Сегодня
Прошедшей ночью я и мой маленький коллега остались довольны. Возрождение происходило с активностью, неизвестной автору одноименной бессмертной повести. Утро, естественно, было мрачным. Сперва выяснилось, что непрофессионалка почистила мои карманы вполне профессионально. Ровно половину наличности изъяла. Хорошо еще, что основные свои капиталы я запрятал.
Кроме того, болела голова, поташнивало. Это были не только похмельные симптомы. Очевидно мой организм, привыкший к аскетическому существованию бич–дервиша, не мог сразу привыкнуть к изобилию и удобствам.
Звонок телефона добавил отрицательных эмоций. Баритон сообщил, что проверка фирмы "Язуа" не выявила каких–либо опасных тенденций. Никакого отношения к порученному вам заданию они не имеют, сообщил баритон (будто я и сам не знал), ваша тревога ложная и ничего вам ни мешает закончить дело сегодня же. Вы и так просрочили оговоренный срок, что отразится на окончательном расчете.
Второй звонок был от упомянутых издателей. Все с легкостью узнавали мой новый телефон, будто я вывесил афишу с объявлением о переезде в другой номер. Издатели сообщили, что они не потерпят наезда на их сотрудников (кто на кого, интересно, наезжал) и примут жесткие меры, если я не угомонюсь. Я ответил, что подумаю. Самый толстый из этой команды (кажется Виктор) начал излагать мне по телефону некоторые сведения о моей матери и ее внебрачных связях. Я попытался прервать его, но он, скорей всего, когда говорил не слышал речи собеседника. У рогатых африканских лягушек такая же физиология: они, квакают в брачный период, так раздувая гортань, что слуховые нервы пережимаются и они временно глохнут. Вроде наших глухарей на току. Поэтому я отставил попытки ворваться в его монолог, и просто повесил трубку. У меня были более срочные занятия.
Одно из таких первоочередных занятий заключалось в необходимости удержать в желудке изрядную дозу acva vita (воды жизни, как ее, подлую, именовали древние греки). Заглотив полстакана джина я метался по комнате, сдерживая позывы к рвоте и жужжа, как великовозрастный шмель. Параллельно я пытался запить огненную гадость водой, но приоткрыть рот боялся.
Наконец возмущенный желудок смирился с очередной дозой отравы, по жилам протекло теплое успокоение, молоточки, колотившееся в висках, утихли. Я выпил полбутылки пива из холодильника, закурил первую сигарету и задумался - чего это у меня такое игривое настроение. За короткий срок я успел нажить массу врагов, в ближайшее время меня могли избить, посадить или просто грохнуть. Тем ни менее чувствовал я себя безмятежно.
Поэтому, пропустив еще одну дозу (уже без мук и пляски Святого Витта), я наскоро оделся, сполоснул рожу и направил стопы в бар. Бар был закрыт, халдей ушел домой, о сотруднице–совместительнице путан никто не знал. Сонные повара ресторана сказали, что в отеле Наташ много, но ни одна под мое описание не подходит.
Я заглянул в свой старый номер. Там была торичеллиева пустота. Витек с Васьком развлекались по–своему.
Мои командирские показывали уже девятый час. Я оделся, снарядился оружием, деньгами, стреляющей авторучкой, остатками спиртного в плоской бутылке и вышел в промозглую Москву.
На метро валила плотная толпа. Я поймал такси и поехал по адресу своей жертвы.
Машина постаивала в утренних пробках, а я совершенно отвлеченно думал о похмелье, о похмелье по–русски. Мысли выстраивались так, будто я вновь был журналистом и готовил статью в номер.
Никогда в России не понимали суть коктейля, заменяя его "ершом", сивушной смесью. Что стоит только заготовка для выгонки самогона - брага! Или смесь плохого вина с плохой водкой! Я уж не говорю о "Северном сиянии". С незапамятных времен сей благородный напиток использовался сообразительными студентами для экстренного спаивания доверчивых красавиц. Полстакана водки, добавленные в початую бутылку игристого вина (старинное название этого "коктейля" - "Северное сияние") быстро давали желаемый эффект: удам начинали блестеть глаза и ощутимо заплетаться языки. Согласно другой рецептуре, в шампанское доливался коньяк, что давало "Бурого медведя" приятного вкуса и цвета, обладающего не менее коварным опьяняющим эффектом. Изменяя пропорции до соотношения 1:1, экспериментаторы могли добиваться любой необходимой глубины и скорости опьянения.
Естественно, мужской пол, имеющий несравненно большую практику употребления горячительных напитков, пьянел существенно меньше и немедленно приступал к иным осмысленным действиям. Интересно, что такое же количество спиртного, выпитое по отдельности и на то же количество участников, особого увеселения в компании не создавало.
Сочетание шампанского с крепкими напитками относится к разряду нежелательных, т. к. заключает в себе опасность быстрого и чрезмерного опьянения с хорошей головной болью на следующее утро. Причин несколько. Во–первых, это вино газировано за счет избыточного выделения углекислоты во время дрожжевого брожения. Попадая на теплую слизистую оболочку шампанское вспенивается - вспомните, как оно пощипывает во рту - углекислый газ начинает бурно выделяться, раздражая желудок и резко повышая его способность к всасыванию жидкости - процесс, к сожалению, рефлекторный. Поглощение жидкости усиливается не только в желудке, но и далее по ходу кишечника, то есть везде, где углекислота будет соприкасаться со слизистыми оболочками, увеличивая их функциональное кровенаполнение.
За счет усиленного притока крови, всосавшийся вместе с жидкостью алкоголь быстро распространяется по многострадальному организму и, наконец, "ударяет в голову", создавая эффект оглушающего опьянения. Подобным образом действуют любые газированные напитки - содовые, игристые вина, лимонады - в которые частенько добавляют крепкий алкоголь. Классический пример: ставшие популярными разнообразные "Джин - Тоники", представляющие собой сильногазированный лимонад с 5.5–10 % содержанием алкоголя. Обладая невысокой крепостью, они, тем не менее, способны привести к добротному опьянению.
Во–вторых, шампанское, содержащее примерно 10 об.% этилового спирта, имеет ощутимую примесь разнообразных спиртов ароматического и изомерного ряда. Убедиться в этом несложно - человек, выпивший много шампанского, встанет на следующее утро с тяжелой головой. Эти спирты, являясь побочными продуктами дрожжевого брожения, определяют, тем не менее, вкусовые достоинства благородного напитка, и избавляться от них нежелательно.
Практически все спирты и продукты их биологического окисления для нашего организма чужеродны, исключение составляет лишь этиловый спирт, постоянно образующийся во всех органах и тканях в качестве побочного продукта жизнедеятельности клеток. Концентрация этого "внутреннего" алкоголя незначительна - 10–15 граммов для человека со средней массой в 70 кг.
Чужеродные вещества, особенно такие токсичные, как альдегиды, оказывают повреждающее действие абсолютно на все ткани организма, но наибольшей чувствительностью, как оказалось, обладает вещество головного мозга, несущее самую тонкую физиологическую нагрузку. Понятно, что естественным стремлением любой ткани будет желание как можно скорее избавиться от нежелательного токсического агента, ибо чем дольше будет время его контакта с живыми клетками, тем более выраженным будет производимый "разрушительный эффект".
Коктейлем называется не просто смесь любых алкогольных напитков, а тщательно подобранное сочетание выверенных ингредиентов. Хороший коктейль (что в переводе означает "петушиный хвост") сам по себе уникален, рецептура его сохраняется в неизменном виде на протяжении десятилетий; вот, например, "Мартини":
30 г. водки,
30 г. вермута,
100 г. минеральной воды + лед.
Где здесь сивушная фракция? Она практически отсутствует, т. к. вермут - это винная настойка на травах, не содержащая побочных продуктов дрожжевого брожения, минеральная вода вне подозрений, а водка, согласно рецепту, используется отборная.
Теперь отечественный ерш:
60–80 г. сомнительной водки, 500 мл (кружка) крепкого пива, льда не нужно.
Сивухи в пиве сколько угодно, пищевой углекислоты тоже. Клиент доливает водки, повторяет это дело, и мы наблюдаем долгожданный "оглушающий эффект", механизмы которого нами уже рассмотрены.
Вспомним по порядку: что входит в состав вина? Органические кислоты, пектины, ароматические вещества, иногда витамины, микроэлементы, вода, минеральные соли, этиловый спирт и побочные продукты брожения - они присутствуют в самом качественном вине - высшие спирты, альдегиды, уксус и ряд иных соединений.
Да, мы еще забыли сахар. В крепленые вина добавляют спирт, поэтому их градусность повышена до 19 об.%, чего невозможно добиться при естественном процессе брожения. Вино обладает кислой реакцией за счет высокого содержания органических кислот и присутствия небольшого количества виноградного уксуса, образующегося в результате естественного старения вин. Содержание перечисленных выше ингредиентов приводит к снижению защитных свойств слизистой оболочки желудка, на которой постоянно присутствует тонкий слой специальной слизи, и крепленое вино оказывает раздражающее действие, вызывающее, в свою очередь, рвотный рефлекс.
Медикам известно, что слизистая оболочка полости рта обладает способностью активно усваивать некоторые лекарственные вещества - вспомните, как "сердечному" больному рекомендуют положить таблетку нитроглицерина под язык для скорейшего его действия, - оказалось, что немалая часть этилового спирта, содержащегося в горячительном напитке, попадает в кровеносные сосуды именно таким способом. Дело в том, что слизистая полости рта весьма обильно снабжена артериальными и венозными сосудами - в зеркале видно, как эти сосуды просвечивают под тонкой оболочкой, придавая ей синеватый оттенок.
Всасывание алкоголя здесь происходит даже легче, чем в желудке, т. к. оболочки лишены защитного слоя слизи и "не умеют" рефлекторно сокращаться.
Любой алкогольный напиток, особенно газированный, подогретый или содержащий экстрактивные вещества (раздражающие слизистую и увеличивающие ее кровенаполнение), опьяняет сильнее, чем обычно, если его пить малыми дозами или долго удерживать во рту.
Завершая сей краткий обзор коварных свойств алкоголя, я бы хотел отметить следующее: ни одна нация в мире не подвергает себя такому насилию по части спиртных напитков, как наша, и только невероятные генетические ресурсы позволили нам сохраниться хотя бы в том состоянии, в котором мы сегодня существуем; этот вдохновенный процесс нельзя назвать самоистязанием, так как нация явно получает удовольствие; это, грубо говоря - русский алкогольный мазохизм.
Времена социалистического благоденствия, когда отцы нации еще как–то присматривали за здравием среднестатистического гражданина, уходят, и здоровье каждого работоспособного человека превратилось в одну из самых значимых разновидностей капитала, когда–либо известных в России. Здесь мы, как обычно, отстаем от цивилизованных стран на несколько десятилетий, ибо это несложное умозаключение является повседневной нормой существования для любой страны, обогнавшей в своем экономическом развитии Верхнюю Вольту или Монголию.
Россия не в состоянии отказаться от алкоголя полностью, он давно превратился в неотъемлемую часть нашего образа жизни, в немалой степени помогая преодолевать ту пучину социальных катастроф и потрясений, в которой наше отечество барахтается уже не одно столетие. Вместе с тем, невозможно объять необъятное, и даже усилиями всей страны нам никогда не удастся выпить всю водку - ее всегда произведут больше…
Вчера
…история с замполитом имела место и сыскала мне некоторую славу среди воров. Хотя, со временем, как это всегда бывает с воровским фольклором, обросла фантастическими подробностями.
Возникла она после того, как мне, скромному зэку, удалось снять с работы и чуть ли не посадить замполита. Этот замполит, должно быть, родился оперативником. Вместо того, чтоб сеять в зоне "разумное и вечное", заниматься клубом, библиотекой, смягчать, хоть символически, зэковское существование, он все и везде вынюхивал, расследовал. Пересажал ребят больше, чем самый ярый режимник или оперативник.
На меня замполит обратил внимание в книжном ларьке. В зону каждый квартал привозили на свободную продажу книги. Среди них встречались весьма дефицитные. (Речь идет, естественно, о периоде СССР). Первыми ларек посещали охранники, сперва, естественно, офицеры, потом прапорщики и вольнонаемные. Потом шли активисты - председатели разнообразных секций, осведомители, а только потом к книгам допускались простые заключенные. Очередь всегда выстраивалась с утра, обычная сварливая очередь, сдерживаемая и регулируемая активистами в повязках. Ей мало что доставалось, лучшие канцелярские принадлежности, красивые книги закупались первыми пачками. Что–то пересылалось на волю, многое появлялось на зоновской барахолке. На этой барахолке за чай, золото или за деньги, которые котировались гораздо ниже чая, можно было купить все: от черной икры до старинных серебряных часов–луковиц. Но и последние посетители могли кое–что выбрать из книг, не заинтересовавших первоочередных.
Я никогда не уходил без дефицита, прятавшегося в невзрачных книжных изданиях. Вкус у всей этой толпы был невысокий, в основном охотились за макулатурой приключенческого плана в ярких глянцевых обложках. Так мне удалось купить отличные сборники М. Цветаевой, Б. Пастернака, И. Северянина, Н. Рубцова, прекрасный роман А. Кестлера "Слепящая тьма". До сих пор помню цитату из этого романа о репрессиях 1937 года: "В тюрьме сознание своей невиновности очень пагубно влияет на человека - оно не дает ему притерпеться к обстоятельствам и подрывает моральную стойкость". Артур Кестлер первым на Западе описал коммунистические застенки.
Со временем я нашел способ проникать в ларек одним из первых. Дело в том, что отоварка зэков происходила по карточкам, где были отмечены их дебет и кредит. Карточки постоянно хранились в продовольственном ларьке, в день книжного базара переносились в помещение школы, где обычно шла торговля. С продавцом этого ларька, толстой бабищей, не равнодушной к подношениям, я наладил контакт быстро. Она очень благосклонно отнеслась к сережкам из серебра тонкой зэковской работы. И вот, в дни книг, я крутился около нее, и она вручала мне ящички с карточками осужденных - помогать нести. Мы проходили сквозь все заслоны, а потом я уже заслуженно пользовался правом первого покупателя.
Замполит как–то попытался меня выгнать. Я возмутился. По негласному правилу зон любая работа должна оплачиваться. В данном случае платой был сам книжный базар. Продавщица за меня вступилась.
- Ну, что ты, капитан, - сказала она укоризненно, - парень всегда мне помогает. Эти карточки не каждому же доверишь. Пускай купит книжку.
Замполит отвязался, но посматривал на меня все время косо. Когда же я с огромной охапкой книг подошел к столику расчета, он оказался рядом.
- Это откуда же у вас столько денег? Сколько там у него, на карточке?
Узнав, что у меня больше пяти тысяч - деньги по тем временам большие, - он немного сменил тон: к имущим зэкам начальство относилось если не с уважением, то с некоторой его долей.
- И что же вы купили? Давайте спустимся ко мне в кабинет, я просто полюбопытствую.
В кабинете я прочел ему небольшую лекцию о настоящей и мнимой ценности книг.
- Вот, видите, "Декамерон". Обложка бумажная, Никто и не смотрит. А без него ваша библиотека не полная. Или Л. Андреев, пьесы. У нас покупать некому, а на воле минуты бы не пролежала.
Перед следующим ларьком замполит пришел ко мне в барак и предложил провести меня в книжный ларек первым.
- Только с условием, вы и на мою долю выберете. Я, знаете, техническое образование получил, в художественной литературе - не очень. А жена собирает библиотеку.
Я добросовестно отобрал ему книги, а так как его в магазине не было, оплатил сам со своей карточки и отнес стопку томов в кабинет.
Замполит попросил прокомментировать каждую книгу, кое–что записал в блокнот и сказал, засовывая руку в карман:
- На какую там сумму? Я сейчас пойду заплачу.
- Уже оплачено, - успокоил его я. Я прекрасно понимал, почему его не было рядом со мной во время покупки. И меня это, в общем, устраивало. Все взаимоотношения в зоне построены на купле–продаже, на взятках, поборах. Диетпитание - 25 рублей в месяц Норма - 50 рублей, и лежи весь месяц, сачкуй на работе. Короче, все. Надо только знать, кому давать и сколько.
- Ну, что вы, - изобразил замполит оскорбленную невинность, - так нельзя.
- Можно. У меня денег много, а тратить их все равно не на что.
- Нет, так нечестно. Давайте я вам чаю насыплю думаю, это не будет большим нарушением.
И он насыпал в небольшой кулечек чаю из огромной коробки.
В зоне привыкаешь все считать и пересчитывать. Иначе обманут. Я купил ему книг на 67 рублей. Пачка чая стоит на черном рынке зоны десять рублей. То количество, которое он выделил от щедрот своих, тянуло рублей на 15. К тому же, чай грузинский, а не индийский.
Я поблагодарил за чай и ушел. В бараке ко мне пристали деловые, интересуясь, что за дела у меня с замполитом. Ну, прямо чихнуть нельзя на этой зоне, всем все известно. Мне, честно говоря, было наплевать на их мнение, я ни к какой коалиции в зоне не принадлежал, жил сам по себе, поддерживая ровные от ношения и с ворами, и с мужиками. Активистов, естественно, сторонился. Хотя, и с активистами все относительно. Все относительно на нынешних зонах, прежний уголовный шарм частично канул в Лету. Но все же, чтоб не ходили пустые разговоры, я объяснил. Не знаю, поверили ли они мне. Но после следующего ларька пришлось поверить.
Пахан, который иногда любил со мной приколоться, посетовал на поведение замполита и намекнул, что не плохо бы мне, Адвокату, послать на него ксиву прокурору под надзору.
- Достал он нас, - откровенно сказал Пахан, - надо, чтоб он чуток затихарился. Пока прокурорские разборки идти будут, мы тут одно дело успеем прокрутить. А тебе что - ты не вор, тебя за мента гасить не будут: жаловаться мужикам не запрещено.
Закупая в очередной раз книги хитромудрому замполиту, я задержался в коридоре и в каждом экземпляре его книг на 21 странице поставил маленькую букву "в", а в двух книгах нагло расписался на полях.
Мент привык к безнаказанности. Где ему было догадываться, что в притворно–вежливом, даже угодливом зэке кроется профессиональный аферист, не признающий ничьих авторитетов и умеющий мстить с расчетливой жестокостью кораллового аспида - очень красивой, черно–красной змеи, во много раз более ядовитой, чем кобра. Он выдал заварки еще меньше, чем в первый раз, благосклонно выслушал мою благодарность и махнул ручкой, будто Нерон рабу - ступай, мол.
Утром через доверенное лицо - врача из вольнонаемных, ушло письмо в Москву, в прокуратуру по надзору за исправительно–трудовыми учреждениями. Местному прокурору по надзору посылать жалобу было бессмысленно - он дул в одну дудку с руководством зоны, скорей всего, имел долю с их разнообразных доходов.