* * *
- По машинам!
Выдвигались сводной колонной - колесная техника стояла в одной колонне с гусеничной, танки - с БМД, не давая ни одной из частей колонны реализовать свои лучшие качества. Например БМД отвратительно защищена - но при этом она миниатюрна, проходима и настолько маневренна, что попасть в нее из РПГ очень непростая задача - а если учесть и ее тридцатимиллиметровую пушку, с большим углом возвышения и пробивающую любые стены…
Но их всех поставили в одну колонну, и это само по себе говорило о многом - командование затыкало дыры, бросая в бой всех, кто был под рукой. И заходить они должны были по той же дороге - той самой, на которой разметелили сначала восемьдесят первый полк, а потом и сто тридцать первую бригаду. Почему так? А потому, что другой дороги командование просто не знало - имевшиеся в наличии карты Грозного были выпуска начала семидесятых, с тех пор город был кардинально перестроен, появились целые новые районы. Проводников тоже не было - была антидудаевская оппозиция, но почему то проводников от нее не требовали, возможно - потому что не были уверены, антидудаевская это оппозиция или какая еще. Как потом оказалось - некоторые вошедшие в город подразделения самостоятельно находили проводников из числа немногочисленных остающихся в городе русских или сочувствующих чеченцев (а были и такие). Нашедшие хорошего проводника - воевали почти без потерь…
Их БМДшка шла третья в колонне - за командирской, а первым шел танк, обдавая их всех густым, солярным выхлопом. Двигались медленно - но легкие БМДшки то и дело кидало по все стороны на неровностях. Держались кто на чем.
У них хотя бы были бронежилеты. В пехоте - часто не было и их. Хотя… какие это броники, АКМ только так лупит.
- Уходим с трассы - прошло в шлемофонах.
Танк, а за ним одна за другой и БМДшки - рухнули с насыпи, выправились. Впереди, в пожарах и дымах был Грозный, застройка по которой они шли была хуже нету - частный сектор, перемежающийся со старыми хрущобами. И заборы. Везде заборы, да не деревянные - бетон, где и кирпич. На Кавказе, как и на всем Востоке - забор строят первее дома…
Танк так и пер вперед, даже не развернув пушку - и они перли вперед за ним… они то думали что танк есть танк. И больше всего они опасались полететь под гусеницы боевой мащины… это уже потом научатся - стволы елочкой, развернутая минометная или гаубичная батарея в паре километров, заранее распределенные сектора огня у бойцов на броне.
Тогда же не умели ничего.
- Внимание, справа!
Это была первая броня, которую они видели в Грозном. БМП-1, непонятно даже что с ней было - стояла с раскрытыми люками и свернутой набок пушкой. Скорее всего, она просто сломалась…
Какой-то пацан - сорвался от БМП и побежал… в него никто не стал стрелять.
- Внимательнее, внимательнее…
Когда середина колонны поравнялась с брошенной БМП - она вдруг вздыбилась столбом дыма и огня. Одновременно с этим - комок огня полетел с крыши четырехэтажки в танк… и танк остановился - а потом чудовищная сила разорвала его изнутри, подбросив башню на добрый десяток метров.
И - со всех сторон засверкали вспышки…
- Давай!
Брат - сошвырнул Динамо с брони за секунду до того, как с противоположной стороны в бок БМДшки - врезалась реактивная граната…
- Не стреляй!
Пригибаясь, они побежали в единственном доступном для них направлении - в сторону застройки.
За их спинами - гибла расстреливаемая шквальным огнем ичкерийского Мусбата их колонна…
* * *
Быстро темнело. Разгромленную нитку уже не было видно - они оторвались, отползли по канаве. Канава спасла их - они ползли по ней метров сто, прежде чем решили выбраться - ползли по грязному, жидкому месиву, по каким-то обломкам. Когда они вышли из поля зрения боевиков - маханули через наполовину поваленный забор в какую-то лесополосу.
И ушли…
Двое. Два автомата, по четыре запасных магазина, ну и патроны в пачках - сотни по две. По две гранаты…
Всё…
Брат - отцепил магазин от автомата, достал верхние патроны, облизал их (от грязи), обратно вставил в магазин, щелкнул затвором. Динамо - подобрал покатившийся патрон…
- Бери… - Брат подмигнул - мало ли…
- Теперь чо?
- Пошли. Надо добраться до вокзала.
- Ты охренел? Нитку забили, мы не пройдем.
- Пройдем… мы то, как раз и пройдем… они на колонны охотятся. Нас они не заметят…
* * *
И вправду - не заметили…
Ночной Грозный второго января девяносто пятого - это стылый мрак, проносящиеся без фар машины - да тени в темноте, старающиеся избежать друг друга. Большая часть теней - и вовсе не боевики, это мирные жители, выбравшиеся потемну проверить, что с домом, поискать еды, просто узнать, что происходит. Каждая такая вылазка смертельно опасна - в городе полно вооруженных людей, в том числе военных с разбитых колонн - их товарищи погибли, а они никак не могут выбраться из этого, заколдованного злым колдовством города. Понятно, что у выживших - палец на спуске и стреляют они на любой шорох.
Нельзя сказать, что нельзя пройти… но из-за любого поворота, от любого дома могут окликнуть, и если не знаешь чеченского - покойник…
Они шли пешком, останавливались, присматривались - и снова шли. Бой гремел где-то левее… они шли туда. Придерживались улицы… просто потому, что в любом дворе можно было так и остаться. Время от времени по улице на большой скорости проносились машины, в основном легковушки. Последними были две шестерки, крышки багажников были сняты, в багажниках, спиной к ходу движения - сидели боевики.
Техники попадалось все больше и больше. В основном БМПшки - недостаточно защищенные, особенно от огня сверху и не способные вести огонь с большим углом возвышения - они становились легкой добычей дудаевских гранатометчиков. Выскакивающие их горящей техники бойцы попадали либо в плен, либо под шквальный огонь со всех сторон - и так и оставались на грозненских улицах навсегда. В темноте - то тут, то там злобно рычали и огрызались собаки. Но не бросались - еды им хватало…
Вокзал появился внезапно… площади как таковой перед вокзалом и не было - просто уширение улицы, посреди него - забор… там дальше, в темноте угадывался тяжелый кран… кажется, тут что-то строили до того, как началась война. Все здания в том числе и вокзал - выгорели дотла, крыш нигде нет - все разбито артиллерией. На входе на площадь - две сгоревшие БМП, стоят нос к носу. Ни наших, ни духов не видно - первые уже вышли или были полностью разбиты, у вторых - не было ни сил ни смысла занимать опустевшую площадь с разбитыми зданиями на ней. Пожаров тоже не было - все что могло сгореть, сгорело…
Молча - они понимали, что любое слово по-русски может стать началом конца - прикрывая друг друга, они перебрались к зданию вокзала. Само здание изнутри выгорело дотла, но его разбила не артиллерия - а десятки попаданий гранатометов…
На путях - картина открывалась еще более жуткая… там почему-то видно было лучше несмотря на ночь… Искореженные пути, отброшенные взрывами вагоны… одна цистерна стояла, поставленная на попа, другая - была разорвана пополам. Нельзя было ступить, чтобы не напороться на осколок или обломок чего-то. Скорее всего, после того как наши ушли отсюда - артиллерия, до этого ставившая огневую завесу, перенесла огонь на сам вокзал и его окрестности и била, пока тут ничего живого не осталось…
Ловить здесь было нечего. Вдали - что-то протяжно грохнуло - и они без слов приняли решение: идти на звуки боя. Там, где воюют - там наши.
Динамо потянул Брата за рукав, показал на сам вокзал - зайти, посмотреть, нельзя ли там чем разжиться.
Но внутри ничего не было. Только гильзы - их было так много, что они в некоторых местах лежали сплошным ковром.
Выбрались на площадь, и только хотели уходить - как раздался рокот дизеля… не Урал, но что-то серьезное. Сверкнули - и тут же погасли фары…
Со стороны незаконченной стройки тоже обозначилось движение… их могли покосить очередями в упор. Они только что прошлись по лезвию бритвы…
Замерев у стылого бетона - они вслушивались в каждое движение за забором…
- Мух ду обстановк?
- Шадерик то’ар долш ду.
Рука Брата - сама собой потянулась к гранате. Палец - выдернул кольцо "эфки". За забор… вот так…
- Ай, граната! - крикнул кто-то по-русски.
Глухой, трескучий взрыв разорвал ночь.
- Дурак! - Брат рванул его за бушлат, и они, оскальзываясь в грязи, побежали прочь. Вслед - ударили очереди…
* * *
Истинный масштаб постигшей нас катастрофы стал понятен только утром второго января нового 1995 года.
Группировки Юг и Восток - остановлены, не достигнув цели и не продвигаются вперед. Группировки Север и Северо-Восток сражаются в окружении, неся тяжелейшие потери. В майкопской бригаде - к этому времени из четырехсот сорока человек личного состава погибло сто восемьдесят, потеряно четыре пятых техники. У восемьдесят первой - потери не меньшие. Как потом узнают - на этом направлении боевики сосредоточили три с половиной тысячи боевиков. Командование других группировок - не хотело, а наверное - уже и не могло наступать, чтобы облегчить положение Севера.
Командование пыталось помочь, направив на деблокирование сначала десантников, потом танки. И те и другие - откатились с тяжелыми потерями. Только второго числа часть блокированных на вокзале - удалось вывести отряду спецназа ГРУ, при этом большая часть отряда и его командир - погибли.
Другая группа, в составе которой был и комбриг, полковник Савин - приняла решение прорываться в другом направлении. При прорыве - техника была подбита, остатки группы - пытались вывезти полковника, к тому времени тяжело раненого на трофейном автомобиле, но не смогли. Полковник Савин и все кто с ним прорывался - или погибли, или попали в плен.
Стало понятно, что план полностью провалился, и штурм надо начинать фактически с нуля. Полностью - город возьмут только к марту…
* * *
Настал рассвет - точнее, то, что тут на называлось рассветом. Просто стало светлеть - но солнце так и не вышло, серая пелена туч низко висела над городом, в некоторых местах поддерживаемая черными столбами пожарищ. При свете того, что тут назвалось утром - в полной мере становилась видна та картина разрушений, которые были в городе. Большая часть зданий в центре, особенно старых - либо выгорела изнутри в пожарах, которые никто не тушил, либо была разбита огнем артиллерии. Ни проезжей части, ни тротуара, ни деревьев - тоже не было, проезжая часть представляла собой сплошное разбитое месиво, подступающее прямо к домам, а деревья превратились в уродливые, апокалиптические скульптуры. Город выглядел так, как будто по нему - с полгода назад был нанесен ядерный удар со всеми вытекающими…
Время от времени - по улицам перебегали люди, кто в форме, кто в гражданском. Типичный прикид боевика - такой же ватник, как у федерала плюс синяя или красная шапочка - петушок. Ну и … укладка выстрелов к РПГ-7 за спиной. Бабы и старухи - обычно были с санками… они тоже пытались бежать, но получалось чаще всего плохо. Многие были русскими - чеченцы перед тем как все началось, в основном отправили свои семьи в горы, к родственникам. У всех остальных, кто еще жил в этом городе - родственников в горах не было и уходить им тоже было некуда.
Динамо с Братом не знали, что чеченцы - соблюдают намаз, и потому во время намаза по улицам можно передвигаться относительно безопасно. Они шли на звуки боя - и сейчас, лежа за углом какого-то здания, ждали момента, когда им можно будет сделать рывок и перебежать улицу. Мешали боевики - это, кстати, были первые боевики, которых они видели вживую. Они прятались спиной к ним в развалинах дома, их было трое. У двоих - РПГ-7, укладки за спиной, сидели на корточках. Один выглядывал из-за угла разбитой стены. Их без проблем можно было бы расстрелять из автоматов - но они там были не единственные, и оставшиеся уничтожили бы их.
Потом боевики ушли из поля видимости, все трое - и они решились на рывок. Бросились через улицу… застрочил пулемет, но они успели.
- А… с…а.
- Ничего… пришли почти.
Динамо обернулся и увидел, как Брат морщится от боли.
- Зацепило?
- Не…
- Давай, перевязать надо…
Привлеченные стрельбой чеченцы могли появиться в любой момент. Динамо достал перевязочный пакет, надорвал упаковку… что-то твердое ткнуло его в спину.
- Руки… тихо.
* * *
- Значит, с пятьдесят первого полка, говорите. С Тулы…
…
Жесткий пинок в спину.
- Когда я спрашиваю, я рассчитываю на ответ, ясно?
Спрашивающий - был среднего роста, грязен, усат… кажется, еще и лыс. Из-под какого-то подобия капюшона - зло посверкивали глаза.
- Так точно.
- Командир кто?
…
Новый пинок.
- А кто спрашивает? - зло сказал Брат, которого так пока не перевязали.
- Хороший вопрос. Военную тайну боишься выдать, а?
Смешок за спиной.
- Документы у вас. Что вам надо?
- Мне? Да ничего. В принципе, мне вас кончить и здесь оставить - нет проблем. А документы - да не вопрос… на улицах этих документов столько валяется… вместе с их законными владельцами. А так случаи уже были. Хохлы хорошо умеют за наших прикидываться - форма наша, документы раздобыть…
- Мы духов видели… - сказал Динамо.
- Удивил, сынок.
- С той стороны улицы. У них позиция в развалинах. Если кончим их - поверите?
Офицер - явно развед-диверсионной группы - цокнул языком.
- Давай, попробуем…
* * *
После намаза - духи вернулись на свои позиции, поджидать шальной танк и БМПшку - не зная, что все, что им предназначено сделать Аллахом на этом свете - ими уже сделано. Шквальный огонь - длинные очереди бьют по развалинам, кромсают тела. И - обратно, назад - за спасительную четырехэтажку…
* * *
Генерал-майор Лев Яковлевич Рохлин, командующий группой Север - сидел за столом в каком-то подвале. Стол был ободранный, видимо откуда-то сверху принесли, на нем был планшет, какие-то карты, просто бумаги с пометками, чайник. Генерал пил чай из алюминиевой кружки, пил без аппетита, одновременно что-то читая. Лицо генерала было серым от усталости, он был одет так же, как его люди - в испачканный мазутом ватник без знаков различия. Брату бросились в глаза очки генерала - круглые, дешевые, с разбитым стеклом и замотанные изолентой.
- Товарищ генерал… - гвардии майор Шаров выступил вперед - вот эти двое с десантуры, отбились от колонны. Про их словам полгорода прошли, вышли на наши позиции. Разрешите принять?
Генерал подслеповато глянул на них.
- Какая колонна, сто тридцать первого?
- Никак нет, товарищ генерал - ответил Динамо - мы с Тулы. Пятьдесят первый полк.
- Когда заходили?
- Третьего, товарищ генерал.
- А где сама колонна?
- Сгорела…
Рохлин снова отхлебнул чая.
- Решай сам. Тебе с ними работать.
* * *
- Значит так…
…
- Веры вам по-прежнему мало, прямо скажем, шляются здесь всякие. Но и братана своего бросать… дело последнее.
Майор осмотрел своих людей.
- Твой товарищ пока тут полежит, оклемается - благо ранен он несильно. А ты с нами - проводником походишь. Мы посмотрим, увидим, что доверять можно - дадим оружие. Пока еще бэ-ка будешь носить. Уговор?
- А что, есть выбор?
Шаров зло оскалился.
- Это верно, выбора у тебя нет. Про ВУС-то кто?
- На снайпера учился.
- Ну, вот. Снайпер нам нужен. В твоем и нашем интересе чтобы испытательный срок завершился как можно быстрее…
Шесть лет спустя. 04 января 2000 года. Между первым и вторым кольцом обороны г. Грозного. Временная база 45 полка ВДВ
Ночью резко похолодало. И это было скорее хорошо, чем плохо…
Еще вчера - было около нуля… проклятая чеченская зима с ее низкими туманами, облачностью, не дающей работать авиации и глиняной грязью, которая была везде и всюду - на дорогах, в палатках, в местах расположения. Эта глиняная грязь - почти не счищалась, засасывала подчас даже танки и всепроходимые Уралы, липла на все - на палатки, на обмундирование, на траки - и не давала идти вперед. Казалось, сама земля - воевала с ними…
Но ночью - распутица схватилась морозом, и теперь - можно было передвигаться относительно легко…
Во дворе взятой только вчера пятиэтажки - солдаты жгли пустые снарядные ящики, готовили нехитрый "хавчик". На него они и внимания не обратили… правильно, такой же чувырла в ватнике и грязных резиновых сапогах - только они и позволяли хоть как то сохранить в тепле и сухости ноги. Солдаты были незнакомые, ни он их не знал, ни они его. Понятно, что знаков различия не было - здесь их никто не носил. Полковники и даже генералы - выглядели как рядовые… конечно те, кто были на передовой, в боевых порядках своих частей, а не отсиживались в Ханкале или во Владике…
Нужный ему подъезд - второй, а третьего - нет, вместо подъезда - груда развалин, словно великан размахнулся - и хватил со всей молодецкой удали старенькую пятиэтажку, распахав ее пополам. Скорее всего - прямое попадание авиабомбы или мины с крупного миномета. Но не с Тюльпана - Тюльпан обрушил бы как минимум половину здания.
Привычным глазом, он заметил оборудованную на пятом снайперскую позицию, но был ли там снайпер - этого он не понял. Скорее всего, нет, все отсыпаются…
У подъезда - краской был знак, он толкнул дверь - и наткнулся на короткоствольный автомат.
- Э… э… Владик на сегодня.
- Здравия желаю, товарищ майор.
Его тут еще помнили…