Новая подружка Яночке не понравилась. И не потому, что звали ее Мизей. Мизя так Мизя, человек имеет право называться как угодно, но вот с некоторыми качествами Мизи трудно было примириться. Например, она боялась Хабра, что со всей очевидностью свидетельствовало о ее безнадежной тупости. Как они с Павликом намучились, уговаривая глупую девчонку дать псу себя обнюхать! Подняв руки вверх и неизвестно для чего встав на цыпочки, Мизя выкрикивала тоненьким отчаянным голоском:
- Ой-ой-ой! Он меня нюхает! Он съест меня! Ой-ой-ой! Уберите его!
Не выдержав, Павлик тихонько буркнул что-то, чего, он знал, нельзя говорить, и с отвращением повернулся к девчонке задом.
Яночка сохраняла каменное спокойствие.
- Не съест он тебя! - холодно произнесла она. - Хабр только что поел.
Мизя не унималась.
- Ой-ой-ой! Он меня нюхает! Ой-ой!
Павлик не выдержал.
- А чего бы ты хотела от пса? Чтобы тебе пуговицы пришивал? Псу положено нюхать!
- Он на меня смотрит! - верещала Мизя. - Ой-ой! Он такой большой!
Тут и Яночка не выдержала. С Мизей все ясно. Возиться с ней - тяжкая обуза. И она наверняка очень осложнит осуществление их далекоидущих планов.
- Хабр, оставь ее, - устало приказала она собаке. - Теперь ты ее знаешь, это Мизя. Павлик, нет ли тут где поблизости кошек? Уж кошек-то она, наверное, не боится.
Но, оказывается, кошек Мизя тоже боялась. Толстые откормленные коты сидели за сараем и не сводили алчных глаз с бочки, в которой коптились угри. И вообще кошек тут было множество, а поскольку приближался вечер, они были оживлены и склонны порезвиться. Что с того? Каждый прыжок разыгравшегося котенка вызывал у Мизи крик ужаса и заставлял ее обращаться в паническое бегство.
Укладываясь спать, Павлик недовольно ворчал:
- Нужна нам эта Мизя, как рыбке зонтик. Если заставят с ней цацкаться - прощай все наши задумки. Смотри, какая темная ночь!
- Через два часа луна взойдет, - ответила сестра, - я в календаре проверяла. Если проснемся - можем отправиться в засаду на кабанов. А нет - так завтра. Я от этой Мизи так устала! Больше, чем от нашей экскурсии к границе.
- Какое может быть завтра! - вскинулся Павлик. - Кабаны слопают наш хлеб и поминай как: звали!
- Слопают и завтра опять заявятся. Только вот как от Мизи отделаться… А, знаю!
Блестящая идея так взбудоражила девочку, что она даже с постели вскочила. Павлик с интересом смотрел на сестру.
- Ну? Говори же! Что ты знаешь?
- Знаю, как избавиться от нее. И когда. Во время ужина!
- Ужина ихнего или нашего?
Немного успокоившись, Яночка опять забралась в постель и пояснила:
- Конечно же, во время их ужина. Знаешь, они с матерью ходят на завтраки, обеды и ужины в столовку у порта.
- Какую столовку? Не видел я никакой столовой у порта.
- Так ведь они ходят не в тот порт, что на море, а тот, что на заливе. Там тоже есть небольшой порт для яхт, сколько разговоров о нем было, забыл? Там есть и столовая, и магазин, и кафе и еще что-то. И ходят они туда питаться в те часы, которые наша мама считает самыми лучшими для загорания и гулянья. Так вот, когда они в шесть вечера отправятся туда…
- …мы в полседьмого удалимся в неизвестном направлении! - подхватил Павлик. - О том, чтобы сидеть дома и ждать возвращения ее милости, нас не просили, не было об этом разговора, так ведь?
- И во время их обеда мы с тобой тоже можем удалиться в неизвестном направлении, - радостно закончила Яночка.
* * *
По песчаному склону холма первым взбирался Павлик, стараясь сохранить между собой и Мизей дистанцию как можно больше. Мизя пыхтя лезла следом. Яночка карабкалась последней. Вот Павлик достиг вершины и вышел на дорогу. Перейдя ее, он по знакомой тропинке углубился в лес. И вдруг, вскрикнув, остановился как вкопанный. Мизя испуганно пискнула и, отшатнувшись, готова была, по своему обыкновению, обратиться в паническое бегство. Яночка же бросилась к брату и потрясенная, замерла рядом с ним.
Им предстало ужасное зрелище. Гигантский муравейник, еще вчера возвышавшийся внушительным конусом, теперь имел самый плачевный вид. Казалось, кто-то специально разрыл и разрушил его, да и вокруг земля была истоптана. По жалким развалинам некогда великолепной постройки растерянно сновали донельзя взволнованные ее обитатели.
Яночка почувствовала, как что-то сдавило горло.
- Кто… кто мог такое сделать? - прохрипела она. - И куда подевалась голова трески? Даже скелета не осталось.
Возмущенный до глубины души Павлик лишь пожал плечами.
- Откуда я знаю? Хулиганье какое-нибудь. Варвары! Свиньи!
- Изверги! - чуть не плакала Яночка. - Что им сделали бедные муравьишки? Мало того, что муравейник разорили, еще и вокруг напакостили. Гляди, как землю разрыли, ступить негде!
- И голову трески забрали. Зачем? Неужели съели? Может, отравятся? - высказал надежду Павлик.
- Да ты что! - одернула его сестра. - Разве такое можно есть?
- Ну значит забрали из вредности.
Несколько осмелевшая Мизя осторожно подкралась сзади посмотреть, что привлекло внимание ее новых знакомых. Те не обращали на Мизю внимания, не до нее было. Яночка с трудом сдерживала слезы, невыносимая боль сжимала сердце. Павлик бормотал под носом проклятья неизвестно какому злодею, учинившему такое варварство. И оба чувствовали, как в них растет ненависть к людям, способным совершить такое.
Вдруг за их спинами раздался отчаянный визг. Обернувшись, они увидели, как Мизя в ужасе подпрыгивает, дергая руками и ногами и крича не своим голосом:
- Ой-ой-ой! Они меня съедят! Ой-ой-ой! Они на меня налезли! Ой-ойой! Они кусаются! Крик девочки вернул самообладание брату с сестрой.
- Сделай так, чтобы она немедленно замолчала! - приказал мальчик Яночке, обретая былую энергию. - Иначе я забуду, что хотел сделать. Здесь надо провести расследование! Я этого так не оставлю!
- Правильно! - подхватила Яночка. - Надо все осмотреть как следует. И поискать тресковую голову, может, он ее не забрал, а только куда-нибудь оттащил или просто отфутболил.
- А это Хабр поищет. Хабр, ищи рыбу! Гляди, она нам всех муравьев затопчет!
Мизя и в самом деле металась как ненормальная, прыгая по краю разоренного муравейника. Схватив трусиху за руку, Яночка оттащила ее подальше.
- А ну немедленно замолчи, иначе накличешь кабанов! - сурово приказала она. - Мы ведь в лесу, а тут кабанов пруд пруди.
Мизя на момент окаменела от страха и замолчала, глядя на бесстрашную подругу широко раскрытыми глазами. Но тут заметила на своей ноге муравья и, заорав диким голосом, опять принялась трясти руками и дрыгать ногами, причитая:
- Муравьи на меня налезли! Ой-ой-ой! Противные муравьи! Совсем меня заедят! Уберите их!
- Хорошо бы поскорее это сделали, - пробурчал Павлик.
- Нет, я с тобой спячу! - рассердилась Яночка. - Ну чего визжишь? Сама ты противная. Не съедят тебя муравьи, стряхни их, и дело с концом! И перестань орать на весь лес, не то и в самом деле заявятся кабаны, а вот они опасны, могут и на человека броситься.
Мизя впала в панику. Сообщение о диких страшных кабанах, которые бросаются на людей, сделало свое дело. Девочка, дрожа всем телом, пыталась стряхнуть с себя несколько заблудившихся муравьишек, и по-прежнему причитала, но теперь шепотом. Тихая паника уже не так мешала, можно было сосредоточиться на деле.
- Изучим следы! - командовал Павлик. - Хабр, ищи!
А Хабр уже давно был готов действовать. Он прекрасно чувствовал: его маленькие хозяева взволнованы и нуждаются в его помощи. И нетерпеливо крутился вокруг них, приседая и вскакивая, и только ждал приказа начать действовать. Тресковой головы он не нашел, но на след напал. Уткнув нос в землю, он обежал вокруг разоренный муравейник еще раз и целенаправленно устремился в лес. Надо было срочно решать, что делать. Яночка подбородком мотнула в сторону трясущейся Мизи.
- Не можем же мы ее забирать с собой.
- А одна она здесь не останется ни за какие коврижки, - возразил Павлик.
- И до пляжа одна не дойдет. Просто заблудится, с нее станется. Господи, вот уж камень на шее!
- Придется тебе отвести ее, другого выхода нет, - решил мальчик. - А я бегу за Хабром, посмотрю, что он там найдет, и вернусь. А ты что-нибудь придумай…
- Ты прав, другого выхода нет. Только сам ничего пока не предпринимай!
Павлик с Хабром исчезли в лесу, а Яночка, тяжело вздохнув, подошла к плачущей, стонущей и тихонько повизгивающей Мизе. Внимательно осмотрев ее ноги, Яночка стряхнула пару муравьишек. Сделала это, разумеется, не ради противной плаксы, а ради муравьев, которые потом могут не найти родного дома. Пусть и разоренный, а все равно дом…
Рыдавшая всю дорогу Мизя бросилась на пляже к мамочке и принялась громко жаловаться на кошмар, который пришлось ей пережить.
- Ой-ой-ой! - вскрикнула мамочка, а Яночка нервно вздрогнула. - Ойой-ой! Мизюня, бедная моя девочка! Покусали тебя гадкие звери! Ой-ой-ой, да что же это за дорога такая страшная, можно ведь идти на пляж по нормальной аллее. Проще пани, - обратилась она с упреком к пани Хабровичовой, - зачем пани позволяет своим детям ходить по опасным лесным дорогам, кишащим дикими зверями?! Заели мою девочку!
Не зная, что и думать, пани Кристина сконфузилась и молчала. Ничего не понимая, смотрела она на Мизю и ее мать, затем перевела глаза на собственную дочку. Яночка благопристойно сидела на песочке с самым невинным видом, а ее большие голубые глаза были устремлены в морскую даль.
- Какие дикие звери напали на вас в лесу? - сурово спросила пани Кристина. - Кто заел Мизю?
Яночка дала исчерпывающий и чистосердечный ответ.
- Муравьи, несколько штук заползли нам на ноги.
Пани Кристина не нашлась что сказать. Ее муж приподнялся на локте, глянул на Мизину маму, а потом, как и его дочь, уставился в голубую даль.
- Муравьи! - в ужасе вскричала Мизина мама. - Целый муравейник! Миллионы муравьев! И еще кабаны! Дикие! Кого там только не было! Лес полон диких зверей!
- Джунгли, - пробурчал негромко пан Роман.
А Мизина мама продолжала кричать на весь пляж:
- Как можно позволять детям ходить по дикому лесу? Подвергать опасности своих детей? Дети должны ходить только там, где много людей! Одни, в лесу, подумать страшно!
Пани Кристина сделала слабую попытку отбиться:
- Мои дети закаленные, - сказала мама, чувствуя, что говорит не то, ибо голова ее шла кругом от непрестанных, визгливых упреков Мизиной мамы.
А та не унималась, продолжая упрекать Хабровичей за плохое воспитание детей и одновременно пытаясь успокоить свою травмированную дикими зверями дочь. Та не желала успокаиваться, плаксиво повторяя:
- Они ели меня, ели!
Пани Кристина вдруг сообразила, что на пляже в данный момент находится лишь один ее ребенок. Не хватало второго, а также собаки.
- Где Павлик? - тревожно спросила она дочь.
- Они с Хабром в лесу, - успокоила ее дочь. - Скоро вернутся. Не беспокойся, Хабр предупредит его о кабанах.
- Ага! - торжествующе вскричала Мизина мама. - Значит, кабаны действительно водятся в этом страшном лесу!
Пан Хабрович, не выдержав, опять пробормотал в пространство:
- А также львы, тигры и леопарды. Яночка, пошли купаться!
- Папа, а муравьишки едят мясо? - поинтересовалась Яночка, плескаясь рядом с отцом на мелководье.
- Едят, конечно. Послушай, что там случилось с этой Мизей?
- Да ничего особенного. На нее заползли несколько муравьишек. Ну, может, штук пять, и она подняла крик на весь лес. Папа, а если на муравейник положить рыбью голову, то муравьи съедят мясо и останутся одни кости, правда?
- Правда. Охотники часто так поступают, остается один скелет. А на нее и в самом деле заползли муравьи?
- Ну не кабаны же! - вспыхнула Яночка. - Всего несколько муравьишек. Знаешь, папочка, я с ней больше не выдержу!
- Никто не выдержит! - согласился с дочкой пан Роман. - Но знаешь, детка, иногда надо заставить себя, бывают в жизни такие моменты… Вы с Павликом можете хорошо повлиять на эту девочку.
- Ох, очень надеюсь - не можем! - горячо возразила Яночка. - Наоборот, мне кажется, от нас с Павликом ей только хуже делается. А уж нам и вовсе… Боюсь, на нашей нервной системе отрицательно скажутся ее вечные слезы и крики. Всего на свете боится! Вон, опять принялась за свое. Давай-ка отплывем подальше…
Павлика пришлось ждать больше часа. Он явился запыхавшийся и основательно исцарапанный. А поговорить с братом у Яночки не было никакой возможности, ибо Мизя вцепилась в них, как репей в собачий хвост. Пришлось разрешить ей участвовать в постройке замка из мокрого песка, а короткую передышку брат с сестрой получили благодаря одной-единственной маленькой медузе, при виде которой Мизя с пронзительным писком бросилась под крылышко мамочки.
- Какое счастье, что они ходят на обед! - облегченно вздохнул Павлик, когда обе визгливые особы удалились с пляжа. - Я уж думал, никогда не наступит час дня! Ну вот, слушай. Это сделал не человек.
Потрясенная Яночка обрушила мост через ров в замке.
- Не человек, говоришь? Тогда кто же? И откуда ты знаешь, что не человек?
- Потому что никакому человеку ни в жизнь не пройти той дорогой, по которой повел меня Хабр, и не пролезть туда, куда он меня завел! Видишь, весь исцарапался. Я было подумал - Хабр пошел по следу зверя, а человека оставил на потом, три раза возвращался к муравейнику и просил его чуть ли не на коленях оставить в покое зверя и идти по следам людей, а он гнет свое. Хотя сказал - по муравейнику и что-то другое тоже шлялось, но оно не имеет значения. И тоже в лес ушло. А главное, уперся - муравейник разорили не люди. Нет, точно, это не мог быть человек.
Яночка очень внимательно выслушала это потрясающее сообщение.
- Так что же это было? Звери?
- Звери. И я даже знаю какие. Кабаны!
- Это Хабр тебе сказал?
- Не только. Они сами и сказали. Когда мы подошли поближе, сбежали со страшным топотом. И при этом всполошенно визжали, как настоящие свиньи.
- И ты их видел? - завистливо спросила сестра.
- Нет, не видел, - честно признался Павлик и пояснил: - Я как раз в овраге застрял, а они еще ниже, в болоте, засели, и подобраться к ним не было никакой возможности. А я с разбегу в какую-то яму свалился на склоне оврага, там полно ям, с грохотом свалился, вот и спугнул их. А Хабр вернулся ко мне и извинялся, потому как преследовать их отказывался. Но к ним привел, как по линейке.
- Папуля, а кто еще кроме людей ест муравьев? - жалобно обратилась Яночка к отцу. Пан Хабрович вытаращил глаза.
- Впервые слышу, чтобы люди муравьев ели, - изумленно ответил он.
- Вот мы и говорим, что люди не едят, - попытался Павлик исправить ошибку сестры, - а если не люди, то кто?
Привыкший всегда говорить детям правду, слегка озадаченный пан Хабрович отвечал подумав:
- Муравьеды. Само название говорит о том…
- А в этих лесах муравьеды водятся?
- Нет. Думаю, что нет…
- А кто тогда? Мы хотим знать, кто может есть муравьев вот в этих лесах.
- Некоторые птицы. Но в небольших количествах. Ну и, разумеется, кабаны. Едят и медведи, но медведей здесь нет. А кабаны есть.
- Кабаны?! Ты уверен? Как же они могут их есть?
Пан Хабрович уже успел прийти в себя от неожиданного вопроса и отвечал исчерпывающе и спокойно. О муравьях и кабанах он знал все.
- Кабаны любят муравьев, но, как правило, разоряют муравейники лишь в голодное время, например зимой. Летом вряд ли, летом у них и без муравьев пищи достаточно. Летом они могут разорить муравейник и добраться до муравьев лишь в том случае, если их там что-то привлечет. Тут нужна особая приманка…
- А что их может привлечь? - напряженно поинтересовалась девочка.
- Какая-нибудь еда. Чаще всего падаль, ну там дохлая мышь или еще что. Или если кто-нибудь бросит возле муравейника хлеб. Хлеб кабаны очень любят, а нюх у них отличный, издалека почуют лакомство. И тогда заодно уж и муравейник разорят, докопаются до муравьиных личинок, знаете, такие беленькие крохотные яички. И пожрут их. А сколько раз бывало - положат люди на муравейник оленью голову, чтобы муравьи очистили ее, а тут и заявлялись кабаны.
- А… - заикаясь спросил Павлик, - а рыбья голова может их привлечь?
- Еще как! Особенно, если несвежая. На другом конце леса почуют. Рыба для них первое лакомство! Яночка с Павликом подавленно молчали. Чувствовали они себя ужасно. Вот и узнали, какой злодей разорил их муравейник. Яночка чуть не плакала.
- Ну ладно, - после долгого молчания заговорил Павлик. - Но ведь без муравьев кабаны с голоду не помрут? Что такое муравей для кабана! Не обязательно кабанам муравьев жрать.
- Конечно, не обязательно, - подтвердил отец.
Яночка немного оживилась.
- А что нужно сделать для того, чтобы кабаны не разоряли муравейники и не жрали муравьишек? Наверняка есть какой-то способ уберечься от них…
- Есть, конечно. Кабаны разоряют муравейники довольно часто, поэтому поначалу пытались для защиты от них возводить вокруг муравейников ограду, но это неправильно. Такая загородка заслоняет солнце, а оно муравьям необходимо. Поэтому загородку следует делать из чего-то низкого и колючего, например колючей проволоки или…
- А шиповник подойдет? - нетерпеливо перебила Яночка отца. - Мы тут в лесу видели множество кустов шиповника, целые заросли. Очень колючие и не очень высокие. Шиповник оградит муравейник?
- Жутко колючий! - подтвердил Павлик, невольно бросив взгляд на свои исцарапанные руки.
- Что ж, - подумав ответил пан Роман, - пожалуй, подойдет. Если очень колючий и очень густой, то подойдет. Тем более, что на кустах шиповника обычно остается много старых колючих веток, которые уже засохли. Листьев нет, а колючки сохранились и очень помешают кабанам пробиться сквозь кусты. Да и корни шиповника отобьют охоту у кабанов делать подкопы. Да, пожалуй, шиповник очень подойдет, солнце он не заслоняет. Узнав, что надо, Яночка с Павликом прихватили надувной матрас и полезли в море, чтобы поговорить без помех.
- Выходит, мы с тобой подложили муравьям большую свинью, - говорил Павлик, без всякого удовольствия плескаясь в теплой морской воде. - Какой был муравейник!
- Зато теперь знаю, как помочь им.
- Как же?
- Посадим вокруг муравейника кусты шиповника. А кроме того…
- Откуда мы возьмем шиповник? - перебил Павлик сестру.
- Да откуда угодно. Хотя бы выкопаем у того второго муравейника.
- А они приживутся? Я слышал, очень непростое дело - пересаживать деревья или кусты. Потом они никак не желают приживаться.
- А мы постараемся сделать это осторожно, Пересадим вместе с землей, чтобы не повредить корешки, - возразила Яночка. - Возьмем какую-нибудь большую корзину, выкопаем куст осторожно и сразу, с землей, всадим в корзину. И так понесем. Такой шиповник даже не заметит, что его пересадили в другое место! А кроме того, принесем бедным муравьишкам много сахара. И еще натаскаем столько сосновых иголок и мха, чтобы хватило стройматериала на новый муравейник, не надо будет им далеко бегать. Доставим прямо на стройку. Учти, это наш святой долг!
Павлик энергично кивнул, целиком соглашаясь с сестрой, и сам внес дельное предложение: