Они уже были убеждены в том, что я трахаю всех, так почему же по моему самолюбию так больно ударило лишнее подтверждение этих слухов?
Я смотрела на копов, наблюдавших за нами, и нашла двоих, которые не смотрели в нашу сторону. Как только я увидела их, я поняла, кто четвертый маршал.
Бернардо Конь-в-Яблоках стоял рядом с помощницей шерифа. Ее волосы длинной до плеч были собраны в "конский" хвост. Небольшое треугольное лицо было обращено на него, все в улыбках и смешках. Даже форма не могла скрыть, что девушка миниатюрна и соблазнительна.
Бернардо был высоким, смуглым и красивым, даже по стандартам, к которым привыкла я. Его волосы были почти черными, чернее моих, того самого оттенка, который на солнце дает синий отблеск. Он собрал их в косу, конец которой доходил ему почти до талии. Он сказал что-то девушке, что вызвало у нее смех, и направился к нам.
Он был все таким же широкоплечим с тонкой талией и поражал своей прекрасной формой. Все указывало на это. Он к тому же был индейцем с точеными скулами, которые можно получить только от природы. Это был симпатичный кадр, и девушка наблюдала, как он уходит от нее. Взгляд на ее лице явно говорил о том, что если он позвонит ей позже, у них будет свидание. И Бернардо прекрасно об этом знал. Нехватка самоуверенности при общении с женщинами явно не была его проблемой.
Он улыбнулся, когда подошел к нам, надвинув на глаза темные очки по дороге, чтобы выглядеть неотразимым манекенщиком, когда он подошёл к нам.
- То, что вы тут вытворили, было прекрасным спектаклем, - сказал он. - Они теперь абсолютно убеждены, что наш большой парень назначил тебе свидание или собирался это сделать, но Тэд его опередил. Я приложил все усилия, чтобы убедить помощницу шерифа Лоренцо, что я не имею ни малейшего шанса заполучить твое внимание.
Я не могла не улыбнуться, качая головой.
- Рада слышать это.
На его лице появилось забавное выражение.
- Я понимаю. что ты сказала это всерьёз, но позволь заметить, что это удар по моему самолюбию.
- Я думаю, ты оправишься, а помощник шерифа будет счастлива облегчить твою боль.
Он обернулся назад и послал её улыбку мировой звезды. Она улыбнулась в ответ и выглядела взволнованной. Это была улыбка в несколько ярдов длиной.
- Это как встреча старых знакомых, - заметила я.
- Сколько уже прошло, почти три года? - переспросил Бернардо.
- Что-то вроде того, - кивнула я.
Олаф наблюдал за нами, ему это явно не нравилось.
- Ты понравился девчонке.
- Да, верно, - отозвался Бернардо. Его белая футболка ярко выделялась на фоне загара. Она была единственной деталью, нарушавшей, как я называю, шик наёмного убийцы: черные джинсы, черная футболка, ботинки, кожаный пиджак, оружие, темные очки. Его пиджак был переброшен через руку, как у Олафа, потому что было чертовски жарко, чтобы носить кожу. Я оставила свой такой же в Сент-Луисе.
Бернардо протянул мне руку, и я приняла ее, тогда он ее поднял и поцеловал. Он сделал это, потому что я в глаза сказала ему, что не нахожу его восхитительным, и это его задело. Я не должна была позволять ему так поступать, но за исключением приёма из арм-рестлинга не было достаточно изящного способа вывернуться из ситуации. Он не должен был так поступать на глазах у помощницы шерифа. Я не должна была ему позволять целовать мне руку на глазах у копов и Олафа.
Олаф смотрел не на меня, а на Эдуарда, будто ждал, что тот предпримет что-нибудь.
- Бернардо флиртует со всеми; это не личное, - только и проговорил Эдуард.
- Я не целовал ей руку, - запротестовал Олаф.
- Тебе одному точно известно, что ты сделал, - ответил Эдуард.
Бернардо посмотрел на Олафа, затем на меня; он слегка опустил свои темные очки, чтобы окинуть меня детским взглядом своих карих глаз.
- Ты хочешь мне что-то сказать о тебе и этом большом дяде?
- Понятия не имею, о чём ты, - отозвалась я.
- Он среагировал на меня, как парни, ревнующие своих девушек, когда я поблизости. Отто так никогда не делал раньше.
- И сейчас не делаю, - сказал Олаф.
- Достаточно, - вмешался Эдуард. - Наш эскорт готов к выходу, так что все в машину.
Он будто ощущал брезгливость, что для него было редкостью. В смысле, редкостью было то, что он позволял нам услышать столько эмоций в его голосе.
- Я сяду спереди рядом с водителем, - высказался Бернардо.
- Рядом с водителем сядет Анита, - возразил Эдуард, подходя к водительской дверце.
- Она тебе нравится больше, чем я, - заныл Бернардо.
- Угу, - отозвался Эдуард и скользнул за руль.
Я села на пассажирское место. Олаф сел за мной, в противоположном углу. Я посадила бы на это место Бернардо, но не могла решить, что будет раздражать меня сильнее: Олаф, разглядывающий меня с того, угла, где я могла его видеть, или Олаф, уставившийся мне в затылок.
Патрульная машина перед нами врубила проблесковые огни и сирену. Очевидно, мы прекращаем тратить время попусту. Я посмотрела вверх на солнце в небе, настолько голубом, будто вылинявшем, как застиранные джинсы. Все еще был день, до полной темноты оставалось часов пять. Второй автомобиль ехал за нами с мигалками и сиреной. Держу пари, я была не единственной, кто считал плохой идеей задерживать охотников на вампиров.
Глава 12
Место преступления было огромным складом. По большей части он был пустым. Или был бы таковым, если бы не тучи полицейских и криминалистов, торчавшие повсюду. Их было не так много, как несколько часов назад, но всё равно чертовски много для места преступления, совершённого позапрошлой ночью. Конечно же, пострадавшие были своими парнями. Все хотели стать частью этого дела. Все хотели бы помочь или хотя бы прочувствовать, что помогают. Люди очень не любят чувствовать себя бесполезными; полицейские не любят чувствовать себя бесполезными вдвойне. Ничто не сводит копов с ума так, как невозможность что-либо исправить, словно проявление максималистской позиции парней. Под словом "парни" я вовсе не имею ввиду их половую принадлежность, скорее заморочки копов. Они задержались бы подольше в поисках улик, или пытаясь найти хоть какой-то ответ.
Могли остаться подсказки, но в них нет никакого смысла. Витторио серийный убийца, у которого достаточно вампирских сил, чтобы вынудить своих менее могущественных собратьев помогать ему совершать разные зверства. Серийный убийца, который может разделить свое безумие с другими, не столько за счёт убеждений, сколько благодаря метафизическому принуждению. Любой, кого он обратит в вампира, может быть принуждён присоединиться к его маленькому увлечению и участвовать в его изуверствах.
Я уставилась на линии, показывающие, где находились тела. Шоу сказал, что они потеряли троих оперативников, но это было всего лишь цифрой, просто словом. Нахождение на месте преступления, осмотр линий, маркирующих местонахождение тел, пролитой крови, сделали эту цифру материальнее. Кругом было множество других разметок, показывающих, где лежали прочие улики. Я задумалась, что это были за улики. Оружие, пустые гильзы, снаряжение - всё и вся будет отмечено, сфотографировано и снято на камеру.
Пол напоминал минное поле - настолько много вещей было отмечено, что практически не оставалось прохода сквозь эти дебри. Что, черт возьми, тут случилось?
- Перестрелка, - заметил тихонько Эдуард.
Я воззрилась на него.
- Что?
- Перестрелка, пустые гильзы, опустошенное оружие, отброшенное в сторону. Адская битва.
- Если эти отметины указывают на отстрелянные гильзы, то почему же нет тел мертвых вампиров? Как правило вы не опустошаете магазин в настолько открытом пространстве так, чтобы не попасть в кого-то, особенно при той подготовке, которая была у этих парней.
- Даже их охотник был экс-военным, - заметил Бернардо.
- Откуда ты знаешь? - спросила я.
Он улыбнулся.
- Помощнику Лоренцо нравится поболтать.
Я выдала ему одобрительный взгляд.
- Ты не просто флиртовал, ты добывал сведения. А я тут было решила, что ты не прочь затащить её в постель.
- Я предпочитаю думать, что это просто многопрофильность задачи, - отозвался он. - Я добыл информацию, и девчонка была очаровательна.
Олаф начал передвигаться среди небольших отметин и знаков на полу, оставленных криминалистами. Он двигался грациозно, почти изящно сквозь эти знаки. Было что-то нереальное в том, как двигалось столь крупное тело сквозь обозначенные маркерами улики. Я не способна пройти между отметинами так, чтобы ничего не сдвинуть с места, но Олаф, казалось, просто скользил сквозь них. Я провела достаточно времени с оборотнями и вампирами, чтобы точно знать определение изящества, но даже несмотря на это вид крупного мужчины, двигающегося между уликами, вызывал у меня восхищение и беспокойство.
Я предпочла бы осмотреть настоящие улики и настоящие тела, но я понимала, что на такой жаре оставить их на месте невозможно. Я так же понимала, что нельзя оставлять оружие, раскиданное повсюду, и что необходимо собрать гильзы и боеприпасы в качестве улик на случай, если будет суд.
- Они всегда собирают улики так, будто потом будет суд, - отметил Эдуард, будто читая мои мысли.
- Да, - согласилась я, - но для вампиров нет суда.
- Нет, - кивнул Эдуард, - для вампиров есть мы.
Он пристально рассматривал место преступления, будто пытался мысленно представить, чего не хватало. Я так пока не могла. Фотографии и видеозаписи помогали мне лучше, чем это пустое место. На них я была в состоянии увидеть все, но здесь я видела только следы чего-то, что уже унесли, и запах смерти, ставший еще более сильным из-за жары Лас-Вегаса.
Они убрали тела, но кровь и другие жидкости еще не успели смыть, так что запах смерти все еще витал здесь.
Я игнорировала его, как могла, но стоило только подумать об этом, как игнорировать его стало просто невозможно. Одним из бесспорных недостатков наличия стольких видов ликантропии, блуждающим по венам, как в моём случае, заключался в том, что обоняние могло внезапно обостряться. А такого на месте убийства ни за что не пожелаешь.
Аромат подсыхающей, разлагающейся крови на моем языке. Как только я почувствовала его, я сразу же увидела. Кровь, должно быть, все это время была там, но она будто бы фильтровалась моим зрением. Пол склада был бурым от крови. Лужи крови повсюду. Не важно, сколько крови вам показывают в кино или по телевизору, в реальности ее всегда больше. В человеческом теле настолько много крови, что ее слой на полу напоминал сейчас черное озеро, будто застывшее посреди бетонного пространства.
Нам выдали бахилы, и теперь я понимала, что это не просто стандартное требование. Без них мы разнесли бы эту кровь по всему их ненаглядному и прекрасному Лас-Вегасу.
- Они ими не питались, - заметил Бернардо.
- Нет, - согласилась я, - они просто обескровили их.
- Возможно, часть этой крови принадлежит вампирам. Они, вероятно, унесли своего убитых, - добавил Эдуард.
- В Сент-Луисе он оставил своих людей в качестве приманки, чтобы заманить в ловушку. Он оставил их либо выжить, либо умирать, и, похоже, его нисколько не заботило, что именно с ними произойдёт. Я не думаю, что он тот тип, который уносит своих погибших, если он даже защитить их жизни не удосужился.
- А что, если их трупы могли бы что-то рассказать? - заметил Эдуард.
- О чем ты?
- Если он забрал их не из чувства гуманизма, и потому, что это разумно.
Я задумалась об этом, потом пожала плечами.
- Что могли нам рассказать мертвые вампиры, чего мы и так не знаем?
- Не знаю, - отозвался Эдуард, - это просто догадка.
- Как им удалось устроить засаду на спецназ здесь? - поинтересовался Бернардо.
- У погибшего охотника были способности к связи с мертвыми? - спросила я.
- Ты имеешь в виду, был ли он аниматором, как ты? - переспросил Бернардо.
- Да, - кивнула я.
- Нет, он был экс-военным, а не поднимал мертвых.
- Значит, они вошли сюда без единого человека, способного ощутить вампиров, - констатировала я. И не могла не добавить. - Я знаю, что у них был психопрактик в группе, разбирающийся в мертвецах, но быть экстрасенсом ещё не значит уметь с ними обращаться.
- Не у всех из нас есть способности чувствовать мертвых, как у тебя, Анита, - возразил Эдуард.
Я всмотрелась в его лицо, но он осматривал место преступления или же наблюдал за Олафом, вставшим на колени среди всей этой резни.
- Я всегда задавалась вопросом, как вы, парни, умудряетесь оставаться в живых, если вы не чувствуете вампов.
Он улыбнулся мне.
- Просто я хорош.
- Ты, должно быть, лучше меня, если без способностей ты все еще остаешься в живых.
- Это и меня делает лучше тебя? - спросил Бернардо.
- Нет, - отозвалась я, своим тоном давая понять, что тема закрыта.
- Почему Тэд лучше тебя, а я нет?
- Потому что он заслужил моё уважение, а ты пока всего лишь смазливая мордашка.
- Я чуть не окочурился в последний раз, когда мы играли вместе.
- Мы тогда все чуть не окочурились, - добавила я.
Бернардо нахмурился, вглядываясь в меня. Взгляд достаточно ясно сообщил мне, что его действительно задевает, что я не считаю, что он так же хорош, как и Эдуард.
- А как насчет Отто? Он лучше тебя?
- Не знаю.
- Он лучше, чем Тэд?
- Надеюсь, что нет, - ответила я тихонько.
- Почему, говоря это, ты так надеешься, что нет?
Я не знаю, что заставило меня сказать Бернардо правду; Эдуарду, да, но этот мужчина не заработал такой честности от меня.
- Если я недостаточно хороша, чтобы убить Отто, Эдуард закончит, что я начала.
Бернардо, подвинувшись ко мне поближе, усердно всматривался в мое лицо. Он заговорил тихо.
- Ты планируешь его убить?
- Если он полезет ко мне, то да.
- Почему бы ему начать к тебе лезть?
- Потому что однажды я не оправдаю его ожиданий. Когда-нибудь я перестану быть маленькой красоткой для серийного убийцы, и тогда он решит, что я куда менее интересна живой, чем мёртвой, и он попытается прикончить меня.
- Ты не можешь этого знать, - заметил Бернардо.
Я посмотрела на озеро подсыхающей крови и крупного, но изящного мужчину, передвигавшегося по нему.
- Да, я знаю это наверняка.
- Она права, - тихонько добавил Эдуард.
- Выходит, вы оба планируете его убить, но будете с ним работать, пока он не пересечет черты, - он говорил очень тихо, почти шепотом.
- Да, - подтвердила я.
- Да, - присоединился Эдуард.
Бернардо переводил взгляд с одного из нас на другого. Он покачал головой.
- Вы знаете, иногда этот большой парень пугает меня намного меньше, чем любой из вас.
- Только потому, что ты не миниатюрная темноволосая девушка. Поверь мне, Бернардо, если бы ты подходил под профиль его жертв, у тебя было бы другое отношение к этому большому парню.
Он открыл рот, будто хотел поспорить, но потом закрыл его. Наконец, он кивнул.
- Хорошо, я позволю вам это. Но если вы не собираетесь его убивать сегодня, давайте вернёмся к делу, - он отошел от нас, но к Олафу подходить не стал. Он не стал бы помогать нам убить Олафа, но и мешать нам, впрочем, он пытаться не будет.
Я не была уверена, где для Бернардо проходит черта между хорошим и плохим парнем. Иногда я не была уверена, что Бернардо сам это знает.
Глава 13
Два часа спустя мы знали все, что только мог рассказать нам этот склад. Здесь были контейнеры, которые использовали в качестве гробов. Они были расстреляны в клочья из М4, который прихватила с собой команда. Если бы в ящиках в тот момент находились вампиры, они бы погибли, но внутри крови не было ни на одном из контейнеров.
Олаф вернулся к нам, молчаливый, в неизменных черных ботинках.
- Я думал, что был взрыв, но его не было. Как будто здесь находилось что-то, способное пускать кровь и выводить из строя команду, а не просто убивать. Но что бы это ни было, оно не оставило и следа. Нет никаких следов внутри лужи крови, кроме следов обуви полицейских.
- С чего ты взял, что это существо создано пускать кровь и выводить из строя команду, но не убивать? - спросила я.
Он выдал мне высокомерный взгляд его бездонных глаз настоящего дикаря. В них проглядывал прежний Олаф, тот самый, что ни одна женщина не способна выполнять эту работу. Черт, женщины у него были недостаточно хороши во всем.
- Этот взгляд заставляет меня отозвать мой вопрос, но я хочу знать ответ сильнее, чем казаться всезнающей.
- Какой взгляд? - поинтересовался он.
- Взгляд, который говорит, что раз я женщина - я глупа.
Он отвел взгляд, затем ответил:
- Я не считаю тебя глупой.
Я чувствовала, как мои брови поднимаются вверх. Эдуард и я обменялись взглядами.
- Спасибо, Отто, - сказала я, - но давай притворимся, что я не могу осмотреть бетонный пол и найти на нем следы преступления, и ты просто объясни мне… Пожалуйста, - добавила я пожалуйста, потому что мы оба пытались быть доброжелательными друг к другу. Я могла играть хорошую.
- Расположение крови, следы на полу. Фото и видео подтвердят, что это была ловушка, и нападавшие использовали не бомбу или вооружённых людей, а кое-что иное, что могло… - Он сделал широкий жест рукой. - Парить над землёй, но при этом нападать. Я видел нечто подобное однажды.
Теперь на него смотрели все.
- Скажи нам, - попросил Эдуард.
- Я работал в Пустыне.
- В пустыне? - переспросила я.
- На Ближнем Востоке, - пояснил Эдуард.
- Да, там была группа террористов. С ними был волшебник, - сказал Олаф, потом принял чересчур задумчивый вид, что вызывало чувство дискомфорта.
- Не говори Т-слово, - остановил его Бернардо, - иначе набегут федералы или правительственные войска, и это дело выйдет из нашей компетенции.
- Когда я буду докладывать, мне придется рассказать, что я видел, - пояснил Олаф. Флирт закончился; он стал просто деловым человеком. Он стал более холодным, более отстраненным, когда переключился, и, на мой взгляд, более страшным. Теперь, когда я видела, как он флиртует, и мне было с чем сравнивать, его деловое отношение безусловно нравилось мне гораздо больше.
- Когда ты говоришь "волшебник" ты имеешь виду то, что мы здесь, в Штатах, называем? - спросила я.
- Не знаю.
- Здесь волшебником называют того, кто получает свою силу от контакта с демоном или чем-то злым, - вмешался Эдуард.
Он покачал головой.
- Нет, волшебник - тот, кто использует силу для того, чтобы навредить, и никогда во благо. У нас в команде не было психопрактика, как тут говорят. Так что я не могу дать более точного определения волшебства, кроме, как нечто вредящее.
- Насколько это было похоже на наш случай? - спросила я.
- Мне надо увидеть тела прежде, чем я смогу сказать точно, но следы крови выглядят не так. Тела в… - Он остановился, будто что-то невидимое запретило ему назвать место, - где я был, там было существенно иначе. Тела там были расчленены, будто какой-то силой, которая не оставила следов и никаких физических свидетельств, кроме трупов.