Зрачки Славка медленно сжимались, уходя в точку и почти исчезая.
– Они мне сказали, что он… слабый… а он… он наоброт… раз в двадцать… у меня такого никогда… полный кайф… – Славик медленно закрыл глаза.
Яна выскочила из кухни и закричала в коридор:
– Джоанка! Джоанка! Что надо делать при передозе? Надо вызвать "скорую"!
Джоанка вбежала в кухню и остановилась перед Славиком. Деловито пощупала пульс, оттянула пальцем веко и затем повернулась к Яне.
– Дамка, сколько ты ему вколола?!
– Он сам сделал, сказал что столько надо. Что с ним? Я позвоню в "скорую"! – Яна кинулась в коридор.
– Стой! – Джоанка проворно схватила ее за рукав. – Поздно, он мертв.
– Ты что? – закричала Яна, – Человек умирает, а ты запрещаешь вызвать "скорую"? Да ничего не будет с мышиной квартирой, я скажу что это все я, что сама его привела и сама…
– Да не ори ты! – Джоанка тряхнула Яну. – Он мертв, смотри. – Она схватила руку Яны и прижала ее к шее Славика. – Сердце уже не бьется.
– Надо искусственное дыхание…
– Дамка, брось. Если сердце остановилось уже через минуту, значит там у него в крови такая доза, что ничего не спасет. Я была тут когда Рольф умирал – тогда неотложку вызвали, но он все равно умер. А у него доза была гораздо меньше, минут через десять сердце стало останавливаться, а не сразу…
– Какой кошмар! – Яна до крови закусила губу.
– Да ты, Дамка даже н представляешь какой это кошмар – в этой квартире труп опиюшника! Мышь этого не переживет.
– Джоанка, что делать? – Яна чувствовала что она на грани истерики.
– Вот не знаю теперь! – крикнула Джоанка. – И не вздумай сюда привести ментов забирать труп!
И вдруг в дверь раздался звонок. Джоанка дернулась и подпрыгнула. Звонок прозвучал еще раз – более настойчиво. Джоанка прошла в прихожую и осторожно открыла дверь – на пороге стоял Кельвин.
– Что же вы не открываете, черти? – спосил он. – Надеюсь никого не разбудил? Половина второго, я только что с трассы – меня до самого дома подкинули, такие классные люди были…
– А где Мышь? – тихо спросила Джоанка.
– Мышь с Вуглускром будут не раньше чем через две недели – они от Уфы в Свердловск заехали на недельку, к друзьям. А что это у вас такие лица траурные? Что-нибудь случилось?
– Случилось. – глухо ответила Джоанка.
Кельвин посмотрел на нее внимательным взглядом, зетем перевел взгляд на Яну.
– Ну выкладывайте что случилось.
Джоанка молчала – она предоставила Яне самой выпутываться. Яна глубоко вздохнула.
– Я привела сюда Славика, ну помнишь наркомана, про которого я рассказывала… В общем он должен был идти завтра в наркодиспансер. Он посил сделаеть ему самый последний укол и… в общем он умер.
– Где труп? – спросил Кельвин хриплым голосом.
Яна вздохнула и молча кивнула в сторону кухни.
– Только что…
Кельвин не снимая ботинок прошел на кухню и нагнулся над Славиком – точно так же оттянул веко, пощупал пульс. Затем резко выпрямился. Лицо его приобрело суровый и злой оттенок, не свойственный ему.
– Ну и что ты намерена делать, Дамка?
– Я не знаю… – растерянно вздохнула Яна.
– Что значит "не знаю"? Ты хочешь его здесь на кухне хоронить?
– Кельвин, ну не надо так кричать! – вступилась Джоанка.
– А что надо? – резко повернулся к ней Кельвин, – Радоваться надо, плясать, да? Ее предупреждали, на этом флэту закон – опиюшников не водить, мало нам было Рольфа? Кто его вообще сюда впустил, этого Славика? Тебя, Джоанка, оставили старшей на флэту, как ты могла?
– Это я настояла. – вступилась за Джоанку Яна.
– А ты… – Кельвин повернулся к ней, – Ты, лапушка, теперь сделаешь вот что – ты выметаешься отсюда с трупом, и точка.
– Куда? – ошарашенно спросила Яна.
– Это твои проблемы. У нас и так хватает проблем! – Кельвин уже кричал в полный голос, Яна никогда не видела его таким.
– Заткнись! – рявкнула она.
Это подействовало, Кельвин на секунду замолчал. Яна вышла из кухни и прошла в комнату. Там на полу сидели ребята из Кемерово.
– В принципе мы поможем вытащить когда стемнеет. – тихо сказал один, только вот куда?
Яна не ответила. Она прошла в самый конец комнаты и взяла черный чемодан, который так поразил ее воображение когда-то. Аккуратно вытряхнув из него какие-то шмотки, Яна закрыла крышку и оглядела его – в принципе тщедушное тельце Славика могло сюда поместиться. Яна приволокла чемодан на кухню и под пронзительным взглядом Кельвина стала пытаться запихнуть в него Славика. Было странно и страшно засовывать в черную пасть чемодана человека, еще четверть часа назад бывшего живым. Случайно коснувшись, Яна заметила, что руки Славика заметно похолодели. Джоанка подошла и стала помогать – вскоре Славик, нелепо сложенный вдвое, был внутри черного чемодана. Крышка еле встала на свое место, старые замки долго не хотели защелкиваться, стенки чемодана раздулись как брюхо питона, проглотившего очередную жертву.
– Ну и куда теперь? – спросил Кельвин.
Не отвечая, Яна подошла к телефону и стала набирать номер. Этот номер чудом сохранился в ее памяти еще с тех пор, когда они со Славиком бежали по лесу в Балашихе, спасаясь от бандитов. Вот только какое он назвал имя этого друга? А, ну да, Витька Кольцов. Вот и пригодилось. У Яны всегда была хорошая память. На том конце провода долго не брали трубку, и Яна поначалу решила, что никого нет дома, но затем с ужасом вспомнила, что времени – около двух часов ночи. Она тут же хотела бросить трубку, но вдруг приятный, но сонный голос сказал "ало".
– Здравствуйте, извините что я вам звоню в такое время, но мне нужно поговорить с Виктором Кольцовым.
– Это я. – голос уже не казался соным, скорее он был настороженным.
– Я звоню по поводу вашего друга Славы…
– Да, да, я слушаю. Что с ним?
Яна вздохнула, набрав полную грудь воздуха и сказала:
– Он умер.
Витька помолчал, затем спросил:
– Когда?
– Около часа назад, может больше. Да, наверно больше.
– От чего? От передозировки?
– Да…
– А где он, в общежитии?
– Нет… – Яна замялась, – на квартире у случайных знакомых. Я не могу сюда приводить врачей или милицию, я бы его привезла куда-нибудь.
– Например?
– Например к вам. Или к его родителям.
– Вы на машине?
– Я? Нет, мы тут нашли большой чемодан… В общем он уместился.
– Давайте я сейчас к вам подъеду.
– Нет, я не могу подставлять этих знакомых – они случайные люди и не в чем не виноваты.
– А вы вообще кто?
– Я? Яна Луговая, тоже случайная знакомая. Давайте я вам все объясню при встрече?
– Ну хорошо, везите. Адрес знаете?
– Нет.
– Записывайте. Метро "Ленинский проспект", первый вагон из центра…
– Я запоминаю. Но мы будем только утром – когда метро откроется.
– Хорошо, я встречу вас у метро. Вы одна?
– Не знаю.
– Не одна. – тихо признес рядом парень из Кемерово.
– Не одна. – повторила Яна, – Мне помогут донести.
Яна запомнила адрес, положила трубку и оглядела присутствующих. В коридоре около телефона собрались все и молча смотрели.
– Вас милиция остановит в такую рань с чемоданом. – пробурчал Кельвин.
– Ничего подобного. – возразила Яна, – Все нормально: лето, чемодан – мы на ранний поезд торопимся.
– Ага, на "Ленинский проспект"…
– Значит с поезда. И вообще, какое твое дело?
– Да, кстати, – Кельвин поднял на нее пристальный взгляд, – До приезда Мыши здесь больше не появляйся. А дальше – как Мышь скажет.
– Кельвин, почему? – возмутилась Джоанка.
– Потому что здесь главная Мышь, и она установила закон – чернушников и тех, кто приводит друзей-чернушников – гнать. И Дамку она предупреждала. Если Мышь решит Дамку оставить – Дамка останется. Нет – значит нет, но до ее приезда – выписывайся.
Яна вспыхнула сжала челюсти от оскорбления.
– Хорошо, я ухожу. И ухожу немедленно. – она стала быстро собирать свои вещи.
– Кельвин, а куда же она пойдет? – вскинулась Джоанка.
– Понятия не имею, это не мое дело. У нас и так проблем хватает. – Пусть вон к Космосу идет, наверняка он в своем ДК устроил панк-флэт…
– А что у вас случилось-то, что ты такой злой? – продолжала Джоанка.
– Да кинули нас в Казахстане. Машина, которую мы нашли, загрузилась и уехала, показали нам кукиш…
– Вот оно что… А найти ее?
– Да ее теперь не найдешь, ее как-то по глупому через случайных людей заказывали. А в розыск не подашь, в милицию не придешь "дяденька мент, мы честные хиппи, дети солнца, две недели в Казахстане собирали урожай конопли, а злые дяди нас кинули, найдите их пожалуйста"… – Кельвин сел и обхватил голову руками. – А тут еще трупы опиюшников…
– Ну и чего на Дамке зло срывать?
– Джоанка, у каждой вписки есть свои законы. На этой вписке закон один – не водить опиюшников. Это относится ко всем – и к тебе и даже ко мне.
– Мышь бы Дамку никогда не выгнала!
– Вот приедет Мышь и впишет ее обратно, она здесь главная.
Яна уже собрала все вещи – собственно и собирать особо было нечего. Двое парней из Кемерово порылись в своих огромных туристических рюкзаках и достали оттуда куртки. "Холодно ночью", – объяснили они. Третью куртку достали для Яны. Вдвоем взяли чемодан и вышли. Яна пошла следом, накинув куртку на плечи.
– Прощай, Джоанка, может встретимся еще. – кивнула она. – Прощай Белка, прощай Моррис. – кивнула она оставшимся. – Ну и ты Кельвин, прощай. – Яна хлопнула дверью.
– Ну пойдем. – сказали ребята и понесли чемодан.
– Куда? – удивилась Яна, идя следом, – Может посидим пока здесь?
– Лучше к метро. Там менее подозрительно – сидят два парня и девушка, ждут пока откроется.
Они дошли до метро – до открытия оставалось три часа. Яна села на чемодан, ребята примостились рядом. Сидели молча, разговаривать было не о чем – все переживали случившееся. Вот казалось только что сидели за одним столом, ели картошку, весело рассказывали друг другу истории из жизни – и вдруг на тебе, человека нет, есть только его тело, оно согнуто и запихано в чемодан…
Рассчет оказался верным – милиционеры несколько раз проходили мимо, мельком бросая взгляды на сидящую компанию, но ни разу не подошли. Метро открылось, доехали до "Ленинского проспекта", вышли на платформу.
– Девушка, извините пожалуйста, – вдруг раздалось над ухом, и Яна вздрогнула от неожиданности, – я инженер-строитель, сам из Донецка, попал в затруднительное положение – у меня нет пятачка на метро, вы мне не поможите?
Яна обернулась – перед ней стоял давнишний знакомый, которого она встречала на Курском вокзале. Пальто на нем было еще более помятое, но в целом по-прежнему опрятное.
– Да вы ведь уже в метро? – рассердилась Яна.
– Это конечно так, но мне надо сделать еще одну пересадку, а потом выйти и сесть снова и… в общем не обижайтесь ради Бога.
– Вы знаете, я сейчас не могу. – сказала Яна. – В другой раз хоть десять.
– Конечно, конечно, извините Бога ради, тогда будете должны. – человек в пальто очаровательно улыбнулся и помахал рукой. – всего вам доброго!
– Кто это? – спросил один из парней.
– Да это один мой знакомый бомж. Мы с ним постоянно встречается – ему пятачка на метро не хватает.
– Профессионально аскает! – восхищенно сказал другой.
– Что делает? – удивилась Яна.
– Аскает. Попрошайничает. Но какой высокий класс! – он еще раз с восхищением посмотрел вслед удаляющемуся пальто.
Возле выхода метро стоял молодой парень в черном плаще. На вид ему было лет двадцать, может чуть меньше. Был он среднего роста, темноволосый, довольно худой, или, как любят называть этот тип в литературе, "сухой" или "поджарый". Подстрижен спереди он был коротко, а сзади была небольшая "грива", опускающаяся с макушки до воротника. Лицо его украшал тонкий слой щетины, тщательно выровненной и аккуратно подстриженной, что придавало парню сходство то ли с каким-то американским певцом, то ли с известным киноактером. Но больше всего удивил Яну его взгляд – быстрый и внимательный. Казалось, будто из под бровей на тебя смотрят два автоматных дула, впрочем смотрят хорошо, по-доброму… но на кого-нибудь еще они могут посмотреть иначе. В следующий миг Яна поняла в чем дело – у парня от природы были очень большие глаза, огромная черная радужка казалось занимала все пространство в глазу.
– Вы Яна? – спросил тот, – Меня звать Виктором.
– Можно на ты. – сказала Яна.
– Шмель. – представился один из кемеровских парней.
– Сон. – представился другой.
– Как? – удивился Виктор, – Вы тоже наркоманы? – автоматные дула быстро прошлись по ним с головы до ног.
– Это тусовочные имена. – пояснила Яна, – Они никакие не наркоманы, просто случайные гости на той квартире, где умер Славик.
– Вы теперь сможете донести чемодан? – спросил Сон.
– Да. – Виктор легко поднял чемодан одной рукой.
– Ну мы тогда пойдем…
– Стоп. Так дело не пойдет, мне нужно знать все о жизни и смерти Славы. – автоматные дула прокатились из стороны в сторону.
– Я остаюсь и все расскажу. – ответила Яна, – Мне теперь торопиться некуда.
Она попрощалась с Соном и Шмелем, затем спохватилась и сняла с плечей накинутую куртку, отдала им. Утренняя прохлада обступила со всех сторон и Яна невольно поежилась. Кемеровские ребята ушли в недра метро.
– Сейчас мы отнесем его ко мне. – сказал парень, снимая свой плащ и накидывая на плечи Яны, – А часов в десять буду звонить его родителям. Яна, мне бы хотелось чтобы ты мне рассказала все что знаешь. – автоматные дула внимательно вскинулись на Яну.
– Я все расскажу. – почему-то она испытывала к этому человеку доверие.
Мышь когда-то потратила много времени, объясняя Яне, что на лице каждого человека написано все. "Понимаешь, – говорила Мышь, – совершенно не важно красивое лицо или нет, важно лишь о чем такой человек может думать, что он хочет в этой жизни и что он может сделать. Смотри не на лицо, а на выражение лица – у кого может быть такое выражение лица? У маньяка-убийцы, у мелкого воришки, у вруна, у честного человека? Смотри внимательно на выражение лица и ты поймешь о чем сейчас может бумать этот человек. Это сложно, но со временем ты научишься."
Постепенно подошли к малопримечательному дому. Виктор нес чемодан легко, совершенно не сгибаясь, как пакет с хлебом. "Откуда такая сила? – думала Яна, – Ведь Славик весил килограмм пятьдесят, не меньше."
Квартира Виктора поначалу показалась Яне похожей на музей моря – повсюду были расставлены раковины, гигантские высушенные крабы, какие-то чучела шипастых рыб.
– Мои родители океанологи, – объяснил Виктор, – сейчас они снова на Дальнем Востоке, до Нового года не вернутся. – Кофе?
– Что? – Яна не могла оторваться от шкафа, заставленного разноцветными камнями и ракушками.
– Кофе будешь?
– Буду.
Они сели на кухне, выпили кофе, и Яна начала рассказывать. Про приключения в Балашихе и отправку партии конопли она конечно умолчала, сказала что просто в первый раз встретила Славика в парке на станции "Измайловская", ну и тому було плохо, он рассказал про наркотики, про то как рабюотает в какой-то конторе за дозу… Про вторую и последнюю встречу со Славиком Яна рассказала во всех подробностях. Виктор помолчал, затем глаза его сузились:
– Значит они его убили?
– Кто? – не поняла Яна.
– Вот эти его начальнички из конторы – все правильно. В конторе неприятности, Славик совсем скололся и толку от него мало, его надо убрать. А как убрать наркошу чтобы не вызвать особых подозрений? Подарить "последнюю дозу", при чем сказать что она слабенькая, а на самом деле подсунуть такой концентрат, который в несколько раз превышал бы смертельную дозу.
– А разве так можно сделать?
– А почему нет? И так половина наркоманов гибнет от того, что не рассчитали дозу – покупают у разных людей, где-то мак уродился, где-то нет. А там до передозировки совсем немножко надо – и все, остановка сердца, остановка дыхания.
– А можно было его спасти?
– Не думаю. – Виктор покачал головой, – Если бы он вдруг оказался в реанимационном отделении токсикологии где-нибудь в больнице Склифосовского… И то вряд-ли. А если так как ты рассказываешь – шансов не было. Все равно неотложка приехала бы в лучшем случае через полчаса – ты не знаешь что такое московские неотложки. Сама ты кстати откуда, из Питера?
– А откуда ты знаешь что я не москвичка?
– Ты сказала что Славик сидел у тротуара "на поребрике". В Москве бы сказали "на бордюре".
– Ны в общем я из Выборга. А сейчас живу в Ярославле.
– Понятно. Расскажи еще раз что ты знаешь об этой конторе?
– Ну что я знаю… Знаю что Славик там работал курьером за дозу. Знаю что официально это какой-то кооператив, у них офис, и они якобы продают строматериалы, а на самом деле возят наркотики откуда-то. А может и сами делают. Да, и находится это все в Москве, в одном из районов. Кажется Кунцево…
– Это уже что-то. Да они немного не рассчитали, думали если Славку подержать три дня без дозы, а затем вручить концентрат – то он сразу забьется в тихий уголок и уколется, с кем ему по дороге беседовать и откровенничать? А вот видишь – не мог попасть в вену, даже дойти до тихого уголка сам не смог. Ну ничего, – кулаки Виктора сжались, – я буду не я, если не уничтожу это гнездо. Сам.
– Да ты с ума сошел? В одиночку уничтожить бандитскую контору? Хотя бы милицию…
– Милиция здесь ничем не поможет – улик нет. Придется самому достать улики.
– Да куда уж тебе… – начала Яна и осеклась, взглянув на сжатые кулаки Виктора – они были чуть больше, чем можно было ожидать для его роста, и костяшки пальцев были стерты, там образовались темные хрящевые уплотнения – такие бывают только от длительных многолетних тренировок по восточной системе. – Ну и что, и ты с голыми руками туда придешь?
– Все, дальше это уже мое дело. Но этим подонкам настанет конец. – Виктор искоса глянул на часы и вздохнул. – Пора звонить родителям Славика. Я тогда скажу что он умер у меня… на лестничной клетке, ночью.
– Спасибо. – тихо поблагодарила Яна и Виктор вышел в комнату звонить.
О чем он говорил с родителями Славика – Яна не слышала. После волнений прошедшей ночи от кофе вдруг захотелось спать, она положила локти на пластик стола и уронила на них голову. Разбудил ее Виктор, он тряс ее за плечо.
– Эй, вставай. Сейчас сюда приедут родители Славика, ты разве хочешь чтобы они тебя здесь застали?
– Ой, действительно. – спохватилась Яна, – Я пойду.
– Оставь свой телефон на всякий случай. – попросил Виктор.
– Да у меня нет телефона.
– Как это нет? – подозрительно переспросил Виктор, – Ты в подмосковье живешь? Если не хочешь давать телефон – так и скажи, я не обижусь.
– Да я нигде не живу. Меня выгнали с той квартиры где Славик умер, сейчас поеду туда, спрошу в каком ДК живет панк Космос, буду у него вписываться.
– Так тебе жить негде что ли?
– Ну в общем да. – Яна кивнула.
– Ну живи пока у меня – три комнаты, выбирай любую.
– Но… удобно ли это?
– Тебе? Не знаю. Мне нормально. Да, если ты думаешь что я к тебе хамским образом приставать буду – не бойся, я не так воспитан.