* * *
- Группа-2, говорит старший, - произнес Чавез по радиосети. - Через несколько минут мы начнем выпускать их из дома. Всем быть наготове. - Сначала он услышал двойные щелчки от Луазеля и Томлинсона, находившихся у самого "шлосса", и затем раздались голоса.
- Винтовка Два-Один, - доложил Гомер Джонстон. Его система ночного видения была сейчас подсоединена к телескопическому прицелу, неподвижно направленному на главные двери заднего выхода. Снайпер заставил себя дышать ровно, делая вдохи и выдохи через регулярные промежутки времени.
- Винтовка Два-Два, - отозвался Вебер спустя секунду.
- Осо, - доложил Вега. Он облизнул губы и поднял пулемет к плечу. Его лицо было покрыто маскировочной мазью.
- Конноли.
- Линкольн.
- МакТайлер.
- Паттерсон.
- Пирс. - Все стрелки докладывали со своих позиций в траве.
- Прайс, - отозвался главный сержант с левого переднего кресла вертолета.
- О'кей, парни, мы готовы к открытию огня. Действуют обычные правила ведения боя. Смотрите внимательно, - добавил Чавез без особой необходимости. В такой обстановке командиру трудно не дать последней команды. Сам он находился в восьмидесяти ярдах от вертолета, почти предельное расстояние для его "МР-10", и смотрел на здание через очки ночного видения.
- Открывается дверь, - сообщил Вебер, на мгновение опередив Джонстона.
- Вижу движение, - подтвердил Винтовка Два-Один.
- Капитан Альтмарк, это Чавез, прикажите отключить телевизионные передачи, - распорядился Чавез по своему второму радиоканалу.
- Ja, понимаю, - отозвался капитан полиции. Он повернулся и выкрикнул приказ директору телевидения. С этого момента камеры будут продолжать работу, но прямого эфира не будет, а кассеты, на которые ведется запись, считаются секретной информацией. Теперь на экранах телевизоров были видны только комментаторы.
- Дверь открыта, - передал Джонстон со своей снайперской позиции. - Вижу одного заложника, похож на мужчину-повара, и одного объекта-женщину, темные волосы, держит в руке пистолет. - Он заставил себя расслабиться, убрав палец с двойных спусковых крючков своей винтовки. Сержант не мог теперь стрелять без прямого приказа Динга, а такой приказ не поступит в создавшейся ситуации. - Вижу второго заложника, это Маленький Мужчина, - сказал сержант Джонстон, имея в виду Денглера. Остерманн был обозначен как Большой Мужчина, а секретарши - Блонди и Брауни, названные так по цвету их волос. У них не было фотографий домашних слуг, потому их никак не называли. Известные им террористы именовались как "объекты".
Джонстон заметил, что они заколебались у двери. Для них этот момент был пугающим, хотя насколько пугающим он был, они не могут знать и никогда не узнают. Как жаль, стерва, подумал он, наведя визирные нити перекрестия прицела на ее лицо с расстояния больше двухсот ярдов - это расстояние для снайпера равнялось десяти футам. - Ну выходи, милая, - выдохнул Джонстон. - У нас приготовлено нечто специальное для тебя и твоих друзей. Дитер? - спросил он, нажимая на кнопку рации.
- Вижу цель, Гомер, - ответил Винтовка Два-Два. - Думаю, нам знакомо это лицо... Я не могу вспомнить имя. Старший, Винтовка Два-Два...
- Винтовка Два, старший слушает.
- Женщина-объект, недавно мы видели ее лицо. Сейчас она выглядит старше, но я узнаю это лицо. "Баадер-Майнхоф", Фракция Красной Армии, думаю, это одна из них, работает в паре с мужчиной. Марксистка, опытная террористка, убийца... убила, по-моему, американского солдата. - Ничего из этого не было особой новостью, но знакомое лицо - это знакомое лицо.
В разговор вмешался Прайс, вспомнив о компьютерной программе, которой они занимались в начале недели.
- Может быть, это Петра Дортмунд?
- Ja! Это она! А ее партнер - Ганс Фюрхтнер, - ответил Вебер. - Komm zu raus, Petra, - продолжал он на родном языке. - Komm zu mir, Liebchen.
* * *
Что-то беспокоило Петру. Оказалось, что очень трудно вот так просто выйти из "шлосса" на открытый газон позади него, хотя она отчетливо видела вертолет с мигающими огнями и вращающимся несущим винтом. Она сделала шаг или только начала его, ее нога отказывалась двинуться вперед и опуститься вниз на гранитные ступени. Она прищурила глаза, потому что деревья к востоку и западу от "шлосса" были так ярко освещены прожекторами на обратной стороне здания, что тень протянулась к вертолету подобно черному пальцу. Может быть, ее беспокоило это изображение перед ней, чем-то напоминающее о смерти. Потом она тряхнула головой, отбрасывая подобные мысли как недостойное суеверие, толкнула вперед двух заложников, спустилась по шести ступеням на траву и направилась к ожидающему их вертолету.
* * *
- Ты точно опознал ее, Дитер? - спросил Чавез.
- Да, я уверен в этом, сэр. Это Петра Дортмунд.
Рядом с Чавезом доктор Беллоу запросил подробности о ней по своему лэптопу. - Возраст сорок шесть лет, раньше принадлежала к группе "Баадер-Майнхоф", твердо придерживается своей идеологии, о ней говорят, что она совершенно безжалостна. Этой информации десять лет. Похоже, что она ничуть не изменилась за это время.
Ее партнер - Ганс Фюрхтнер. Предполагается, что они состоят в браке, любят друг друга и вообще соответстующие друг другу личности.
- Это убийцы, Динг.
- Пока это так и есть, - откликнулся Чавез, наблюдая за тремя фигурами, пересекающими газон.
- В одной руке у нее граната, возможно, осколочная, - предупредил Гомер Джонстон. - В левой руке, повторяю, в левой руке.
- Подтверждаю информацию насчет фанаты, - произнес Вебер. - Вижу ручную гранату. Чека внутри, повторяю, чека внутри.
* * *
- Просто великолепно! - проворчал Эдди Прайс по радиоканалу. Снова повторяется ситуация с Фюрстеном Фельдбрюком, подумал он, пристегнутый ремнями в вертолете, очередной маньяк, сжимающий фанату в руке и готовый выдернуть чеку. - Это Прайс. У нее только одна граната?
- Я вижу только одну, - ответил Джонстон. - Никаких выпуклостей в карманах или где-нибудь еще, Эдди. Пистолет в правой руке, граната в левой.
- Я подтверждаю, - раздался голос Вебера.
- Она правша, - сообщил им по радио доктор Беллоу, проверив известную ему информацию о Петре Дортмунд. - Объект Дортмунд - правша.
Это объясняет, почему она держит пистолет в правой руке, а гранату - в левой, сказал себе Прайс. Это также означает, что, если она решит правильно бросить гранату, ей придется поменять руки, - переложить пистолет в левую, а гранату взять в правую. Все-таки хорошая новость, подумал он. По-видимому, прошло много времени с тех пор, когда она играла с одной из этих проклятых штук. Может быть, она боится предметов, которые взрываются с оглушительным грохотом. Некоторые люди даже просто носят проклятые вещи для видимого впечатления. Теперь он тоже видел Петру, идущую к вертолету ровными шагами.
- Вижу объекта-мужчину, это Фюрхтнер, - сообщил по радио Джонстон. - С ним Большой Мужчина... и, по-видимому, Брауни.
- Согласен, - сказал Вебер, глядя в свой телескопический прицел, дающий десятикратное увеличение. - Объект Фюрхтнер, Большой Мужчина и Брауни четко видны. Мне кажется, что Фюрхтнер вооружен одним пистолетом. Спускается по ступеням. Еще один объект в дверях, вооружен автоматом, с ним двое заложников.
- Они все рассчитали, - заметил Чавез, - выходят группами. Наш друг начал спускаться, когда его бэби была на половине пути... Увидим, так ли поступят остальные... О'кей, подумал Динг. Четыре, может быть, пять групп пересекают открытое пространство. Умные мерзавцы, но недостаточно умные... наверно.
Когда они приблизились к "вертушке", Прайс вышел из вертолета и открыл обе боковые двери для посадки пассажиров. Он уже спрятал свой пистолет в карман для карт на внутренней стороне левой двери второго пилота. Прайс посмотрел на пилота.
- Ведите себя нормально. Ситуация под контролем.
- Если вы так считаете, англичанин, - отозвался пилот хриплым напряженным голосом.
- Вертолет не должен оторваться от земли ни при каких обстоятельствах. Вы это понимаете? - Они говорили об этом и раньше, но не мешало повторить инструкции, чтобы выжить в подобной ситуации.
- Да. Если они заставят меня, я перекачусь на вашу сторону и буду утверждать, что аппаратура вышла из строя.
Очень порядочно с твоей стороны, приятель, подумал Прайс. На нем была голубая рубашка с крыльями, прикрепленными над грудным карманом и бейджиком, на котором было напечатано его имя - Тони. Беспроводной крохотный наушник позволял ему поддерживать связь с остальными членами группы, разговаривая с помощью микрофона внутри воротника.
- В шестидесяти метрах от нас не очень привлекательная женщина, не правда ли? - спросил он.
- Проведи рукой по прическе, если слышишь меня, - попросил его Чавез со своей позиции. Через мгновение он увидел, как левая рука Прайса нервно поднялась к голове, чтобы отбросить волосы со лба. - О'кей, Эдди. Не беспокойся ни о чем.
- Вооруженный объект в дверях с тремя заложниками, - доложил Вебер. - Нет, два вооруженных объекта с тремя заложниками. Заложник Блонди - одна из них. Старик и женщина средних лет, оба одетые как слуги.
- По крайней мере, есть еще один террорист, - вздохнул Динг. Оставалось не меньше трех заложников внутри дома. "Как они предполагают поступить с остальными? - подумал он. - Вертолет не сможет захватить всех. Неужели убьют?"
- Я вижу еще двух вооруженных объектов и трех заложников внутри задней двери, - доложил Джонстон.
- Это означает, что вывели всех заложников, - заметил Нунэн. - Значит, там было шесть вооруженных объектов. Как они вооружены, Винтовка Один?
- Автоматами, похожими на "узи", или их чешскими копиями. Сейчас они наклонились в сторону двери.
- О'кей, я вижу их, - сказал Чавез, глядя в свой бинокль. - Снайперы, возьмите на прицел объект Дортмунд.
- Она на прицеле, - успел ответить первым Вебер.
Джонстон повернулся, чтобы прицелиться на мгновение секунды позже, и вдруг замер.
Человеческий глаз особенно чувствителен к движениям в ночное время. Когда Джонстон повернулся по часовой стрелке, чтобы лучше прицелиться, Петре Дортмунд вдруг показалось, что она заметила что-то. Она замерла на месте, хотя не знала, что остановило ее. Она смотрела прямо на Джонстона, однако маскировочный костюм выглядел подобно куче чего-то - травы, листьев или глины. Петра не могла разобрать его в полутьме зеленого света, отражающегося от сосен. Она не видела человеческих очертаний, а форма винтовки затерялась в массе отблесков и теней на расстоянии, намного превышающем сотню метров. Но даже так она продолжала смотреть в сторону снайпера, не перемещая свою руку с пистолетом, на ее лице застыло удивление, даже без видимой тревоги. Глядя через телескопический прицел, открытый левый глаз Джонстона видел красные стробоскопические отблески от ходовых огней вертолета, мелькающие на грунте вокруг него, тогда как правый глаз смотрел на перекрестные визирные нити, застывшие чуть выше и между глаз Петры Дортмунд. Теперь его палец касался спускового крючка, нежно и осторожно, только слегка прикасаясь к нему, учитывая легкость нажима. Момент продолжался несколько секунд, но его периферическое зрение больше всего концентрировалось на ее руке с зажатым в ней пистолетом. Если рука отклонится слишком далеко, тогда...
Но этого не произошло. Петра возобновила движение к вертолету, и Джонстон вздохнул с облегчением. Террористка не подозревала, что две снайперские винтовки следовали за ее головой каждый сантиметр пути. Следующий важный этап наступил, когда она подошла к вертолету. Если она пойдет вокруг правой стороны, то выйдет из поля зрения Джонстона оставив ее только винтовке Вебера. А если пойдет налево, то Дитер потеряет ее, и следить за ней будет только винтовка Джонстона. Казалось, что ей больше нравится... да, Дортмунд, подошла к левому борту вертолета.
- Винтовка Два-Два утратила цель, - сразу доложил Вебер. - В данный момент цель вне пределов моего выстрела.
- Я на цели, Винтовка Два-Один на цели, - заверил Джонстон Чавеза. Ну, милая, пусти первым Маленького Мужчину, мысленно просил он.
Петра Дортмунд поступила именно так, подтолкнув Денглера к дверце на левой стороне винтокрылой машины впереди себя, очевидно, надеясь сесть между двумя заложниками и, таким образом стать менее уязвимой от выстрела снаружи. Здравый теоретический расчет, однако, на этот раз далеко не самый лучший, подумал Гомер Джонстон. Тебе не повезло, сука.
В данный момент комфорт знакомой кабины вертолета не успокоил Денглера. Он пристегнулся ремнем под наведенным пистолетом Петры, убеждая себя успокоиться и быть храбрым, как должны поступать в такой момент мужчины. Затем Герхардт посмотрел вперед и почувствовал прилив надежды. На месте первого пилота сидел обычный летчик, однако второй пилот был другим. Кем бы он ни был, второй пилот занимался инструментами, подобно тому, как это обычно делает экипаж, но это не был второй пилот, хотя форма головы и цвет волос были такими же и оба одеты в белые рубашки с голубыми эполетами, которые пилоты приняли как свою форму. Их глаза встретились, Денглер опустил голову и посмотрел в иллюминатор, боясь выдать свои чувства.
Хороший человек, подумал Эдди Прайс. Его пистолет лежал в кармане для карт на левой дверце вертолета, старательно спрятанный под кипой летных карт, но его легко достать, стоит протянуть левую руку. Он достанет его, затем быстро повернется, поднимет ствол и выстрелит, если до этого дойдет. В его левом ухе был спрятан радиоприемник, ничем не отличимый от слухового аппарата, если кто-нибудь заметит его. Он позволял Прайсу поддерживать связь с группой, хотя из-за шума двигателя и свиста проносящегося над головой несущего винта вертолета "Сикорски" слышать было трудно. Теперь пистолет Петры был направлен на него или на первого пилота, поскольку она меняла цель между ними.
- Снайперы, вы видите свои цели? - спросил Чавез.
- Винтовка Два-Один, вижу цель.
- Винтовка Два-Два, цель не вижу, что-то закрывает ее. Прошу разрешения переключиться на объекта Фюрхтнера.
- О'кей, Винтовка Два-Два, теперь ваша цель - Фюрхтнер. Винтовка Два-Один, Дортмунд остается у вас.
- Понял, старший, - подтвердил Джонстон. - Винтовка Два-Один наведена точно на объект Дортмунд. - Сержант еще раз проверил расстояние лазерным дальномером. Сто сорок четыре метра. На этом расстоянии его пуля опустится меньше чем на дюйм после вылета из ствола, а его установка прицела в двести пятьдесят метров до места боя была немного высока. Джонстон немного изменил точку наведения визирных нитей, и теперь она замерла чуть ниже левого глаза цели. На его винтовке были установлены двойные спусковые крючки. При нажиме на задний крючок сила нажима на передний уменьшалась до легчайшего дуновения летнего ветерка, и его второй палец уже коснулся переднего спуска. Вертолет не должен подняться. Еще более важным было то, что нельзя допустить, чтобы субъекты закрыли левую дверцу. Его семимиллиметровая пуля пробьет поликарбонатовое стекло иллюминатора на дверце, однако, пробив стекло, пуля изменит направление полета и невозможно предсказать, куда она полетит дальше, - может ранить или убить заложника, а то и промахнется совсем. Сержант не мог допустить этого.
Чавез не примет участия в боевых действиях, он будет командовать ими вместо стрельбы вместе с остальными солдатами. Он практиковался в этом, но не любил подобную практику. Намного проще быть среди солдат с автоматом в руках, чем стоять вдалеке и говорить подчиненным, как им поступать. Но у него не было выбора. О'кей, подумал он, у нас в вертолете находится объект номер один, и на нее наведена винтовка. Номер два шел по открытому пространству, уже прошел две трети расстояния до него, и на него тоже наведена винтовка снайпера. Еще два объекта приближались к середине расстояния между домом и вертолетом, в сорока метрах от них располагалась позиция Майка Пирса и Стива Линкольна. Последние два объекта еще находились в дверях дома, но в кустах рядом с дверью скрывались Луи Луазель и Джордж Линкольн, слева и справа от двери. Если только террористы не оставили кого-то внутри "шлосса", одного или более дополнительных объектов, следящих за процессом перехода, и затем они бросятся к вертолету, когда все остальные окажутся внутри... очень маловероятно, решил Чавез. В любом случае все заложники находились уже на открытом пространстве или скоро окажутся на нем... Его миссия заключалась в том, чтобы спасти их, не обязательно убивая террористов, напомнил он себе. Это не игра и не спортивное состязание, и его план, уже одобренный членами Группы-2, осуществлялся успешно. Ключом к успеху была последняя группа объектов.
* * *
Розенталь увидел снайперов. Этого следовало ожидать, хотя никому не пришло в голову. Он был старшим садовником. Газон вокруг "шлосса" был его, и странные кучи какого-то материала слева и справа от вертолета показались ему предметами, которых раньше здесь не было. Розенталь смотрел кинофильмы и телевизионные постановки. Это был террористический инцидент, и полиция каким-то образом отреагирует на него. Вооруженные люди будут там наготове, и здесь, на его газоне, появились два предмета, которых не было сегодня утром. Его глаза остановились на позиции Вебера. Там было его спасение или его смерть. Сейчас это неизвестно, и поэтому его желудок сжался в тугой комок.
* * *
- Вот они выходят, - заявил Джордж Томлинсон, когда увидел, как из дома вышли две ноги... женские ноги, за ними последовали мужские, потом еще две пары женских... наконец, пара мужских. - Один объект и два заложника вышли на газон. Осталось еще два заложника.
* * *
Фюрхтнер уже почти подошел к вертолету, направляясь в его правой стороне, к немалому удовольствию Дитера Вебера. Однако затем он остановился, увидев в открытую правую дверцу, где сидит Герхардт Денглер, и решил перейти на другую сторону.
* * *
- О'кей, парни, приготовились, - приказал Чавез, пытаясь заставить все четыре группы встрепенуться в одно мгновение, проведя бинокль по полю. Как только последний террорист выйдет на открытое пространство...
- Ты, заходи внутрь и садись, глядя назад, - Фюрхтнер подтолкнул Брауни к вертолету.
- Потерял цель, Винтовка Два-Два потеряла объект из вида, - излишне громко заявил Вебер по радиосети.
- Переведи прицел на следующую группу, - приказал Чавез.
- Понял, - сказал Вебер. - Прицел на ведущем объекте в третьей группе.
- Винтовка Два-Один, доложите!
- Винтовка Два-Один по-прежнему нацелена на объект Дортмунд, - сразу ответил Гомер Джонстон.
- Мы готовы! - тут же отозвался Луазель из кустов на тыльной стороне здания. - Перед нами сейчас четвертая группа. - Чавез сделал глубокий вдох. Все объекты находились сейчас на открытом пространстве, и пришло время действовать.
- О'кей, старший всем группам - действуйте, действуйте, действуйте!