- Свинья! - Зоя одним духом выпила коньяк и всхлипнула. - Я в эти костюмы вложила уйму таланта, а он, видишь ли, думал сегодня ночью! Теперь требует, чтобы Печорин с Грушницким были обмундированы, как современные офицеры, поправляющиеся в Пятигорске после ранений, заработанных на чеченской войне. Ну нормальный он после этого?
- Нормальный, - уверенно отозвался Кумачев. - Зритель обязан верить в происходящее. Хамство, что герой нашего времени топчется на сцене в малиновых рейтузах.
- Ах! - вскричала Зоя, метнувшись к Брусникину. - Так это ты его надоумил?! Вот дура-то! Как я сразу не догадалась!
Никита, уверенный в том, что разъяренной женщине возражать глупо и опасно, промолчал, но за него моментально вступился подошедший Метеоров.
- Зоя, ты успокойся, Бога ради. - Петр Евгеньевич занял позицию между Шаманской и Брусникиным. - Никиту Васюк терпеть не может. Он не прислушался бы к нему, даже если бы Никита посоветовал ему для достоверности использовать на дуэли боевые пистолеты. Как доктор тебе говорю.
- Ну, почему?! - Зоя, разрыдавшись, пала Метеорову на грудь. - Почему он не спит по ночам?! Выпишите ему снотворное, Петр Евгеньевич!
- Так. - Миша взялся разрядить обстановку. - Предлагаю закупить еще "Аиста", построиться клином и лететь к Никите в Крылатское. Именины чем-то выгодно отличаются от поминок.
- Петь нельзя, - подсказала Дарья.
Аргумент был серьезный, и возражений на него от коллектива не последовало.
С миру по нитке
- Я его Капкану сразу мочить советовал, - развалившись в машине, запаркованной напротив подъезда, в котором проживал Брусникин, Хариус делился переживаниями со своим напарником Байкером. - Теперь круг замкнулся. Капкан в урне остывает. Актер этот, как возьмем его, такого Малюте наплетет, что здравствуй и прощай.
- Если мы его возьмем, - усмехнулся Байкер. - Брать лучше у подъезда.
- А еще лучше - не брать, - предложил вкрадчиво Хариус. - Допустим, актеры живыми не сдаются. И концы в воду, а?
- Зачем?
- Откуда я знаю?! У Малюты в башке винегрет! Теперь он уверен, что Капкан с Дрозденко его подставили! Хотят все бабки на двоих распилить! И общак тоже Капкан заныкал! А увидит он этого артиста, так у него вообще крыша слетит! Я и сам бы его от Дрозденко в упор не отличил!
Пока Байкер следил за подъездом, а Хариус - за ходом собственных рассуждений, слева по борту притормозил автомобиль "Ока". В дверцу со стороны Хариуса требовательно постучали. Телохранитель Малюты вздрогнул от неожиданности.
- Это моя стоянка! - сварливо заявил, наклонившись к приспущенному окну, тщедушный очкарик в шляпе с лихо заломленными полями.
- Ты что, ковбой? По рогам захотел? - Хариус, и без того не находивший себе места, опустил стекло до основания, и шляпа очкарика улетела в кусты.
- Прикинь теперь, - Хариус покосился на профиль товарища. - Свая из Дрозденко подпирает кегельбан в Опалихе. Жало, с которым я его укатывал, в крытке парится. Капкана я сам на небо отправил. Кто Малюте напомнит, как все было? По-любому я крайним иду. Мочить надо артиста.
Нервный хозяин стоянки, разыскав шляпу в кустах, опять вернулся к машине гангстеров. И снова отправился искать шляпу в кустах.
- Ну же, Байкер! - Хариус в сердцах саданул кулаком по рулевому колесу. - Он Брусникина этого в глаза не видел! Мы ему, считай, воскрешенного Дрозденко привезем!
- Сию минуту очистите стоянку! - Настырный обладатель шляпы снова заглянул в салон "БМВ".
- Ты что?! Бумеранг, твою мать?! - взвился Хариус, и шляпа "запорожского ковбоя" улетела так далеко, как только можно было забросить в палисадник этот легкий предмет.
- Ты же знаешь! Под пыткой актер Глебу и скажет: типа, Капкан с моей помощью всю махинацию провернул! Я сам бы сознался, если б из меня ремни для часов стали шить, как тюремные тапочки! У Малюты старый заскок: часовые ремешки из Капкана с Дрозденко понаделать! Чтоб все партнеры его, когда на котлы будут смотреть, вспоминали, с кем бизнес ведут! - Хариус размял сигарету, но прикурить ее не успел.
На этот раз обиженный мужчина вернулся не только в шляпе, но и с монтировкой.
- Сейчас я вам стекла выбью, хулиганье! - предостерег он бандитов.
Лучше бы не предостерегал. Глядишь, и народ на шум сбежался бы.
Через минуту он, связанный по рукам и ногам буксировочным тросом, лежал в багажнике "БМВ". Во рту мужчины оказалась его собственная шляпа. Для надежности Хариус придавил его запаской.
- Расслабься, - Байкер кивнул на тротуар, ведущий от станции метро. По нему к подъезду направлялась шумная компания из шести человек, среди которых был и горячо обсуждаемый Брусникин. - Пока что мы его ни живым, ни мертвым не возьмем.
- Идеи есть? - Без особой надежды Хариус повернулся к товарищу.
Байкер показал ему предпоследнюю страницу газеты бесплатных объявлений. Среди них было обведенное фломастером: "Целитель и медиум А. Савская. Лечу неизлечимые болезни. Приворот. Снятие порчи. Беседы с духами усопших. Предсказание будущего". Далее следовали набранные петитом адрес и телефонный номер.
- Свое будущее я тебе уже предсказал, - изрек Хариус, ознакомившись.
- Ты на адрес лучше посмотри!
- Ну?!
- Антилопа гну! Квартира нашего клиента - сто тридцать вторая, сечешь?! Та же лестничная площадка, дятел!
- Ну?! - Хариус ждал от товарища дальнейших разъяснений, но тот уже набирал по мобильному телефону номер медиума.
- Алло! - Беседовать с женщинами Байкер умел и любил. - А. Савская? Добрый вечер. Клиентов принимаете? Не сегодня? Очень рад это слышать. Вам коллега звонит за консультацией. Не бесплатной, разумеется. У моего очень-очень богатого конфидента сложнейший случай. Депрессия на почве невосполнимой утраты… Нет-нет, ну что вы! Поднимать из гроба по принципу "Встань, Лазарь!" не прошу. В подъеме нуждается лишь его детородный орган. И вы, как величина, способная на расстоянии… Нет, аванс плачу сразу. Понимаю, что в нашей профессии бывают неудачи. Двести долларов. А в случае успеха считайте себя женщиной, обеспеченной до второго нашествия. Собственно, я уже у подъезда. Клиент, как вы понимаете, не ждет. Вернее, ждет, но с большим нетерпением.
Хариус слушал своего друга, будто зачарованный.
- Так. - Окончив деловой разговор, Байкер открыл дверцу "БМВ". - Мой наблюдательный пункт меняется. Через пару часов мы будем знать про актера такое, что он сам про себя не знает. Связь - мобильная. Если гулянка затянется до утра, в четыре Шустрый тебя подменит. Буэнос ночес, амиго.
- А с этим что? - Хариус кивнул назад.
- "Сперва - дело, пустяки - потом", как говаривал персонаж детской книжки "Гек Фин и его команда". - Байкер, не оглядываясь, направился в гости к целительнице.
Часа через полтора у подъезда остановилось такси, из которого вышел убеленный сединами мужчина. Забросив за плечо брезентовую сумку, он скрылся в доме. Еще через час у здания притормозил патрульный "луноход". Хариус было напрягся, но неприятельское средство передвижения покинул только один желающий, да и тот - в штатском. Зато в руках он держал приличных размеров сверток.
- Жизнь кипит, как в доме престарелых, - пробормотал Хариус, провожая его взглядом до подъезда. - Не иначе, большой праздник у господина Брусникина.
Хариус нервничал. Гнев и милость Малюты были подобны флюгеру, вращавшемуся вокруг его настроения. А Глеб Анатольевич ждал от своего телохранителя новостей.
"Из распахнутых окон квартиры наблюдаемого объекта доносятся песни эстрадного и военного репертуара!" - представив такой свой доклад, Хариус поежился.
В четыре часа на "Лендровере" лихо подкатил Шустрый. Директор Шустрый обожал машины крепкого сложения.
- Байкер в квартире напротив, - коротко сдал вахту утомленный бесплодными ожиданиями Хариус. - Объект в компании ханку трескает. Пока только наблюдаем.
Тут, к их обоюдному удивлению, из подъезда вышел человек в мундире капитана милиции.
До этого момента события на именинах у кота развивались вполне мирно.
Пожилой человек, прибывший на такси, был встречен в прихожей шумными приветствиями актерской братии. Патриарха отечественного кинематографа Матвея Николаевича Буслаева знали все, за исключением, пожалуй, Дарьиного мужа. Но этот пробел в познаниях Угарова был моментально ликвидирован вместе со штрафной, поднесенной оператору хозяином дома.
Матвея Николаевича, уважавшего принципы взаимовыручки, подняли среди ночи из-за вконец расклеившейся Зои Шаманской. Буслаев, флотский ветеран Великой Отечественной, громил фашистов на торпедном катере. Потому привезенный им парадный мундир с медалью "За отвагу" и орденской колодкой хоть и больше соответствовал режиссерскому замыслу, но сразу вызвал ряд вопросов.
- Моря-то нет в Чечне, - выразил сомнение Петр Евгеньевич. - И откуда в Пятигорске раненый мичман взялся? Как, по-вашему, господа печоринцы?
- Реки есть, - убежденно сказал Кумачев. - Никита, как тебе вместо драгунского мундира?
- Вполне. - Поглаживая кота, Брусникин внимательно рассмотрел героический "прикид". - Хотя лучше арендовать всю амуницию на студии Горького. Там даже в танкиста дивизии "Мертвая голова" нарядиться можно.
- Хрен ты у Штейна на аренду деньги получишь, - убежденно возразил Миша. - В этой политике они с Лохновичем солидарны. Два сапога - партия.
- Шить не стану, - Шаманская опрокинула рюмку. - Пусть увольняют к чертям!
- Ты лучше внутрь, чем на пол, опрокидывай, - посоветовал ей Кумачев. - Водки много не бывает. А морскую форму я надену. Юнкер, произведенный в мичманы, выглядит убедительней, чем драгун в тельняшке.
- Все равно еще два комплекта требуются. - Никита посадил кота в пустой стеклянный аквариум и стал перелистывать записную книжку.
- У тебя же, Саня, остались беретка и мундир из Афганистана! - встрепенулась задремавшая княжна Мери.
- Жертвую, - не стал возражать ее муж. - Искусство всегда чего-нибудь требует.
- Шикарно, - потирая руки, обрадовался Миша. - Печорин у нас обморди… Как оно говорится?
- Печорин одет, - пришел ему на выручку доктор. - Что с капитаном?
- Есть у меня капитан. - Брусникин отыскал в книге номер милицейского отделения. - Сейчас я его достану. Он мне в ухо дал незаслуженно.
Выяснив у дежурного по отделению домашний телефон Шолохова, Никита беззастенчиво разбудил Андрея во втором часу ночи. Фамилию своего обидчика он запомнил на опознании, а дежурному шепотом объяснил - телефон капитана ему срочно требуется потому, что он информатор и у него срочная наколка на "лыжника".
"Судя по инциденту в кабинете следователя, этот Шолохов за каким-то "лыжником" и тремя стволами охотится, - прикинул Брусникин. - Браконьер, наверное. Зимой на лыжах тройку елок спилил к Рождеству, а шуму-то! Но если рядом с дачей министра МВД - понять можно".
- Шолохов слушает, - пробормотал в трубку с трудом уснувший Андрей.
- Брусникин говорит! - заорал изрядно пьяный Никита. - Ты еще мне по уху съездил впустую!
- Артист? Слушай, давай завтра все обсудим.
- Завтра поздно будет! - не дал ему повесить трубку Брусникин. - Завтра Зойку из театра выгонят! Наша служба и опасна и трудна!
- От меня-то что надо?! - удивился Андрей.
- Как что?! - в свою очередь удивился Брусникин, после двух "Белых аистов" и "Гжельской" полагавший, что весь город обязан быть в курсе их театральных проблем. - Ты капитан или ты не капитан?! Мундир нам срочно требуется для репетиции!
- Вы теперь по ночам репетируете? - хмыкнул Андрей. - Ладно. Диктуй адрес. Есть у меня один запасной комплект.
Шолохова учили взаимовыручке. К тому же Андрею любопытно было накоротке познакомиться с образом жизни артистов. В частности, упомянутой Зойки. Имелся у него и другой интерес: в неофициальной обстановке побеседовать с подгулявшим Брусникиным на предмет его и Лыжника отношений.
Таким образом, вызванная им из участка патрульная машина доставила Андрея к Никитиному подъезду. Правда, мундир его оказался Брусникину коротковат, но все же выглядел уместней, чем китель мичмана.
Так или иначе, затруднения художника по костюмам Зои Шаманской были к вящему удовольствию разрешены.
- Споемте, друзья! - предложила Дарья, обладавшая счастливой способностью трезветь к середине загула и запускать празднество на новую орбиту. - Ведь завтра в поход!
Совместный мужской и женский хор грянул за раздвинутым столом.
- А соседи негодуют? - проявил чисто профессиональный интерес Шолохов, когда одна песня была исполнена, а вторая отбиралась в пылу жаркой дискуссии.
- Не негодуют, - уверил его Брусникин. - Негодовали было. Но справились с собой. Особенно те, что снизу. Я их кипятком залил, между нами.
- Суров ты. - Опер посмотрел на Никиту с уважением. - Зря я тебя в ухо ударил. Можешь дать сдачи?
Брусникин полез в карман за мелочью, но тут зазвучала следующая песня, и Никита с Шолоховым влились в общий ансамбль.
- Ты чего не поешь? - толкнула мужа локтем Дарья.
- Здесь птицы не поют, - лениво отозвался Угаров.
- Вы птица? - придвинулась к нему с другой стороны Зоя Шаманская.
- Только по восточному календарю. - Угаров сразу встал и, закурив, облокотился на подоконник.
- Ты, Зойка, к моему мужу не лезь, - предупредила княжна художника по костюмам.
- Нужен он мне, - Шаманская критически оглядела собравшихся мужчин и пересела к Андрею. - К вам-то лезть можно?
- Лезьте, - великодушно согласился Андрей.
Вскоре парочка удалилась из гостиной.
- А ведь это вас пасут, молодой человек. - Муж Дарьи оглянулся на Брусникина.
Никита, извлекавший из аквариума возмущенного кота, уронил его обратно.
- Где? - Он устремился к открытому окну. Наблюдательный филолог успел перехватить его у занавески, чтобы хозяин квартиры не засветился.
Угаров кивнул на две машины, запаркованные внизу напротив подъезда. Водитель одной из них как раз что-то пояснял водителю второй, показывая на Никитино окно. Как ни был пьян Брусникин, он узнал громилу, проводившего на студии Горького кастинг вместе с исчезнувшим Павлом Андреевичем.
- Меня, - прошептал Никита.
Угаров пристально посмотрел на него и, не говоря более ни слова, накинул на плечи китель капитана милиции.
- Ты куда? - сразу насторожилась Дарья.
- Мусор выбросить, - успокоил ее филолог.
Никто из прочих гостей этой сцены не заметил, помимо, разве, оператора.
Через пять минут с улицы донеслись приглушенные возгласы. Все бросились к окну, сбоку от которого так и стоял, замерев, Никита.
Он единственный стал свидетелем уличного происшествия.
Неспешно подойдя к Хариусу, муж Дарьи прикурил у него и обменялся парой короткий фраз. Все, что последовало затем, явилось для Брусникина полной неожиданностью. А последовала серия ударов, нанесенных филологом. Оба водителя рухнули, как спиленные деревья.
Финал представления наблюдали все приглашенные, кроме самого именинника, бороздившего когтями стекла аквариума. Да еще Шолохов с Шаманской, нашедшие друг друга в соседней комнате, пропустили увлекательное зрелище.
Угаров, обыскав карманы пострадавших, взял себе только наручники, да и то ненадолго. Блеснувшие в утренних сумерках браслеты он продел между бампером и решеткой мощного "внедорожника", после чего приковал обоих наблюдателей одной, что называется, цепью.
- Сашка! - крикнула Безродная, рискованно свесившись из окна. - Сейчас же - домой!
- Кто бы мог подумать? А ведь мы с ним творчество акмеистов обсуждали! - искренне удивился Петр Евгеньевич. - Никита! Ты что-нибудь понимаешь?
Брусникин отрицательно мотнул подбородком и, очнувшись, бросился на поиски Шолохова.
- Капитан! Подъем! - заорал он, включая свет.
- Как?! Опять подъем?! - Обнаженный Шолохов кубарем скатился с кровати.
- Ты, Брусникин, решительно поставил себе целью испортить мою личную жизнь?! - Зоя, прикрыв одеялом высокую грудь, злобно уставилась на Никиту.
- Там на улице что-то происходит! - не обращая на нее внимания, выпалил Брусникин.
Вслед за ним Андрей подбежал к окну.
Действительно, на улице происходило нечто странное. Фигура в белом шелковом халате с наброшенным на голову капюшоном склонилась над узниками. Крупного телосложения граждане матерились. Продолжая материться, они, освобожденные от собственных наручников, запрыгнули в две иномарки, после чего стремительно унеслись в неизвестном направлении. Окутанная же тайной и шелками фигура скрылась под козырьком подъезда.
- Кук-лук-склан, - по слогам прокомментировал Миша, с интересом наблюдавший за развитием событий. - Черных они уже освободили. Теперь белых освобождают.
Кот Брусникина отчаянно мяукнул в аквариуме, давая понять, что черных, может, и освободили, но явно не всех.
- А я вообще ни хрена не понимаю, - задумчиво признался Шолохов.
- Угаров! - Дарья, все еще висевшая на карнизе, продолжала будить соседей. - Сашка, подлец! Домой немедленно!
Раздвинув столпившихся у окна гостей, Угаров осторожно снял ее с подоконника.
- Изумительный факт, - обратил он внимание присутствующих на пустую улицу. - Ловкость, уму непостижимая. Но третьего я там не заметил.
- Алевтина, - мрачно пояснил Брусникин. - Маг и разбойник. Напротив живет. Она в этом одеянии с духами беседует.
Актриса Безродная, хватая легкими воздух, буравила мужа свирепым взглядом.
- Тогда ясно, - кивнул филолог. - Пока я на лестнице изучал вашу наскальную живопись, она успела спуститься в лифте. Надо было мобильники им передавить. Но вот относительно духов я сомневаюсь. "Духи", доложу я вам, иначе выглядят. И беседовать с ними только автомат Калашникова способен без переводчика.
Андрей, сообразивший, что следствие ведется без него, и задетый этим обстоятельством за живое, перехватил инициативу.
- Господин Брусникин, - обратился он сурово к Никите. - Я требую удовлетворения.
- Это я требую удовлетворения! - донесся из соседней комнаты возглас Шаманской.
Все еще сильно пьяный хозяин, до крайности перепуганный и огорченный появлением Хариуса у собственного подъезда, ударил Андрея по уху.
- Вы должны меня охранять! - вскричал с пафосом. - Вы нас всех должны охранять! Мы налоги платим и репетируем, пока вы за новогодними спекулянтами гоняетесь!
- Ладно. - Потирая ухо, опер подошел к столу и выпил рюмку водки. - Когда за вами бандиты слежку установили? Зачем Лыжнику понадобилось ваше досье?
- Какому Лыжнику?! - Никита сел на табурет и обхватил руками голову. - Капкан исчез! А морда эта, что внизу была, кастинг вместе с ним проводила на студии Горького три месяца назад, пропади оно все пропадом!
"Капкан! - быстро сообразил Шолохов. - Капканов Анатолий Андреевич. Ближайший помощник известного криминального авторитета Малютина. Сгорел на работе. По неофициальной версии, пал жертвой разборок внутри собственной бригады. Уже теплее. Лыжник в той же стае бегает под флажками".
Тут и Дарью наконец прорвало.
- Ты что, оглох?! Немедленно домой! - Вскинув руку, она указала филологу на дверь.