я вообще не могу говорить. - С чем - с чем, а с этим Темпл готова была согласиться. - Я совершенно разбита после вчерашнего.
- Вчерашнего? Вы имеете в виду…
- Это ужасное происшествие.
- Убийство? -
- Да. Мы очень расстроены.
- "Мы"?..
- Мой зайчик и я. Моему зайчику выпало на долю находиться в гримерке, когда это случилось.
- Ваш… зайчик - свидетель убийства? И что он там видел?
- Не он, а она! - лицо Саванны Эшли, и без того неподвижное, превратилось в ледяную фарфоровую маску.
- Она, - растерянно произнесла Темпл и поняла, что не знает, что сказать дальше.
Саванна Эшли нагнулась, очень прямо держа спину, как будто единственный сустав ее прекрасного, но безжизненного тела находился ниже поясницы, подняла с пола розовую полотняную сумку, стоящую возле ее стула, и продемонстрировала Темпл, торжественно, точно музейный экспонат:
- Они думают, - произнесла она своим странным пульсирующим шепотом, - что негодяй оставил след своей обуви на одной из сторон. Так что они сняли отпечатки с домика моего зайчика.
- След обуви. Отпечатки. Зайчик, - Темпл понимала, что ее бормотание выглядит несколько слабоумным, но Саванна Эшли ничего не замечала.
Актриса расстегнула молнию на сумке и извлекла на свет большой комок серебристого пуха. Она разместила его у себя на коленях, обтянутых белыми колготками с кружевным узором.
- А! Зайчик! - воскликнула Темпл, наконец-то поняв, о чем речь.
Бледно-голубые кукольные глаза вспыхнули впервые за весь разговор:
- Мой бедный зайчик, моя Иветта оказалась наедине с этим монстром! Она видела все… происходящее. И это было кошмарно. Сначала негодяй оглушил бедняжку, - рука Саванны неожиданно очень похоже изобразила удар карате. - Затем он… перетащил ее безжизненное тело, - на удивление выразительные руки актрисы сыграли пантомиму с подниманием, перетаскиванием и воздеванием к небу, - обмотал стринги, усыпанные блестками, вокруг ее шеи и повесил девушку на крюке для костюмов, высоко… - здесь ее нарочито приглушенный голос сделался тоненьким и жалобным, как у маленькой девочки, - … высоко… на… стене!..
Она измученно откинулась назад, на спинку своего обтянутого искусственной зеброй стула.
- Иветта все это видела и слышала. Я не могу даже представить, какую травму это ей нанесло, но могу вам сообщить, что моя крошка сама не своя со вчерашнего утра!
Сверкнувшие глаза и яростное ударение заставили Темпл отшатнуться, точно накатившая волна духов "Эмерад".
Темпл опустила глаза на пребывающую в депрессии крошку. Несмотря на весь свой длинный мех, Иветта выглядела миниатюрной. Темпл обнаружила спокойную, но трогательно-печальную мордочку с огромными круглыми глазами аквамаринового цвета и нежно-розовым носиком, оттененными черной маской.
- Она великолепна! - признала Темпл с искренним восхищением, гораздо большим, чем она сумела изобразить по отношению к самой Саванне Эшли. - У меня тоже есть кот, угольно-черный, но он беспородный.
- У Иветты нет ни единого беспородного волоска. Она абсолютно чистокровна - серебряный персидский окрас. Ее полное имя - Даймонд Блю Мун Сирена Иветт.
- А она взрослая? Выглядит такой маленькой…
- Иветте два годика, - сказала Саванна, - и она всегда путешествует вместе с мамочкой.
- Луи - мой кот - гораздо крупнее. Он весит почти двадцать фунтов.
- Иветта весит шесть и восемь десятых фунта, - сказала Саванна гордо. - Она не создана для того, чтобы переживать такой ужасный шок. Если я встречу этого жалкого негодяя, который убил бедную девушку и пнул мою Иветту, я сама его повешу, лично. Своими руками.
Длинные ногти Саванны Эшли в негодовании так глубоко впились в длинный серебряный мех ее любимицы, что, если бы не повышенная пушистость, Иветта могла бы пострадать от темперамента хозяйки.
- Что, полиция уверена, что убийца - мужчина?
- А кто еще мог убить женщину таким образом - повесив на ее собственных трусиках? Отвратительный поступок, на который способен только мужчина. И я не знаю женщины, которая смогла бы пнуть кошку.
- Но Иветта была в переноске. Он мог не заметить, что там попалось ему под ноги…
- Не заметить?! Ее имя написано крупными буквами сверху: "И-вет-та"!
Темпл попыталась рассмотреть замысловатую серебряную вязь. Честно говоря, это было больше похоже на "Цветы".
- Наверное, он спешил…
- Это не оправдание. - Саванна подхватила безучастную кошку и кинула ее в переноску, как шелковый шарф в ящик комода. - Я понимаю, что не имела права оставлять мою девочку одну без присмотра в этой общей гримерке. Мою личную гримерную еще не подготовили, поскольку организаторы конкурса забронировали мне пентхаус, и некие придурки в этом отеле решили, что гримерная внизу мне не нужна. Идиоты! Да, я не должна была спускать глаз с Иветты. Минута беспечности - и видите, что слу-j чилось.
Иветта не прикасалась к своему "Кошачьему счастью"3 со вчерашнего утра.
- Правда? - Темпл впервые по-настоящему заинтересовалась разговором. - А вы не пробовали положить сверху кусочки индейки?
- Пробовала даже лосось, бесполезно. Возможно, королевские креветки смогут помочь. У Иветты такой изысканный вкус…
- Слушайте… - Темпл подалась вперед, невзирая на назойливую сладость "Эмерада". Кошачьи пристрастия в еде - или, наоборот, отсутствие таковых - моментально и без труда сближают хозяев кошек, несмотря на разницу в общественном положении, образовании и доходах. - А вам не приходило в голову попробовать…
Глава 11
Обнаженная и мертвая
Из своего журналистского опыта на телевидении Темпл вынесла убеждение, что лучший способ освоиться в новой для себя обстановке - следовать своему репортерскому чутью. Врожденный нюх на сенсации и неуемное любопытство часто заводят профессионала в места, которые никто другой не удосужился изучить - несколько своих лучших репортажей она сделала именно таким путем. Если она будет следовать своему инстинкту, то разберется в обстановке на конкурсе стриптизеров еще до обеда.
Не то чтобы Темпл так уж хотелось разбираться в головокружительной карусели лиц и тел, танцевальных па и гимнастических трюков, заполонивших зал для приемов. Беглый взгляд по сторонам замечал все то же: бесконечный круговорот упругой плоти, в основном не прикрытой почти ничем, кроме стрингов; Самсоны с преувеличенными мускулами, лоснящимся от масла загаром и ниспадающими до голых лопаток длинными волосами; узкобедрые Далилы с плоскими животами и грудью, не стоящей упоминаний. В общем и целом, по сравнению с этим цирком, самый продвинутый фитнес-клуб выглядел точно сборище вялых малоподвижных существ. Все эти, несомненно, красивые люди были реинкарнациями Нарцисса: разминаясь, растягивая мускулы и изучая костюмы в свете прожекторов, они постоянно кидали взгляды в установленные по периметру зала зеркала. Собранные вместе, они казались нереальными, точно герои античности, не только потому, что всех их отличала особая, как будто трафаретная, миловидность, но и потому, что даже большинство девушек, не говоря уже о парнях, были высокими, как модели.
Темпл чувствовала себя как Буратино на ярмарке: маленький человечек в непривычной обстановке, глазеющий с открытым ртом и подвергающийся постоянному соблазну увлечься чем-нибудь удивительным, позабыв о реальности. Ее глаза обшаривали огромный зал для приемов, пока она решала, к кому первому подойти - рыжеволосой амазонке, прикрепляющей воздушные шары, надутые гелием, к своему крохотному бикини, или татуированному мачо с обнаженным торсом, возвышающимся над нижней частью костюма гориллы.
- Это вы Барр? - произнес у нее за спиной грубый мужской голос.
Она обернулась, ожидая увидеть какое-нибудь чудовище, и вздохнула с облегчением, обнаружив позади себя одного из немногих полностью одетых мужчин в зале. Хотя, надо сказать, персиковая трикотажная рубашка под спортивной курткой в яркую мадрасскую клетку в паре с черными брюками - не лучший выбор одежды после изгнания Адама и Евы из рая. Проморгавшись после цветового шока, Темпл сумела, наконец, разглядеть мужчину лет, приблизительно, тридцати с небольшим, даже довольно симпатичного - в своем неизуродованном интеллектом роде: типичный "синий воротничок" (Люди рабочих профессий).
- Айк Ветцель, - представился он. - Линда говорит, что вы, типа, крутой профессионал, но я вам вот что скажу: лично я бы лучше остался с Бьюкененом. У меня достаточно баб мелькает перед глазами каждый день на работе.
- А кем вы работаете? - спросила Темпл, зная, что выказанный к собеседнику интерес помогает смягчить его раздражение или предубеждение.
- У меня "Китти сити".
Она непонимающе моргнула.
- На Парадиз-роуд.
- А, топлес-клуб! У вас еще на вывеске кошка в такой позе… анатомически невероятной.
- Точно. - Его тускло-карие глаза обшарили ее фигуру сверху вниз - бессознательное движение, оно могло означать как намерение оценить то, в чем она одета, так и мысленное раздевание. - Я один из спонсоров этой затеи с конкурсом. Многие из моих девочек возлагают на него кучу надежд. И мне не надо, чтобы это убийство угробило их шансы.
- Вообще-то, на мой взгляд, единственный человек, кого это убийство действительно угробило, - сама жертва.
- Вот пусть и дальше так будет, - заключил Ветцель, сдвинув брови. Хмурое выражение, похоже, редко покидало его лицо, даже если он намеревался выглядеть сердечным. А в данный момент он явно не собирался миндальничать. - Хватит того, что у нас теперь полный отель копов. Ваша работа - отвлечь внимание от трупа и привлечь к живым телкам. Любой нормальный мужик, у которого что-то шевелится в штанах, хочет увидеть самых забойных стриптизерш в мире.
- Да, я понимаю, - сказала Темпл. - Но в конкурсе, кажется, участвуют и мужчины-стриптизеры?
- Угу, несколько штук. - Выражение лица Ветцеля явно показывало, что он думает об этом тренде. - Они выступают отдельно, кстати. Займитесь лучше девочками: вот кто приносит настоящие бабки. Мужики-стриптизеры - это так, типа, маленький изыск, в основном, для гей-клубов. Но даже в клубах натуралов тетки никогда не дают таких хороших чаевых, как парни.
- Может, женщин плохо обслуживают? - Темпл поздно сообразила, что этот вопрос прозвучал достаточно двусмысленно. Впрочем, волноваться не стоило: Айк Ветцель не понял двусмысленности, как будто она прозвучала на неизвестном языке. С таким же успехом Темпл могла пригласить его на танец, сказав какую-нибудь милую фразочку по-французски с жутким мичиганским акцентом.