Такая вот невеселая сказочка. Вспомнилась она мне не только потому, что попавшаяся под усталую руку книжка полетела на пол, а еще в связи с поездкой на белом "Линкольне". Гиви Хромой и по возрасту, и по замашкам тянул именно на вора, и оставалось удивляться, как это его не зашибли во время всяких там криминальных революций и контрреволюций.
Наверное, уцелел он потому, что сидел в провинции, а по столицам не светился.
С одной стороны, это было хорошо, потому что с Гиви можно было вести разговоры о делах, а "отморозки", судя по книжке, были полными психами без тормозов в башке. А с другой стороны...
Гиви мог наплевать на всякие понятия, припугнуть Тыкву и заставить того отпустить Тамару. Мог, но не сделал. Вот за такие штучки "отморозки" и возненавидели воров, если верить моей книжке!
Как повезло Гиви, что я не "отморозок". Как ему повезло. И как не повезло Тамаре.
С этими грустными мыслями я заснул. А разбудили меня уже самые настоящие "отморозки". Они это умеют.
6
Я с ненавистью шарил руками вокруг, чтобы найти маленькую сволочь, трезвонившую, как пожарная сигнализация, и раздавить ее недрогнувшей пяткой. Но поиски затянулись, и к тому моменту, когда я отыскал мухинский мобильник, я уже более-менее проснулся и потому крушить телефон не стал.
- Да? - осипшим голосом произнес я в трубку. В ответ издевательским тоном мне сообщили название женского полового органа. Рифма, конечно, но зачем с этого начинать день? Хотя - какой к чертовой матери день?! Я лег спать в районе двух часов дня, а значит, сейчас... Сейчас было одиннадцать вечера. Башка как чугунное ядро, во рту свалка пищевых отходов, да еще в ушах звенит до сих пор от позывных мобильного. Приятный вечерок, ничего не скажешь.
- Эй, там, - продолжали издеваться надо мной в трубке. - Выходи на связь. Я же предупреждал - вечером звякну...
- О господи, - вспомнил я. - Вы все еще там, у "Интуриста"?
- Отстаешь от жизни. Мы уже проспались, сейчас на Красной Пресне, в "Планете Голливуд". Ужинаем. Меню тут у них такое...
- Не надо про меню, - просипел я. У меня вдруг свело желудок от тоски по какой-нибудь пище. Сжимая в руке телефон, я слез с дивана и нетвердой походкой проковылял на кухню, где выпил стакан воды. Теперь голос зазвучал более-менее прилично.
- Эй, знакомый, - раздался в ухе голос. Кажется, это был тот, второй, Пистон. Циркач и Пистон. Славная парочка. Славная особенно тем, что им нужны были мухинские деньги. Мне предстояло познакомить Циркача и Пистона с суровыми реалиями провинциальной жизни, и мне заранее от этого было не по себе.
- Знакомый, тебя как зовут? - спросил Пистон.
- Саня, - сказал я. - А ты Пистон?
- Это для друзей я Пистон. А для тебя Кирилл Николаевич.
- Ради бога, - пробормотал я. - Что нужно, Кирилл Николаевич?
- Ты утром сказал, что Леху замочили.
- Ну, - подтвердил я.
- Что "ну"? Мы его помянули, теперь нужно узнать, кто его замочил, и замочить тех гадов, кто его замочил!
- Ух ты, - сказал я, осознав нарисованную Кириллом Николаевичем программу действий. - Круто. Только их уже, кажется, замочили.
- Кто это их замочил? - с интонацией завзятого ревнивца отозвался с Красной Пресни Пистон. Пришлось ему долго и нудно растолковывать про Пушкинскую улицу, про выстрелы, про двоих неизвестных мужиков, про Леху Мухина и про его разбитые очки.
- Так, - после паузы проговорил Пистон. - Я правильно понял: они его замочили, а он их замочил?
- Правильно, - сказал я.
- А кто они такие, эти двое, - ты не знаешь?
- Не знаю, - сознался я.
- Ну и лопух ты после этого, - сделал вывод Пистон.
- Может быть, - не стал я спорить. Не то у меня было настроение.
- Ну да черт с ним, с Лехой, - продолжала вещать трубка. - Он тоже лопух, если дал себя замочить. Давай лучше о делах побазарим. Леха тебе рассказал?
- Нет, не рассказал. А что он мне должен был рассказать?
- Да про дела же, лопух! Черт, я даже не знаю...
В "Планете Голливуд" произошли какие-то шумные события, в результате которых в трубке прорезался голос Циркача.
- Эй, там! Ты что, не в курсе Лехиного заказа?
- Он что-то заказал? - наивно переспросил я.
- Кого-то, а не что-то, - проворчал Циркач. - А деньги-то он тебе для нас оставил?
- Не оставил, - сказал я, и после этих двух слов в трубке стало происходить что-то уж совсем непотребное. То ли Пистон с Циркачом не поделили какое-то из заказанных блюд, то ли в ресторане слишком громко завели "Мэрилин Мэнсон", то ли Кирилл Николаевич с горя по невинно убиенному Лехе рыдал и рвал на себе волосы. А может, все это происходило одновременно.
Я уже собирался отключить телефон, как вдруг из звукового хаоса прорвался Пистон.
- Как это?! - проорал он, явно волнуясь. - Как это - Леху замочили, а денег для нас нет? Мы уже неделю в Москве сидим, ждем его денег, готовимся его заказ выполнить! А он нам такие подлянки кидает!
- Извини, - сказал я. Пистон проворчал что-то невнятное, а потом заговорил уже поспокойнее:
- Слушай, как тебя там...
- Саня, - напомнил я.
- Слушай, Саня, а ты не был у Лехи дома? Может, он под кроватью деньги хранил? В чемодане.
- Так много денег? - прикинулся я простачком.
- Прилично, - проворчал Пистон. - Так ты сходишь к нему домой?
- Он жил в гостинице, - сказал я. - И в гостинице было шаром покати. Никаких чемоданов с деньгами.
Я не стал упоминать, что Леха Мухин обладал выдающейся способностью организовывать исчезновение чемоданов с разными ценностями - как, например, в клубе "Белый Кролик".
- Ох, блин, - вздохнул в трубке Пистон. - Неужели придется переться в вашу глушь и самому искать Лехины деньги? Такой лом...
- Так что, - осторожно спросил я, решив, что достаточно втерся в доверие к этой сладкой парочке. - Леха вам пообещал деньги за заказ? Чтобы вы кого-то замочили?
- Это не телефонный разговор, - отозвался Пистон, позабыв, что про заказ и про "замочить" мне только что разболтал Циркач по этому же самому телефону.
- Я просто думаю, - сказал я, - если тот, кого заказал Леха, узнал про заказ и опередил Леху? Послал своих людей, и они замочили Леху.
- Ух ты, - оценил Пистон мою фантазию. - Неплохо придумано. Я тоже должен был догадаться про это, только у меня башка болит. Ну и что дальше? Меня мало волнует, кто Леху завалил, меня волнует, где деньги.
- Раз они его завалили, - продолжал фантазировать я, - значит, они и деньги оприходовали.
- Ты же сказал, что Леха перестрелял тех чудиков, которые его прикончили.
- Я видел два трупа, - сказал я. - А может, всего их было трое? И третий успел свалить вместе с бабками? Так что если вы знаете имя человека, которого заказал Леха, то можно вычислить всех остальных. И найти бабки.
- Ну ты и головастый, - признал Пистон. - Почти как я. Я бы тоже все это просек, если бы мы Леху так крепко не помянули сегодня. Циркач уж больно убивался, они же с Лехой вместе на зоне парились... Леха всего полтора месяца назад вышел, и вот на тебе! Глотнул свободы, называется...
А я вспомнил рассказы о восьми годах беззаветного труда на Якутских алмазных приисках. Стало быть, все это - туфта. Тогда откуда алмазы? Да еще в таких количествах?
Ну Леха! Ну Бляха-Муха! Ну сказочник! И еще фокусник, растворяющий в воздухе драгоценные камни и денежные знаки в особо крупных размерах. Причем, даже когда фокусник словил пулю в голову, его фокусы продолжались.
Магия, черт бы ее побрал.
Глава 6
Подохнуть под забором
1
Лимонад в некотором смысле был прав, когда говорил, что работа меня испортила. Имеется в виду работа вышибалой. В каком смысле? Ну, например, когда я впервые вижу какого-нибудь человека - мужика, я имею в виду, - то первым делом сразу прикидываю: а получится ли у меня дать ему в грызло? Профессиональная привычка, ничего не поделаешь.
Вот и тут то же самое. Я посмотрел на человека по фамилии Шумов, рекомендованного Гиви Хромым, и решил: "Пожалуй, с ударом в грызло тут все нормально". В том смысле, что Шумов был хоть и приличного роста, но в плечах я пошире, да и вообще поздоровее. То есть если бы этот самый Шумов нализался бы в "Золотой Антилопе" до зеленых чертей, я бы элементарно вышвырнул его за порог.
Правда, сейчас все было немного иначе. Я смотрел на Шумова и понимал, что при всей разнице в весе и в ширине плеч не смогу не то что врезать путем этому мужику, я и руку вряд ли на него успею поднять.
Потому что Шумов стоял напротив меня, небрежно держа на сгибе руки охотничий карабин и направляя этот карабин прямо мне в живот. Пища, которая провалилась в меня после завтрака, в такой ситуации повела себя просто неприлично, и раздалось какое-то трусливое бурчание, заставившее Шумова удивленно поднять бровь. Левую.
- Э, - сказал я, не сводя глаз с карабина. - Меня Гиви Хромой послал...
- Если ты думаешь, что это хорошая рекомендация, - низким голосом проговорил Шумов, разглядывая мой живот, - ты сильно ошибаешься.
Дело происходило за городом, в дачном поселке, причем на вид не самом захудалом. Кругом щетинились антеннами двух- или трехэтажные кирпичные коттеджи за высокими заборами, и тот коттедж, где я нашел Шумова, мало чем отличался от прочих. Гиви упомянул, что Шумов раньше был частным детективом - не хреново зарабатывают частные детективы, если могут отгрохать себе такую домину, а потом со спокойной душой уйти в запой. Алкоголем, кстати, от Шумова не пахло. Было кое-что другое в его облике - другое и особенное.
Я долго жал на кнопку звонка, пока дверь в заборе наконец не открылась и я смог войти на участок. Вошел и тут же засомневался, что мне стоило это делать, потому что на участке меня ожидал бородатый мужик с карабином в руках. Шумов был одет в старые синие джинсы, оттопыренные на коленях, и в толстый черный свитер. Неухоженная борода и общий вид этого парня наводили на мысль, что Шумов не выходит за пределы дачного участка и не общается с другими людьми. А может, это люди не общаются с ним? Это было бы неудивительно, учитывая привычку Шумова встречать гостей с ружьем в руках. С ружьем, направленным в пузо гостю.
- Я не хочу ничего слышать о Гиви, - отчетливо и неторопливо говорил Шумов. - Я не хочу его видеть. Письма, посылки и переводы от него я тоже не принимаю.
- Я не от Гиви, - поспешил я откреститься от Хромого. - Он просто назвал твою... то есть вашу фамилию. Он сказал, что вы тот самый человек, который мне нужен...
- Да? - Шумов хмыкнул. - Тебе что, нужен убийца?
- А? Почему - убийца? - не понял я и одновременно вздрогнул, потому что мне показалось, будто ствол шумовского карабина приблизился к моему животу на пару сантиметров. И с чего это я решил слушаться советов Гиви Хромого?!
- Потому что я - убийца, - Шумов сказал это с удовольствием. - Последние полтора года мне очень хочется кого-нибудь убить.
- Кого-нибудь? - Я сделал маленький шажок назад. - То есть абсолютно все равно кого?
- Сначала я хотел убить вполне конкретного человека, - паясничал Шумов и сделал маленький шажок вперед. - Но мне не дали это сделать. Я обиделся. И теперь мне в принципе плевать, кому продырявить башку...
- Понятно, - сказал я, стараясь быть вежливым. Хотя больше всего мне хотелось перемахнуть через забор и бежать до станции что есть сил.
- Поэтому я стараюсь не выходить с дачи, - продолжил пояснения Шумов. - Потому что если я выйду, то наверняка кого-нибудь хлопну. А уж в город ехать... Нет, я не поеду в город. Я не хочу кровавой бойни.
На это я уже просто не мог ничего сказать. Шумов правильно оценил мое молчание. Он подмигнул мне и проговорил заговорщицким тоном:
- Что, не очень хороший совет дал тебе Гиви?
- Все нормально, - сказал я, - только нужен мне не убийца. Мне нужен человек, который мог бы разобраться в одной запутанной истории. Вы же вроде были частным детективом...
- Я был легкомысленным идиотом, - перебил меня Шумов. - Теперь я этим больше не занимаюсь. Я изолировал сам себя, чтобы избежать ненужных жертв. Мне не хочется больше разбираться в запутанных историях, мне хочется бить прикладом по головам... - Он тяжело вздохнул. - Но я сдерживаюсь.
Я не совсем понял, про какие головы говорил Шумов, но тем не менее продолжил:
- Просто от распутывания этой истории зависит жизнь моей девушки. Ее взяли в заложницы, и у меня есть четыре дня, чтобы вызволить ее. Точнее, осталось уже три с половиной дня.
- Девушка? - презрительно произнес Шумов. - Найди себе другую девушку, вот и все дела. Этим ты сразу убьешь двух зайцев - заполнишь свободное место в постели и спасешь ту первую девушку: ведь если ты ее кинул, то какой смысл ее убивать за твои долги?
- Они убьют ее из принципа, - сказал я. - Это же такие сволочи, что... Тыква непременно ее убьет, потому что ему нужны деньги.
- Тыква? - Мне показалось, что в глазах Шумова мелькнуло некое подобие интереса. Словно огонек, который зажегся и через долю секунды погас. - Тыква теперь берет девушек в заложницы? Куда катится этот мир... Нет, - решительно сказал Шумов. - Я правильно делаю, что сижу здесь и не высовываюсь наружу. Весь этот мир, - Шумов махнул рукой в направлении города, - дерьмо. Так зачем в него вляпываться лишний раз?
- А здесь что, райский сад, что ли? - не сдержался я.
- Ну вот, - огорчился Шумов. - Узнаю современную молодежь. Один сплошной цинизм, и никакого уважения к старшим.
То ли крыша у меня поехала после всех злоключений последнего времени, то ли это было на самом деле так, но в словах Шумова я услышал ненавистные интонации ДК. Захотелось ляпнуть в ответ что-нибудь мерзкое типа "Сам дурак" или "Сбрей бороду, и мы тогда посмотрим, кто тут старше". Однако я вовремя припомнил, что мне Шумов нужен гораздо больше, чем я нужен Шумову. Честно говоря, я ему вообще по барабану.
О чем он напрямую и заявил.
- И что это я тут стою и зря теряю время? - спросил себя Шумов. - Зачем я разговариваю с человеком, которого послал уголовник с тремя судимостями? Не лучше ли мне пойти посмотреть по телевизору канал "Дискавери"? Из жизни животных. Наблюдая за жизнью животных, начинаешь лучше понимать людей.
- Да, - сказал я. - Наверное. Но все-таки...
- Но прежде чем пойти смотреть канал "Дискавери", - перебил меня Шумов, - нужно очистить территорию от посторонних.
И он довольно бесцеремонно ткнул меня стволом в живот.
- Обычно в таких случаях я считаю до десяти, - сказал Шумов.
- А потом? - спросил я, начиная пятиться к воротам.
- А потом делаю один предупредительный выстрел. Хочешь спросить, что потом?
- Нет, не хочу, - я был уже у ворот. - И все-таки... Что мне делать? Может, хоть какой-нибудь совет дадите? Пока еще не начали считать?
- Почему ты думаешь, что я не начал? - удивился Шумов. - Я считаю про себя. Между прочим, уже шесть.
Я поспешно открыл ворота и выставил одну ногу наружу. Голова пока еще была на дачном участке и ожидала совета от крупного специалиста по запутанным ситуациям.
- А что до советов... - Шумов неспешно приблизился ко мне. - Просто старайся жить поспокойнее. Тогда тебе не придется выкупать свою девушку у Тыквы.
- Но это на будущее, - сказал я. - В будущем я постараюсь жить спокойнее, но что мне делать сейчас? Может, выкрасть ее? Или попросить Гиви, чтобы он надавил на Тыкву? Или собирать деньги на выкуп?
- Четыре, три, два, один, ноль, - скороговоркой выпалил Шумов. - Ты уложился.
С этими словами он толкнул ворота, и те захлопнулись, оставив меня на улице. И у меня было не самое лучшее настроение.
- Ну и козел! - громко сказал я воротам, надеясь, что Шумов еще недостаточно далеко отошел. Реакции не последовало никакой, Я сплюнул, развернулся и зашагал в направлении железнодорожной станции. Прошагал я метров пять. А на шестом метре я заметил забрызганную грязью "Тойоту". Я сначала подумал, что она стоит просто так, но на седьмом метре выяснилось, что она перекрывает дорогу. Да не кому-нибудь, а именно мне.
Я решил не нарываться на лишние неприятности и сошел с дороги, двинувшись по узкой тропинке вдоль кирпичной стены, которая ограждала территорию шумовской дачи. Я еще больше возненавидел в этот момент отставного частного сыщика, который отсиживался за этой стеной в обществе спутникового канала "Дискавери", в то время как я был вынужден шлепать по грязи, потому что "Тойота" выглядела чересчур подозрительно.
Но и тропинка меня не уберегла, потому что от судьбы не убежишь, а забрызганная грязью "Тойота" и была в эти минуты моей судьбой. Я понял это, когда из машины вылезли трое, один из них пристально посмотрел на меня и утвердительно кивнул. До меня донеслось:
- Это он, сто процентов.
Я бы мог сказать в его адрес то же самое, потому что это был он, сто процентов, - треугольная рожа из "Интуриста", еще один охотник за Лехой Мухиным. Только как это он меня выследил?! И на кой я ему сдался?!
Впрочем, это все были вопросы второстепенные, потому что, как только треугольная рожа кивнула своим подручным, те сорвались с места и кинулись за мной. Ну просто как охотничьи псы.
Охота началась.
2
Только охота бывает разная. Бывает охота на зайца - это когда гончим одно удовольствие завалить жертву и вспороть трепыхающееся тело. А бывает охота на медведя, когда трудно понять, кто здесь жертва, когда под ударами трещат кости гончих и разлетаются их сломанные, визжащие от боли тела.
Учитывая, что последний год я зарабатывал на жизнь тем, что бил людям морды или угрожал такой перспективой, ребятам из "Тойоты" я мог предложить только тип охоты номер два. Я прислонился к кирпичной стене, чуть пригнулся и стал ждать.
Ждать пришлось недолго, потому что ребята бежали быстро. А раз они бежали быстро, то у них не было времени понять, что легкой добычи у них на этот раз не будет. Бежали они едва ли не с улыбкой, бежали с энтузиазмом. А потом я слегка испортил им настроение. И одежду я им тоже попортил.
Первый очень удивился, когда налетел на мой кулак, свернувший ему челюсть набок. Второму я хотел врезать коленом, но тот на ходу сориентировался, от удара ушел и повис на мне сбоку, тыча меня кулаками в область печени и дыша мне в ухо табаком. Я попытался его стряхнуть, но это оказалось бесполезным занятием. Тогда я чуть повернулся и треснул парня о стену. О добротную шумовскую кирпичную стену. После трех контактов с этой расчудесной стеной парень как-то вдруг утратил свою былую удаль и стал сползать с меня на землю.
Но это был еще далеко не конец, потому что первый, со свернутой челюстью, звезданул меня чем-то по затылку, и я полетел вперед, но впереди была все та же стена, и я едва успел выставить руки, чтобы не треснуться об нее лбом. Но я успел. Под ногами было что-то мягкое, и я лишь потом понял, что это был тот, второй, который лежал теперь у подножия стены навроде местного бомжа.