Как всегда, вспомнив Божидара, я разнервничалась, и воспоминания понесли меня с неудержимой силой в синюю даль, заставив забыть обо всем остальном. К счастью, красавец Цезарь бдил и не дал мне слишком удалиться от темы. Он заботливо подлил мне в бокал вина в надежде, что, упившись, я выдам ему ещё какую тайну, и опять вцепился в Красавчика Котю. Вино, однако же, совсем не притупило мою способность соображать, напротив, весьма прояснило мозги. Что же касается давних тайн, я и так все выболтала полицейскому, скрывать было уже решительно нечего. Да и вообще, раз за сокрытие трупа в "Мариотте" меня не привлекли, чего ещё бояться?
Прояснение в мозгах позволило мне сообразить, что Чарек очень ловко вписал Котю Пташинского в сложившуюся за последние годы в Польше новую социальную и экономическую действительность. Теперь Котя занимался не преступным разбоем, а почти легальным, причём не исключено, что в его деятельность прекрасно вписывался и шантаж. И сдаётся мне, в распоряжении Коти опять имелась группа громил, молодых и на все способных.
Прямо мне младший инспектор ничего не сказал, но из намёков и недомолвок я поняла, что исчезновение Коти поставило полицию в тупик, причём они даже и не знали о его смерти. Представляю, какими бесценными для них оказались мои свидетельства, подкреплённые показаниями Аниты. Иначе полиция вообще не поверила бы в гибель Коти. Да и до сих пор я ощущала в расспросах Цезаря Блонского деликатное подозрение - а не ошиблась ли я, приняв труп за недобитка? Почему я так непреклонна в своих утверждениях, что это был точно труп?
В конце концов я рассердилась.
- Котя лежал на полу в номере, не так ли? - почти прошипела я. - Голова Котина, насколько мне помнится, всегда была нормальной, круглой. Так куда же подевалась её половина? Задняя? Как, по-вашему, можно остаться живым, лишившись половины головы? И что, по-вашему, обозначала очаровательная точка посередине лба этого мерзавца? Вряд ли он принадлежал к индусской аристократии. Скажите лучше, вы проверили названные нами автомашины?
Кажется, вопросом я поставила в тупик милейшего следователя. Отвечать он явно не имел права, но и обижать меня не входило в его расчёты. Из уклончивых и обтекаемых фраз сообразила - не получилось у них. Зато мне удалось совершенно определённо установить, что второй покойник, Антоний Липчак, явно был связан с Красавчиком Котей. Прямо этого Чарек не сказал, но теперь я уже отлично научилась читать между строк. Второй покойник, возможно, даже договорился о встрече с Котей, он забронировал номер в отеле, и в "Мариотте" его видели даже раньше, чем меня.
Сразу заработало воображение. Что же, обоих заманили в западню? В "Мариотте"? К чему такая роскошь, по мне, так для этой цели гораздо больше подошла бы какая-нибудь свалка в укромном месте или загородная рощица.
Вот уж действительно на редкость трудный труп мне попался, никак его не поймёшь!
И какая во всем этом роль прокурора Грохольского?
Тут красавец Цезарь пошёл мне на уступки и соизволил пояснить, что прокурором Грохольский уже давно перестал быть, ну, может, не так давно, несколько лет назад, где-то на рубеже смены государственных строев в нашей стране, и переквалифицировался в юрисконсульты, теперь консультирует многочисленные частные компании, однако контакты с кругом бывших коллег-прокуроров не порывает. Очень нужная для нашего сериала личность, хорошо, что я его припомнила.
Придя мысленно к такому выводу, я потеряла всякий интерес к своему гостю.
Наконец он удалился.
Что ж, получается, знакомство с ним все-таки пригодилось. Теперь экс-прокурор Грохольский будет держать в руках все нити служебной телеинтриги, хотя совсем не обязательно ему убивать людей лично. Нет, зачем же лично, для этого имеются профессионалы, а вот шантажом уж он займётся вплотную.
Ох, как теперь мне нужна Мартуся!..
9
- Я как раз еду в электричке, - ответила она мне по сотовому.
- В какую сторону едешь? - встревожилась я.
- В Варшаву. А сейчас проезжаю… погоди, в глазах мелькает… Гонса… или Жондо… Тут пан подсказывает - Гонсавы Жондове. То есть я уже эти Гонсавы проехала, теперь еду дальше. Ну, чего тебе?
- Где они, черт побери, эти Гонсавы? - вслух раздумывала я. - Подожди, достану свою карту автодорог…
- Не трудись, этот пан говорит - между Скаржиско-Каменной и Радомом.
Вот это понятнее, теперь могу прикинуть.
- Получается, часа через два ты будешь уже здесь. Отлично! А может, этот пан ещё знает, у кого можно поинтересоваться насчёт владельцев тех машин, номера которых нам сообщила Анита, помнишь, ты сама их записывала? Наш прекрасный Чарек выкручивался и юлил.
- Что ты говоришь! Раз юлил, выходит, для них это важно. Значит, он был у тебя?
- Был, был наш Чарек, и очаровать пытался, и юлил, да не на такую напал. Теперь у нас есть главный персонаж!!! И ты мне нужна срочно. Не могу я так просто позвонить в автомобильную инспекцию и поинтересоваться, кому принадлежат машины с такими-то номерами, у них кому попало справок не дают, блюдут тайну вклада, а искать к ним обходные пути и подлизываться нет времени. Может, для телевидения это проще.
- Посмотрю, что удастся сделать. Так какой же у нас теперь главный персонаж?
- Бывший прокурор. Задействован в телевидении.
- И это он будет убивать?
- Нет, он будет руководить действиями Шантажиста. Зато, если не ошибаюсь, наш труп пропал.
- Какой кошмар! Такой замечательный труп был! Ты уверена, что совсем пропал? Может, пропал второй труп, не наш?
- К сожалению, именно наш, холера его побери!
- И для этого нам нужны машины? Ты полагаешь, на одной из них вывезли труп и утопили в пруду? Камень на шею, а потом какой-нибудь рыбак подцепит его на удочку…
- Неплохая идея… Хотя… ну что ты несёшь? Ведь труп мы собирались обнаружить у тебя в кабинете!
- Только не в моем кабинете! В монтажной - пожалуйста. Да что ты кипятишься? Хорошо, ты права, логичнее его кокнуть именно в моем кабинете. Согласна. А что со вторым, ну, тем, которого задушили? Из-за которого у Доминика неприятности?
- Оба трупа взаимосвязаны. В действительности.
- Оба шантажисты?
- Головой не поручусь, но… весьма возможно.
- Знаешь, мне бы очень хотелось и из второго сделать шантажиста!
- Так сделаем, что нам мешает? И пожар отлично сочетается с шантажом.
- Кстати, о пожаре. Мои парни уже его провернули, можешь когда угодно посмотреть рабочий вариант. Хоть завтра с самого утра.
- С утра и приеду, не терпится поглядеть, раз смонтировали. Позвони, когда доберёшься до Варшавы, уговоримся встретиться или у вас в холле, или прямо в твоём кабинете. Только не слишком рано, в нормальное время. Знаешь, мне даже приятно будет приехать к вам на телевидение, ведь по коридору до твоего кабинета не меньше километра в одну сторону. Для похудения лучше не придумаешь.
Марта не отозвалась, как-то вдруг сразу замолчала, хотя сотовый не отключился. Я недовольно потрясла своим. На этой краковской линии вечно какие-то помехи.
- Эй, Мартуся, ты ещё здесь? - поинтересовалась я.
- Здесь я, здесь, - поспешно, но отчего-то смущённо произнесла Марта. - Дело в том, что все в купе как-то странно уставились на меня. Должно быть, из-за наших трупов. Ты права, сплошные неприятности с ними. Иоанна, ты немного подожди, я им сейчас все объясню, что никакая я не преступница, не то на вокзале меня уже будет ожидать наряд полиции.
Я обрадовалась:
- Вот и прекрасно, сразу сделаешь нам рекламу.
- А можно я скажу, что говорю с Хмелевской? Тогда сразу поверят.
- Так и быть, скажи, чего уж там.
- Пока, Иоанна.
После этого я проверила по своей записной книжке, что важное предстоит мне сделать завтра, убедилась, что ничего особенного, и с удовольствием уселась за компьютер.
10
Где-то в двенадцатом часу я уже собралась ложиться спать, когда забренчал домофон. Кто же это так поздно?
- Я это, - отозвалась Марта каким-то хриплым, словно простуженным, голосом, когда я подняла трубку. - Впусти меня, ради бога.
Конечно же, я её впустила и зажгла ей свет на лестнице и в парадном. Сердце кольнули нехорошие предчувствия.
Марта вошла молча. Езус-Мария, в каком виде! Зарёванная, с красным носом, опухшими глазами, размазанным макияжем. И рухнула на тахту. Без лишних слов я поставила перед ней рюмку коньяка, бокал с виски, банку пива и бутылку минеральной воды. Подумав, махнула на себя рукой - худею ведь! - и добавила ещё непочатую бутылку холодного сухого вина. Ничего, смешаю себе шприцер, алкоголя в нем кот наплакал, а все же приятно.
Марта окинула все это изобилие безрадостным взором, но, однако, призналась гнусавым голосом, шмыгнув носом:
- Я знала, что могу на тебя рассчитывать.
Выбрала бокал с виски и разразилась рыданиями.
Тут уж я сочла своим долгом предупредить:
- Реветь ты, конечно, можешь, дело твоё, но не советую. Очень коже вредит, и когда-нибудь, лет через двадцать, ты горько пожалеешь о каждой слезинке, пролитой в молодости. Из двух зол уж лучше упейся.
- Я же за рулём…
- Не беда, вызовем такси. Опять Доминик?
Несчастная так стиснула зубы, что чудом не откусила кусок бокала из толстого хрусталя.
- Он, подлец, он, мерзавец! - И слезы опять не дали ей говорить.
А потом её прорвало и потоком хлынули слова. Возможно, в своём гневе Марта несколько переусердствовала. На мой взгляд, определение "зачуханный скорпион" к Доминику не очень подходило, а также моральный облик его предков до пятого колена не имел никакого отношения к создавшейся ситуации. Но Марте полегчало, а это главное. Слезы высохли, их сменила безудержная ярость. Нетрудно было догадаться, что именно опять отколол проклятый Доминик…
Договорившись о встрече, она помчалась к нему радостная и счастливая, её с краями переполняли нежные чувства, а он… а он встретил её как последний мерзавец. Закатил ей такую истерику… да нет, даже слово "истерика" не передаст всех оттенков того, что он выкидывал: кликушество депрессивного маньяка, угрозы отпетого подонка, выбирающего самые бранные и обидные для женщины слова… Короче, морально её смешал с грязью, размазал по стенке, а потом и физически пинками прогнал прочь! А все из-за того, что она по дороге - ведь припарковалась на Центральном - заглянула в казино на каких-то жалких два часика!
- Что ж, нельзя совместить несовместимое, - философски заметила я. - Выбирай, или Доминик, или казино.
- И выбирать нечего, я с этим истериком больше не желаю иметь ничего общего! - яростно вскричала Мартуся. - Казино не извивается по полу и не стучит по нему лбом, не сморкается мне в декольте, не поворачивается ко мне задом, чтобы передом выть аки гроб повапленный!
У меня непроизвольно вырвалось:
- Капитализм нам передом улыбается, а задом измывается.
- Что?.. - не поняла Марта.
- Так, ничего, вспомнился популярный лозунг нашего недавнего прошлого, все равно не поймёшь. Хотелось бы слышать, как воет гроб повапленный.
Похоже, гроб вкупе с капитализмом целительно подействовали на девушку. Глаза приобрели осмысленное выражение, а голова - способность соображать. Уже внимательно оглядев столик, заставленный напитками, она попросила ещё виски, "чтобы уж не смешивать". Бушующая ярость сменилась обычной мрачной отрешённостью.
- И какая нелёгкая дёрнула меня влюбиться в него? - пробурчала она, поднося к губам бокал.
Очень негуманно бить лежачего, но я не смогла удержаться и ненавязчиво напомнила:
- А ведь кто-то ещё вроде намекал на желание выйти за него замуж.
- Я намекала? - вскинулась Марта. - За Доминика замуж?! Да ни в жизнь! Это он пару раз заговаривал. Да ведь пустой трёп, только и всего. Дескать, разведётся и тому подобное, однако у меня ещё хватило ума не поддерживать эту тему. Хотя… эх, да что там скрывать! Если бы любил меня по-настоящему, как нормальный человек, возможно, я бы и сваляла дурака.
- В таком случае должна радоваться разрыву. Выходит, он уберёг тебя от ошибки. Бога благодари за ниспосланное счастье.
- Ну, знаешь. Случалось мне в жизни испытывать и большее счастье! Но ты права - нет худа без добра. Теперь я так злюсь, так злюсь… Знаешь, даже у меня вряд ли хватит выдержки ежедневно переживать такое. Я тебе не говорила, позавчера он тоже… Позвонил среди ночи и потребовал, чтобы немедленно мчалась к нему, без меня он задыхается, вот-вот испустит дух. Я, как последняя идиотка, помчалась к любимому, знаешь, в ту однокомнатную, что он снимает на Вейской. Пьяный был вдрызг и рыдал, как старый крокодил. А рыдать ему гораздо сподручнее в моих объятиях. Комфортабельнее, так и сказал. И все остальное свершалось тоже под аккомпанемент рыданий, представляешь?
Говорить я ничего не стала, но молчала выразительно и осуждающе. Мне казалось, в данном случае слова излишни, достаточно самой атмосферы. Лично я не могла представить для Мартуси горшей судьбы, чем брак с Домиником, но не сомневалась - захоти он, и влюблённая дурочка не раздумывая выскочит за него. Одна надежда на жену Доминика, та вовсе не стремилась к разводу, её вполне устраивало раздельное проживание с супругом. И что такое особенное Марта узрела в своём Доминике? Хотя, как известно, любовь зла…
Атмосфера сделала своё дело, Марта почти успокоилась и начала соображать, доказательством чего явилось её заявление:
- Из двух зол я бы предпочла труп. Пусть даже и такой трудный.
Я вздохнула с облегчением, хотя и понимала, что, если завтра Доминик преобразится в пламенного любовника, моя Мартуся не выдержит и сдастся. Наперёд зная, что это не надолго, что за взрывом страсти последует очередная депрессия и её опять втопчут в грязь. И она опять возненавидит Доминика, опять будет клясться - навсегда с ним порвала. И так без конца. А в итоге заработает хроническое нервное расстройство. Нет уж, не позволю! И не просто из симпатии к девушке, но и учитывая наш совместный сценарий. Ясно ведь, в процессе работы хотелось бы иметь дело с творчески мыслящим человеком, а не с какой-то рабыней любви. Счастье ещё, что по своему характеру Марта никак не годилась на роль униженной и оскорблённой любовницы.
- О том, что я была в казино "Форума", ему кто-то донёс, - вдруг вспомнила Марта. - Какой-то кретин узнал меня, несмотря на парик. Все, решено: бросаю его. Хотя это он меня уже бросил… ну да все равно. И очень тебя прошу: если увидишь, как моя рука потянется звонить ему, - отруби её!
- Тогда бы мне пришлось бегать за тобой с топором по всему городу.
И в своём воображении увидела яркую картину: вот я на машине гоняюсь за Мартой, топор лежит рядом на сиденье. Марта останавливает свою машину и выскакивает, я останавливаю свою и тоже выскакиваю, схватив топор. Вот она вытаскивает сотовый, а я замахиваюсь топором. От остро отточенной стали во все стороны летят солнечные блики…
Картина показалась мне достойной того, чтобы выразить её в словах. А поскольку на своё воображение Марта тоже не могла пожаловаться, то добавила несколько колоритных деталей, я подкинула парочку сопутствующих обстоятельств, обстоятельства и детали вдруг стали сами собой размножаться с невероятной быстротой. Как эти… как их… кролики? Тараканы? Ну что там ещё размножается со страшной скоростью? Неважно, главное, на их фоне Доминик съёжился, побледнел, потерял всякое значение…
- Какая жалость, что он нам так и не пригодился, - вздохнула я.
Марта живо возразила:
- Ну, не скажи. Ведь вот в нашем сериале Бартош гоняется за Беатой. Мог бы гоняться с топором. Сверкающим на солнце.
- Ты что? За Беатой он гоняется в другом смысле. Тогда уж используем топор в сцене, где Эля гоняется за Агатой.
И в результате такси я вызвала в полвторого ночи. Если быть точной, вызвала два такси, ведь кому-то же надо было доставить Мартину машину к её дому.
Просматривать пожар уговорились на завтра, в двенадцать часов. Наш сценарий незначительно, но все же продвинулся вперёд.
Уходя от меня, Марта, слегка покачиваясь, заявила:
- И все равно тебе придётся считаться с тем, что какое-то время я буду несчастной. Ничего, займусь работой и по крайней мере в казино пойду спокойно, как человек, без опасений и угрызений совести. Вот так! А несчастной все равно буду!
Я разрешила быть ей несчастной, только не чересчур…
11
Пожар получился впечатляющим.
Рабочие плёнки Кайтека и Павла следовало смотреть одновременно на двух экранах, ибо они взаимно дополнялись. Как известно, Павел прибыл на объект одновременно с пожарниками, оказался там раньше Кайтека. Зная о наличии в их рядах телеоператора с камерой, пожарные показали, на что способны. Впрочем, не хочу их обижать, возможно, они и без телевидения действовали бы оперативно, но тут продемонстрировали такое умение и самоотверженность, что заслужили самых высоких похвал.
Самых высоких похвал заслуживал и Павел. Он профессионально выбирал наиболее выигрышные моменты, порою инстинктивно предугадывая их, и всегда оказывался там, где было всего интереснее, - гениально задержал камеру на уже накренившемся сейфе в разрушенной стене и запечатлел момент, когда под сильной струёй воды сейф вылетел из стены и грохнулся на пол, действительно так и не раскрывшись.
Марта была в полном восторге:
- Сама видишь, как зрелищно получилось! А какая экономия в смете!
Я и не возражала, пожар получился прекрасно.
Тут в просмотре наступил перерыв, и Марта вдруг вспомнила, что ещё не отругала меня за тот звонок на мобильный, который застал её в электричке.
- И давай договоримся: о нашем сериале никогда не будем говорить, если я нахожусь где-то не одна. В купе было ещё три человека, и тот пан ещё в Кракове, как только сели, принялся меня охмурять. А когда ты завела разговор о трупах, они один за другим переместились поближе к дверям и по лицам было видно - напряжённо решают. Сразу всем броситься на меня и повязать или лучше вызвать кондуктора? Какой-то тип уже и галстук снял. Пришлось рассказать, в чем дело.
- И что?
- Ты оказалась права, жутко заинтересовались, а один нахал потребовал дать ему трубку, чтобы убедиться - там действительно ты. Он знает твой голос, когда-то ты ему подписала книгу. Сказали, что непременно будут смотреть наш сериал.
- Все это прекрасно, только пока смотреть нечего. О, пустили плёнку. Следи внимательно, что нам может пригодиться. Помни, мы исходим из того, что кассеты были в сейфе, иначе этот пожар нам ни к чему. А он, гляди, какой получился!
- Не оторвёшься. Красота!
И в самом деле, пожар на двух экранах бушевал просто чудесно, правда, только на первом этаже, и очень недолго. Однако и догорающие остатки чего-то, разбросанные вокруг, тоже были весьма зрелищны и эффектны.