– Знаешь, у этой девчонки, похоже, есть характер. И у меня сложилось впечатление, что Холлидей будет рад возвращению дочери, в каком бы состоянии она ни была. Завтра мы с Мероу поможем ему распаковать вещи, а потом я попрошу Одиноких Стрелков сделать листовки с ее фотографией. А что выяснил ты?
– По поводу смертей наркоманов, – ответил он. – Есть три версии. Во-первых, в городе недавно появилась "Троица Возмездия", преотвратные типы. Во-вторых, семья Джона Смита, ну а в-третьих, странный тип по имени Лестат. Весьма заметная личность. Одевается как готист. Видели, как он разговаривал со всеми жертвами за день-два до их смерти. Его боятся. Знаешь, уличный народец крайне суеверен. Вряд ли они читали "Интервью с вампиром" Энн Райс и потому не знают, что имя Лестат оттуда, зато они нутром чувствуют плохих парней. Он всегда одевается в стиле восемнадцатого века и носит длинные волосы. Блондин.
– Как-то видела его в лавке Мероу, – вспомнила я. – Спрошу у нее. Может, этот Лестат ее завсегдатай.
– Отлично. Спроси. Правда, если это он убивает наркоманов, не могу себе представить, зачем.
– Может, ради забавы? – предположила я и внезапно почувствовала, что очень устала.
– Может быть. В любом случае, надо разыскать его и поговорить. Что касается "Троицы", то мы вряд ли что раскопаем. Полиция и вся китайская диаспора их знают. Думаю, они продержатся не дольше своих предшественников.
– А что, были и другие?
– Конечно. В один прекрасный день они появляются в городе и какое-то время весьма заметны. Потом про них забывают, пока в один не менее прекрасный день их не задерживают, как правило, в аэропорту. Они вызывают подозрение у какого-нибудь бдительного таможенника, их багаж досматривают, и что же обнаруживается? В чемоданчике героин – и следующие двадцать лет ребята проводят в уютной камере. А теперь скажи, что ты думаешь про этого таможенника? Он что, на самом деле такой проницательный? Или ему позвонил на сотовый некий аноним с сильным китайским акцентом?
– Ловко придумано.
– И никакой крови. Привлекать внимание властей не входит в их планы. А "Троица" оказывается за решеткой. И все снова счастливы, пока не объявится новая и не начнет нарываться на неприятности. Думаю, со дня на день "Троицу Возмездия" задержат.
– Значит, если суперчистый героин раздают наркоманам именно они, нам их не поймать.
– И пытаться не стоит. У них с чужаками разговор короткий.
– А что семья Джона Смита?
– В их руках сосредоточена почти вся наркоторговля в Мельбурне. Это криминальная семейка, уже во втором колене. Говорят, их младшенький недавно загремел за решетку. Короче, неприятная публика.
Неприятная? Мягко сказано! Все равно, что назвать вторжение союзных армий в Ирак высадкой ограниченного контингента.
– А ты ни с кем из них не знаком?
– Мельком. И если откровенно, к более тесному знакомству я не стремлюсь. Киска, давай рассуждать логически. У меня есть список жертв со всеми данными, которые известны полиции. И нам нужно постараться понять схему. Разумеется, если таковая есть.
– И откуда у тебя этот список? – спросила я и потрясла головой, прогоняя сон, села, а потом включила торшер.
– Друг помог, – загадочно улыбнулся Дэниел. – Итак, на данный момент мы имеем четыре смертельных исхода и троих чудом спасенных. Первого звали Коллинз. Девятнадцать лет, приехал из Фрэнкстона, отсутствовал дома двое суток. Героинщик со стажем. Умер. Вторая жертва – Хьюз. Восемнадцать. Из Эбботсфорда. Найден в Трежери-парке. Отсутствовал дома два года, время от времени подрабатывал разнорабочим. Героинщик со стажем. Обращался в наркологическую клинику. Выжил и сейчас лечится. Третья – небезызвестная тебе Сьюз, благодаря которой я имел счастье с тобой познакомиться. Настоящая фамилия – Макдональд. Семнадцать лет. Из Турэка. Выжила и принялась за старое. Вряд ли долго протянет. Четвертая жертва – Венетти. Найден мертвым на станции…
– Подожди, – остановила его я. – Мне нужно записать все это в таблицу. Может, так мы сможем понять схему. Если таковая есть.
Я включила компьютер и ввела данные, которые продиктовал мне Дэниел. В результате получилось вот что:
Изучив распечатку, Дэниел взглянул на меня и сказал:
– Да у тебя организаторский талант! Знаешь, а схема все-таки вырисовывается.
– Он пропускает дни, – заметила я. – А может, это она или они. Интересно, чем они занимались двадцать первого, двадцать четвертого и двадцать седьмого?
– Вот именно. А связи между жертвами я не вижу. Во всяком случае, исходя из того, что мы пока имеем.
– Вряд ли дело в том, в каком районе эти бедолаги жили. Все они очень молоды. Похоже, маньяк любит гулять рядом со станциями метро.
– Может, потому что и его жертвы там частенько бывают?
– Надо бы поговорить с теми, кто выжил, – предложила я.
– Я постараюсь разыскать Сьюз. Если я заплачу, она со мной поговорит. Киска, а теперь мне пора. Запри окно и хорошенько смажь перила балкона. Знаешь что? По-моему, я в тебя влюбляюсь. Как ты на это смотришь? Я имею в виду, гипотетически?
– Гипотетически? Более чем положительно.
– Вот и хорошо, – ответил Дэниел, поцеловал меня в шею и ушел.
После этого я отправилась прямиком в постель. Но вместо сладких сновидений всю ночь мучалась кошмарами, а когда в четыре утра зазвенел будильник, с облегчением проснулась: я жива и мне не грозит смерть от передозировки в шестнадцать лет! Сейчас встану, выпью кофе и буду печь хлеб – какое счастье! Горацио, видимо, разделял мое настроение: он со скоростью звука уничтожил свой завтрак и даже сопроводил меня вниз, к Мышиной Полиции, для подсчета крысиного улова и повторного завтрака.
Накормив кошек, я, насвистывая, принялась за тесто, а потом, как обычно, открыла наружную дверь.
На пороге стоял Джейс – грязный как прах, но глаза ясные.
– Можно мне в душ, а потом я помогу вам с выпечкой? – спросил он и живо просочился внутрь.
Может, его опять преследует тот громила в синем костюме?
– Так. С такими ногтями я тебя близко к хлебу не подпущу, – отрезала я. – Наденешь халат. И чтобы руки оттер! – прокричала я вдогонку Джейсу, а он вынул полотенце и халат из сушилки и нырнул в душ.
Клубы пара и имбирный аромат геля для душа вдохновили меня на выпечку имбирных маффинов. Мороки с ними много, зато Джейсу есть работенка: измельчить засахаренный имбирь, после чего ему придется еще разок принять душ. Ну да ничего – горячей воды у меня много, а Джейсу два душа в день точно не повредят.
Когда мальчишка вылез из ванной, я уже приготовила сухую смесь для кексов. Джейс запихнул свои грязные вещи в стиральную машину и запустил ее. А потом показал свои руки – чистые до неузнаваемости, туго подпоясал халат, закатал до локтей рукава и приступил к нарезке имбиря. Посмотрев, как он работает – ловко и аккуратно, я со спокойной душой вернулась к тесту.
– Это ржаной хлеб, – отметил мальчишка. – Он пахнет по-другому, не то что вот то месиво.
– Потому что в нем есть дрожжи. А месиво – это докторский хлеб, в нем дрожжей нет.
– Почему?
– Потому что покупателю нужен хлеб без соли, сахара, клейковины, масла и дрожжей. Короче, без вкуса. А покупатель всегда прав.
– Прикол! – прокомментировал Джейс. – Вот дурные! Набивать живот такой дрянью?!
– Они платят, вот я и пеку для них этот хлеб. А ты уже работал на кухне, – заметила я.
– Как вы догадались? – насторожился мальчишка.
– Ты правильно держишь нож. Как профессионал. Не волнуйся, Джейс, я не собираюсь тебя ни о чем расспрашивать. Просто обратила внимание.
Он успокоился и снова принялся за имбирь.
– Я работал помощником повара, а помощникам обычно доверяют только нарезку. Вот я и резал овощи, салат, картошку – все подряд. А еще в школе у нас была кулинария. Я даже хотел стать шеф-поваром. Но выпечка мне больше нравится. Похоже на волшебство.
Вот это да! Такую длинную речь я слышала от Джейса впервые. Он смутился и снова замкнулся. Ну и ладно! Я и сама предпочитаю по утрам помалкивать.
Джейс закончил с имбирем, вымыл руки, а потом помог мне засыпать муку в загрузочные воронки. Я разрешаю Мышиной Полиции спать на пустых мешках, однако кошачья шерсть в муке мне ни к чему.
– Может, позавтракаешь? – предложила я.
– А что есть? – ответил Джейс вопросом на вопрос, возвращаясь к своей обычной немногословной манере общения.
– Я выпью кофе с имбирным маффином.
– Можно мне две простые булочки? – спросил он. – С сыром?
Оставив его в пекарне, я сварила кофе и порезала сыр. Парень впился в булку так, словно не ел целую неделю. Я заметила, что все верхние зубы у него целы. Учуяв сырный дух, к его ногам примчалась Мышиная Полиция, а он прямо-таки зарычал на них. Не слишком приятное зрелище, доложу я вам. Если честно, то я такие картинки из мира дикой природы даже по каналу "Дискавери" смотреть не люблю.
Я принесла Джейсу еще хлеба и сыра. И кошкам тоже покрошила чуть-чуть. Скоро сыр подошел к концу, и все наелись. Джейс даже поделился последним кусочком с Хеклом, который в знак благодарности куснул его за палец.
Если бы Джейс пнул Хекла в ответ, я бы вышвырнула его из своей пекарни. Раз и навсегда. Однако он, к моему удивлению, лишь расхохотался.
– Понял, надо было с тобой поделиться, когда ты просил по-хорошему, – сказал он Хеклу, который в знак согласия прижал к голове свои обкусанные в боях уши.
– Ну что ж, пора нести хлеб в булочную, – заметила я.
– Подождите, сейчас моя одежка высохнет, и я вам помогу, – предложил Джейс.
Его внезапная предупредительность показалась мне подозрительной, хотя что это я? Парень просто хочет помочь, а поддоны с хлебом на самом деле тяжелые.
– Тебя что, кто-то ждет снаружи? – догадалась я.
– Вроде нет, – пожав плечами, буркнул он.
– Тогда, может, останешься и последишь за выпечкой? А я тем временем подготовлю хлеб для разносчика. Только прошу – не трогай термостат. Я скоро вернусь.
Я занялась подсчетом батонов для заказчиков и разложила их по поддонам. Вернувшись, застала Джейса в той же позе, в которой оставила. Он не мог знать, что в металлической, до блеска отполированной вытяжке отражается вся пекарня, и он в том числе. Пока меня не было, он поднялся, наклонился и заглянул в печь, побродил по пекарне, открыл стиральную машину, переложил вещи в сушку, покрутил в руках какую-то туалетную принадлежность в ванной, а потом снова сел в исходную позицию. Признаться, наблюдая за ним, я ждала, не станет ли он третировать Хекла. Но Мышиная Полиция умчалась на улицу, выпрашивать у Кико рыбные потроха.
Все равно надо бы за парнем присматривать и пока лучше не оставлять в пекарне одного. Не хватало еще, чтобы моих котов терроризировал наемный работник.
Господи, да что у меня с головой?! Оставила у себя в пекарне наркомана. Ну и что из того, что я заперла дверь? А если он стащит что-нибудь? Нет, я точно спятила. Вот высохнет его одежка, и я его тут же выставлю.
Хотя с ним веселее, да и режет он отменно. Вернулись довольные и пропахшие рыбными деликатесами Хекл с Джекилл и расположились на мешках из-под муки.
Я влила воду и молоко в сухую смесь для маффинов, включила миксер, а потом разложила тесто половником по формочкам, которые Джейс уже смазал маслом. Потом передавала по одной Джейсу, и он обсыпал их сверху имбирем, а затем отправил противень в печь. Работа у нас спорилась, и когда она подошла к концу, его одежда высохла.
Джейс вновь облачился в футболку и джинсы и обул свои жуткие кроссовки. Если бы санинспектор увидел их у меня в пекарне, он бы меня точно оштрафовал, а то бы и подал в суд за то, что я держу в доме средства массового поражения. Может, купить ему новые? Однако нарушать установившийся между нами принцип отношений "нет работы – нет денег" не следует. Лучше для начала попробовать выстирать и высушить старые. Ну а если они не выдержат этой процедуры и распадутся на атомы, я со спокойной душой куплю ему новые.
Тут я осознала, что думаю о Джейсе как о своем работнике, и одернула себя. Я не могу приютить у себя всех бездомных Мельбурна. Мы переложили хлеб на поддоны и начали переносить их в булочную.
Джейс оказался сильнее, чем можно было предположить. Когда я отпирала булочную, Госс уже стояла на пороге. Увидев Джейса, она смерила его оценивающим взглядом. Так молодые женщины рассматривают платье на распродаже: покупать или нет? Сбоку шов расходится, придется отдать в починку, да и стоит ли оно таких денег? Мне бы не хотелось оказаться под прицелом ее глаз, но Джейс и бровью не повел.
– А я тебя видела, – заявила она Джейсу, открыла кассу и демонстративно пересчитала остаток.
– Угу, – подтвердил тот.
– Ты был вчера в "Кровавых Узах", – продолжала Госс, буравя его глазами.
Джейс молча поставил поддон с хлебом и повернулся спиной. Уши у него горели. "Оказывается, у парня есть совесть! – с удовлетворением отметила я про себя. – А не только чувство голода".
– Ты был там со Сьюз! – продолжала обличительную речь Госс.
Боже праведный! Однако у моих юных помощниц весьма обширный круг общения. Интересно, откуда Кайли и Госс знают Сьюз? Если речь идет о той самой Сьюз, которая, как уверяет Дэниел, долго не протянет.
– Угу, – вновь промычал Джейс и нырнул в пекарню за очередным поддоном.
– Зачем вы пускаете его в пекарню?! – возмутилась Госс.
– А почему ему туда нельзя?
Госс разозлилась. Она раздувала ноздри, колечко в носу подрагивало и поблескивало.
– Как это почему? Может, вы не в курсе, но ведь он наркоман! – с торжествующим видом поведала она.
– Я знаю. Но здесь он не колется, а моет полы.
– Ну-ну! На это он, пожалуй, сгодится. Эй, поломойка! – завопила она. – Нарик долбаный!
Да что с ней сегодня? Она никогда не позволяла так себя вести в моем присутствии. Я собралась заткнуть Госс, но тут Джейс вбежал в булочную и со всей силы грохнул поддон на прилавок.
– Нет! – выпалил он. – Никакой я не нарик! Я уже целую неделю не ширяюсь. А ты лучше заткнись! Много ты понимаешь, папенькина дочка! Только и можешь тусоваться по клубам, принцесса долбаная!
– Хватит! – вклинилась я. – Угомонитесь! Оба. Госс, если я решу взять Джейса в помощники, тебя это никоим образом не касается.
Джейс засиял от гордости, а Госс хлопнула кулачком по прилавку так, что браслеты у нее на запястье зазвенели.
– Мы со Сьюз дружили! – задыхаясь от злости, сказала она. – И учились вместе. Она была нормальной, хорошей девчонкой! Пока не встретила этого урода! Этого долбаного нарика!
Она ткнула в Джейса пальцем, и тот попятился назад.
– Неправда! Да она уже сидела на игле, когда я с ней познакомился! Чтоб ты знала, я хотел ей помочь!
Это уже здорово смахивало на мыльную оперу. А я, признаться, их терпеть не могу. Схватив Джейса за шкирку, я впихнула его в пекарню и велела сидеть там и не высовываться, пока я не вернусь. "Скорее всего, он тут же сделает ноги", – рассудила я.
Притянув Госс к себе, я обняла ее, и девчонка тут же разрыдалась у меня на плече. Я погладила ее по спине. Господи, да это не спина, а стиральная доска! Все позвонки и ребрышки пересчитать можно. Мне отчаянно захотелось ее накормить, но я лишь прошептала старую как мир лживую фразу: "Все будет хорошо, Госсамер, все будет хорошо".
– Сьюз мне нравилась, – говорила Госс сквозь всхлипы. – Она была классная девчонка! А теперь за дозу сосет у вонючих стариков в переулке за клубом. И все из-за этого гаденыша Джейса!
– А может, он сказал правду? – пыталась урезонить ее я. – В жизни чего только не бывает. Знаешь, классные девчонки тоже совершают ошибки. Может, она и вправду раньше баловалась наркотиками. А если это Джейс привел Сьюз к моей пекарне, он ей спас жизнь. Ну хватит, Госс, не надо плакать! Вытри слезы. Иди в ванную и поправь макияж. Знаешь, Дэниел обязательно разыщет Сьюз и попробует ей помочь. Потом расскажешь мне, что это за клуб такой. Уж больно название у него интересное.
Слава Богу, мне удалось заговорить девчонке зубы. Госсамер отправилась в ванную, а я вернулась в пекарню. Джейса, как я и думала, уже и след простыл. Хотя, если честно, меня это чуть-чуть расстроило. Заперев дверь, я погладила Мышиную Полицию, в сопровождении Горацио вернулась в булочную и открыла ставни.
Горацио, как обычно, уселся рядом с кассой и приготовился принимать почести. В открытую дверь булочной уже заходили покупатели – кто за имбирными маффинами, кто за французскими плетенками. Через полчаса вернулась Госсамер, подкрашенная и успокоившаяся. Девчонка даже прекратила ругаться, хотя они с Кайли имеют обыкновение вставлять "долбаный" для связи слов в предложении.
– Извините, что я на него накричала, – сказала она. – И что выражалась в булочной. Может, вы правы. Может, он к Сьюз неплохо относится. А в "Кровавых Узах" вам понравится. Там тусуются готисты. И пускают туда только тех, кто одет, как готист. Между прочим, я там познакомилась с клевым парнем! Кайли наконец-то захомутала Джона, и я ей сначала чуточку завидовала, а теперь нет. Все равно у меня парень круче. И сегодня у нас свидание.
Она кокетливо повела щедро подведенными глазами и сообщила взволнованным шепотом:
– Его зовут Лестат.
Глава одиннадцатая
Я чудом подавила вопль. Ну почему женщин вечно тянет именно к тем мужчинам, которые наверняка причинят им вред? Если Лестат, избранник Госс, и Лестат, о котором рассказывал Дэниел, – одно и то же лицо, мне нужно что-то сказать. Но что?! Намекни я девчонке, что он может быть опасен, в ее глазах он станет еще привлекательнее. Подготавливая поддоны с хлебом для разносчика, я судорожно соображала, что бы такое сказать.
Однако меня спасла газета. Дело в том, что Госс всю свою жизнь строит в строгом соответствии с астрологическим прогнозом. Вот и сейчас она с хмурым видом уткнулась в последнюю страницу, а потом чертыхнулась.
– Что случилось? – поинтересовалась я.
– Оказывается, у Весов сегодня неблагоприятный день для заведения новых знакомств, – ответила она. – Так что придется перенести свидание.
– А как ты ему об этом сообщишь? – с невинным видом спросила я.
Госс окинула меня взглядом "сейчас-что-каменный-век?", к которому я, впрочем, уже привыкла.
– По мобильному.
Пока она листала записную книжку своего телефона, я, бросив взгляд через ее плечо, подсмотрела нужный номер и, пока она его набирала, записала на стопке бумажных пакетов у кассы. Потом взяла верхний, сложила и спрятала к себе в карман.
Мобильным телефоном сегодня уже никого не удивишь. Техника развивается со сверхзвуковой скоростью. Помню время, когда верхом крутости считались плееры "Сони". Правда, продвинутая Госс сказала бы, что я жила во времена, когда в школу ездили верхом на стегозавре. Помню время, когда ничего круче видеомагнитофона не было. А сегодня, если у тебя нет DVD-проигрывателя, ты просто ископаемое.
Когда Госс набивала эсэмэску, ее пальцы так и летали над кнопками. Признаться, впечатляет! В старину из Госс получилась бы классная машинистка.