Пани Иоанне и её подруге Марте срочно понадобился труп. И не просто труп, а свежий и желательно необычный. Нет-нет, некрофилия тут ни при чем, просто дамы получили заказ на сценарий для детективного сериала. На ловца, как известно, и зверь бежит - вот и труп очень кстати подвернулся на пути у пани Иоанны. Она о него буквально споткнулась, придя с визитом в роскошный отель. Но радовалась писательница недолго, ибо труп оказался слишком уж необычным - с гнусным характером и подлым норовом. Мало того, что с первой же минуты пани Иоанна и её подруга попали под подозрение, так ещё труп упорно не желал подчиняться сценарным законам, злорадно выкидывая фокус за фокусом. И дамам пришлось заняться расследованием - дабы поставить зарвавшийся труп на место, осадить обнаглевшего любовника Марты, а заодно разоблачить убийцу.
"Трудный труп" - детектив в лучших традициях Иоанны Хмелевской, напоминающий ранние книги писательницы, которые сделали её знаменитой.
Иоанна ХМЕЛЕВСКАЯ
ТТ, ИЛИ ТРУДНЫЙ ТРУП
(Пани Иоанна - 17)
1
Поиски трупа заняли у меня как минимум несколько месяцев.
Нет, я не разрывала курганы и могилы, не лазила по свалкам и старым подвалам, не посещала морги, не прочёсывала заросшие пруды и разные там заброшенные водоёмы. Искала я столь необходимый мне труп в собственном воображении, в рассказах и пересудах знакомых и незнакомых мне людей и, разумеется, в средствах массовой информации, которые с таким наслаждением потчуют нас всевозможными ужасами и просто заваливают всяческими трупами. А мне ни один не подходил, потому как требовался не первый попавшийся, а, так сказать, элитарный. Простые владельцы громадных состояний, мафиози и прочие уголовники меня не устраивали, ибо не укладывались в разработанные мною мотивы, в силу которых данный персонаж и был убит, став трупом.
Именно такого персонажа от меня требовала Марта.
Марта работала на телевидении. Это ей пришло в голову создать некий потрясающий телесериал, и она уговорила меня взяться за столь грязное дело. Взялась я с неохотой, ведь телевидение - область для меня совершенно чуждая. Марта успокоила. Писать будем вместе, все телевизионные реалии она берет на себя, моё дело - детективный сюжет. В совместном сценарии мы намеревались ярко и убедительно вскрыть закулисную сторону кошмарных телевизионных интриг. Марта, будучи режиссёром, сама собиралась снимать и ставить наш сериал, и я всячески поддерживала её в этом стремлении. Ну и нам не хватало трупа. Убить какую-нибудь телезвезду, популярного телеведущего или режиссёра вроде Деленга, Нины Терентьев или Вайды мы не решались, к ним, впрочем, мои мотивы тоже не подходили. А кроме того, красавчик Деленг нам требовался во всех сериях, глупо убивать его в самом начале, попробуй найди второго такого, красивого, молодого и легкомысленного, из-за которого бабы были готовы перегрызть глотки друг дружке. Сейчас я говорю в переносном смысле. А в нашем сериале, кроме закулисных телевизионных интриг, вовсю бурлили страсти, похлеще, чем в венесуэльских мыльных операх. Любовные перипетии тянулись спиралями и серпантинами из серии в серию, с красавцами же и красавицами в Польше напряжёнка, в отличие от Венесуэлы.
Итак, задуман был сериал, которому и в подмётки не годились всевозможные "Рабыни Изауры", "Санты-Барбары" и прочие "Кланы". Первоначально погрязший в социальных вопросах и любовных хитросплетениях, наш сериал медленно, но верно превращался в детектив, вытесняя все прочее на второй план. Несомненно, это происходило по моей вине, поскольку с преступлениями я уже давно сроднилась, а социальная проблематика нашего, телевидения для меня - тёмный лес. Такие метаморфозы Марта всячески поощряла.
Да и то сказать, мы взяли неплохой темп, каждая серия получалась завлекательной, дамско-мужские интриги с ходу заинтриговывали, а служебные, известные Марте и отражённые в сериале, и вовсе захватывали дух. У нас уже довольно ясно вырисовывались мотивы преступления, а трупа все не было.
Труп, ясное дело, Марта требовала от меня, я и не отпиралась, что трупы по моей части: ведь детектив без трупов не бывает. Только вот где же мне взять подходящий?
Об этом я и думала, сидя у себя в кухне и пытаясь одновременно читать корректуру, присматривать за кипящими макаронами и ещё краем уха слушать радио, вдруг ненароком упомянут о каком-нибудь удачном для нас убийстве. И ожидала телефонного звонка из какого-то журнала. Меня попросили авторизовать моё собственное интервью, и я согласилась, ведь из всех авторизаций эта была наименее трудоёмкой и во всех отношениях логичной.
Телефон, спасибо ему, позвонил сразу после того, как я покончила с макаронами.
В трубке я услыхала голос Аниты, моей давней приятельницы, ещё со времён Дании. У неё была служебная командировка, ехала она из Стокгольма в Копенгаген почему-то через Варшаву, ну, так получилось, и очень хотела увидеться со мной. Я тоже обрадовалась возможности встретиться. И хотя мы обе были кошмарно заняты, поднапрягшись, все-таки выкроили время для короткой встречи, в гостинице, где она остановилась. Ко мне она приехать не могла, поскольку ей срочно надо было ещё вымыть голову. Зная Аниту, я не стала возражать, она никогда не доверяла парикмахерам и считала, что ни один из них не способен сделать ей причёску к лицу; такие уж волосы, что с ними может справиться лишь только она, руководствуясь многолетним опытом. Поскольку я сама всю жизнь мучилась с волосами, то прекрасно понимала Аниту и согласилась заехать к ней в "Мариотт".
Значит, договорились о встрече в номере Аниты. Я в ускоренном темпе провернула все запланированные дела и в "Мариотт" явилась точно к назначенному часу.
Ещё по дороге, воспроизводя в памяти процесс мытья головы, накручивания волос на бигуди и сушки мокрой головы феном, пришла к выводу, что Анита оставит двери своего номера для меня незапертыми, ведь не угадаешь, в какой стадии процесса её застанет мой приход: с головой под струёй воды или под завывающей сушкой, когда не услышишь стука или не сможешь оторваться. Поэтому я сразу же настроилась на незапертую дверь, даже не стала стучать, и, разумеется, сделала правильно. Дверь Анитиного номера оказалась открытой.
Я шагнула внутрь, в прихожую. Из ванной не доносилось никаких ожидаемых звуков - не лилась вода, не завывал фен. Полная тишина. Но в конце концов, отель такого класса, как "Мариотт", имеет право быть звуконепроницаемым. Прямо по коридорчику прикрытая дверь в комнату. Толкнув её, я вошла, и…
И мечта моя осуществилась. Проклятый труп во всей красе лежал прямо посерёдке.
Нет, я не наступила на него, даже не споткнулась, а замерла на месте, увидев на полу мужские ноги. Что мужские, это я поняла по размеру ботинок, ведь в наше время брюки ни о чем не говорят.
Постояв, я прошла вперёд, не слишком испугавшись. Почему бы, действительно, и не лежать какому-то мужику на полу в номере Аниты? Может, пьяный, а может, ему просто так нравится. Испугалась, лишь подойдя поближе и увидев голову лежащего.
Точнее, полголовы, переднюю её часть. Ещё точнее - лицо, обращённое ко мне и украшенное на лбу аккуратной дырочкой. На мёртвом лице застыло выражение дикого бешенства, и главным образом именно поэтому я вспомнила, где же видела покойника.
Не сразу вспомнила, добрых минут пять стояла как пень, не сводя глаз с мёртвого лица, словно это было бог весть какое приятное зрелище, и вспоминала. Что-то с памятью моей стало… Наконец, очень неохотно, она заработала.
Ну конечно же, много лет назад я встречала этого человека. В двух местах, не имеющих друг к другу никакого отношения. На бегах и в суде. На ипподроме я на него натыкалась много раз, в суде только однажды. Я тогда ещё очень удивилась, увидев его в зале суда вот с таким точно бешено-яростным выражением на лице. Не знаю, в каком качестве присутствовал он на том процессе, но более идиотского дела и не припомню: бандит судился с психопатом, обе стороны с их защитниками несли полнейшую чушь, а двойное дно находилось наверняка в центре земного шара, до него никто так и не докопался.
С этим человеком я знакома не была, даже ни разу не разговаривала, а вот теперь он лежал посередине номера в отеле "Мариотт"… Господи, но где же Анита?! Только тут я ударилась в панику, представив, что она забилась где-то в угол с топором в руках. Нет, с пушкой. Это больше соответствует её характеру.
Оторвавшись наконец от трупа, я осмотрела весь номер. Аниты не было, а ванная не только оказалась пустой, но и сияла первозданной чистотой. После уборки в неё явно не ступала нога человека. И рук тоже никто там не мыл.
Вернувшись в комнату, я опять обшарила её всю, заглянув в шкафы и даже под кровать. Никого, только проклятый труп посерёдке.
Я немного успокоилась. Что бы здесь ни произошло, с Анитой ничего не случилось, а жертвой преступления на полу заниматься не буду, нет у меня времени. И желания. Ну, извещу я полицию о своей страшной находке - и застряну тут неизвестно на сколько, и что тогда? Не встречусь с людьми, с которыми заранее договорилась, не успею в банк до его закрытия, не закончу обещанную на завтра статью, не увижусь с Анитой… Езус-Мария, куда же она подевалась?! Не похитили же её, в самом деле?
Разве что это подруга уделала несчастного и теперь скрывается. Где же, черт побери, её искать?
Спрошу внизу, в холле отеля, может, у администратора оставила мне какую записку.
Итак, твёрдо решила - ухожу, а с трупом пусть возятся те, кому положено. Возможно, не очень разумное решение, но уж слишком некстати подвалил мне этот труп, некогда мне, пардон.
И вышла.
Осторожно закрыла за собой дверь. Ещё подумала, что следов своего пребывания внутри не оставила, ведь перчаток так и не сняла. И тут, тихонько закрывая дверь, непроизвольно глянула на табличку с номером. Блестящие цифры 2328. Значит, двадцать третий этаж. Холера!
И какая нелёгкая занесла меня этажом выше? Я же отлично запомнила три двойки, с которых начинался номер Аниты, так какого же черта нажала в лифте на кнопку 23? Умственное затмение, факт. Только из-за него и ввалилась в совсем не нужный мне чужой номер с трупом.
Никаких логичных причин оказаться в этом номере у меня не было, просто кнопку в лифте нажала не ту, сама об этом не подозревая, значит, труп подложили не специально для меня. И не просто так он там лежал, украшение сомнительное, уж явно не в декоративных целях его туда поместили.
Все, хватит о трупе, ясно - ко мне он не имеет никакого отношения, так нечего о нем и думать. Скорей к Аните!
Аниту я застала в её номере, она как раз закончила мытьё и приступила к сооружению причёски.
Анита продолжала заниматься волосами и одновременно общалась со мной. Из-за жуткой спешки говорить нам пришлось хором, да при этом ещё и не слушая друг друга. Женщины это умеют, очень неплохо получается. Мы уложились в отведённые для встречи считанные минуты. Коротко поведали о себе, я передала ей обещанные кассеты и тексты для перевода, она мне - посылку из Швеции, мы в темпе разрешили деловые проблемы, и вот уже пора прощаться. Хотела я упомянуть и о трупе, который лежал у неё над головой, да вовремя прикусила язык, хватило ума. Вдруг она где-то нечаянно сболтнёт о нем, а тогда я сразу же становлюсь подозреваемой. Нет, на такие глупости жалко время тратить!
Распрощавшись с подругой, я поспешила покинуть отель, старательно обходя второй этаж с его искушениями - казино и кафе.
По пути домой подумала, что неплохо было бы все-таки узнать о мотивах убийства этого человека, хотя его труп вряд ли нам пригодится, уж больно в неинтересных для нас кругах вращался покойный.
2
Утром Марта влетела ко мне в страшных нервах и как минимум за два часа до условленного срока.
- Знаю, знаю, что слишком рано, но меня подгонял труп. Не поверишь, наконец-то он появился!
Я невольно бросила взгляд на упитанного курчонка, которого как раз собиралась сунуть в духовку. Каюсь, вчерашний труп совершенно выветрился из моей головы. Марта проследила за моим взглядом и встревожилась:
- Он что, фаршированный? И небось начинка сладкая?
Я поспешила её успокоить:
- Нет, горькая. Вернее, кислая. Точнее, полусладкая.
- Ну, тогда ещё ничего. А мне достанется?
- Неужели ты полагаешь, что я одна в состоянии такого слопать? И ты вот из-за этого фаршированного трупа примчалась ко мне ни свет ни заря? Так захотелось его отведать? А откуда ты вообще про него узнала?
Вздрогнув, Марта поёжилась.
- Не смей употреблять слово "труп", если мне предстоит его есть! Нет, цыплёнок тут ни при чем, я примчалась из-за настоящего трупа. Как раз для нас. Дай мне чего-нибудь хлебнуть, не видишь разве, как я потрясена! Что у тебя есть? Пиво, виски, коньяк? Все пропало! Сама себе загубила жизнь!
- Не ты первая, не ты последняя, - успокоила я свою темпераментную соавторшу, зная её повышенную эмоциональность. Отрегулировала газ в духовке, сунула туда курчонка. - Пиво в холодильнике, можешь сама достать. Виски тоже. Найдётся и коньяк, только не в холодильнике.
- Нет, я предпочитаю пиво.
Я достала из буфета стаканы и со вниманием осмотрела Марту. Выглядит чудесно, по ней никак не заметишь, что жизнь её пропала. Что вздрючена - это да, но такое с ней случалось часто. Правда, на сей раз взбудоражена больше обычного.
- Так что же стряслось?
- Ох, все! Я потеряла мужчину моей мечты, кажется, навсегда, а ходить перед ним на задних лапках не собираюсь, а без него жизнь не мила…
- Погоди! Ты про кого говоришь? Уж не про Доминика ли?
- Ну да, про кого же ещё!
Холера, надо же! Если замешан Доминик, значит, дело серьёзное. Когда речь заходит о Доминике, моя Мартуся теряет всякую способность соображать, и теперь от неё никакого толку не добьёшься. Этот Доминик давно уже сидит у меня в печёнках. Какой номер он отколол на этот раз? Минутку, что там Марта бормочет?
- …не выношу истерик и впредь не намерена, а вчера вечером я оставила его, он прекрасно знает почему, хотя и пыталась что-то солгать, а самое плохое - он ни словечка мне не сказал, но так каменно молчал, аж мурашки по коже. Прям как мёртвый сделался, сил моих нет… И теперь я раздираюсь на две неравные половины…
- Половины всегда равные, - поучающе вырвалось у меня. И кто за язык дёргал? Ведь я в этом не столь уж уверена.
- И вовсе не всегда! - вскинулась Мартуся. - Вот я изнутри на куски рвусь, и эти куски во мне так и летают, так и сталкиваются, как же равные? Нет, ты скажи, что мне, несчастной, теперь делать? Просто разрываюсь, прямо как в песне, дикая страсть бушует во мне, то тянет к мужу, то к жене…
- Да ты никак спятила?
- А я разве говорю, что нет?
Если честно, я её очень хорошо понимала. Мечется из-за мужика, с кем не бывает? Сама ведь испытала, на собственной шкуре.
И словно воочию увидела его красивое, мужественное лицо, его руки, запястья… Меня с такой непреодолимой силой тянуло прикоснуться к ним, взять в свои руки, прижаться щекой… И он склонен был ответить мне взаимностью, собственно, даже ответил, вот только странно как-то…
Между нами встало казино.
- Тут секс, а там игровые автоматы и рулетка, - лихорадочно продолжала Марта свою исповедь, несчастная и злая, словно заглянув в мои мысли. - Через дверь слышно, а паршивый шарик так я как будто даже видела: вот он прыгнул в двадцатку, а на неё поставили по максимуму, корнеры, сплиты, номера, серые жетоны. А они мои, серые, мои любимые!
Что-то во мне дрогнуло, ведь я тоже охотнее всего играла серыми и однажды угадала зеро три раза кряду!
- А здесь - постель, и его лицо надо мной, это я выражаюсь символически, мы сидели в кафе внизу, на втором этаже… Ну и что мне оставалось делать?
Я очень хорошо знала, что она должна была сделать, и столь же хорошо знала, что сделала бы сама на её месте. Да нет, без всякого "бы". Сделала. И потеряла мужчину моей жизни навсегда.
Ну ладно, что теперь-то… Но ведь Марта была моложе меня на двадцать лет с гаком! И у меня тогда были уже подросшие дети, а у неё пока их вовсе не было. И она очень хотела их иметь, хотела стать нормальной женщиной, женой, матерью…
- И потому меня с ним тогда не оказалось! - поставила Марта точку в своей исповеди.
К сожалению, отвлекшись на воспоминания, я пропустила мимо ушей последнюю часть её рассказа, однако поняла главное - своего мужчину Марта потеряла из-за страсти к игре. Мужчину никак не удаётся совместить с азартом, или он, или игра, уж это я хорошо знала. Женщина в подобной ситуации охотно пойдёт на компромисс, мужчина же - ни в коем случае. Ну разве что один из миллиона.
И тут я опомнилась:
- Погоди, когда?
- Что когда?
- Когда и где тебя не оказалось рядом с Домиником?
- О господи, я же тебе твержу - как раз тогда, когда нашли труп!
- Какой труп?
- Да наш же, из-за которого я к тебе примчалась! Только об этом и говорю…
- Весьма хаотично. Я поняла - ты говоришь о страсти, к мужчине и игре, о загубленной жизни…
Марта вдруг перестала дёргаться и с тревогой уставилась на меня:
- Иоанна, ты здорова? Нам небеса труп посылают, а ты словно и не рада такому подарку судьбы. Ну я - понятное дело, у меня жизненная катастрофа, но ты почему не реагируешь?
- У меня тоже была такая жизненная катастрофа.
- Так давно ведь, ты успела к ней привыкнуть, а у меня свеженькая, вчера разразилась. Вернее, сегодня ночью.
- И ты привыкнешь. А сейчас расскажи обо всем спокойно и по порядку. Не о Доминике и казино, о них я и так все знаю, а о трупе.
- Да это же все взаимосвязано. У Доминика нет алиби, потому что я его оставила из-за казино, и теперь у него такие неприятности…
Я попыталась уточнить:
- Ты оставила Доминика, когда он его убивал?
- Кто?
- Ну Доминик твой. Погоди, что ты? Успокойся! Если не Доминик, так этот, как его… убийца. Преступник.
Марта сгребла с кухонного стола две банки пива и один стакан:
- Знаешь что, давай лучше присядем в гостиной, а то у тебя, когда стоишь, мозги совсем не работают. Но в общем-то ты права, то есть не знаю, права ли, только вот, сдаётся мне, неизвестно, когда он его убивал.
Я прихватила оставшийся стакан, хотя принципиально в последнее время перестала пить пиво, потому как худела. Ну да один разик можно себе позволить. Мы наконец уселись в комнате, вернее, я уселась, а Марта, свернувшись клубочком в углу дивана, ещё немного поскулила, уткнувшись в круглую подушку. Потом малость успокоилась и отхлебнула из стакана.
- А теперь рассказывай все толком и по порядку, - железным голосом потребовала я.
Мартуся вздохнула:
- Ох, а я-то надеялась, что трупом займёшься ты, я же погружусь в свои собственные беды. А ты вон какая…
- Займусь, займусь трупом, не беспокойся, как только узнаю, в чем дело. Где же ты его нашла?