Но не он. Больше не он. И он еще не сделал ни одного из традиционных шагов налево, ни разу не оступился, ему нечего было скрывать, ничего греховного. Может, именно в этом было его самое серьезное падение? Он был слишком удачливым и слишком нечеловечным.
Посреди этой яркой комнаты Мэтт закрыл глаза. Он отлично знал свою историю, как будто сам был себе пожизненным психотерапевтом. Он знал все когда и что, и почему. Единственное, чего он не знал, как сбежать от этого, преодолеть, разрешить, объединить в одно целое, интегрировать - выражаясь научными терминами - прошлое, настоящее и будущее.
Его сексуальное будущее было меньшим из всех его беспокойств и опасений, хотя Темпл и пыталась противостоять этому своими неподражаемыми способами. Он удивился, когда почувствовал, что улыбается прямо посреди своих серьезных рассуждений. Он еще не встречал человека… женщину, которая сумела бы противостоять этой "проблеме" с таким новаторством и интуицией, в конце концов, отбросив ее на задний план.
Она действительно вернула его в прошлое, к точке, от которой он теперь мог проложить новый путь, и сделала это в манере такой гениальной, яркой и эксцентричной ролевой игры, что разочаровать ее, не подыгрывая, было сравнимо с тем, как отнять шоколадку у Ширли Темпл (она ведь, кажется, рекламировала батончики "Бейби Рут"). Несмотря на ее маленький рост и молодость, ее волшебную внешность, она выглядела так, будто ей приходилось подпирать свою спину: она была неумолимо заботливой и очень мудрой пожилой женщиной в душе.
Впервые невидимая внутренняя сила Мэтта, заставляющая его быть сдержанным, отстраненным, повелевающая подавлять сексуальность, внезапно ослабела, и высвобождение некой новой энергии показалось таким естественным, невинным для недолгих мгновений, пока длился школьный поцелуй.
После Рая настало время пламенного меча. Он вздрогнул оттого, что заглянул в отдаленные уголки своей души, где прятались эмоции, и сделать это его заставила Темпл. Страх и гордость. Страх, потому что он вел себя, как дурак, и не был хорош в том, что любой мужчина в его возрасте знает от и до. Нежность и скупая признательность. Но не вина. Для него это был идеальный выпускной вечер, как и для нее. Идеальной была и музыка, которую она принесла: не слишком быстрая и не слишком медленная, не слишком долгая и не слишком короткая, не слишком холодная и не слишком горячая. Быстрый визит в прошлое уже без давления, которое он тогда испытывал.
Эмоции, которые он мог контролировать, - он всю жизнь это делал. А где сходились эмоции, инстинкты и гормоны, там начиналось настоящее поле боя. У него все еще были гормоны; Мэтт обнаружил это только теперь, когда был один, хотя по жизни постоянно пытался заверить себя в обратном. В момент, когда они подняли свои требовательные головки, он заставил сознание забить их обратно.
Недавно Темпл бросил мужчина, на которого она имела серьезные планы, напомнил он себе. Она была уязвима, возможно, ее даже влекло к нему именно, потому что он уж точно не втянет ее ни во что большее, что она могла сейчас вынести. А тут еще и некий вызов: женщинам трудно было устоять против вызова, который он невольно бросал. И чем больше они испытывали его, тем крепче он держался, словно его жизнь зависела от того, чтобы оставаться вне чьего-либо контроля.
И еще в нем была какая-то часть, оставшаяся еще с подросткового возраста, часть, которая тянулась к любви и пониманию, которая принесла в жертву секс. Ведь он хотел стать кем-то лучше того, кем он был, по его мнению, и кто теперь больше не питает иллюзий по отношению к своей чувственной, бродячей душе и идеально подходит под роль, которую отвела ему Темпл. И вот, когда отца Мэтта больше не существует, он наконец может открыть двери в самые скрытые уголки своей души. Отец Мэтт больше не следит за их неприкосновенностью. Столько времени потеряно даром, а она такая милая и вполне безопасная человеческая особь, что он даже мог подумать о том, чтобы попытать с ней счастья и с ее помощью облегчить себе вход в реальный мир, частью которого он никогда не был.
Это осознание дало ему понять, почему некоторые священники оступаются, дало понять, что и он тоже может легко стать одним из них, несмотря на то, что уже оставил свой приход.
Мэтт открыл глаза и уставился на ослепительно белые стены. Посидев еще немного, он пошел в ванную. Он знал, что теперь нужно сделать: ледяной душ - обычный семинарский трюк, про который все шутили. "Иглы смерти".
Он поспешно снял с себя одежду, как будто отвергая ее. Хотя у него и было достаточно времени, чтобы мельком заметить свое голое тело в длинную узкую полоску зеркала на двери.
Мэтт старался избегать себя в зеркалах, в одежде или без. Будучи незнакомцем самому себе он был наставником для всех и каждого. Но на долю секунды он увидел себя со стороны, как чужой, и впервые увидел то, что другие могли находить привлекательным в его лице и теле, на что и женщины обращали внимание.
Это понимание обдало его горячей волной непрошенной близости с ним самим. Он привык думать о себе, как об общем наброске мужчины, как о мужской фигуре, о человеке, посланном НАСА в космос: гениталии дипломатична заретушированы, скрыты как свидетельство неправильно го развития, точно во многих изображениях современно мужчины. Сегодня хваленая сексуальная откровенное строит свой публичный дом на том же фундаменте напускной скромности и стыда девятнадцатого века, на которых церковь воздвигла свою ортодоксальность по отношению к сексуальности.
Он ступил в глубокую белую ванну и потянулся к крану, к старомодной фарфоровой вертушке с надписью "холодная" по центру. Холодная вода, как капля реальности, практически болезненная и заставляющая корчиться от ужаса. Но ведь он давно уже не был в семинарии. Поэтому он поменял направление, дотянулся до вертушки с надписью "горячая" и медленно повернул ее.
Все равно сначала потекла холодная. И пока она нагревалась, он сначала боролся с холодными иглами, а потом с пламенным мечом, когда вода стала совсем горячей. Меч сек его раскаленным лезвием, вокруг него шипела и поднималась паром вода, затуманивая длинное зеркало на двери и еще одно, квадратное, на медицинской аптечке.
Когда он взял кусок мыла, то готов был поклясться, что в ту минуту весь пах гардениями.
Глава 40
У Луи на ужин только обиды
Наконец, я на своем старом месте, и мне остается только ждать свою обворожительную соседку, которая, надеюсь, тоже вся целиком моя. Джентльмену необходимо присутствие особы женского пола, особенно если они никак с ним не связаны.
Было довольно поздно, а мисс Темпл Барр слонялась где-то с мистером Мэттом Девайном, и хотя мне нравилось отсутствие этой беспокойной Икры, я все же был немного оскорблен тем, что мисс Темпл Барр в роскошном платье, юбка которого могла бы стать отличной постелью, вернувшись домой, проскочила мимо меня, не сказав ни единого слова.
Она даже не заглянула в мою миску, а ведь я был весьма любезен сегодня и, чтобы показать, как я доволен и одобряю тот факт, что являюсь единственным ее резидентом, даже съел пару кусочков "Кошачьего счастья".
Когда я вошел к ней в комнату, то увидел, что она сидит на кровати. Я бы с удовольствием запрыгнул ей на колени, но на них лежали ее руки. Это, конечно, меня никогда не останавливало - ведь она всегда может их убрать, но сейчас она держала в руках какой-то аксессуар, явно для волос, и к нему были прикреплены два бледных бутона, от которых шел самый противный запах, который когда-либо мне встречался.
Мисс Темпл Барр не демонстрировала никакого намерения отвернуться от дурно пахнущего растения или выкинуть его. Очевидно, что у нее слабое обоняние, ведь она сидела, улыбаясь, и этот запах не вызывал у нее отвращения.
Я понимаю и мне очень жаль подобных ей существ за их отсутствие обонятельных способностей, но это просто невероятно! Далее, ко всему прочему, она, видимо, совсем лишилась рассудка, потому как немедленно встала и пошла на кухню.
Я быстро проследовал за ней, надеясь получить лакомый кусочек из мясного отделения холодильника. Явно, будучи не в себе мисс Темпл Барр открыла холодильник и положила туда вонючие цветы, а потом снова закрыла его, не достав мне даже кусочка мяса!
Такого безответственного поведения я не наблюдал уже много лет. Пришлось сдержаться, чтобы не выплеснуть свои эмоции, когда она посмотрела на меня с нежной улыбкой.
- Луи, - сказала она, будто только что заметила меня, словно меня вообще там до этой секунды не было, и я только что выпрыгнул из холодильника или еще откуда-нибудь. - Теперь ты доволен? Я унесла Икру.
Я был бы еще больше доволен, если б передо мной было немного настоящей икры.
Мисс Темпл подошла к столешнице и принялась зачем-то на ней копошиться. Мои надежды вновь ожили.
Она повернулась, и я видел, как она наливает из термоса в стакан красную, как кровь, жидкость, прямо до краев. Потом она взяла коробочку, из которой играла музыка, и пошла обратно в спальню. И за все это время она не покормила меня ни разу!
Я замешкался, потому как был в шоке, а потом поспешил за ней.
Мисс Темпл Бар склонилась над стерео, которым она не пользовалась с тех пор, как у нее появился я, хотя я и видел пыльную кучу кассет Вангелиса, которую сто лет назад свалили рядом с ним - полагаю, это были остатки Фокусника Макса.
Внезапно в комнату ворвался громкий, ритмичный звук, так называемой, музыки. Я совсем не против музыки, но мне ближе импровизационный джаз, исполняемый где-нибудь на улице, а дома приятнее послушать что-то плавное и классическое, что способствует пищеварению, например, соло арфы.
Евангелос Одиссей Папатанассиу, греческий музыкант и композитор. Основатель и один из первых исполнителей электронной музыки.
Но это явно не то. Как можно спать под такие раскаты?
Однако я вижу, что мисс Темпл Барр это совсем не волнует. Она беззаботно раздевается, совершенно не стесняясь моего присутствия (прежде чем избавляться от одежды, могла бы избавиться от меня). Я снова забыт.
Я отвернулся, но этот жест вежливости она оставила без внимания.
Когда я снова обратил на нее свой взор, то увидел, что на ней не было ее обычной майки с Гарфилдом, которую я так ненавижу (на каждой американской футболке вполне могла бы быть и моя морда!) Возможно, она пыталась таким образом загладить свою вину, и, должен признаться, этот тонкий намек и, по совместительству, предмет одежды далеко пойдет и преуспеет в своем деле, но я не из тех, кто попадается на такую удочку.
Совершая свое обычное вечернее омовение, мисс Темпл Барр подпевала играющей песне. Мне никогда не доставляло удовольствия наблюдать, как моются человеческие особи. Они всегда устраивают вокруг такой беспорядок и используют кучу ненужных средств, в то время как длинный шершавый язык сделает это гораздо лучше, и главное - он всегда с тобой. Однажды я попытался продемонстрировать это мисс Темпл, но она приняла мой урок чистоты за проявление заботы.
В конце концов, она выключила свет и легла в кровать. Под покровом темноты я запрыгнул к ней, решив выяснить, что же стало причиной сумасшествия мисс Темпл. Я осторожно понюхал ее длинную руку и почувствовал тонкий запах тех ужасных цветов. Я совсем не против растений и даже разбираюсь в том, что может быть привлекательным для кошек, например, в кошачьей мяте, но могу сказать, что те бледные вонючие цветы крайне опасны.
Я надеялся услышать от нее хоть пару слов относительно нашего последнего дела, но не услышал ничего, кроме любовных завываний, доносящихся из колонок стерео. Я начинаю думать, что мой… ммм… дальний родственник прав, утверждая, что от страданий в одиночестве может избавить простая операция.
Я остался наедине со своими мыслями и воспоминаниями о недавнем визите к компаньонке владелицы дома, Карме. Я сообщил ее светлости, что ее предположения не имели под собой никаких оснований. А когда я сообщил ей имя и профессию преступника, она перебила меня высокомерным мяуканьем.
- Адвокат, говоришь? Таро на это и указывали!
- Ты перечислила разные благородные профессии: императрица, жрец, но про адвоката не было и речи.
- Я же сказала, что разгадка в знаке зодиака Весы! Ты что не понимаешь? Весы! Их символ - две чаши…
- Чаши с рыбой, я очень люблю рыбу.
- Нет, это знак Рыбы, дурак!
- Я думал, Дурак - это одна из твоих карт.
- Все правильно. Знак зодиака Весы изображают как металлический инструмент, с помощью которого взвешивают предметы.
- О! Что же ты сразу не сказала? Я такие в мясных лавках видел.
- И, - добавила она, важно махнув хвостом. Я лично не нахожу это привлекательным, она вообще не в моем вкусе, хотя я достаточно либерален в этом плане. - Еще весы обозначают справедливость. Так что карты совершенно точно предсказали твоего адвоката, если ты сразу не понял.
- Твои карты постоянно предсказывают то, что уже случилось, - проворчал я. - Что еще расскажешь?
- Отец Эрнандес. Я говорила, что Жрец станет ключевой фигурой.
- Он не так уж много и сделал, за исключением, разве что, сокрытия своего неподобающего поведения, вроде пьянства.
- Также выпала карта Воздержание. Поразительно, как много хотели рассказать карты. Нельзя винить их, если тот, кому гадают неадекватен. Или просто духовно не восприимчив.
- Таро не упомянули о том, что меня засунут в мешок и попытаются сделать из меня украшение для стены.
- Карты говорили. Ты просто не слушал.
Очевидно, Карма тоже не была хорошим примером слушательниц. Я тряхнул головой и удалился. Должен признаться, что я стал инструментом в разрешении судьбы дюжин котов, что, конечно, вполне предсказуемо. Разве не я разнюхивал все вокруг мистера Девайна и дома Тайлер? Разве не меня поймали? И разве кто-нибудь может возразить против того, что если б не я, то убийство мисс Тайлер так и осталось бы не раскрытым, а деньги не перешли бы к законным наследникам - католикам и котам?
Когда я спускался на два этажа ниже, в свое пристанище, где планировал радостно воссоединиться с мисс Темпл Барр, то вспомнил неприятные слова уходящей моей… ммм… предполагаемой дочери.
И хотя меня успокоила картина того, как прилежная мисс Электра Ларк собирает в кучу вещи Икры, чтобы увезти ее наконец из моей квартиры, мое счастье, к сожалению, было недолговечно.
Прежде чем мисс Электра Ларк успела схватить ее и унести, мне все равно куда, ей удалось шепнуть кое-что в раковинку моего уха:
- Радуйся, что мне удалось оставить мисс Темпл Барр сообщение о твоем местоположении, пока тебя держали в мешке.
- Ты? Это ты оставила сообщение? Как?
- Ловкость лап, газета и миска. Тебе стоит попробовать "Кошачье счастье". Этот корм не только питателен, но и спас твою шкуру.
- Обойдусь. А у тебя нет пока уличных навыков манипулировать людьми в такой бессовестной манере. Этому учатся годами.
- Возможно, - сказала она небрежно и где-то даже жестоко, - это передается по наследству.
Я был рад видеть, как ее уносят, особенно когда за углом скрылся ее хвост, но меня огорчал тот факт, что теперь мне предстоит в одиночестве ждать мисс Темпл. Я подумал о том, что леди, известная под именем Полуночница Луиза, может быть, права. Даже более права, чем она сама о том знает. Она вполне могла бы быть моей родственницей. Даже сейчас, лежа на собственной кровати, я вспоминаю свои недавние кошачьи беседы с ней, которые теперь кажутся мне такими унизительными.
Мою задумчивость прервала мисс Темпл Барр: она грузно протащилась мимо меня, точно маленькая, но увесистая тонна кирпичей. У нее явно очередная бессонная ночь.
Она прикоснулась к моему животу и немного меня пощекотала.
- Прекрасно, - пробормотала она глупым, сонным голосом.
Наконец когда она уснула, я тоже смог отправиться в объятия Морфея, видеть сны об Икре, кошачьей мяте и преступлениях.
Послесловие, или Хвостик истории Полуночник Луи протестует
Я ни жалуюсь, таккакуже давно асазнал, что это безполезно. Но я ни вижу и ни ощущаю должново уваженния к своей Пирсоне в этом рамане.
Самое плахое, что миня оставили чахнуть в мешке в самый интересный мамент, тогда как насамомделе я диржал фею ситуацию под кантролем, пачти уже сабирался наброситься на приступника и спасти котов чтобы мисс Темпл Баррр не пришлось рискавать сабой. Еслибы она думала наперед, а не надевала свои высокие каблуки, то смогла бы действовать как нинззя Нэнси. Тогда и я сумел бы проди-монстрировать сваи спасобности и завершить опирацию по абезвреживанию зладея с присущеймне лёхкостью. Но вместа этово меня представили многоуважаемым читателям как дурачка каторому зачемто нужна кислародная маска. Это феё чистейшая выдумка!
Начнем с таго, что мисс Баррр праявила отвратительное бесразличие к моим желаниям и нуждам и вплоть досамо-го конца мало интересовалась где я нахожуесь. Думаю, ее адержимость мистером Девайном несулит им и мне ничего харошего.
Также, я стал обйектом жутких прарочестф фсезнайки Кармы, сумашедшей бирманки, каторую укрывает мисс Электра Ларк.
Я уж ни гаварю о маленькой но врашдебной Икре, она-же Полуночница Луиза, пасмевшей посягнуть ни толька на маю территорию, но и имя, каторое уже успело праславить-ся в этом городе.
Кроме фсего прочиго, эта Полуночнца Луиза ужассно назойливая и пастаяно крутится гдето рядом. Чую ли я ее запах? Я только надеюсь чтоона будет подольше аотвлекать мистера Девайна чтобы он диржался на расссстоянии от мисс Темпл. Хатя в этам вапросе я неслишком аптимистично настроен.
Даже мое призовое выступление увенчавшееся голубой лентой на выставке кошек несгладило фпечатления от паследних событий.
Я зол как чорт! И больше этаго не патерплю.
Еще одно послесловие Кэрол Нельсон Дуглас отклоняет протест
Луи, Луи, Луи… Когда я дописываю книгу, то обычно бываю в таком за-пале, что по неосторожности оставляю включенным компьютер на всю ночь.
Тогда, возвращаясь к нему утром, радостно мечтая, что вот сейчас я наконец распечатаю весь своей опус целиком, я обнаруживаю, что Луи, пытаясь оправдать свое имя, оставил для меня, как говорит один мой язвительный друг, "любовное послание".
Мне больно думать, что Луи дубасил по клавиатуре своей тяжелой лапой. Обычно я исправляю его опечатки, не говоря уже о его многочисленных орфографических ошибках. Несмотря на его врожденную интеллигентность и богатый словарный запас (отмечу также его познания в грамматике), образование свое он получал исключительно на улице. Поэтому в этот раз я учла его особенности и приняла к сведению все его жалобы, а также решила оставить его труд без дополнительного редактирования.
Вы легко сможете понять, почему меня называют единственным в своем роде автором, готовым к подобным экзерсисам: неотредактированные записи Луи было бы практически невозможно разобрать, разве что дешифровщики смогли бы.
Из всей Массы его жалоб только одна заслуживает комментария: он является одним-единственным представителем мужского пола из всех существующих видов, который заслуживает аплодисменты за удивительно высокую производительность потомства. Но времена меняются. Не только современные просветленные умы осознали ужасающую угрозу перенаселения, но и современные просвещенные женские умы также поняли, что отведенная им роль была исключительно эксплуатационной.
Поэтому у такого джентльмена старой закалки, как Луи, шансы столкнуться с одним из его многочисленных и непризнанных отпрысков очень велики, и ведь каждый из них, в свою очередь, тоже может дать потомство. Здесь счет идет уже на тысячи.
Ему повезло, что его встреча с Полуночницей Луизой или кем-то подобным не произошла несколькими годами ранее. Возможно, он знаком с фразой "грехи отцов"? Также ему не стоит удивляться тому, что в наши дни представительницы женского пола любого вида, скорее всего, не разделяют его точку зрения об отведенной для них роли в этом мире.
Вообще, Луи стоило бы гордиться тем, что хотя бы один из его отпрысков продемонстрировал способность адаптироваться к современному миру, в котором ответственность за свои поступки и своих детей - на благо всех живых существ - ценится больше, чем ранее считавшиеся важными беспорядочное размножение и поклонение мужскому началу.
Не люблю разглагольствовать, но Луи огорчал меня очень много раз. И ему лучше бы поостеречься, иначе мне придется принять меры и в ближайшем будущем лишить всяческих привилегий.
Грешшно смияцся над мущскими слабастями! Ой, опять компьютер не выключила!