- Но... Вы меня без ножа режете, миссис Эмерсон! - ужаснулся О'Коннелл. - Я рассчитывал хотя бы на интервью! Самое обычное интервью о ваших достижениях за последний сезон!
Взгляд прозрачно-голубых глаз был так открыт, так невинен, что любой другой, незнакомый с мистером Пройдохой человек тотчас согласился бы исполнить любую его просьбу. Ха! Не на ту напал!
- За дурочку меня принимаете, мистер О'Коннелл? Думаете, мы не читали ваших излияний по делу Фрейзера? Эмерсон, между прочим, бесновался несколько недель. Я даже начала тревожиться за его здоровье.
- Пардон! - округлил голубые глазищи О'Коннелл. - Эти "излияния" - не что иное, как точное повторение слов самой миссис Фрейзер.
По крайней мере в этом юный нахал был искренен. Энид Фрейзер, урожденная Дебенхэм, рассказала ему чистую правду, и не его вина, что профессор разъярился, прочитав излияния репортеришки (цитата из разгромной речи Эмерсона).
- Миссис Фрейзер вместе со всеми, кого вы спасли от бесчестия и даже смерти, поет вам хвалу, - продолжал О'Коннелл, не отводя от меня восторженного взгляда. - Разве можно ее винить? Это ведь такая редкость в нашем мире - чтобы отвага и доброта получили достойное признание! Вы - гордость британской нации, миссис Эмерсон!
- Что ж... Если вы так считаете...
- Разумеется! Вы рисковали собственной жизнью... да что там! Вы поставили на карту нечто более дорогое, чем сама жизнь! - разливался Кевин. - Трудно представить себе, как страдал профессор... что за ужасные минуты боли и отчаяния пришлось ему пережить... какой страх терзал его сердце... Вы человек несгибаемой воли и мужества, но все-таки женщина! Что, если бы вы дрогнули под натиском этого безумца?... Каковы были ваши чувства к нему, миссис Эмерсон?
Подумать только! А я-то кивала с идиотской улыбкой в ответ на каждое его слово! Когда смысл сказанного наконец до меня дошел, О'Коннелл содрогнулся от моего возмущенного вопля:
- Проклятье! Как вы смеете, Кевин! Что за грязные намеки!... Кто вам это наплел?! Вот погодите, доберусь я до Энид!...
- Да успокойтесь же, миссис Амелия, - заныл О'Коннелл. - Миссис Фрейзер ни в чем не виновата. Честное слово, она отрицала все, что невзначай... м-м... вырвалось у ее супруга. (Нам с вами встречались джентльмены и поумнее мистера Фрейзера, не так ли?) Какие только страшные кары она не сулила мне, если хоть слово просочится в прессу!
- Любая, даже самая страшная кара покажется вам отеческой взбучкой по сравнению с гневом Эмерсона, - пообещала я. - Только и позвольте себе один-единственный намек в газете, и...
Договаривать не было нужды. Кевин позеленел и как-то усох прямо на глазах.
- По-вашему, я этого не знаю, миссис Амелия? - с непритворным ужасом простонал он. - Да я так ценю вас, так почитаю, что никогда не стал бы подрывать ваш авторитет. К тому же босс сказал, что профессор запросто может подать на меня в суд и я окажусь за решеткой.
Вот оно что! Убедительный аргумент для мистера О'Коннелла. На его "преклонение" перед нашим авторитетом я бы, пожалуй, не рассчитывала... но угроза тюрьмы плюс страх перед Эмерсоном (в данном случае вполне обоснованный) надежно закроют репортеру рот.
- Отлично. - Отставив пустой бокал, я оглядела стол, но ничего хоть отдаленно напоминающего салфетку не обнаружила. - Все, мистер О'Коннелл, мое время истекло. Боюсь, Эмерсон уже всю округу на ноги поднял. Я на свидание не напрашивалась, так что счет оплатите сами.
- Я провожу! - Кевин швырнул на стол пару монет.
После всех наших приключений в Египте прогулка по вечернему Лондону меня не пугает, но отказ джентльмену в такой просьбе выглядел бы неучтивым. Девица с малиновыми щеками догнала нас у выхода и протянула шарф.
- Оставьте себе, милочка. У меня еще есть. Укутайтесь поплотнее.
Сопровождение Кевина оказалось кстати. По крайней мере, было на кого опереться. Мерзкая каша из грязи, воды и всякой скользкой гадости под ногами крайне затрудняла ходьбу. Призрачно-желтые пятна от газовых фонарей едва пробивались сквозь пелену тумана, размывая очертания редких прохожих.
- Согласитесь, Кевин, есть в этой картине некое мрачное очарование. Славный наш любимый Лондон! - Я не удержалась от умильного вздоха. - Приятно сознавать, что даже в своей зловещей и зловонной прелести он не уступает трущобам Каира.
В ответ О'Коннелл лишь крепче стиснул мой локоть и ускорил шаг.
После поворота, в том месте, где Йорк-стрит расширяется и образует овальную площадь, мой провожатый остановился.
- Отсюда вы уже и одна дойдете, миссис Амелия. Здесь с вами ничего не случится.
- Могли бы и не утруждаться, мистер О'Коннелл. Я везде умею сама за себя постоять. Благодарю за угощение и за экскурсию в паб. Весьма и весьма любопытно. Приятно узнать что-то новое. Будьте здоровы и не забывайте об уговоре.
- Что вы, мэм! Никогда!
- Вы не имеете права ссылаться на меня в своих статьях.
- Понял, миссис Амелия. Если только... - поспешно добавил Кевин, - не произойдет что-нибудь из ряда вон и об этом не напечатают в других газетах. Я все-таки журналист, сами понимаете. Остаться в стороне от сенсации - значит предать свое призвание!
- Бог мой! Да вы как будто с Рамсесом сговорились! - Моему возмущению не было предела. - Ничего "из ряда вон" не случится, не надейтесь.
- Вы так думаете?... - Ирландец вдруг выпучил глаза, заалел всеми веснушками да как рявкнет: - Тысяча чертей!!! Я должен был догадаться, и точка! Ах ты, проныра! Змея подколодная!
- Да как вы смее... Кто?! Где?!
- Вон там! - Кевин ткнул пальцем через площадь. - Видите гигантский желтый зонт?
- Дождь идет, юноша, если вы не заметили. А в сырую погоду люди, как известно, нередко пользуются зонтами. Должна, однако, заметить, что знаменитый лондонский смог не дает возможности отличить желтый зонт от...
- Ой, только не нужно лекций, умоляю, миссис Амелия! Этот зонт не заметить невозможно. Он у меня как бельмо на глазу. Смотрите! У самого вашего дома, перед оградой! - рычал О'Коннелл. - У-у-у, кровосос! Так и вьется над добычей!
Вьется? Я бы не сказала. На самом деле ненавистный О'Коннеллу зонт тем и отличался от остальных, что не двигался с места. Мутный свет фонаря, падавший на ограду, не позволял рассмотреть саму "змею подколодную". Впрочем, даже не будь тумана, я бы вряд ли что разглядела. Желтый зонт и впрямь оказался гигантских размеров.
- Кто это? - Щурься не щурься, все равно ничего не видно.
- Минтон, кто же еще! Всюду свой нос сует! Зайдите-ка лучше с черного входа, миссис Амелия.
- Еще чего. Не стану я красться к себе домой, как ночной воришка. Бегите, бегите, мистер О'Коннелл. Не забудьте сразу же сменить носки и обувь, иначе простуда вам обеспечена. С вашим конкурентом я как-нибудь разберусь. Оставьте его в покое. Попомните мои слова, такое соперничество до добра не доведет.
- Но... миссис Амелия...
- Никаких "но"! Я найду управу на беспардонного репортера. Это мой конек, не забыли?
- Но...
Массивная парадная дверь особняка с треском распахнулась. На ступеньки легла дорожка яркого света, затем туда же выскочила длинная черная фигура.
- Пибоди-и! Ты где-е, Пибоди?! Проклятье!
Бедняга дворецкий, цепляясь за полу пиджака Эмерсона, пытался оттащить его от порога. Куда там! Целая армия дворецких не уняла бы в этот момент любящего супруга. Позабыв про шляпу, пальто, шарф или хотя бы зонт, Эмерсон скатился с крыльца и ринулся к воротам. Задвижка взбунтовалась против яростного насилия, и он устроил целое представление, застряв по ту сторону ограды. Исступленный топот, железный лязг прутьев и дикий рев, казалось, в клочья разметали туман.
- Пибоди-и-и-и-и! Да где же ты-ы-ы, черт бы все побра-а-а-ал?!
- Прощайте, Кевин. - А О'Коннелла-то как ветром сдуло! Я обращалась к мелькнувшей вдалеке тени. - Уже иду, Эмерсон!
Напрасный труд. Вопли отчаявшегося супруга заглушали все остальные звуки в округе. Пока я пересекала площадь, желтый зонт пошел в атаку. Приняв нападение лоб в лоб (если не считать ограды), Эмерсон внезапно умолк. До меня донесся чужой высокий голос:
- Каково ваше мнение, профессор, по поводу?...
- Что ты себе думаешь, Эмерсон?! В такую погоду - и без шляпы!
Профессор изволил наконец обратить на меня внимание.
- Ах, вот ты где, Пибоди. Поразительная штука! Ты только взгляни... - После чего ухватился за громадный желтый зонт и крутанул его, точно колесо от египетской повозки. Нахальная личность, прицепленная к зонту неведомым мне способом, развернулась вместе со своим аксессуаром... и мне открылось ее лицо. Да-да, читатель, ее лицо! Репортер оказался дамой!
- Боже милостивый! Ну надо же! Я решила, что М. М. Минтон - это мужчина.
- Будьте уверены, я ничем не хуже, - прозвучал гневный ответ.
Прямо у меня перед носом зашелестели страницы репортерского блокнота. Чтобы зонт не мешал исполнению профессионального долга, журналистка прикрепила его к поясу. Манеры этой дамы оставляли желать лучшего, но ее изобретательность не могла не вызывать восхищения.
- Не сочтите за труд, миссис Эмерсон, ответить на вопросы, интересующие наших читателей. - Ну и энергия! Репортер в юбке без передышки снова ринулась в бой: - Во-первых, согласились ли вы вместе со Скотланд-Ярдом работать над делом об убийстве...
- Каким таким делом? Насколько мне известно, убийства вовсе...
- Амелия! - Столбняк профессора при виде женщины-репортера (больше как будто удивляться было нечему) длился недолго. Ухватив за руку, Эмерсон пытался протащить меня сквозь прутья ограды. - Не смей отвечать этой... этой персоне! - рявкнул он. - Ни слова, ни звука! Скажешь "да" или "нет", а эти шакалы... прошу прощения у юной дамы... насочиняют черт знает... невесть что! К тому же ты имеешь обыкновение распускать язык в самый неподходящий...
- Тысяча извинений, Эмерсон!!! Будь так добр, придержи свой язык. Позже поговорим. Наедине, если не возражаешь. Никакого интервью я давать не собиралась. Терпеть не могу, когда меня подстерегают и набрасываются на пороге собственного дома. Однако позволь заметить, что сквозь запертые ворота войти крайне затруднительно.
К концу своей возмущенной - но, согласитесь, справедливой - речи мне удалось протиснуться между Эмерсоном и журналисткой. Мисс (или миссис, бог ее знает) Минтон, спасаясь от спиц моего зонта, отступила. В прямом смысле, но не в переносном. От своих намерений настырная журналистка не отказалась.
- Наши читатели были бы рады узнать, миссис Эмерсон...
Только теперь я смогла как следует рассмотреть ненавистного конкурента Кевина О'Коннелла. Совсем юная девица. Моложе, чем мне показалось вначале. Не сказать чтобы хорошенькая... Черты лица резковаты для дамы; по-мужски упрямый подбородок, суровый взгляд из-под темных, непреклонно сдвинутых бровей. Шпильки и гребни, призванные сдерживать копну тяжелых волос, потерпев поражение, выпустили на волю массу влажных черных локонов.
Непрерывно чертыхаясь сквозь зубы, но все же довольно отчетливо, Эмерсон лязгал засовом и молотил по нему кулаком. М. М. Минтон приподнялась на цыпочки и замерла, как перед прыжком. Нисколько не сомневаюсь, что ей хватило бы наглости запрыгнуть вслед за нами не только в ворота, но и на крыльцо, если бы не одна неожиданность.
Я первой обратила внимание на совершенно невообразимую, просто-таки абсурдную картину. Мой изумленный возглас заставил журналистку оглянуться, а Эмерсона оторвать взгляд от строптивого засова. Так мы и застыли тремя каменными идолами, глядя на чудовищное видение.
По ту сторону дороги размеренно-широкой поступью шествовал египетский жрец, облаченный в длинное белое платье и леопардовую накидку. Белесые хлопья тумана липли к развевающимся одеяниям, шлейфом тянулись по мостовой; в угольно-черных завитках парика вспыхивали блики от фонаря.
Видение ступило на тротуар и растворилось в серой дымке смога.
Глава 3
Репортерская реакция мисс Минтон оказалась что надо. С пронзительным воем взявшего след охотничьего пса журналистка ринулась в погоню за "жрецом" - только зонтик запрыгал из стороны в сторону!
Я шагнула следом, но не тут-то было. Железные пальцы мужа сомкнулись на моем плече и припечатали спиной к ограде.
- Предупреждаю, Пибоди... - прошипел Эмерсон. - Еще один шаг...
Избавив меня от окончания угрозы, засов наконец поддался его героическим усилиям. Мгновение спустя я уже летела на поводу у Эмерсона по дорожке к дому. Любимый хранил зловещее молчание. Благоразумие требовало того же и от меня, но я ни разу в жизни не поступалась принципами в угоду благоразумию!
- Эмерсон, стой!!! Отпусти сейчас же! Разве так можно?! Своей дочери в пример я бы эту юную особу не поставила, но она ведь так молода... сумасбродна... женщина, наконец!!! И ты бросишь даму одну в такой ситуации? Да мало ли с чем она столкнется, если, не дай бог, догонит этого безумца? Не могу поверить! Ты.... Ты! Джентльмен из джентльменов!
Эмерсон замедлил бег.
- Э-э-э... М-м-м...
Разумное замечание, ничего не скажешь. Однако не последнее - в этом я была уверена. Эмерсон и сам не без греха, чего уж скрывать. Сумасбродство ему свойственно (как и большинству мужчин; женщинам эту черту приписывают незаслуженно), но все же он добрейшей души человек. Спасая меня от опасности в лице мисс Минтон, он просто забыл о своем долге джентльмена. Достаточно лишь напомнить - и...
- Обойдусь без советов, - пробурчал самый галантный из супругов. - Ясобирался догнать ее, как только ты окажешься в доме. Уж извини, Пибоди, нет тебе доверия.
- А вдруг опоздаешь?! Откуда нам знать, что на уме у этого шута в леопардовой шкуре? Попав к нему в лапы, она...
Эмерсон замер на первой ступеньке крыльца. Развернувшись, по привычке встряхнул меня как следует.
- Не преувеличивай, Амелия. В Лондоне полным-полно оригинальных личностей. Им доставляет удовольствие расхаживать по улицам и по музеям в костюмах, которым место на маскараде. Полагаю, все дело в нездоровом климате. Несчастный безумец, которого следовало бы отправить в...
- Вот именно! И я о том же! Этого человека необходимо отправить в больницу. Некогда спорить, бежим спасать мисс...
- Напрасно беспокоишься, Амелия. - Облегченно выдохнув, Эмерсон повернул меня к ограде.
Похоже, наше участие в судьбе мисс Минтон запоздало. Пока мы пререкались, к журналистке присоединился очень высокий, худой джентльмен в длинном темном плаще и элегантной шелковой шляпе. Молодые люди явно спорили: два голоса - приглушенный баритон и гневный альт - слились в пламенном дуэте.
- Я могу чем-нибудь помочь, мисс... э-э?... - оглушительно заорал Эмерсон. - Или это ваш знакомый?
Журналистка отпихнула собеседника и помчалась к дому, шлепая по всем лужам подряд. Эмерсон, умница, предусмотрительно задвинул щеколду, так что дальше ворот девице ходу не было. Там она и застряла, повиснув на перекладине и глазея на нас сквозь прутья, словно узник из темницы.
- Прошу вас, профессор! Миссис Эмерсон... Коротенькое интервью, умоляю! Я отниму у вас всего пару минут, не боль...
- Проклятье! - взревел Эмерсон. - Для вас правил приличий не существует, юная леди? Мы хотели убедиться, что безрассудство не довело вас до беды, а в благодарность получаем...
- Ну-ну, Эмерсон, спокойно. Ты высказал свою точку зрения, а мисс Минтон, я уверена, ее уяснила.
- Вы совершенно правы, - прозвучало из-за спины журналистки. - Добрый вечер, миссис Эмерсон. Добрый вечер, профессор. - Молодой человек в длинном плаще остановился у ворот. Он был в очках, как я только теперь увидела; очки то и дело сползали с носа, и юноша упорно возвращал их на место. - Боюсь, вы меня не помните. Уилсон, к вашим услугам. Имел честь быть представленным вам в прошлом году в кабинете мистера Баджа.
- Разве? Что-то такое припоминаю. Смутно, - крикнул в ответ профессор. - Какого дьявола вы здесь...
- Эмерсон! Тебя на том конце парка слышно. Может, подойдем к воротам?
- Ни за что на свете, Пибоди, - отрезал дорогой супруг, сжимая пальцы на моем запястье, в чем вовсе не было нужды.
- Мы с мисс Минтон друзья, - напрягая голос, продолжал молодой Уилсон. - Не беспокойтесь о ней. Напрасно она вас потревожила. Я пытался убедить ее этого не делать, но...
- Как не стыдно! - заорал на всю округу профессор. - Безобразие! А еще ученый... Преследуете коллег...
- Он тут ни при чем! - потрясая зонтиком, вмешалась девица-репортер. - Мистер Уилсон сделал все возможное, чтобы меня отговорить. Разве что силой не удерживал!
- Угу, угу, - неожиданно весело отозвался Эмерсон. - Тогда все понятно. Чокнутый комедиант сбежал, судя по всему?
Журналистка промолчала, оскорбленно сдвинув брови. Ее спутник сконфузился.
- Извините, профессор, я никого не видел. Слишком густой туман...
- Послушай-ка, Эмерсон... - вставила я шепотом, - по-моему, сюда направляется констебль.
Профессора эта мелочь не остановила бы, но мистер Уилсон, краешком глаза заметив приближающуюся внушительную фигуру в глянцевом форменном плаще, что-то сдавленно пробормотал и потянул подругу от ворот. Эмерсон радостно помахал им вслед, поприветствовал недоумевающего констебля, и мы вошли наконец в дом.
Прихожая была полна народу. Похоже, все домочадцы стали свидетелями нашего дружелюбного общения с журналисткой.
Эвелина первой подбежала ко мне:
- Амелия, ты насквозь промокла! Нужно сразу же переодеться!
- Пожалуй. - Я вручила зонт и плащ дворецкому. - Надеюсь, к чаю мы не опоздали? Глоток крепкого горячего чая - вот то, что мне сейчас нужно.
- А глоток виски с содовой не лучше? - лукаво подмигнул мой деверь. Младший брат Эмерсона - милейший из мужчин; так весь и искрится юмором.
- Нет, благо да... - Чуть было не сделала глупость. Визит в "Зеленый карлик" не мог не оставить определенный след. Наверняка от меня здорово попахивает третьесортным угощением О'Коннелла. Излюбленный ритуал общения перед ужином Эмерсон ни за что не пропустит, а значит, непременно унюхает витающий вокруг меня запашок. Посыплются вопросы... подозрения... - Отличная идея, Уолтер! Возьму, пожалуй, рюмочку с собой. Виски, как известно, - радикальное средство от простуды.
В спальне мне удалось отхлебнуть пару глотков прежде, чем Эмерсон приступил к той самой излюбленной процедуре, о которой я только что упомянула.
- Ну погоди же, дорогой! Дай хоть сбросить мокрое платье. Да и тебе неплохо бы переодеться; рубашка превратилась...
- М-м-м... - ответил любимый. Ни на что более конкретное в данный момент он был просто не способен.
Ах, читатель! Уж сколько лет я замужем за этим удивительным человеком - и все не перестаю восхищаться его талантом делать несколько дел сразу. Талантом особенно выгодным, когда хочется пообщаться и переодеться одновременно.
Какая жалость! Звонок к чаю прервал это увлекательнейшее из занятий.
- Извини, дорогой. - Я сделала попытку высвободиться. - Нас ждут. Опаздывать неприлично. Начнутся сплетни...