- Ты слушай и не перебивай. Прадед Алексея служил у барина управляющим. Во время революции, пока коммунисты арестовывали барина и его семью, он умудрился стащить из усадьбы ларец, полный золотых червонцев, и припрятал его у себя на дворе. А перед смертью рассказал сыну, то бишь деду Алексея, где находится схрон. Дед Алексея долго не знал, как распорядиться свалившимся на него богатством. Сам понимаешь, какие времена были. За припрятанное золотишко могли и к стенке поставить. А потом началась война. Дед пошел на нее добровольцем. Уходя, он положил в сундук с личными вещами письмо с указанием места, где зарыт клад, и наказал жене не открывать сундук до тех пор, пока не вернется с фронта или пока на него похоронка не придет. Так случилось, что дед на войне погиб. Бабка Алексея, когда сундук разбирала, письмо нашла, но открыть не решилась, хотя на нем ее имя стояло. Очень сильно она по мужу горевала и не хотела печаль усиливать. Так и пролежало письмо до наших времен. А вот перед смертью вспомнила старушка о нем и попросила внука прочитать письмо. Так Алексей узнал, где клад с золотыми червонцами закопан.
Они догнали большой лесовоз с прицепом, и Мэлор замолчал, сосредоточившись на обгоне.
- Так он выкопал клад? - спросил Эд, еле дождавшись окончания обгона.
- Нет. Не успел. Семья Алексея давно перебралась в Петрозаводск, а клад зарыт в деревне Вонга, где жили дед и бабка. Алексей решил отправиться в деревню за кладом. Взял отпуск и на радостях запил. Грех, говорил, не запить: счастье вот оно - рукой подать. Так бы весь отпуск и пропил, да родители вовремя спохватились. Люди они небедные, вот к нам в клинику на платное лечение его и определили. А Алексей пока в себя приходил, все про клад и растрепал: и где деревня находится, и как дом стоит, и под каким деревом сундучок прикопан. В тот вечер, как только Алексей уснул, мужики в палате долго шушукались, замышляя план побега ─ очень им золото барское глянулось. Дай, что ли, сигарету!
Эд, ловивший каждое сказанное слово, от неожиданности вздрогнул.
- Что? - растерянно спросил он.
По отрешенному выражению серых глаз становилось понятно: секунду назад в своих фантазиях он копал клад с золотыми червонцами в неизвестной ему деревне Вонга.
- Сигарету, говорю, дай! - улыбаясь, повторил Мэлор.
- А! Сейчас, - Эд взял с приборной панели пачку и раскурил для себя и Мэлора по сигарете. - И что мужики? Сбежали?
- Не успели.
- А почему?
- Да потому. Утром пришел врач и рассказал, что Алексей не только выпивоха, но и патологический врун - мифоман. Есть такое психическое расстройство, когда человек ни минуты не может жить без вранья.
- Ты серьезно?
- А то! - рассмеялся Мэлор. - Алексей придумал историю про клад от начала и до конца. А ты, я смотрю, уже лопату приготовился искать, чтобы барское золото копать.
- Ничего я не приготовился, - обиженно ответил Эд. - А лопату… Че ее искать? В багажнике она лежит. У меня батя мужик запасливый.
- Ладно-ладно, но согласись, забавная история?
- Захватывающая, - кивнул Эд. - Только толку от нее - кот наплакал.
- Не скажи. Теперь я вспомнил. Именно тогда я и начал думать, как выбраться из клиники. Лекарства, которыми меня там пичкали, подавляли волю. Если бы не Алексей с байкой о золоте, я бы по-прежнему сидел овощем в палате. Его рассказ разбудил во мне желания. Я ухватился за них, как за последнюю соломинку, и стал карабкаться вверх. Нет, Эд, все происходящее в нашей жизни важно. Человек должен постоянно быть начеку. Шансы - они вокруг нас. Нужно только вовремя распознать их и использовать. У меня знакомый есть, он книгу хотел написать. Сюжет заковыристый придумал и даже название: "Старик и мальчик". Много раз мне сюжет пересказывал - очень увлекательная книга могла выйти. Он даже пару глав написал, но дальше дело не двинулось. А через год книга с подобным сюжетом вышла в одном из издательств. Так и прошляпил друг свой шанс.
- В моей жизни таких шансов не было, - категорически заявил Эд.
- А вот и были!
- Нет!
- Да!
- Нет!
- А я?
- А что ты? Ты шанс?
- Я шанс! Ты подумай над этим немного. Посоветуйся сам с собой. Как ты себя чувствуешь? Лучше, чем вчера? Или так же угнетен?
Эд замолчал, разглядывая частокол сосен, пробегающий за окном.
- Не знаю, как насчет шанса, но ты прав, - наконец произнес он. - Сегодня я чувствую себя лучше, чем вчера. Ненамного, но лучше.
- То-то, - поучительно произнес Мэлор. - А ты думал, почему ты такой и почему в последнее время стал чувствовать себя хуже?
- О чем речь, конечно, думал. Вот только думать тут не о чем. В детстве я пережил тяжелую травму, связанную с потерей матери, а тут меня отец бросил - так доктор говорил.
- Дурак твой доктор. И ты дурак, если думаешь так же.
- Сам ты дурак, - обиделся Эд. - Когда мама болела, отец меня совсем забросил. Бабушек и дедушек, в отличие от тебя, у меня не было. Они до моего рождения умерли. Вот и рос я никому не нужный и забытый. А когда мать умерла, отец долго пил - не до меня ему было.
- Все правильно Эд, но послушай меня. Ты сильно любил маму?
- Конечно.
- И она просила тебя хорошо учиться и быть прилежным мальчиком? Слушаться отца?
- Да, всегда. И даже когда болела, помогала по учебе.
- Думаю, не сильно ошибусь, если скажу: в детстве ты верил, что если будешь хорошо учиться, то мама обязательно поправиться?
- А ты откуда знаешь? - от недавней обиды Эда не осталось и следа.
- Я сам такой, - Мэлор был сосредоточен, говорил кратко и четко. - У тебя произошел внутренний конфликт, который лег в основу твоего угнетенного состояния. Ты потерял веру. Точнее, ты верил в нечто нереальное, и реальный мир жестоко тебя наказал. Твоя вера в то, что хорошая учеба поможет матери выздороветь, стала твоей сверхреальностью.
- Ты ведь и в университете хорошо учился?
- Почти на отлично.
- И тут отец ушел от тебя к незнакомой женщине.
Эд лишь кивнул, не понимая, куда клонит Мэлор.
- И тебя накрыло второй волной. Установка ─ хорошая учеба ведет к хорошим жизненным последствиям, снова дала сбой. Точнее, она сбоила всегда. Ведь в школе, мягко говоря, не слишком любят "ботанов". Но ты держался за свое убеждение до последнего. Ведь это самое сильное убеждение в твоей жизни - твоя вера, а по совместительству мощный "якорь", поставленный тебе матерью. И ты, не тот ты, что на поверхности, а другой, маленький, глубоко в твоем подсознании, оказался разорван этим "якорем", когда его сорвало с места, после ухода отца. Единственное, что ты смог сделать - обвинить его во всем и помчаться в пучину безумия. Отец лишь спусковой крючок, не больше. Скажи, ни о чем подобном до настоящего момента ты даже не думал, не так ли?
Мэлор оторвался от дороги и взглянул на товарища. Эд сидел, сгорбившись, прижав руки к лицу. Судя по часто вздрагивающим плечам, он плакал.
- Ничего-ничего, - Мэлор осторожно оторвал руку от руля и погладил Эда по спине. - Это хорошо. Плакать хорошо. И смеяться хорошо. Ты подумай над моими словами. Это может помочь.
Взяв пачку сигарет с "торпеды", Мэлор закурил. Далеко впереди, там, где дорога превращалась в точку, между двумя поросшими березовой рощей холмами показался небольшой комплекс одноэтажных строений. "Придорожное кафе "Лесной привал" - 2 км" - прочитал Мэлор надпись на приближающемся дорожном щите.
- Слушай, Эд, мы почти три часа в дороге, ты перекусить не хочешь? - предложил он, желая отвлечь товарища от грустных мыслей.
- Можно, - согласился тот, хлюпая носом и вытирая рукавом бегущие слезы и сопли.
- Отлично! Видишь впереди кафешку? Если там подают шашлык, то я съем самую огромную порцию, - жизнерадостно заявил Мэлор, глядя на приближающиеся здания, - или две.
- А я салат рыбный хочу, - Эд потихоньку приходил в себя.
Подъезжая к "Лесному привалу", они заметили дымящийся у небольшого сарая мангал.
- А вот и шашлыки! - обрадовался Мэлор.
Приоткрыв окно, он жадно втянул полную грудь воздуха.
- А запах! Какой прекрасный запах, аж слюнки текут. Жизнеутверждающее зрелище!
Въехав на площадку, он припарковал машину прямо напротив входа в кафе.
- Ну, ты готов к "дозаправке"? - спросил Мэлор, заглушив двигатель.
- Готов, - совершенно спокойно ответил Эд.
Выглядел он вполне нормально, если не считать красных глаз.
"Лесной привал" оказался заурядным кафе. Пластиковые столы, пластиковые стулья, пластиковая посуда - сплошная гегемония нефтепереработки. Народу в кафе не было. За прилавком стояла молодая, почти симпатичная продавщица с ярко выраженным птозом верхнего правого века.
- Что будете заказывать? - спросила она, как только они вошли.
- Мне шашлык, хлеб и нарезку овощей, - моментально откликнулся Мэлор, - и соку томатного пол-литра.
- А вам?
- А мне салат рыбный, - ответил Эд, разглядывая витрину с пирожками.
- Рыбного нет.
- А какой есть?
- Цезарь, винегрет, оливье.
- Хм… богато. Тогда порцию цезаря, беляш и чай, - определился с рационом Эд.
Сделав заказ, товарищи уселись в дальнем углу зала, у небольшого окна с видом на березовую рощу.
За окном, выглядывая в молодой траве поживу, вальяжно прогуливался огромный ворон. Заметив движение, ворон сердито каркнул и нехотя взлетел.
- Слушай, а как ты догадался про мать? - спросил Эд, когда они уселись за стол.
- Я же говорю, мы с тобой очень похожи. Я тоже "съехал с катушек", после исчезновения мамы. Хотя, если верить отцу, у меня с младенчества наблюдались отклонения, но все надеялись, что с возрастом они пройдут.
- Никогда не подумал бы, что это из-за матери, - задумчиво произнес Эд, разглядывая ворона, усевшегося на макушку ближайшей березы.
- Опять двадцать пять! А при чем тут твоя мать? - удивился Мэлор. - Ты, кажется, меня не совсем правильно понял. Все из-за тебя, мой друг, и только из-за тебя. А если быть абсолютно точным, то из-за твоего искаженного мироощущения и огромного чувства любви к маме.
- В смысле из-за меня?
- Без смысла. Просто прими мои слова как данность. Ни твоя мать, ни твой отец не виноваты в произошедшем. Они не сделали ровным счетом ничего плохого. Поверь, есть люди, чьи судьбы сложились более трагично, чем твоя, и ничего - они живут и учатся радоваться жизни. Все случившееся - результат твоего особого внутреннего устройства и не более. Оно не плохое и не хорошее, оно твое.
- Я… я… - начал Эд, но замолчал, не находя подходящих для возражений слов.
- Не стоит сейчас говорить, - остановил его потуги Мэлор. - С этим, как говорится, нужно "переспать". Давай поговорим о чем-нибудь другом.
- О чем? - Эд обрадовался возможности сменить тему разговора.
- Например, о черном "мерседесе" с номером 660. Он последние сто километров держался на дороге за нами, а потом ушел на обгон.
- И что с ним не так?
- А ты разве не заметил?
- Нет.
- Он стоит сейчас справа от нашей машины на парковке, а тут никого, кроме нас, нет, - прошептал Мэлор, вплотную наклонившись к товарищу. - Думаю, я прав насчет слежки спецслужб.
Эд тяжело вздохнул, обреченно взглянул в глаза Мэлору, и сказал:
- Мэл, ты опять сходишь с ума, ну какие, в жопу, спецслужбы на черных "мерседесах". Твои слова просто штамп из третьесортного боевика. Разве ты не видел водителя "мерса" при обгоне?
- В том-то и дело, что не видел, - выпучив глаза, прошептал Мэлор. - Не тогда, не сейчас. Там окна затемнены были.
В этот момент послышался звук спускаемой воды, и из дверей туалета, расположенного в дальнем углу кафе, вышел коренастый кавказец в красном спортивном костюме и черной восьмиклинке. Увидев новых посетителей, он широко улыбнулся. Бесспорным украшением его улыбки был золотой зуб, засверкавший на все кафе.
- О! - округлив глаза произнес Эд. - А вот и товарищ полковник из ФСБ.
Мэлор оглянулся и с облегчением выдохнул:
- Ух ты, колоритный какой!
Кавказец подошел к прилавку и взял приготовленный для него пакет с пирожками.
- Спасыба, красавица! - громко поблагодарил он продавщицу. - Кушать буду, тэбя вспоминать буду.
- Не за что, - отозвалась девушка, выглянув из подсобного помещения.
- Ты прав, брат, я действительно стал параноить в последнее время, - согласился Мэлор, когда кавказец вышел из кафе. - Ты, главное, не давай мне глубоко погружаться в себя, иначе обратно я могу и не выгрести. Если я замкнусь, тормоши меня. Пытайся чем-нибудь интересным отвлечь. Договорились?
- Договорились, - кивнул Эд.
Заказ принесли через десять минут. Шашлык пах изумительно. Мэлор, давно не евший жареного мяса, принялся спешно его поглощать, обжигаясь и пуская струйки мясного сока из уголков рта. С его лица не сходила блаженная улыбка.
Эд, в отличие от товарища, ел неспешно. Начал он с салата. Цезарь - любимый салат Эда после рыбного, и он знал в нем толк. Удивительно, но созданный в придорожном кафе цезарь пришелся ему по вкусу. Соус в меру густой, листья зелени чуть горчили, мягкие крутоны не царапали небо, а куриная грудка являлась именно грудкой: нежной и нарезанной строго поперек волокон.
- Ух, а я и не думал, что такой голодный, - произнес Мэлор, собирая куском лаваша остатки соуса и кусочки лука с тарелки. - Объеденье просто. Как, кстати, салат?
- Ты не поверишь, он вкусный, - ответил Эд, допивая чай. - А вот беляш стандартный. Моя соседка беляши раньше пекла - очень вкусные и сочные они у нее получались. Надкусишь беляш, а тебе в рот сок течет, и мурашки по всему телу. Вкуснотища. Я теперь везде их покупаю, но таких, как у тети Тани, не встречал.
- А теперь не печет?
- Что, прости? - Эд так увлекся описанием соседских беляшей, что не сразу понял, о чем речь. - Ах, да… не печет, потому как переехала она. То ли квартиру купила, то ли она ей в наследство досталась, я не уточнял.
- Ясно. Ну, ты наелся? Поехали?
- Поехали. Только давай я за руль сяду.
- Как скажешь, я не против, - пожал плечами Мэлор и бросил ключи от "Рио" Эду.
Они вышли из кафе. Яркое солнце и безветренная погода предвещали теплый, безоблачный день.
- Смотри, мерседес твой свалил, - Эд кивнул на пустое место справа.
- Но это не значит, что мы в полной безопасности, - возразил Мэлор. - Допустим, кавказец не спецагент, но всегда существует вероятность, что спецслужбы узнают про Пульт и попытаются им завладеть. Нужно быть начеку.
- И на том спасибо, - сказал Эд, садясь в машину. - Покурим тут или в дороге?
- Давай на ходу, - предложил Мэлор.
Они сели в машину, открыли окна и закурили. Эд завел двигатель и вывел машину на трассу.
Глава 4. Честно или справедливо?
Глава, в которой Эд и Мэлор продолжают разговаривать, спасают человека и обзаводятся пистолетом.
Выехав из "Лесного привала", Эд и Мэлор вскоре пересекли реку Свирь. Где-то справа за лесом притаился городок Лодейное Поле. Признаки города в виде небольших заброшенных строений, дорожных развязок и рекламных баннеров то и дело встречались на пути, но поскольку трасса М-21 проходила чуть в стороне, то города Эд и Мэлор так и не увидели.
Дорога стала узкой. После широченной карельской полосы она казалась чуть ли не проселочной. Обзор уменьшился, пространство для маневра исчезло, а скорость передвижения упала. Складывалось ощущение, что из широкого просторного коридора они перебрались в узкий пыльный чулан, передвигаться по которому нужно с большой осторожностью.
- Знаешь, мне кажется, Вселенная устроена нечестно, и спасать ее смысла нет, - произнес Эд, нарушая молчание, царившее в салоне с самого выезда из "Лесного привала".
- Почему ты так решил? - почти шепотом спросил Мэлор. Видимо, он успел задремать, пригревшись на весеннем солнце.
- То, что произошло со мной и с тобой. То, что происходит со всеми. Все это нечестно.
- Ты вообще о чем?
- О моей депрессии, о твоей… шизофрении и о том, с чего они начались. Ведь мы тоже частички Вселенной или нет?
- А-а! Теперь понятно, - лениво растягивая слова, проговорил Мэлор. - Слушай, забей! На самом деле произошло то, что произошло. И мы отреагировали на это так, как способны в силу своей природы. И вообще. Я, например, как герой комикса, получил суперспособность.
- А я ничего не получил, - обиженно произнес Эд.
- И скажи спасибо! Может, шиза тебя вообще не накроет, отделаешься легким испугом.
- Хорошо, а как же остальные люди?
- А с ними что не так?
- Все не так! Они завистливы, злы, похотливы. И вообще все, конечно, и потому несправедливо.
- Подожди, нечестно или несправедливо?
- А есть разница?
- Еще какая, - улыбаясь, произнес Мэлор, а в следующую секунду заорал: - Тормози!!!
Эд недоуменно взглянул в зеркало заднего вида. Дорога в пределах видимости была свободна.
- Что случилось? - спросил он, все-таки притормаживая.
- Там машина в кювете, - закричал Мэлор. - Давай на обочину!
- Может, она давно лежит? - предположил Эд, но на обочину свернул.
- Да нет, недавно кувыркнулась. Минут пять-десять назад, не больше.
Мэлор выскочил из машины и побежал вниз по склону. Эд последовал за ним, но на краю дорожного полотна остановился, желая оценить ситуацию.
Внизу в кустах ивняка на боку лежала грузовая "Газель". Судя по следам тормозного пути, она опрокинулась здесь, на бровке, и сползла по склону.
"Повезло, что не стала кувыркаться", - подумал Эд, спускаясь вниз. Почти сразу он почувствовал запах алкоголя и чем ниже он спускался, тем отчетливее становился запах.
- Ну и вонь, он водку вез, что ли? - спросил Эд, глядя, как Мэлор ловко вскарабкивается на кабину "Газели".
- Может, водку, может, незамерзайку, хрен его знает, - ответил Мэлор, заглядывая через разбитое окно в кабину. - Мужик! Ты живой?
Из кабины послышалось невнятное мычание с четким: "Блядь, на хуй!" на конце.
- Живой, - улыбнулся Мэлор, взглянул на Эда и добавил: - А ты че стоишь? Давай сюда, мне одному не справиться.
Эд словно ждал этого приглашения. Схватившись за порог, он уперся ногой в днище, оттолкнулся и буквально взлетел на кабину. Заглянув в провал разбитого окна, он увидел две тянущиеся вверх окровавленные руки. Обладатель конечностей угадывался в темноте кабины тучным расплывчатым силуэтом.
- Ты за ту конечность, я за эту и на раз-два вытаскиваем, - деловито распорядился Мэлор, хватаясь за окровавленную руку.
Для двух худосочных парней задача оказалась крайне непростой, особенно учитывая тот факт, что пострадавший участия в извлечении из кабины своего тела не принимал, а лишь бешено таращил глаза и дышал на спасителей зловонным перегаром. Весил водитель килограмм сто двадцать, не меньше. В окно он прошел только-только, да еще умудрился зацепиться поясной сумкой за острый заусенец. Вытащив водителя, они уложили его на дверь машины, спрыгнули, подхватили под мышки, и стащили с кабины. Тело упало в траву ровно и грузно, издав короткий всхлип.
- Я не пойму, он че, бухой? - тяжело дыша, спросил Эд.
- Судя по перегару - в дрова, - откликнулся Мэлор. - Давай оттащим его от машины ближе к дороге.
- Давай.