Предложение звучало заманчиво. Я поспешил согласиться еще и для того, чтобы остановить поток его красноречия. Александр удалился, оставив меня распаковывать вещи. Первым делом я подыскал приличное потайное место для шутовского костюма. Мало ли кому взбредет в голову порыться в моих пожитках, и, хотя встретившийся мне капитан выглядел вполне независимым человеком, неизвестно, каких шпионов мог завести здесь Мальволио. Решив, что тайник под половицами будет слишком очевидным, я забрался на кровать и ухватился за стропило. Там, где оно упиралось в скат крыши, я и пристроил свой пакет. Спрыгнув на пол, я с удовлетворением отметил, что снизу ничего не видно.
Девочка лет двенадцати, постучав в дверь, внесла тазик воды и полотенце. За ее спиной болтались неряшливо заплетенные каштановые косицы, а коричневое платье она явно натягивала в спешке.
- Отец хочет узнать, достаточно ли вам будет краюхи хлеба, - с беспокойством сказала она. - Если мало, то он пошлет меня к пекарю, хотя я не уверена, осталось ли у него что-нибудь в запасе.
- Передай отцу, что мне вполне достаточно, - успокоил я ее. - Я отлично пообедал и просто хочу чего-нибудь горяченького для сугрева. А ты, должно быть, Агата?
- Да, сударь, - сказала она с изящным поклоном. - Мы сберегли для вас отличное рагу. Оно уже разогрелось.
Я спустился за ней вниз и сел за стол возле камина. Передо мной поставили миску с тушеными кальмарами, мидиями и кусками какой-то рыбы, а также кружку сидра, приправленного лимоном и специями. Если не считать суетившихся по хозяйству Александра и его дочери, трапеза моя проходила в гордом одиночестве.
Я размышлял над тем, каким прямым или окольным путем смогу приблизиться к моим бывшим покровителям, когда дверь таверны распахнулась, и проблема решилась сама собой.
- Хозяин! - проревел сэр Тоби, наклоняясь и ловко протискивая свои обширные телеса в дверной проем. - На дворе Рождество, Александр, а в такой день, сам понимаешь, грешно брать плату за выпивку. Хотя на тот случай, если в тебе не осталось ни капли милосердия, мы привели нашего доброго Исаака, готового заплатить за нас.
Он втащил за собой длиннобородого еврея, примерно моего ровесника, который принужденно улыбнулся. Следом за ними порыв ветра внес в зал спотыкающегося сэра Эндрю.
В те времена, когда я знался с ними, эту парочку называли толстым и тонким, и нынче каждый из них соответственно усугубился в своем качестве. Сэр Тоби Белч проводил так много времени за обильными трапезами, непрестанно выпивая за чужое здоровье, что теперь выглядел так, словно мог бы месяц кормить весь город, если бы позволил приготовить жаркое из собственной туши. Сэр Эндрю, с другой стороны, стал подобен тростинке, мяса на его костях вряд ли хватило бы даже на сносную похлебку. Эгьючик - так обычно его называли - мог бы выступать в качестве скелета на занятиях в медицинских школах, настолько заметно выпирали все его кости. Заметная дрожь так сотрясала все его тщедушное тело, что оставалось удивляться, почему он не гремит костями при ходьбе. В его жидкие соломенные волосы вплелись серебряные пряди. Но что касается сэра Тоби, палитре времени не удалось обработать его шевелюру, поскольку он просто-напросто лишился ее. Этот пьянчужка полностью облысел, и отблески пылающего в камине огня весело отражались от его блестящей макушки. В таверне стало заметно светлее.
- Добрый вечер, сэр Тоби, сэр Эндрю и господин Исаак, - приветливо произнес Александр, выставляя на ближайший к очагу стол три высокие пивные кружки.
Вынырнувшая из-за прилавка Агата наполнила кувшин из ближайшего бочонка.
- Ну-ка, покажись нам, моя милашка, - крикнул сэр Тоби, усаживая ее к себе на колени и лапая за блузу.
Агата покраснела как свекла, однако стоически вынесла проверку.
- Жаль, но пока еще не созрела для женитьбы, - сообщил толстяк. - Ничего, мы все равно начнем подыскивать для тебя муженька. Ты еще изрядно не дотягиваешь до своей канонизированной тезки. Груди мученицы Агаты были великолепными и целомудренными, если верить легенде.
- Неужели? - удивился сэр Эндрю. - А мне всегда казалось, что яблочки Агаты достались какому-то законнику.
- Нет, это совсем другая история. Ту святую вроде бы звали Кларой или как-то еще.
Я прочистил горло. Похоже, настал подходящий момент.
- Простите, что вмешиваюсь в вашу благочестивую и ученую беседу, но упомянутая вами святая звалась Доротеей. Она обещала неверующему законоведу, что по прибытии в рай пошлет ему оттуда означенных фруктов. И когда райские яблочки после ее смерти появились у его постели, он уверовал и сам стал святым мучеником.
- Святой законовед! - воскликнул сэр Тоби, хлопая Исаака по спине. - Тогда у тебя, Исаак, еще есть надежда. Сотвори же святое деяние, старина, и заплати свой долг нашему Спасителю, купив выпивку для этого доброго господина.
- Я ничего не должен вашему Спасителю, - сказал Исаак. - И никому из вас тоже. На самом-то деле именно вы все - мои должники. Но я рад приветствовать этого господина, как любого странника. Сударь, меня зовут Исаак. Я служу помощником управляющего у герцога. Пожалуйста, если желаете, присоединяйтесь к нам.
- К вашим услугам, - с поклоном ответил я и, забрав свою кружку, пересел за их стол. - Я Октавий из Аугсбурга.
Сэр Эндрю сбивчиво приветствовал меня по-немецки. Я бегло ответил ему на том же языке. Он непонимающе глянул на меня и покраснел.
- Ну не замечателен ли наш рыцарь, скажите на милость! - воскликнул сэр Тоби. - Говорит на дюжине языков да к тому же отличается недюжинным остроумием и, несмотря на свои годы, может еще вскружить голову любой даме. Разве я не прав, Агата? Прав, конечно. Вот мы и выдадим тебя за него замуж. Как ты смотришь на такое предложение, дорогуша?
Агата смотрела так, словно от сэра Эндрю у нее началось кружение не в голове, а в животе.
- Скажете тоже! Он гораздо знатнее меня и заслуживает лучшего, - польстила ему находчивая девочка.
Она соскочила с колен сэра Тоби, чтобы наполнить вином мою кружку.
- Я совершенно не знаю, чего заслуживаю, - погружаясь в задумчивость, произнес сэр Эндрю. - Никогда не думал, что я заслуживаю лишь холостяцкой ученой жизни, однако, увы, пока она именно такова…
- Возможно, ты слишком много времени тратишь на дьявольские эксперименты, - проворчал сэр Тоби. - Попусту протираешь штаны в своем подземелье, изготовляя всякую вонючую дрянь. Слоняешься по лесам, таская оттуда какие-то коряги да камни. - Он наклонился ко мне и проревел по секрету: - Парень числит себя чародеем.
- Я занимаюсь алхимией, - возразил сэр Эндрю, - и стремлюсь познать вечные ценности этого мира. Можно ли сыскать более возвышенное призвание?
- А-а, теперь ты уже стал алхимиком. А ведь прежде вроде бы увлекался огранкой драгоценных камней, не говоря уже о более ранних увлечениях: гидромантии, пиромантии, некромантии…
- Не забудьте еще гаруспицию , - добавил Исаак.
- Брр, хотелось бы, наоборот, забыть. Ты заставил нас созерцать бесконечное множество внутренностей. Говорю вам, друг Октавий, наш тощий рыцарь готов следовать за любой "мантией", какая только взбредет в его сумасбродную голову.
- Но алхимию не назовешь сумасбродством, - возразил я. - Это настоящая наука.
- Натурально! - вскричал сэр Эндрю. - Отлично сказано, чужестранец.
- Да ладно, хватит об этом, - громогласно заявил сэр Тоби. - Брат Октавий, я предоставляю вам, как заезжему гостю, право следующего тоста.
- Вы так любезны, - сказал я, поднимая кружку и быстро соображая, что сказать. - За наше новое содружество, за ваше радушное гостеприимство, за наш одухотворенный праздник и, наконец, в память о вашем покойном герцоге.
Они уставились на меня, пока я осушал кружку вина. Отвисшая челюсть сэра Эндрю в сочетании с блеклым цветом лица окончательно сделала его похожим на рыбу. Исаак откинулся на спинку стула, поднеся свою кружку ко рту, и задумчиво наблюдал за мной, прикрыв глаза. Сэр Тоби опустил взгляд.
- Что ж, сударь, - сказал он, впервые со времени своего появления понизив голос. - То были добрые слова. Герцог был моим другом и свойственником. Мы вместе выпивали, странствовали, сражались бок о бок в Святой земле против армии Саладина. Я пью за его светлую память.
И он залпом осушил свою кружку.
- Вы знали покойного герцога? - поинтересовался Исаак.
- Я не сказал бы, что знал его, - ответил я. - Но много лет назад мне довелось однажды встретиться с ним. Я заехал в ваши края, и он был так добр, что пригласил меня отужинать с ним. Он попросил меня рассказать о моей жизни, что является признаком обходительного хозяина. При ближайшем знакомстве я счел его знающим и великодушным человеком.
- А как вы оценили герцогиню?
- Насколько я помню, тогда он еще не обзавелся супругой, хотя был какой-то разговор о графине, жившей в этом городе. Неужели они в итоге поженились?
- Вы хотите сказать, что не знаете эту историю? - воскликнул сэр Тоби. - Ну так я расскажу вам ее. Она меня близко затронула.
И он угостил меня своеобразной версией давних событий, надругавшись над моими воспоминаниями о сыгранной им роли.
- Потрясающе, - сказал я, когда он закончил. - Весь город обязан вам, сэр Тоби, своим счастьем.
Исаак и сэр Эндрю помалкивали, тараща глаза.
- Но остался ли у него наследник?
- Остался, - ответил Исаак. - Юный герцог Марк унаследовал титул и владения своего родителя. Чудесный мальчик. Когда-нибудь он станет прекрасным правителем.
- Сколько же ему лет?
- Одиннадцать.
- Ему уже назначили регента?
- Пока нет, - отрывисто бросил сэр Тоби.
Я догадался, что он потерпел фиаско, предложив себя на эту роль.
- К сожалению, кончина герцога стала огромной потерей для города, - пояснил Исаак. - По традиции регентшей могла бы стать герцогиня, но она чужеземка и не пользуется доверием состоятельных семей нашего города, за исключением графини Оливии. И управляющий герцога, Клавдий, тоже недавно поселился в наших краях.
- Хотелось бы мне познакомиться с ним, - вставил я. - Может быть, он присоединится к вам сегодня вечером?
- Ха! - фыркнул сэр Тоби. - Этот парень не подвержен человеческим слабостям. Я ни разу не видел, чтобы он хоть что-то ел или пил. Он исчезает в своей конторе и выходит оттуда лишь на следующее утро. Если бы у него не было отличной деловой хватки, то я бы подумал, что он настоящий анахорет.
- Вы недалеки от истины, сэр Тоби, - заметил Исаак. - Он глубоко религиозный человек и проводит много времени в уединении и молитвах. Хотя я исповедую иную веру, но уважаю его как сведущего и благочестивого человека. Если желаете, я попробую устроить вашу встречу с ним. Не сегодня, конечно. Как раз сейчас он молится в часовне.
- А что насчет завтрашнего дня? Могу я зайти к вам в контору?
- Пожалуйста, пожалуйста. Она находится в дальнем конце рыночной площади. Если Клавдия там еще не будет, мы обсудим ваши дела до его прихода. Наверное, удобнее всего это сделать после вашей мессы. Днем вас устроит? Так и договоримся. Господа, теперь мой черед произнести тост. - Он поднял свою кружку. - За мир и процветание, ибо одного не бывает без другого. За долгую жизнь и славную смерть. За герцога, ушедшего в мир иной, и за ныне здравствующего юного герцога. Пусть он станет таким же мудрым правителем, как его отец!
Мы снова выпили, и сэр Тоби не преминул опять наполнить наши кружки, пролив на стол немного вина и неловко попытавшись вытереть лужицу рукавом.
- Моя очередь, - сказал он и высоко поднял свою кружку. - За женщин! - воскликнул он. - За будущего мужа Агаты, кем бы он ни был, и за ту очаровательную милашку, которая все еще делит со мной супружеское ложе по причинам, известным лишь ей одной. За мою Марию!
- За Марию, - поддержал сэр Эндрю. - А сейчас настал мой черед. - Он поднял свой кубок и озадаченно произнес: - Господи, вы уже сказали все хорошие тосты. За Церковь, за Папу и за всеобщее здоровье!
Мы прикончили кувшин, и славная троица собралась на выход. Пока еврей расплачивался с Александром, я похлопал сэра Эндрю по плечу. Он вопросительно глянул на меня.
- Я хотел бы посетить вашу лабораторию, - тихо сказал я. - В студенческую пору я тоже приобщился к тривиуму и квадриуму и даже пошел немного дальше по медицинской и богословской части.
- Замечательно! - пылко воскликнул он. - Я уже так давно не общался со сведущими и умными собеседниками. Если вы никуда не спешите, то заходите в конце недели.
- Да, я располагаю временем.
- Только приходите после полудня. По утрам я отправляюсь на поиски камня.
Я дал ему обещание, и троица наконец удалилась. Проводив их, Александр начал убирать со стола, а я продолжал спокойно сидеть, допивая вино.
- А что приключилось с покойным герцогом? - небрежно спросил я.
Хозяин печально покачал головой:
- Упал с берегового утеса, что возвышается над городом. Вы увидите его, если прогуляетесь в сторону моря.
- Случайно или решил свести счеты с жизнью?
Он огорченно вздохнул.
- Грешно вам так говорить, сударь, и я надеюсь, вы не станете повторять это в городе. Вне всяких сомнений, то был несчастный случай. У нас тут видел один, как это случилось.
- Правда? Как интересно. И кто же он?
- Старина Гектор. Он живет в лачуге на берегу, за гаванью. Выпаривает соль, собирает прибитый к берегу плавник да забрасывает сети во время приливов. Таскает сюда по корзине крабов каждую неделю, поэтому я обычно посылаю к нему Агату с бутылкой горячительного, чтобы поддержать его силы. Короче говоря, именно он видел, как упал герцог, поэтому мы знаем, что это был несчастный случай.
- А чего ради герцога вообще понесло на скалы?
- О, он частенько гулял там на закате. Все смотрел на морские просторы, на корабли, а иногда на город. Обозревал, наверное, свои владения. И к чему это его привело? Сошел в могилу, как любой смертный. Но при жизни порядочным был человеком.
- Он всегда гулял там в одиночестве?
- Обычно его сопровождали либо герцогиня, либо тот управляющий. Своеобразный ежевечерний ритуал. Но в тот день он гулял один, так уж вышло. А могу я спросить, с чего у вас такой интерес к этому случаю?
Я пожал плечами.
- Меня интересуют городские новости. Я просто хотел услышать последние сплетни, да и вообще… весьма любопытная история. Человеку моего ремесла никогда не мешает выяснить, что происходит в городе. Может, мне стоит побеседовать с Клавдием?
- Да, в отношении дел я мог бы вам посоветовать это. Кстати, есть еще Фабиан. Он управляет владениями графини, а она - второе лицо в нашем городе, если говорить о родовитости и богатстве.
- Полезные сведения. Однако могу я рассчитывать на ваше благоразумие в одном щекотливом вопросе?
Он сел напротив меня и подался вперед.
- Зависит от того, что вы спросите. Я не содержу здесь публичный дом.
- Успокойтесь, почтенный хозяин. Я не опозорю вас. Мне только нужно, чтобы вы помогли мне найти одного человека, когда он прибудет сюда. Моего брата, в сущности. Мы договорились с ним встретиться в Орсино после Нового года, но мне удалось быстрее решить все мои дела, и я приехал немного раньше. Он примерно моего роста, но помоложе, и, когда мы в последний раз виделись, его украшала черная шевелюра и бородка. Однако с тех пор минуло уж три года, и он мог поседеть, полысеть, сбрить бороду, лишиться одной ноги, - в общем, скажем так, мог подрастерять часть своих достоинств. Возможно также, что он будет путешествовать под вымышленным именем. Но изначально его звали Генрихом.
Александр пожал плечами.
- Не слышал ни о ком подобном. К чему такая таинственность?
- Из-за наших конкурентов. Некоторым венецианским colleganza ужасно не понравится, если мы преуспеем в торговле, а ставки слишком высоки, чтобы не думать об осторожности. Я чувствую, что вы человек порядочный, и рассчитываю на вас.
Он встал с сияющей улыбкой.
- Что ж, есть счет, а есть и расчет, если вы понимаете меня. Я буду держаться настороже в ближайшее время.
Я поблагодарил его и решил пойти размять ноги, прежде чем прозвучит сигнал к тушению огней.
Пройдя через городские ворота, я свернул на север. Не задумываясь, я побрел вверх по улочкам и вскоре оказался перед герцогским дворцом. Он стоял на вершине холма, и оттуда открывался отличный вид на гавань и окрестные имения. Дворец представлял собой великолепное каменное строение с трехэтажным главным зданием и длинными пристройками по бокам. Восточное крыло начали строить еще во время моей бытности здесь и, похоже, до сих пор так и не завершили. Возле открытых центральных ворот слуги раздавали бедным еду и мелкие монеты. Самый надменный из них, как я заметил, сердито прогнал женщину, чересчур навязчиво выражавшую благодарность. Очевидно, он руководил раздачей милостыни. Я подошел к нему.
- И вам также счастливого Рождества, - пробормотал он, сунув мне в руки жареный окорок.
Я отдал его обратно.
- Оставьте это нуждающимся, - сказал я. - Дома ли герцогиня?
Он впервые взглянул на меня, оценил мой купеческий наряд и усмехнулся.
- Герцогиня не принимает посетителей. Она в трауре, как вы, несомненно, уже слышали.
- Слышал, и мне хотелось бы выразить ей соболезнование. Когда-то я знал покойного герцога.
Он вновь глянул на меня.
- Что-то я вас не припоминаю, - сказал он.
- И я вас тоже. Одного из слуг герцога звали, по-моему, Валентином. А его управляющим в те времена был Курио. Подзабыл вот только имя дворецкого, но, помнится, он уже тогда был пожилым человеком и теперь, наверное, либо умер, либо удалился от дел.
- Умер пять лет назад. Его звали Малахий, как и меня. Я его сын.
- Примите мои запоздалые соболезнования по поводу утраты вашего родителя. Надеюсь, вы стали таким же образцовым управляющим.
- Честно говоря, сударь, я превзошел его. Герцогиня никого не принимает. Всего наилучшего.
Он закрыл ворота, и я услышал, как их заперли на засов.
- И вам счастливого Рождества, - пробурчал я.
Не представляя, чем еще сегодня заняться, я вернулся в "Элефант" и провалился в глубокий сон.