- Так вот, перед самым выводом наших войск из Афганистана в горах Кандагара были спрятаны несколько контейнеров с очень важными документами, и эти документы могут заинтересовать любую иностранную разведку…
Услыхав первые слова, Воронов с трудом сдержался, чтобы не выдать своего волнения. Это надо же, какое совпадение! Только что об этих контейнерах говорили у генерала Богомолова! С этого момента Воронов понял, что здесь идет речь о действительно важном вопросе для России и нужно держать ушки на макушке.
- Не знаю, слышали вы об этом или нет, но можете мне поверить, что сказанное мною - чистейшая правда.
- Слушаю вас! - не ответив на скрытый вопрос, подтолкнул его Воронов.
- Так вот, в захоронении контейнеров участвовало семь человек. Семь военнослужащих воздушно-десантных войск, и… - Он сделал эффектную паузу, потом закончил: -… почти все погибли! - Почти? - осторожно переспросил Воронов. - Вы верно заметили, - согласно ответил тот. - По крайней мере один из участников захоронения остался жив и находится сейчас в надежном месте… - Он снова замолчал, предоставляя возможность Воронову подумать об услышанном.
- Не думаю, что вы, судя по подготовке нашей встречи, рассказываете об этом только из любви к Родине, - усмехнулся Воронов.
- Что вы хотите в обмен на этого человека?
- Приятно иметь дело с умным собеседником, - одобрительно заметил незнакомец. - Вы правы, у нас есть одно условие, после выполнения которого вы и получите этого человека… - Некоторое количество валюты, не так ли? - закончил за него Андрей.
- Ну что вы, разве можно брать со страны то, в чем она и сама нуждается? - Он вдруг заразительно рассмеялся. - Нет-нет, все обстоит гораздо проще и гораздо выгоднее для вас - натуральный обмен! - Не понял! - нахмурился Воронов. - Ваш на баш! Проще говоря, человека на человека. Как говорится, равноценная сделка.
- И к то же тот, кем интересуетесь вы? Не убийца, надеюсь?
- Ну что вы, напротив, - снова усмехнулся он. - Это вы получите настоящего убийцу, с орденами за свои преступления в Афганистане, и не только там, но и в нашей стране… Мы же хотим получить обыкновенного валютчика. Для вас это не составит особого труда: должны же в конце концов отменить восемьдесят восьмую статью! - Воронову удалось рассмотреть его глаза в прорезях маски - они хитро поблескивали. - И кто же этот валютчик?
- Его зовут Бондарь. Так он числится по вашим документам.
- Что ж, теперь я знаю, о ком идет речь, хотелось бы узнать, кого предлагаете вы, - заметил Воронов, и его мышцы напряглись.
- Говорков Савелий Кузьмич! - отчеканил незнакомец и протянул Андрею цветное фото Савелия.
Воронов взял фотографию своего названого брата и стал делать вид, что внимательно рассматривает ее. Андрею хотелось броситься на этого самодовольного ублюдка, который предлагал ему "купить" Савелия, но понимал, что этого делать не следует: можно испортить все, более того, подвергнуть жизнь Говоркова смертельной опасности. Нет, он должен взять себя в руки и не допустить ни одной ошибки: от него сейчас зависит жизнь Савелия. Справившись с волнением, Воронов сделал вид, что впервые видит человека на фото, и вполне естественно поинтересовался: - Он что, ранен?
- Странно, что вы не знаете об этом… - задумчиво протянул тот, и Воронов едва не выругался про себя: черт дернул его брякнуть! Он стал думать, как бы выкрутиться из щекотливой ситуации, но незнакомец нечаянно сам выручил его: - Хотя откуда вы можете знать? Без году неделя в Органах… Да, Говорков действительно ранен: повреждены грудная клетка, бедро и плечо. - Он вдруг перехватил взгляд Воронова, но истолковал его по-своему. - Не беспокойтесь, с ним все в порядке: должный медицинский уход обеспечен, как и питание. Так что решайте! Я понимаю, что вам нужно время все взвесить, проверить. Вам даются сутки: я позвоню, и если вы скажете "да", то обговорим способ обмена живым товаром. - Он хихикнул. - Только еще раз прошу учесть то, о чем уже говорил вам: никаких сюрпризов! Не советую! Могут быть жертвы, и в первую очередь погибнет этот парень. - Он кивнул на фото. - Я все сказал. Сейчас вас доставят туда, откуда взяли, и точно таким же способом. Уж извините…
Все произошло, как и говорил незнакомец: Андрея высадили в том же месте, где и забирали. Сняли повязку с глаз и вернули пистолет.
Савелий в руках каких-то проходимцев! Как же ему не везет! Из огня да в полымя! Не успел от одних избавиться, как другие насели, а тут еще и тяжелое ранение. Нужно срочно встретиться с Богомоловым. И не только с ним: скорее всего понадобится помощь и Порфирия Сергеевича. Увидав на углу телефон-автомат, Воронов бросился к нему. И быстро набрал номер генерала Богомолова.
Генерал с нетерпением ожидал вестей и, как только помощник доложил, что звонит майор Воронов, сразу же взял трубку. - Ну? - коротко бросил он.
- Есть известия о Говоркове! - выпалил Воронов. - Мчусь к вам и прошу, Константин Иванович, вызвать Порфирия Сергеевича. - Андрей, скажи хоть, он жив? - Жив! - бросил Воронов и повесил трубку. Затем выскочил из будки и устремился в сторону Комсомольского проспекта, голосуя на бегу проходящим машинам. Вскоре он входил в кабинет генерала Богомолова, где уже сидел Говоров. Как по команде, они вопросительно взглянули на Воронова.
- Все произошло как в дешевом детективе, - начал Андрей. - Встречу назначили под мостом в конце Фрунзенской набережной. Я сел в красный "Москвич", мне завязали глаза и повезли к месту переговоров… - Сколько везли? - быстро спросил Говоров. - Судя по всему, они просто петляли по городу, чтобы я не смог вычислить, куда меня везут. Но, кажется, минут сорок, если не больше, - ответил Андрей. - Продолжай!
- Не снимая повязки, провели в какое-то подвальное помещение. Вели очень долго, потом сняли повязку, обыскали, забрали пистолет. Я оказался в какой-то комнате без окон.
- Очень интересно! - заметил Говоров. - В комнате за столом сидел молодой мужчина в полумаске, но я не успел его рассмотреть: мне в глаза направили свет от настольной лампы. Но самое интересное, - оживился Воронов, - даже не то, что это он звонил мне по телефону, а что он сразу же повел речь о тех самых контейнерах, спрятанных в горах Кандагара.
- Мистика какая-то! - воскликнул Богомолов. - И что дальше?
- А дальше он говорит открытым текстом: у них находится человек, который участвовал в захоронении этих контейнеров, и протягивает мне его фотографию, - Андрей достал из кармана фото Савелия и показал генералам.
- Профессионально снято, по этой фотографии невозможно даже предположить место его нахождения, - задумчиво заметил Говоров, внимательно рассматривая снимок, сделанный "Полароидом".
- И что же он запросил за нашего Савелия? - нетерпеливо спросил Константин Иванович. - Натуральный обмен! - усмехнулся Воронов. - Как это? - не понял Богомолов.
- Им нужен человек, который есть у нас. Не так ля? - предположил Порфирий Сергеевич.
- Вы угадали! - улыбнулся Воронов. - В Бутырке сидит некто Бондарь по восемьдесят восьмой статье… - Валютчик, - заметил Богомолов. - Так вы его знаете? - удивился Воронов. - Нет, но сейчас узнаю, продолжай. - Генерал нажал кнопку селектора. - Михаил Никифорович, мне нужно узнать все о человеке по фамилии или кличке Бондарь. Сейчас содержится в Бутырке. Кто? Что натворил? Кто следователь? Короче, все, что возможно. И срочно! - Он снова повернулся к Воронову: - И на этого валютчика предлагают поменять нашего Савелия? - Так точно!
- Сколько нам выделено времени? - спросил Говоров.
- С момента разговора ровно сутки. - Однако спешат наши оппоненты. Очень спешат. Интересно, для чего им понадобился этот валютчик? - задумчиво проговорил Порфирий Сергеевич.
- Как для чего? Своего вытаскивают, - хмыкнул Богомолов.
- Я не думаю, что все так просто. Вы упустили одну маленькую деталь.
- Какую? Вы имеете в виду то, что они знают об этих контейнерах?
- Вот именно. И не только знают, но и спокойно рассказывают об этом нам, словно специально заставляя нас броситься на их поиски. Очень интересно. Очень!
- И что же вы предлагаете? - нетерпеливо спросил Богомолов.
- Здесь нужно чуть-чуть пораскинуть мозгами. - Послушайте, я что-то упустил или не понимаю чего-то? - раздраженно проговорил Воронов. - Что тут думать? Савку спасать нужно!
- Минуту, майор, ты что же думаешь, что мы меньше тебя хотим спасти Говоркова? - тихо, но твердо спросил его Говоров.
- Да, но… - Он смущенно опустил голову и замолчал.
- Ты прекрасно понимаешь, Андрюша, что речь идет об очень серьезном деле и допускать ошибки нам непозволительно. - Порфирий Сергеевич попытался смягчить свой резкий тон. - И, естественно, мы сделаем все, чтобы вызволить Савелия из их лап.
- Простите, Порфирий Сергеевич, нервы! - потупился Воронов.
- У всех нервы, но распускаться не нужно, - рассудительно заметил Богомолов.
- Давайте подытожим все, что мы знаем, - заявил Говоров. - Мы знаем, что контейнеры существуют на самом деле, хотя и нет никаких документальных подтверждений, - он взглянул на Воронова. - Мои ребята и сотрудники Константина Ивановича просмотрели все архивы, порасспросили всех, кто предположительно мог иметь отношение к этим контейнерам, и все впустую.
- Но не мог же Савка выдумать эту историю! - воскликнул Воронов.
- Никто из нас не сомневается в существовании этих контейнеров, - заверил Говоров, - но все уж очень таинственно. Письмо, полученное Константином Ивановичем, в котором говорилось о контейнерах; Савка упоминал о них, теперь еще и какая-то банда рассказывает… Минуту! А если предположить, что похитители Савелия тоже заинтересованы в них?
- Вы извините меня, Порфирий Сергеевич, но при всем уважении к вашему дару предвидения, мне кажется, это предположение является полным абсурдом! - решительно запротестовал Богомолов. - Если бы они были заинтересованы в этих контейнерах, то, во-первых, не стали бы рассказывать о них, во-вторых, не выпускали бы Савелия из своих рук!
- Если бы они были уверены, что заставят его работать на себя, - продолжил Говоров, - а такой уверенности у них наверняка нет! Коль скоро они его выкрали, то постарались все о нем подробно разузнать. Нет-нет, от Савелия они никогда ничего не добьются, и они это прекрасно знают, я не сомневаюсь в этом. - Генерал Говоров говорил тихо, словно рассуждал сам с собой. - Единственное, что меня смущает в моих рассуждениях, - Бондарь! Если мы сможем узнать подробности о его жизни, связях, то все сразу же станет на свои места. Скорей бы отозвался ваш Михаил Никифорович!
- К сожалению, сейчас конец рабочего дня, - Богомолов взглянул на часы. - Вряд ли он сумеет чтото разыскать о Бондаре сегодня.
- Но у нас еще есть завтра полдня, - заметил Воронов.
- Это и много, и мало! Чтобы добиться освобождения этого Бондаря, нужно пройти такие бюрократические препоны, что… - Богомолов махнул рукой.
- Как? Даже для вас это сложно? - удивился Воронов. - Раньше такой чин, как вы, мог одним звонком решить судьбу человека.
- Раньше! - ухмыльнулся тот. - Раньше "единая и неделимая" КПСС была у власти. А Комитет государственной безопасности был орудием в руках этой самой партии. Все винтики, весь механизм крутился только для одного: укрепить позиции партии и заставить свой народ беззаветно верить в партию, в ее "кормчего"! Попробуй не поверь! Сразу же окажешься под перекрестным огнем правосудия, милиции и органов безопасности… - В его голосе было столько ностальгических ноток, что Воронов не выдержал и ехидно поинтересовался:
- Вы это так говорите, что создается впечатление, что вы тоскуете по минувшим временам, или я не прав?
- Ответить однозначно на ваш вопрос, майор Воронов, невозможно! - без злости сказал Богомолов, и в его голосе скорее чувствовалась усталость, нежели сожаление. - Я не могу отметать все, что было в нашем прошлом. Уверяю, было и много хорошего… Однако оставим наши исторические изыскания и вернемся к нашему валютчику. Сейчас, когда ломается старая система, а новая не утвердилась, освободить подследственного, обвиняющегося по уголовной статье, чтобы обменять его на Савелия Говоркова, с одной стороны, просто, с другой - может грозить неприятностями…
- Которые могут здорово ударить по вашей карьере, не так ли? - усмехнулся Воронов. - Встать! - неожиданно рявкнул генерал Богомолов, и Воронов, внимательно взглянув на него, спокойно встал и уставился ему в глаза. - Кто вам позволил так разговаривать со мной? Не только со старшим по званию и по возрасту, а просто с человеком! Разве я допустил что-то такое, что позволило вам сделать такой вывод?
Воронов стоял молча и продолжал не мигая смотреть ему в глаза.
- Послушайте, что с вами? - вмешался Говоров. - Что с вами творится? - едва не по складам повторил он. - Опомнитесь, друзья! Мы что, мало с вами хлебнули? Ну нельзя же так! Поверьте, я никого не выгораживаю и ни за кого не заступаюсь: мне все равно, кто передо мной
- солдат, полковник, генерал или маршал. Правда превыше всего! Скажу более, сейчас и вы виноваты, товарищ генерал, и вы, товарищ майор. Вам действительно не следовало так высказываться в адрес генерала Богомолова: он этого не заслужил. Но и вам, товарищ генерал, не пристало терять самообладание и повышать голос на младшего по званию и по возрасту. Черт бы вас обоих побрал! - неожиданно вырвалось у него, но он тут же замолчал, посмотрел сначала на одного, потом на другого и… вдруг захохотал так заразительно, что сначала Богомолов, а потом и Воронов не выдержали. Они смеялись долго, до слез, а когда успокоились, Богомолов покачал головой и сказал: - Ты уж извини меня… - Это вы меня извините, Константин Иванович, сам не знаю, что на меня нашло. - Воронов виновато опустил голову.
- Ладно, давайте забудем! Кто старое помянет… - начал Говоров, но его фразу подхватил Богомолов: - Тому глаз вон! Пока вы тут ржали,
- усмехнулся он и тут же поправился: - Я хотел сказать, пока мы тут ржали, я вот что решил: сейчас появится мой… - договорить ему не удалось: в кабинет постучали. Генерал кивнул в сторону двери. - Легок на помине. Входите, Михаил Никифорович! Он действительно угадал: в кабинет вошел Михаил Никифорович и вопросительно взглянул на своего шефа.
- Говорите, Михаил Никифорович, при них можно, - кивнул генерал.
- Докладываю все, что удалось выяснить. В отношении Бондаря дело возбуждено, как вы и говорили, по восемьдесят восьмой статье. Следователь - некто Истомин. Мне удалось переговорить с его коллегой…
- Почему не с самим Истоминым? - нахмурился Богомолов.
- Его нет в Москве. В настоящее время отдыхает в Ялте. Характеризуется отрицательно: к работе относится небрежно, в прошлом провалил многие дела потому, что стряпал их, как оладьи. Извините, Константин Иванович, это не мое выражение, а его сослуживца по работе. Эти дела сейчас пересматриваются, найдены нарушения законности. В деле Бондаря тоже не все ясно, оно осложнено тем, что до сих пор не установлены его настоящие фамилия, имя, отчество. - Как, а Бондарь? - спросил Богомолов. - Бондарь - кличка или вымышленная фамилия: ни документов, ни адреса, ни предыдущего места работы - ничего.
- Очень интересно! - воскликнул Говоров. - А не кажется ли вам, Константин Иванович, странным инкогнито этого господина? Нужно посерьезнее заняться его прошлым. У вас есть его фото? - спросил он Михаила Никифоровича.
- А как же! - с улыбкой воскликнул он, раскрыл папку и протянул Говорову фотографию. Порфирий Сергеевич с интересом стал вглядываться в нее.
- Что в нем вас так заинтересовало, Порфирий Сергеевич? - нетерпеливо спросил Богомолов.
- А вы сами взгляните! - Говоров протянул снимок генералу.
Тот взял его и с удовлетворением покачал головой. Воронов тоже невольно заинтересовался. С фотографии смотрело немного усталое лицо. Сразу же бросалась в глаза седая прядь. - Да, с такой приметой, кажется, будет не трудно найти следи этого гражданина, - заметил довольный Богомолов.
- Вот именно, - согласился Говоров. - Только вот времени на это у нас нет. Не так ли, Андрюша?
- Да, времени действительно осталось немного… - Он взглянул на часы. - Сейчас двадцать один час тридцать две минуты.
- Михаил Никифорович, спасибо за столь оперативную работу! - Богомолов крепко пожал ему руку. - Если хотите, можете отправляться домой. Я немного задержусь с приятелями.
- Спасибо, Константин Иванович, у меня как раз сегодня дочка возвращается с отдыха. Очень уж соскучился по внуку. До свидания, - попрощался он и вышел.
- Какие будут предложения? - спросил Богомолов. - Мне кажется, что играть со здоровьем и, возможно, с жизнью Савелия очень опасно, да это и не принесет нужных результатов, - начал Порфирий Сергеевич, - следовательно, нужно соглашаться на обмен. - Но… - хотел возразить Богомолов. - Извините, Константин Иванович, я еще не закончил. Затем попытаемся раскрыть инкогнито этого Бондаря. Когда мы узнаем, кто он, будем думать, что делать дальше. Вы согласны со мной, товарищ генерал?
- улыбнулся Говоров.
- Вполне, Порфирий Сергеевич, - кивнул Богомолов. - А сейчас я позвоню прокурору города. - Он быстро набрал номер. - Василий Федорович? Генерал Богомолов беспокоит! - Чтобы было слышно приятелям, он нажал кнопку громкой связи. - Чем могу быть полезен, Константин Иванович? - Василий Федорович, под вашим надзором находится дело некоего Бондаря.
- Бондаря? Бондаря… - несколько раз повторил прокурор, очевидно просматривая свои записи. - Да, есть такой. Восемьдесят восьмая, дело ведет следователь Истомин. - Все точно! - улыбнулся Богомолов.
- Так зачем вам нужен этот Бондарь? Кстати, может быть, скажете его настоящие данные?
- С огромным удовольствием, Василий Федорович, но… несколько позднее. - Богомолов понимал, что в данном случае лучше недосказать, чем раскрыть все карты, и предоставить прокурору строить догадки.
- Понимаю! - тут же согласился прокурор, хотя ничего толком не понял. - Что нужно сделать: быстрее осудить, отправить по точному адресу или… - Он тоже многозначительно замолчал.
- "Или", дорогой Василий Федорович. В нашем распоряжении тринадцать часов. Нужно подготовить бумаги для его освобождения, скажем, в связи с прекращением дела ввиду недоказанности преступления.
- Извините, Константин Иванович, но если вы не возражаете, то формулировку постановления оставьте мне. - В голосе прокурора послышались ревнивые нотки.
- Простите, дорогой Василий Федорович! Когда вы сможете все оформить?
- Через пару часов все необходимые бумаги будут в изоляторе.
- Вот спасибо! - обрадовался Богомолов. - Только у меня есть еще одна просьба, Василий Федорович! - Слушаю.
- Вы можете сделать так, чтобы содержание постановления не стало известно в изоляторе? - Что-то не доходит…
- Например, в Бутырку является мой человек. Бондаря он забирает под расписку, а ему вручается запечатанный конверт со всеми необходимыми документами.
- То есть вы не хотите, чтобы в изоляторе узнали о его освобождении?
- Вы удивительно тонко все подметили, - польстил Богомолов.
- Понятно! Нет проблем: Бондаря выдернем из Бутырки под предлогом этапирования в другой город для проверки вновь открывшихся фактов по делу, - с ходу придумал прокурор. - Отлично, Василий Федорович! С вами просто приятно работать.