* * *
Еще через двадцать минут мини-автобусы остановились у парадного входа в "Schloss Ostermann". Чавез подошел к старшему полицейскому.
- Здравствуйте, я майор Чавез. Эти двое - доктор Беллоу и сержант Прайс, - сказал он, с удивлением увидев, как австриец отдает ему честь по-военному.
- Капитан Вильгельм Альтмарк, - представился полицейский офицер.
- Что нам известно?
- Мы знаем, что внутри здания находятся двое преступников, может, больше, однако их число неизвестно. Вы уже знакомы с их требованиями?
- В авиалайнере я слышал, что они требуют самолет, который доставит их в неизвестное место назначения. Крайний срок - полночь?
- Совершенно верно. За последний час никаких изменений.
- Что еще? Как мы доставим их в аэропорт?
- У герра Остерманна есть собственный вертолет, стоящий на посадочной площадке в двухстах метрах позади "шлосса".
- Экипаж вертолета?
- Они вон там, - показал Альтмарк. - Наши друзья еще не говорили про вертолет, но представляется, что это наиболее вероятный способ их доставки к авиалайнеру.
- Кто говорил с ними? - спросил доктор Беллоу из-за спины невысокого Чавеза.
- Я говорил с главарем, - ответил Альтмарк.
- О'кей, нам нужно побеседовать с вами, капитан.
Чавез направился к микроавтобусу, где он собирался переодеться вместе с остальными членами группы. Для ночной операции - солнце уже садилось, - они надели не черные, а пятнистые камуфлированные комбезы поверх защитного снаряжения. Было роздано и заряжено оружие, затем стрелки поставили предохранители в положение "SAFE". Прошло еще десять минут, члены группы вышли наружу и разместились на окраине леса, каждый смотрел в бинокль, изучая здание.
- Похоже, что этот дом принадлежит богатому человеку, - заметил Гомер Хьюстон. - Смотри, сколько здесь окон, Дитер.
- Ja, - согласился немецкий снайпер.
- Где будут наши позиции, босс? - спросил Чавеза Гомер.
- Вон там, подальше, с обеих сторон, перекрестный огонь по посадочной площадке "вертушки". Занимайте позиции прямо сейчас, парни, и, когда разместитесь, подтвердите свою готовность по радио. Вы знакомы с порядком работы.
- Мы будем докладывать вам, герр майор, обо всем, что увидим, - подтвердил Вебер. Оба снайпера взяли свои зачехленные винтовки и направились к тому месту, где стояли машины местных полицейских.
- У нас есть чертежи дома? - спросил Альтмарка Чавез.
- Чертежи? - не понял австрийский полицейский.
- Планы, диаграммы, синьки, - объяснил Чавез.
- А, да, конечно. Вот здесь. - Альтмарк повел его к своему автомобилю. Синьки планов "шлосса" лежали на капоте машины. - В нем, как вы видите, сорок шесть комнат, не считая подвалов.
- Боже мой! - сразу отреагировал Чавез. - Больше одного подвала?
- Три. Два под западным крылом - винный погреб и холодный подвал для хранения продуктов. Подвал под восточным крылом не используется. Ведущие в него двери могут быть заперты. Под центральной частью "шлосса" подвалов нет. Он был построен в конце восемнадцатого века. Внешние стены и некоторые внутренние - каменные.
- Черт побери, да это настоящий замок! - заметил Динг.
- Это и означает слово "Schloss", Herr Major, - сообщил ему Альтмарк.
- Доктор!
Подошел Беллоу.
- Судя по тому, что сказал мне капитан Альтмарк, пока они ведут себя как деловые люди. Никаких истерических угроз. Они сообщили крайний срок - полночь - для выезда в аэропорт, в противном случае начнут убивать заложников. По словам капитана Альтмарка, они говорят по-немецки, с немецким акцентом.
Альтмарк кивнул.
- Ja, они немцы, не австрийцы. Нам известно всего одно имя - герр Вольфганг - обычно это имя, а не фамилия в нашем языке, и нам неизвестны преступники-террористы с таким именем или псевдонимом. Кроме того, он сказал, что они принадлежат к Фракции Красных Рабочих, но мы ничего не знаем о такой организации.
"Радуге" она тоже не была известна.
- Таким образом, многое мы не знаем? - спросил Чавез у Беллоу.
- Совсем немного, Динг. О'кей, - продолжал психиатр, - что это значит? Это значит, что они собираются остаться в живых. Это Значит, что в этой игре они являются серьезными бизнесменами. Если они угрожают сделать что-то, то попытаются сдержать свое обещание. Пока они никого не убили, это означает, что они разумные люди. До настоящего момента не было больше никаких требований. Они покинут здание, вероятно, скоро...
- Откуда вам это известно? - спросил Альтмарк. Отсутствие требований удивило его.
- Когда стемнеет, они снова заговорят с нами. Вы заметили, что они не включили ни одной лампочки внутри дома?
- Да, и что это значит?
- Это значит, что они полагаются на темноту и попытаются воспользоваться этим.
Кроме того, крайний срок - полночь. Когда станет темно, мы будем ближе к развязке.
- Сегодня полнолуние, - заметил Прайс. - И не видно облаков.
- Да, - согласился Динг, с некоторым беспокойством глядя в небо. - Капитан, у вас есть прожектора, которыми можно воспользоваться?
- Они есть в пожарном депо, - ответил Альтмарк.
- Вы не могли бы отдать приказ, чтобы их доставили сюда?
- Ja... Herr Doktor?
- Да? - отозвался Беллоу.
- Они говорят, что если их требования не будут удовлетворены до полуночи, то начнут убивать заложников. Вы...
- Да, капитан, мы вынуждены серьезно относиться к этой угрозе. Как я сказал, эти люди действуют серьезно, они хорошо подготовлены и дисциплинированны. Мы можем воспользоваться этим в наших интересах.
- Каким образом? - спросил Альтмарк.
- Мы дадим им все, что они требуют, позволим думать, что они контролируют ситуацию... до тех пор, пока не придет время взять контроль в свои руки. Мы дадим пищу их гордости и самовлюбленности, пока нам придется идти на это, и затем, позднее, прекратим делать это в момент, который нас устроит, - ответил Динг.
* * *
Осознание собственной значимости переполняло террористов. Обслуживающий персонал Остерманна услужливо покормил немцев. Бутерброды делались под наблюдением команды Фюрхтнера и доставлялись сильно напуганными канцелярскими служащими. Как и следовало ожидать, обитатели "шлосса" не испытывали голода, зато террористы хотели есть.
Пока все идет хорошо, думали Ганс и Петра. Они держали своего главного заложника под непрерывным наблюдением, а его лакеи тоже находились сейчас в кабинете Остерманна, имея свободный доступ к его личному туалету, - заложникам был нужен туалет, и не было смысла лишать их доступа к нему. В этом не было смысла. Люди, приведенные в отчаяние, способны на глупые поступки, а сейчас Гансу и Петре был нужен контроль над каждым их движением.
Герхардт Денглер сидел в гостевом кресле у письменного стола напротив своего босса. Он знал, что заставил полицию принять меры, и, подобно Остерманну, сейчас размышлял о том, было его решение хорошим или плохим. Еще через два года он собирался начать самостоятельную деловую деятельность, возможно, с благословения Остерманна. Он многому научился у своего босса, подобно тому, как адъютант генерала учится у старшего офицера, будучи его правой рукой. Несмотря на то, что адъютант сможет продвигаться по службе намного быстрее и увереннее, чем обычный младший офицер... чем он обязан своему бывшему начальнику? Денглер очень уважал своего босса, но он был моложе и, как он о себе думал, крепче...
Одна из секретарш тихо плакала, слезы текли по ее щекам из-за того, что ее счастливая жизнь в комфорте и достатке была так жестоко и внезапно нарушена. Что произошло с этими двумя преступниками, почему они считают себя вправе врываться в жизни простых людей и угрожать им смертью? И что она в состоянии сделать, чтобы помешать этому? Вопрос был чисто риторическим. Она умело отвечала на телефонные звонки, обрабатывала обширную канцелярскую корреспонденцию, следила за деньгами герра Остерманна так умело, что была, возможно, самой высокооплачиваемой секретаршей в стране, - потому что герр Остерманн щедрый босс, у него всегда находилось доброе слово для своих служащих. Он помог ей и ее мужу - он был строительным рабочим - с их вкладами, причем так успешно, что скоро они сами станут миллионерами. Она работала у герра Остерманна задолго до того, как его первая жена умерла. Она видела, как он страдал из-за этого, не в состоянии помочь ему или сделать что-то, чтобы смягчить испытываемую им ужасную боль, и, наконец, она с радостью узнала о его знакомстве с Урсулой фон Принце, и герр Остерманн снова начал улыбаться...
Кто эти люди с пистолетами в руках? Как в телевизоре! За исключением того, что она и Герхардт и все остальные стали теперь актерами второго плана. Так хочется быть только зрительницей, но не сейчас. Нельзя пойти на кухню за пивом и закусками. Нужно только пережить драму до конца. И потому она тихо плакала от своего бессилия, вызывая этим презрение Петры Дортмунд.
* * *
Гомер Джонстон был в своем маскировочном "клоунском" костюме, сложном верхнем одеянии, сделанном из лоскутов, пришитых к основе в виде сеточной матрицы, предназначение которого заключалось в том, чтобы он казался кустом, или кучей листьев, или горой компоста, - короче говоря, чем угодно, только не человеком с винтовкой. Винтовка стояла на сошке, крышки, навешанные на петли и закрывающие переднюю и заднюю линзы телескопического прицела, откинуты. Гомер выбрал удобное место к востоку от посадочной площадки вертолета, откуда он мог контролировать расстояние между вертолетом и домом. Судя по показаниям лазерного дальномера, до задней двери "шлосса" было 216 метров и 147 метров до левой передней дверцы вертолета. Он лежал на сухой поверхности прекрасного газона, в удлиняющихся тенях вблизи края леса, и ветерок доносил до него запах лошадей, что напомнило о детстве, проведенном на северо-западе Америки. О'кей. Гомер нажал на кнопку радиомикрофона.
- Старший, Винтовка Два-Один.
- Винтовка Два-Один, старший слушает.
- Я на месте и готов действовать. Пока не вижу никакого движения в доме.
- Винтовка Два-Два, на месте и готов действовать. Я тоже не вижу никакого движения, - доложил Вебер со своей позиции, в двух сотнях пятидесяти шести метрах от Джонстона. Гомер повернулся, чтобы посмотреть на позицию Дитера. Немецкий снайпер выбрал отличное место.
- Achtung, - послышался голос сзади. Джонстон повернулся и увидел совсем рядом, за спиной, австрийского копа, почти ползущего по траве. - Hier, - сказал полицейский, протягивая пачку фотографий и быстро отползая. Джонстон посмотрел на них. Хорошо, фотографии заложников... но ни одной террористов. Ну что ж, по крайней мере, он будет знать, в кого не надо стрелять. Подумав об этом, Гомер отодвинулся от винтовки и поднял свой армейский бинокль и начал осматривать дом, медленно и тщательно, слева направо и обратно.
- Дитер? - сказал он по своему радиоканалу.
- Да, Гомер?
- Тебе доставили фотографии?
- Да, вот они.
- Никакого освещения внутри дома....
- Ja, наши друзья осторожны.
- Мне кажется, через полчаса придется надеть очки ночного видения.
- Согласен, Гомер.
Джонстон вздохнул и повернулся, чтобы проверить рюкзак, который он принес вместе со своим чехлом и винтовкой стоимостью десять тысяч долларов. Затем он вернулся к наблюдению здания, терпеливо, как если бы он сидел в засаде при охоте на большого оленя... вкус оленины, особенно поджаренной в лесу на открытом огне... кофе из синего стального котелка... и разговоры, которые начинались после успешной охоты. Ну что ж, нельзя есть то, что ты подстрелишь здесь, Гомер, сказал себе сержант, снова возобновляя терпеливый поиск. Одну руку он сунул в карман и достал кусок сушеной говядины, чтобы пожевать.
* * *
На дальней стороне здания Эдди Прайс разжег свою трубку. Не такое большое, как Кенсингтонский дворец, зато привлекательнее, подумал он. Такая мысль обеспокоила его. Они часто говорили об этом во время его пребывания в SAS. Что, если террористы - обычно они думали об ирландских террористах - нападут на одну из королевских резиденций или на Вестминстерский дворец... SAS изучал возможности нападения на все эти здания, просто чтобы ощутить расположение зданий, почувствовать атмосферу в них, изучить системы охраны и связанные с этим проблемы - особенно после того, как один сумасшедший проник в Букингемский дворец в восьмидесятых годах и вошел в спальню королевы. У Прайса по-прежнему по спине бегали мурашки при воспоминании об этом!
Короткие грезы поблекли. Ему нужно беспокоиться о "Schloss Ostermann", вспомнил Прайс, снова склонившись над синьками планов.
- Настоящий кошмар внутри, Динг, - произнес наконец Прайс.
- Ты совершенно прав. Все полы там деревянные, наверное, скрипят при ходьбе, множество мест, где могут спрятаться террористы и вести оттуда стрельбу по солдатам. Нам нужна вертушка, чтобы успешно закончить эту операцию. - Но у них не было вертолета. Об этом нужно поговорить с Кларком. "Радуга" еще не полностью завершила свое оснащение. Слишком много проблем решалось чересчур быстро. Не то чтобы им был нужен вертолет, а скорее хорошие экипажи, подготовленные для полетов на разных типах винтокрылых машин, потому что, когда они развернуты для операции, трудно сказать, какие машины будут использоваться принимающей их страной. Чавез повернулся: - Док?
Беллоу подошел к нему.
- Да, Динг!
- Я начинаю думать о том, чтобы выпустить их из дома, позволить пройти к вертолету позади здания и затем взять их, вместо того чтобы штурмовать террористов внутри "шлосса".
- Слишком рано для этого, правда?
Чавез кивнул.
- Да, слишком рано, но мы не хотим терять ни одного заложника, а когда наступит полночь, нам придется воспринимать их всерьез, ты сам сказал это.
- Может быть, нам удастся немного задержать их. Это моя работа добиться этого с помощью телефона.
- Понимаю, но, если мы начнем действовать, я хочу действовать в темноте. Это означает начало операции сегодня вечером. Я не рассчитываю, что тебе удастся уговорить их сдаться. Может быть, у тебя другое мнение?
- Возможно, но маловероятно, - был вынужден согласиться Беллоу. Он не был даже уверен, что ему удастся убедить террористов отложить убийство заложника, когда наступит полночь.
- Теперь нам нужно попробовать установить аудио- и видеоприборы слежки за происходящим.
- Я здесь, - сказал Нунэн. - Нелегкая задача, босс.
- Сможешь справиться с ней?
- Может быть, мне удастся подойти к дому незамеченным, но в нем больше сотни окон, и как, черт побери, добраться до тех, которые расположены на втором и третьем этажах? Разве что повиснуть с вертолета и опуститься на крышу... А это наверняка означало, что местное телевидение, а оно обязательно появится, как стервятники на туше подыхающей коровы, выключит свои камеры и будет держать их выключенными. Вот тогда возникнет опасность, что террористы встревожатся, заметив, что операторы перестали проявлять интерес к зданию. Да и неужели они не увидят, что вертолет пролетел на высоте тридцати футов над крышей здания? А вдруг на крыше уже сидит террорист, следящий за тем, что происходит вокруг?
- Все становится слишком сложным, - тихо заметил Чавез.
- Темнота и холод - лучшие помощники для термических приборов наблюдения, - с надеждой сказал Нунэн.
- Да. - Чавез взял радиомикрофон. - Группа, это старший. Всем перейти на ночные приборы видения. Повторяю, переходите на термическую аппаратуру. - Затем он повернулся. - А как относительно сотовых телефонов?
Нунэн мог только пожать плечами. Вокруг собралось не меньше трех сотен гражданских людей, стоящих далеко от усадьбы Остерманна и не нарушающих полицейский кордон, но многие видели "шлосс" и окружающую его местность.
Что, если у одного из них есть сотовый телефон и кто-нибудь внутри здания имеет такой же? Все, что требуется этому неизвестному человеку, - это набрать номер своих приятелей внутри и сообщить им, что происходит у здания. Чудеса современной электронной связи успешно работают в обе стороны. Существует больше пяти сотен частот для сотовых телефонов, и аппаратура для прослушивания каждой из них не входила в стандартный список оборудования "Радуги". До сих пор ни одна террористическая или преступная организация еще не пользовалась подобной техникой, насколько это было им известно, но ведь никто не может быть глупым и оставаться глупым навсегда, правда? Чавез посмотрел на "шлосс" и снова подумал, что им придется выманить преступников наружу, чтобы успешно завершить операцию. Но он не знал, с каким количеством террористов имеет дело, и узнать это невозможно без установки специальных приборов в здании для сбора дополнительной информации.
- Тим, запиши, что после возвращения понадобится рассмотреть вопрос о том, как иметь дело с сотовыми телефонами и рациями, находящимися снаружи объекта.
- Капитан Альтмарк!
- Слушаю, майор Чавез.
- Уже привезли прожектора?
- Только что прибыли, у нас три комплекта, - подтвердил Альтмарк. Прайс и Чавез пошли туда, чтобы посмотреть Они увидели три грузовика с прицепами, которые выглядели наподобие прожекторов, устанавливаемых на футбольном поле средней школы. Прожекторы можно установить и направить, а электричество для них подается от грузовиков доставивших их сюда. Чавез показал Альтмарку, где установить машины, и вернулся к своей группе.
* * *
Термические приборы наблюдения улавливают разницу или перепад температур, и на экранах появлялось изображение. Вечерняя температура быстро падала, и вместе с ней охлаждались и каменные стены дома. Уже сейчас окна выделялись на фоне охлаждающихся стен, потому что внутри действовало отопление, и старинные большие окна в этом здании с множеством дверей были плохо изолированы, несмотря на шторы на каждом окне. Дитер Вебер заметил движение первым.
- Старший, Винтовка Два-Два. Вижу термическую цель на первом этаже, четвертое окно с западного угла, смотрит наружу, чуть отодвинув штору.
- О'кей! Это кто-то в кухне, - прозвучал голос Хэнка Паттерсона, склонившегося над синьками планов. - Обозначаем объект как номер один! Что еще, Дитер?
- Ничего больше, просто нечеткая форма, - ответил немецкий снайпер. - Одну минуту, подожди... фигура высокая, по-видимому, это мужчина.
- Говорит Пирс. Я вижу объект, первый этаж, восточная сторона, второе окно от восточной стены.
- Капитан Альтмарк?
- Ja?
- Вы не могли бы позвонить в кабинет Остерманна? Мы хотим узнать, он по-прежнему там? Потому что, если он в кабинете, с ним один или два террориста.