Лагерь собрали быстро, Чебурек, который солько труда вложил в его благоустройство был разочарован:
- Давайте еще пару дней тут поживем, хотя бы день… никуда от нас чемодан не денется…
- Хватить вякать, - резко оборвала его Мальвина, которая после разговора с Бенедиктовым была невдухе, - А то, ты у меня здесь останешься, навечно…
Такая перспектива Чебурека не устраивала, после прошедших раздумий о брености сущного, он решил, что спорить с воинственно настроенной бабой, себе дороже. Не для того он выжил после страшной болезни, что бы быть пришибленным этой психопаткой.
Решено было идти вдоль берега, затем углубиться в заросли, чтобы выйти напрямую к месту, где предположительно находился чемоданчик.
- Лучше по песку, чем через эти джунгли долбанные, - произнес Аскольд, - так мы и время и силы сбережем.
Мальвина спорить не стала. С некоторых пор она придерживалась соглашательской тактики. В случае чего, всегда можно было скинуть часть вины на Бенедиктова.
Отряд, увлекаемый сигналом маячка, двинулся вдоль океана, по ставшему уже горячим, несмотря на ранне утро, песку. Линия пляжа прорезанная рифами холмила, то поднималась, то опускалась, что немного усложняло задачу. Первые подъемы давались легко, спуск с них даже приносил удовольствие. В спину дул прохладный ветерок, неслись брызги воды. Каждый следующий подъем воспринимался с меньшим энтузиазмом, потом начал вызывать раздражение.
День выдался жарким, на небе не было ни одной тучки. Солнце пекло нещадно. "Охотники" то и дело прикладывались к фляжкам, с тепловатой отвратительной на вкус водой, которая только усиливала жажду. Не раздеваясь, залазили в воду, которая тоже становилась неприятно теплой, не давая желанной прохлады.
Поэтому, когда четверка сползла с очередного рифа и увидела как в местах береговой отмели вверх, взмывают маленькие фонтанчики источников, а над ними висят облачка пара, решили что у них у всех синхронный солнечный удар.
- Глюки, писец котенку! - произнес Чебурек, потирая лоб, трогая горрячую от солнца макушку.
- Полный кердык, - констатировал Бенедиктов.
- Крыша поехала, - добавила Мальвина.
И только Громила, нашел в себе силы, благодаря своей природной склонности к исследованиям и наблюдениям, подойти поближе. Он осторожно протянул руку к фонтанчику и тут же отдернул. Вода была горячей, почти кипящей.
- Это не глюки, - закричал он, приглашая Чебурека разделить с ним радость открытия, - это горячие источники. Тут яйца можно варить или мясо…
Чебурек осторожно спустился к источникам, с опаской сунул в горячую фонтанирующую воду, палец.
- Горячая, точно горячая! - восторженно воскликнул он.
Громила лизнул палец, вода оказалось солоноватой, похожей на минеральную:
- Соленая, Громила, она соленая! - восторженной вопил он, толкая в бок Громилу, который никак не реагировал на возгласы Чебурека.
- Я такие видел, в Есентуках и на Камчатке, - произнес он так, как будто горячие минеральные источники для него явление самое обычное и привычное, будто всю жизнь провел рядом с ними и они успели порядком надоесть.
Однако безразличие Громилы не охладило восторженность Чебурека, он кроме Ферска и своей родной деревеньки нигде не бывал, про Есентуки только на бутылочных этикетках читал, а где эти самые Куриллы даже не слышала.
- Мальвишечка, Мальвинчик, Мальвиночек, - заискивающим тоном обратился он к девушке. - Давай здесь привал устроим. Это, наверное полезно, жуть. Тут и помыться можно. А то мы скоро завшивим, чесаться начнем…
Мальвина сама давно мечтала о горячей ванне, и хотя при ее бритой голове, вшивость ей не грозила, она дала "добро" на привал.
Бенедиктову, в принципе, было все равно - горячая или холодная вода. Вот уже пару лет он занимался моржеванием. В городе Ферске с некоторых пор, а именно с воцарением на губернаторском престоле нового губернатора любителя этого мокрого и холодного дела, моржевание стало очень модным и престижным занятием. Сперва, конечно, ферские чиновники кочевряжились, доставали медицинские справки, придумывали всевозможные уловки, чтобы от этого дела устраниться, но потом вошли во вкус. Губернатор, в период моржевания, становился приветлив и мил, в проруби иному смельчаку дозвалял то, чего не выпросишь и за год сидения в губернаторской приемной. Бенедиктов одним из первых просек эту особенность губернаторского организма и пользовался его особым благоволением.
Однако привал, сам по себе, вещь хорошая во всех отношениях, организму полезная. Бенедиктов отошел к кустам, разделся, натянул плавки, купленные за бешенные бабки в модном бутике (консультант утверждал и клялся, что они специального покроя: объемно-утягивающего. Где надо зрительно добавят, где ненужно - убавят. Правда сам Бенедиктов, этого эффект не замечал, но возможно, со стороны тот наблюдался) и стараясь как можно сильнее втянуть живот, походкой качка, прошествовал мимо Мальвины с сотоварищами к одному из фонтанчиков. В очередной раз, Аскольд, пытался показать свое гипермужское начало, но вероятнее всего, безуспешно.
В истории, случившейся с Бенедиктовым на острове, было несколько неприятных моментов, больно ударяющих по его самолюбию. Один из них - Мальвина. Бенедиктов просто физически не мог находиться рядом с любой мало-мальски симпатичной молодой женщиной, не видящей в нем мужское начало. Он всегда делал все возможное, чтобы сломить сопротивление, обаять, завлечь, увлечь, соблазнить, а дальше как получиться.
Мальвина же была крошкой на простыне, гвоздем в ботинке, водой непрерывно льющейся из неисправного бачка унитаза, больным зубом, кошмаром в ночи, похмельем на утро после Нового года. Эта лысая дрянь, это ку-клус-клановец в юбке (вернее в шортах), эта чертова амазонка, не признавала в Бенедиктове самца.
Что он только не делал, девушка не реагировал на его импульсы. Вначале он попорбовал тривиальный джентельменский набор: романтика, цветочки, стишки. Никакого результата. Затем он попытался взять крепость натиском, но получил ощутимый удар и не только по самолюбию. Тогда он решил попробовать длительную осаду, но и эта тактика не принесла победы. Аскольд решил плюнуть на эту пигалицу, хотя производил кое-какие манипуляции скорее автоматически, по привычке.
Группа "товарищей" плескалась в тех фонтанчиках тех, в которых позволяла температура воды. Мальвина выбрала самый отдаленный и наслаждалась изобилием горячей воды в полном уединении. Ощущения были немного непривычными, казалось, что она плещется в огромной бутылки минералки с выпущенными газами. "Да, - вдруг подумалось ей, - хорошо бы вернуться на этот остров и отдохнуть здесь без этих придурков. Тут можно было бы устроить неплохой курортик, были бы денежки."
Как ни странно, почти такая же мысль пришла на ум остальным купающимся. Чебуреку - хорошо бы здесь открыть санаторий для бабки Лукерьи и других деревенских старух. Можно приглашать и пожилых миллионеров, за большие деньги, разумееться. Громиле пригрезился маленький заводик минеральной воды, с поставками по всему миру. А Бенедиктову, конечно же пригрезились женщины. Он тут обязательно устроил что-то вроде Клиники Красоты, где отдыхали и хорошели бы знаменитые красотки со всего света…
* * *
Оставим ненадолго всех тех, кто волею судеб оказался на острове и перенесемся в город Ферск, где два человека ждут вестей отсюда.
Черепушка повезло больше, каждые 12 часов он получал информацию от Мальвины. Другое дело, что информация эта была неутешительной. Лох с бриллиантами все еще не найден. Это было самы мерзким. Дело в том, что Черепнин уже нашел покупателей на камешки, покупатели были из очень солидной организации в которой шутить не любят. Шутников они как правило закатывали в цемент и сбрасывали в близлежащие полноводные речки.
Черепушка, давно, жаждущий попасть под крыло этой организации, поторопился связаться сними и предложить камешки на продажу. Те обещали ему хороший процент за срочность, свернули кое-какие дела, чтобы освободить средства, а камушков все еще не было.
Пока с Черепушкой разговаривали вежливо, в пределах разумного, конечно. Но что будет потом? Потом, если в ближайшие дни камешки не будут доставлены в Ферск, должно было настать очень и очень скоро. Черепушка уже несколько раз проклинал свою поспешность, вызванную желанием получить поддержку солидной столичной братвы. Вот и получил, вернее получит, по полной программе, до урны в крематории. Если конечно еще будет, что в эту урну положить.
Владимир Ильич стал нервным и раздражительным, он начал пугаться собственной тени, телефонных звонков и черных кошек. Ему уже начали всюду мерещится киллеры, правоохранительные органы и прочая нечисть.
Вот и сейчас телефонный звонок бросил его в холодный пот. Судя по звуку разговор был междугородний. Пока Черепнин раздумывал: "Брать или не брать", включился автоответчик со стандартным набором фраз. - Короче, Черепушка, мы тут с пацанами посоветовались и я решил, с сегодняшнего дня включаем счетчик - минус 5 % за каждый день просрочки. Через пару дней не появятся камешки, считай, что ты нам их подарил или заказывай панихиду. Тебе венок из гвоздик или хризантем прислать? Сообщи факсом. Ну все, бывай, пока.
Черепушка заметался по комнате, опрокидывая мебель. Что делать? Как свою шкуру спасать? Взгляд его остановился на здоровенной бутылке виски, с белым жеребцом на этикетке. Черепушка отвинтил пробку и опрокинул бутылку в рот, жадно глотая "спасительную" жидкость. Вот сейчас он немножко выпьет и во всем разберется, все решит… Черепнин взглянул на бутылку, в ей оставалось еще половина. В его голове решения не возникло, он снова приложился к бутылке. Решения все еще не было. Когда в бутылке оcталось на донышке решение наконец-то пришло:
- И че, это я в натуре, так загоняюсь? Чего собственно, я переживаю? Что-то надо было решить, а что? Не, не помню. А раз не помню, значить дело неважное. Важное, я бы не забыл. Надо того… поспать. От это правильное решение.
Пошатываясь, на нетвердых ногах Черепушка доплелся до дивана и не раздеваясь, в ботинках с уже пустой бутылкой брякнулся на кровать.
Хрюкин, второй человек думавший в Ферске об Острове, тоже находился в растрепанных чувствах, в отличие от Черепушки, ему не угрожали разборками братки. Но он вообще ничего не знал о Бенедиктове и поисках Тюфякова. Посредник, отправляющий Бенедиктова на военном самолете, слупивший, кстати сказть, немалую сумму, сообщил, что самолет был взят террористами, проникшими на самолет под видом обслуживающего персонала. Настоящую стюардессу и стюардов, нашли связанными в ангаре.
Как те утверждали, они ничего не видели и не слышали, нападавших описать не могли, никаких имен те не произносили. Напали неожиданно и т. д. и т. п. Члены экипажа молчали: ничего не знаем, ничего не видели. Псевдостюардессу и ее сообщников конкретно описать не могли, так в общих черта. Молодая, ядреная, с попкой и шикарным бюстом. Про мужиков не могли сказать и того. Почему не обратили внимание на новеньких? Так их все все время меняют, за всеми не уследишь. Потом не их это дело за стюардессами следить, их дело самолет вести. Вот и весь сказ. Бабки, конечно же, посредник не вернул, он на самолет Бенедиктова посадил? Посадил. Самолет до острова долетел? Долетел. А что там дальше происходило, шут его знает. Сели они как положено, в назначенном месте, все остальное их не касается. Охранники те вообще ничего сказать нес могли, как котята попались, усыпили их и привет!
Хрюкин рвал и метал, дела движения "Тропою Мальчиша" переживало не самые лучшие дни. Вскрылись кое-какие махинации с деньгами избирателей, всплыли кое-какие, тщательно скрываемые факты из биографии самого Хрюкина. В частности славное криминальное прошлое. В газетах все чаще и чаще стали поднимать головы оппоненты, стали появляться всевозможные пасквили. Хрюкина засняли в бане с одним известным московским чиновником, крутящим вентиль газо-нефтепровода. Все бы ничего, да сняты они были в элитной сауне, с молоденьими девочками и мальчиками. И сами понимаете, что разучивали они там не гимны "трописткого" движения и не "Взвейтесь кострами распевали"… Да еще засняли, как Хрюкин передает чиновнику этом денежки, солидную пачечку. За какие такие заслуги, спрашивается?
Надо было срочно делать либо решающий рывок в предвыборной компании, затыкая рот всем плющим в его Хрюкина одиозную фигуру и его не менее одиозное движение (победителей, читай депутатов не судят). Или - рвать когти, пока делами не занялись правоохранительные органы. И для первого и для второго были нужны деньги. Деньги эти были заключены в бриилиианты, с которыми мотался сейчас где-то на острове клинически честный идиот Роберт Тюфяков.
Земля под Хрюкиным начинала гореть и огонь уже лизал пятки. Первые сигналы были незаметны постороннему взгляду, но Хрюкин чуял их нутром. Один из московских олигархов, прилетающий чуть ли не каждый меся к нему на дачу (поохотиться, порыбачить, расслабиться и решить кое-какие важные дела) в первый раз за все это время сослался на недомогание. И причину выдумал банальнейшую - флюс. Ну придумал что-нибудь посолиднее, ничего может быть Хрюкин и не заподозрил. Только вот беда, по телевизору, в тот же вечер прямую трансляцию из Большого Театра показывали. И упитанную рожу олигарха во весь экран, без всяких признаков флюса. Довольная, улыбающаяся рожа, изрекала банальные истины о силе искусства и о том, что "в области балета, мы впереди планеты всей".
****
ЧАСТЬ II
Капитан сидел в большом кресле-качалке, попивая вино. В расшитом золотом халате, из которого выбирался наружу животик, в шлепанцах на босу ногу, с гаванской сигарой в одной руке и бокалом вина в другой, он напоминал бизнесмена средней руки, законнопослушного гражданина, почетного горожанина и честного отца семейства, этакого доброго дядюшку. Напоминал, пока не открыл рот и не обратился к Ядвиге, которую несколько минут назад привели охранники.
Хочу сообщить тебе приятнейшую весть. Ты в деле, - произнес он, следя за реакцией девушки.
- В каком деле? - сухо спросила она, прислоняясь спиной к двери.
От общения с эти толстым хвостатым уродом она не ждала ничего хорошего.
- Я не собираюсь находиться рядом с вами ни в каком деле, - едва сдерживая внутренний монолог, добавила девушка. - Я требую, что б вы немедленно выпустили нас отсюда.
- Куды ты денисся с подводной лодки, - ерничая произнес Капитан. - У тебя детка, теперь два пути либо мой остров, либо кладбище, - добавил он в упор глядя на Ядвигу. - Выбирай, где тебе больше нравиться. Думаю, ты баба здравомыслящая и выберешь скорее тропический рай, чем тропическое кладбище, небытие выражаясь философически. Не понимаю, чего ты кочевряжишся. Океан, солнце, фрукты, работенка интересная, мужиков до хрена и больше. Выбирай, хоть меня. - самодовольно похлопал он себя по необъятному животу, - Да любая баба за такой рай, полжизни бы отдала.
Подразумевал ли он под "раем" себя любимого или жизнь на острове вообще, девушка не стала уточнять. Она продолжала молчать.
- Надеюсь, тебе понятно, что мы тут не бананы с кокосами на экспорт выращиваем. Мы тут делами покруче занимаемся. Так что отпустить тебя не могу, у меня каждый человечек на счету… А не хочешь жить в поселке, можешь у меня (капитан гостеприимно развел руками) или со мной, как пожелаешь. Ну мы об этом поговорим еще, - произнес он, видя, как Ядвига скривилась.
В голове девушки пощелкивал арифмометр, она пыталась сосчитать всевозможные варианты, все за и против. Выходило одно - пока косить под дурочку, на все согласную, а потом… Войти в доверие и…
- Хорошо, - произнесла девушка, - я согласна, только при одном условии, я должна знать чем вы тут занимаетесь.
- От це дило! - радостно воскликнул Капитан, хлопая себя по толстым бокам, - Только сама понимаешь, мне гарантии нужны, так что придется твоему ассистенту в подвале посидеть.
Ядвига, конечно, понимала, что Капитан, мужик ушлый, хитрый, прожженый, у него всегда в рукаве козырная карта спрятана. На это раз такой картой стал Роберт. Ну посмотрим, чья масть возьмет, как карты лягут.
Капитан в двух словах поведал о том, как родилась у него мысль о пиратстве, как он и его компаньоны (их он благоразумно не назвал, сославшись на высокие посты, занимаемые им), нашли подходящий остров и, набрав всякого отребья в портах разных стран, сколотили шайку-лейку. Все это он рассказал, не вдаваясь в детали. Так что ничего нового девушка не узнала, ее догадки, чем жители поселка на жизнь зарабатывают подтвердилась.
- Ну и что я должна делать? - спросила она, глядя на Капитана, стараясь смягчить свой взгляд, спрятать ненависть.
- Что и остальные, работать на благо поселка. "Досматривать" проходящие суда на предмет необходимых вещей.
- Пиратствовать - сухо произнесла Ядвига.
- Ну, если хочешь, так.
- Что я с этого буду иметь? - напрямик спросила девушка. - Процент, деньги, материальные ценности, счет в швейцарском банке?