* * *
Когда Эрика вошла в здание тюрьмы, там было тихо и спокойно. Она привычно поздоровалась с сотрудниками, зарегистрировать, и затем ее провели в комнату для персонала, где она уселась за стол. Сидя там в ожидании, посетительница опять обругала себя за то, что могла проявить такую небрежность. Ей не нравилось совершать такие ошибки.
- Привет, Эрика! - Тина вошла в комнату и закрыла за собой дверь. В руке у нее была пачка открыток, схваченная резинкой, и она положила их на стол перед писательницей. - Вот они.
- Можно мне посмотреть? - попросила Фальк.
Надзирательница кивнула, и Эрика потянулась к пачке. Потом она остановилась на мгновение, подумав об отпечатках пальцев, но быстро сообразила, что открытки успели пройти через столько рук, что все интересные отпечатки на них уже уничтожены.
В пачке было всего четыре открытки. Писательница разложила их перед собой. На всех были виды Испании.
- Когда пришла последняя? - спросила Эрика.
Тина наморщила лоб:
- Когда же это было? Месяца три-четыре назад.
- Лайла никогда ничего о них не рассказывала? Например, о том, кто их посылал?
- Ни слова. Но она очень взволновалась, когда они пришли, и потом еще несколько дней была взбудоражена.
- Но оставить их себе она не захотела? - переспросила Фальк, разглядывая открытки.
- Нет, она каждый раз просила нас их выбросить.
- Вам не показалось, что все это немного странно?
- Ясное дело… - Тина заколебалась. - Наверное, именно поэтому мы их все же сохранили.
Размышляя, писательница оглядела пустую безликую комнату. Единственной попыткой создать здесь подобие уюта была полузасохшая пальма в горшке у окна.
- Мы нечасто здесь сидим, - проговорила тюремщица с улыбкой.
- Понимаю, - кивнула Эрика и снова сосредоточилась на открытках. Она перевернула их, чтобы осмотреть с другой стороны, но на них действительно ничего не было - кроме адреса исправительного учреждения, отпечатанного в виде синего штемпеля. Почтовые штемпели были поставлены в разных местах, и ни одна обозначенная на них местность не имела никакого отношения к тому, что Фальк было известно о Ковальской.
Почему Испания? Открытки посылала сестра Лайлы? Но зачем? Эта версия не представлялась разумной, потому что все почтовые штемпели были поставлены в Швеции. Посетительница подумала, что надо попросить Патрика проверить, выезжала ли Агнета за пределы Испании. Может быть, между сестрами было какое-то общение, хотя они это и отрицают. Или это не имеет никакого отношения к сестре?
- Ты не хочешь спросить Лайлу, что она может сказать по этому поводу? - снова подала голос Тина. - Я могу узнать, готова ли она принять посетителя.
Эрика на мгновение задумалась, взглянула на увядшую пальму и покачала головой:
- Спасибо, но я хочу сперва сама поломать голову - вдруг мне все же удастся догадаться, что тут такое.
- Удачи тебе, - сказала надзирательница и поднялась.
Ее собеседница кривовато улыбнулась. Да, немного удачи ей не помешало бы!
- Могу я взять с собой открытки? - попросила она.
Тина заколебалась, но все же согласилась:
- Хорошо, если ты обещаешь принести их назад.
- Обещаю, - сказала Эрика и положила их в сумку. Нет ничего невозможного. Какая-то связь обязательно есть, и она не сдастся, пока не найдет ее.
* * *
Йоста размышлял, не дождаться ли все же возвращения Патрика - однако времени на это, похоже, не было. Он решил последовать своей интуиции и продолжить работать над тем, что ему было известно.
Анника позвонила и сказала, что уходит раньше, потому что у нее заболела дочь, так что, строго говоря, ему надо было бы вернуться в участок, чтобы не оставлять его совсем пустым. Но Мартин наверняка скоро вернется, так что Флюгаре сел в машину и отправился в Сумпан.
Рикки открыл полицейскому дверь и молча впустил его внутрь. По дороге Йоста отправил ему эсэмэску, чтобы убедиться, что его семья дома. Когда он вошел в гостиную, стало очевидно, что все от него чего-то ожидают.
- Вы узнали что-то новое? - спросил Маркус.
Флюгаре увидел в глазах Хальбергов надежду - не на то, что дочь найдется, как это было раньше, а на то, что все получит наконец свое объяснение. Разочаровывать их было очень больно.
- Нет, по крайней мере, ничего такого, что мы уверенно можем связать со смертью Виктории, - сказал он со вздохом. - Однако есть одно странное обстоятельство, связанное с другим случаем, который мы сейчас расследуем.
- Лассе? - догадалась Хелена.
Йоста кивнул:
- Да, мы нашли связь между Викторией и Лассе. И это связано еще с одним обстоятельством, которое мне удалось выяснить. Но дело немножко щепетильное…
Он откашлялся, не зная, как начать. Все трое его собеседников сидели перед ним молча, ожидая, и он увидел выражение внутренней боли в глазах Рикки - угрызения совести, с которыми ему, возможно, придется жить до конца своих дней.
- Мы по-прежнему не обнаружили тела Лассе, но неподалеку от того места, где припаркована его машина, были следы крови, которые мы послали на анализ. Оказалось, что это кровь Лассе, - рассказал полицейский.
- Угу, - проговорил Маркус. - Но какое это имеет отношение к Виктории?
- Как вам известно, мы подозревали, что кто-то следил за вашим домом. В саду соседей мы обнаружили окурок, который тоже отправили на анализ, - сказал Йоста, ощущая, что приближается к теме, которой он больше всего хотел бы избежать. - Судмедэксперты по собственной инициативе сопоставили кровь на мостках и ДНК на окурке и обнаружили совпадение. Иными словами, Лассе следил за Викторией, и, по всей вероятности, именно он посылал ей угрожающие письма. Да, Рикки рассказал нам о них.
- Нам он тоже все рассказал, - ответила фру Хальберг, бросив взгляд на сына.
- Мне жаль, что я их выкинул, - пробормотал тот. - Я просто не хотел, чтобы вы их увидели.
- Не переживай по этому поводу, - кивнул ему Флюгаре. - С этим все ясно. Как бы то ни было, мы выдвинули версию, что Лассе кого-то шантажировал, и этот человек убил его. И у меня есть догадки, кто это может быть.
- Прости, я что-то не понимаю, - снова заговорила Хелена. - Какое отношение все это имеет к Виктории?
- Да, зачем он следил за ней? - спросил ее муж. - При чем здесь она, если он кого-то шантажировал? Поясни, пожалуйста.
Йоста вздохнул и не сразу собрался с духом.
- Я полагаю, что Лассе шантажировал Юнаса Перссона, поскольку ему было известно, что у Юнаса внебрачные отношения с очень юной девушкой. С Викторией. - Теперь, когда он наконец произнес это вслух, плечи его опустились. Старый полицейский затаил дыхание в ожидании ответа старших Хальбергов. Однако последовавшая за этим реакция была совсем не такой, как он ожидал. Хелена подняла глаза, твердо глядя на Флюгаре, а потом улыбнулась грустной улыбкой:
- Дорогой Йоста, ты что-то перепутал.
* * *
К большому удивлению Дана, Анна добровольно согласилась отвезти девочек на конюшню. Ей нужно было уехать из дома и подышать свежим воздухом, так что даже присутствие лошадей не могло ее теперь напугать. Ее знобило, и она плотнее закуталась в куртку. Помимо всех прочих неприятностей, тошнота стала еще сильнее, и женщина все больше склонялась к мысли, что это не на нервной почве и что у нее, скорее всего, кишечный грипп, покосивший так много учеников в школе, где учились ее дети. Пока ей удавалось сдерживать тошноту, проглотив десять горошин белого перца, но скоро ей наверняка придется обнять ведро или унитаз.
Возле конюшни стояли на морозе несколько девочек. Эмма и Лисен побежали к ним, и Анна пошла следом за ними.
- Привет, почему вы здесь стоите? - поинтересовалась она у юных наездниц.
- Марта до сих пор не пришла, - сказала высокая темноволосая девочка. - А она никогда не опаздывает.
- Значит, она скоро появится, - предположила Анна.
- Но Молли тоже должна была быть здесь и помогать ей, - сказала брюнетка, которая, видимо, была лидером в группе. Остальные закивали.
- А вы стучали к ним в дверь? - спросила Анна и посмотрела на жилой дом неподалеку от конюшни. Там горел свет - похоже, кто-то был дома.
- Нет, мы бы такого никогда не сделали, - ответила темноволосая с испуганным видом.
- Ну тогда я пойду постучусь, - решила женщина. - Подождите здесь.
Она почти бегом направилась через двор к дому Юнаса и Марты. От пробежки тошнота только усилилась, и, подойдя к дому, Анна вынуждена была опереться о перила. Ей пришлось звонить дважды, прежде чем Юнас открыл дверь. Хозяин вытирал руки о передник - судя по запахам, он был занят приготовлением еды.
- Привет, - сказал он с вопросительным выражением лица.
Анна откашлялась:
- Привет. Марта и Молли здесь?
- Нет, они, скорее всего, в конюшне, - Перссон посмотрел на часы. - У Марты через несколько минут занятие, и, мне кажется, Молли собиралась ей помогать.
Его неожиданная гостья покачала головой:
- Они туда не пришли. Как ты думаешь, где они могут быть?
- Понятия не имею, - ответил ветеринар и задумался. - Я не видел их с раннего утра, потому что мне пришлось уехать на срочный вызов, а когда я вернулся, дома никого не было. Потом я спал, сидел в кабинете - был уверен, что после обеда они в конюшне… У Молли скоро важное соревнование, так что я думал, что они вовсю тренируются. Да вот и машина на месте.
Он указал на голубую "Тойоту", стоявшую возле дома.
Анна кивнула:
- Что же нам делать? Девочки ждут…
- Я могу позвонить Марте на мобильный. Зайди пока в дом, - сказал Перссон и обернулся. Взяв свой телефон, лежавший на столике в холле, он нажал на клавишу быстрого набора.
- Не отвечает. Как странно. Он у нее всегда при себе, - вид у Юнаса был встревоженный. - Сейчас спрошу маму.
Он стал звонить матери, и Анна слышала, как он объяснял ей, в чем дело, одновременно заверяя ее, что ничего страшного не случилось и что все идет как положено. Заканчивая разговор, ветеринар несколько раз сказал "Пока".
- Разговаривать с мамами по телефону - это нечто, - проговорил он, поморщившись. - Легче заставить свинью полететь, чем маму - положить трубку.
- Да-да, - проговорила Анна, делая вид, что понимает, о чем он говорит, хотя на самом деле их с Эрикой мать вообще почти никогда им не звонила.
- Судя по всему, они заходили к маме на чай в первой половине дня, но потом она их больше не видела, - рассказал Юнас. - Молли не пошла сегодня в школу, у нее болел живот, но после обеда они все равно собирались тренироваться - так они ей сказали.
Он накинул на себя куртку и придержал гостье дверь:
- Я пойду поищу их. Они должны быть где-то здесь.
Юнас с Анной прошли по всему двору, заглянули в старый сарай, на манеж и в класс. Ни Марты, ни Молли нигде не было.
Девочки зашли в конюшню. С улицы были слышны их голоса: они разговаривали с лошадьми - и друг с другом.
- Мы еще немножко подождем, - сказала Анна. - А потом, наверное, поедем домой, если они не появятся. Возможно, произошло какое-то недоразумение по поводу времени.
- Да, наверное, - проговорил ветеринар с сомнением в голосе. - Но я сейчас посмотрю еще раз, так что пока не отчаивайтесь.
- Конечно, - ответила женщина и вошла в конюшню, решив держаться подальше от ужасных зверюг.
* * *
Они ехали домой. Патрик настоял, что за руль сядет он. Это было необходимо ему, чтобы разрядиться.
- День прошел насыщенно, - сказал он. - Конечно, эта встреча была очень полезной, однако я все же надеялся, что мы вынесем из нее нечто более конкретное, что в какой-то момент я воскликну: "Эврика!"
- Это наверняка случится немного позже, - ответил Мелльберг, пребывавший в необычно хорошем расположении духа. Вероятно, он еще не отошел от всеобщего внимания, которое было приковано к нему, когда он рассказывал об Ингеле Эрикссон. "Этого ему хватит на несколько недель", - подумал Хедстрём. Впрочем, он понимал, что и ему не следует впадать в уныние. Нельзя, проводя завтра утром летучку для своих сотрудников, передать им чувство, что они зашли в тупик.
- Может быть, ты прав, и встреча все же что-то дала, - сказал Патрик вслух. - Палле употребит дополнительные силы на то, чтобы изучить дело Ингелы Эрикссон, и если мы все будем стараться, то, возможно, нам удастся найти, в чем отличие исчезновения Минны Вальберг от остальных.
Он надавил на газ. Ему не терпелось добраться до дома, переварить все услышанное за день и, может быть, обсудить это с Эрикой. Ей часто удавалось упорядочить то, что напоминало ее мужу полный хаос, и никто не умел помочь ему лучше, чем она, когда надо было упорядочить разрозненные мысли.
Кроме того, Хедстрём намеревался попросить ее об одной услуге, о чем не собирался рассказывать Мелльбергу, который больше всех ворчал по поводу привычки писательницы вмешиваться в их расследования. Хотя Патрик и сам порой мог всерьез рассердиться на супругу, она обладала потрясающей способностью взглянуть на дело под новым углом зрения. Викинг попросил его воспользоваться этим качеством жены, тем более что она уже была некоторым образом вовлечена в дело, учитывая ту возможную связь, которую ей удалось нащупать между Лайлой и исчезновением девочек. Хедстрём даже размышлял, не поднять ли этот вопрос на совещании, но в конце концов решил все же этого не делать. Для начала ему надо узнать побольше, иначе существует опасность, что это только отвлечет силы следствия, не приведя ни к чему дельному. Пока Эрика не нашла ничего, что подкрепляло бы ее догадку, однако по опыту Патрик знал, что если его супругу одолевают предчувствия, к этому стоит прислушаться. Она редко ошибалась, что его порой очень раздражало, однако было исключительно ценно. Именно поэтому полицейский хотел попросить ее посмотреть видеозаписи всех разговоров с родственниками. По-прежнему оставался открытым главный вопрос - найти общий знаменатель, объединяющий девушек, и, возможно, Эрике удастся обнаружить то, что пропустили все остальные.
- Я хотел предложить собраться завтра в восемь утра и рассказать остальным о результатах дня, - сказал Хедстрём начальнику. - И еще я хотел попросить Паулу прийти, если у нее будет такая возможность.
В машине стояла тишина, и Патрик постарался сосредоточиться на вождении. Дорога становилась слишком скользкой.
- Что скажешь, Бертиль? - спросил он, так и не получив реакции на свои предыдущие слова. - Паула сможет прийти завтра?
В ответ ему послышался громкий храп. Бросив взгляд в сторону, водитель констатировал, что Мелльберг уснул. Долгий рабочий день утомил его - он ведь к такому не привык.