- Ну и что теперь? - стараясь сохранять спокойствие, обратилась я к Луше. - Где мы будем искать проклятое завещание?
- Он стоял вот здесь, - растерянно проговорила моя дорогая тетка, - прямо перед самым входом... Гарри Поттер, - пояснила она на тот случай, если я чего-то не поняла.
- Он же волшебник, - я пожала плечами, - вполне мог улететь.., или надеть шапку-невидимку...
- Я серьезно. - Луша явно обиделась.
- Я тоже серьезно! Я, между прочим, добыла это завещание с риском для жизни! А Антона Скородумова вообще из-за него убили! И к кому теперь обращаться - к Гарри Поттеру?
- Прекрати, Машка! - Тетка рассердилась. - Пойдем в магазин, узнаем, куда они дели этот чертов ящик!
- Пойдем, - согласилась я с этим здравым предложением.
Едва мы вошли в магазин, навстречу нам бросился с радостной глуповатой улыбкой симпатичный молодой человек, отдаленно напоминающий популярного телеведущего Максима Галкина.
- Добрый день! - жизнерадостно воскликнул псевдо-Галкин. - Чем я могу вам помочь?
Обычно на такое навязчивое внимание продавцов я сержусь, говорю, что сама как-нибудь разберусь, но на этот раз нам действительно нужна была помощь.
Однако не успела я раскрыть рот, как Луша первой решительно кинулась на амбразуру:
- А где у вас Гарри Поттер?
- Вот он, - продавец еще больше оживился и указал на длинные ряды полок, уставленных одинаковыми нарядными томами, - вот, все четыре книги! Сейчас у нас проходит рекламная акция, и у вас есть уникальная возможность приобрести четыре тома по цене трех...
- Молодой человек, вы меня не правильно поняли, - прервала Луша заливавшегося соловьем продавца, - мне нужны не книги.., здесь у вас стоял сам Гарри Поттер, так вот он...
Парень посмотрел на нее с испугом, улыбка сползла с его лица, и он уже, по-видимому, прикидывал, как бы ему сбежать от этой сумасшедшей, но я вовремя включилась в беседу, перехватив инициативу:
- Вы понимаете, дружочек, - я придвинулась поближе к этому симпатяге и ухватила его за пуговицу, чтобы он действительно ненароком не сбежал, - вы понимаете, у моей.., тети бывают иногда маленькие странности. Она полчаса назад проходила мимо вашего магазина, направляясь на почту. В руке у нее было важное письмо.., приглашение в гости для нашего американского дядюшки. А перед входом в ваш магазин стояла такая рекламная фигура - Гарри Поттер с почтовым ящиком в руках.., так вот тетя решила, что это настоящий почтовый ящик и опустила в него письмо. А я, честно говоря, опасаюсь, что письмо может не дойти до нашего дядюшки - дело в том, что тетя по рассеянности забыла написать на конверте адрес...
Луша что-то шипела и дергала меня за руку, но я не обращала на нее ни малейшего внимания: сваляла дурака - теперь терпи!
- А, - на лицо продавца вернулась глуповатая улыбка, - я понял! Это была рекламная акция, почтовый ящик для писем Гарри Поттеру...
- Вот-вот, - радостно подтвердила я, - где сейчас этот ящик? Нельзя ли нам забрать свое письмо? А то у Гарри Поттера могут возникнуть проблемы с его доставкой адресату...
- Дело в том... - продавец замялся, - понимаете.., эта рекламная акция закончилась...
- Вот так внезапно закончилась? Прямо перед нашим приходом? Она что же - продолжалась всего полчаса?
- Да нет, почему же... - продавец понизил голос, - просто пришла женщина из комиссии.., ну, из той, которая занимается рекламой, вывесками, и сказала, что наш Гарри Поттер с ними не согласован и нарушает исторически сложившийся архитектурный облик здания...
- Понятненько, - пробормотала я, - вовремя не заплатили...
- Короче, пришлось его убрать.
- Это я поняла, Гарри Поттеру - мои соболезнования, но вот куда вы ящик с письмами дели?
- Ящик? - Двойник Галкина обернулся в поисках подмоги и крикнул:
- Алевтина!
Из-за книжного стеллажа выползла унылая бледная девица с жиденьким хвостиком бесцветных волос и огромным пламенеющим фурункулом на самом кончике носа.
- Я вас слушаю, - произнесла девица гнусавым простуженным голосом, - у вас какие-то вопросы по ассортименту?
- Покупатели интересуются, куда мы дели письма из ящика для Гарри Поттера, - объяснил за нас улыбчивый симпатяга.
- Не сомневайтесь, эти письма будут обязательно вручены лично вашему любимому герою... - простуженным голосом завела Алевтина заученную рекламную реплику.
- Девушка, нам уже не три года, - обиженно прервала я продавщицу, - и в Деда Мороза мы тоже давно не верим. Нас интересует, куда вы дели эти дурацкие письма. Моя тетя случайно бросила в ваш чертов ящик нужное письмо...
- Смотреть надо, что выбрасываете! - окрысилась девица. - Если ваша тетя.., немного того, мыто тут при чем?
- Но-но, я попрошу! - Луша подскочила к унылой Алевтине, и мне показалось, что она сейчас вцепится в ее жидкие волосенки. С трудом перехватив свою взбешенную тетку за локоть и оттащив ее в сторону, я заныла с крайне расстроенным видом:
- Ну дорогие мои, выручите, очень нужно! Такое важное письмо! Ну скажите, куда вы их дели?
При этом я вытащила из кошелька сторублевую купюру и незаметно вложила ее в Алевтинину руку.
- Ну ладно! - Девица смягчилась и крикнула в глубь магазина:
- Неонила Степановна! Можно вас на секундочку?
На сцене тут же появилась бодрая молодящаяся дама сильно пенсионного возраста с весьма свежим цветом лица в ярком мужском спортивном костюме и с небольшой красной шваброй в руке, обозначившей ее профессиональную принадлежность.
- Я же здесь уже протирала, - заявила с ходу Неонила Степановна, - а если опять наследили...
- Неонила Степановна, - сухо оборвала ее Алевтина, - куда вы выкинули письма из рекламного ящика?
- Из какого еще ящика?
- Который на улице. Письма Гарри Поттеру.
- Да там и писем-то было - всего ничего, - уборщица снова заняла оборонительную позицию, - больше мусор всякий бросали и окурки, удивительно, что не загорелось!
- И куда вы все это выкинули? - в волнении подскочила я к ней.
- Куда обыкновенно, - дама поджала аккуратно подкрашенные губы, - ссыпала в мешок, вечером на помойку отнесу!
Пришлось мне, скрепя сердце и пробив брешь в собственном бюджете, пожертвовать еще пятьюдесятью рублями.
Неонила Степановна сразу подобрела и повела нас в подсобное помещение. Здесь она поставила перед нами большой мешок из плотного полиэтилена и даже пожертвовала пару резиновых перчаток:
- Вот, возьмите! Чего ж руки-то пачкать!
Я сердечно поблагодарила ее и занялась малоаппетитной работой по сортировке мусора.
В основном мешок был заполнен рекламными буклетами и бесплатными газетами, печатающими тоже одну рекламу. Я представила, сколько леса вырубают, чтобы напечатать эти глянцевые листовки и толстые многостраничные газеты, и невольно загрустила.
Неонила Степановна, по-своему истолковав мой тяжелый вздох, сочувственно проговорила:
- Да ты не волнуйся, никуда ваше письмо не делось! Все, что в том ящике было, я сюда ссыпала, так что обязательно найдется. Я, конечно, понимаю, в мусоре рыться неприятно, но если надо, что ж поделаешь... Думаешь, я всю жизнь уборщицей проработала? Нет, милая, я раньше была музыкальным критиком и членом общественного художественного совета!
- Кем? - Я от изумления выронила уже переработанный мусор, и пришлось начинать с начала. - Членом чего?
- Членом общественного художественного совета, - с гордостью повторила Неонила, - была раньше такая организация. Написал, допустим, композитор новую песню, так что же ее - сразу на радио передавать или, допустим, исполнять в концертах? А вдруг эта мелодия несет в себе элементы чуждой советскому человеку идеологии? Вот композитор и приносил свою мелодию на наш совет, и мы ее принимали. Обязательно был представитель от рабочих, я у них в качестве женщины присутствовала...
- Вы, наверное, имеете в виду текст песни? - уточнила я.
- Да нет, как раз с текстом все совершенно ясно, текст проверял горлит, цензура по-другому, там уж настоящие специалисты сидели, а нам только мелодию доверяли.
- А что же в мелодии может быть такого.., чуждого? - не удержалась я от вопроса.
- Ой, милая! - Неонила Степановна закатила глаза. - Все, что угодно! Мелодия может быть недостаточно жизнеутверждающей, излишне усложненной, - она загибала пальцы, - оторванной от народных корней, в ней может быть сильно буржуазное влияние.., разные новомодные тенденции - рок всякий или, допустим, это.., как его.., забывать уже стала.., диско, тоже очень отрицательно сказывалось на нашей молодежи...
- Неужели правда такое было? - с недоверием спросила я, по локоть зарывшись в мешок с мусором.
- Было, - гордо подтвердила Неонила Степановна, - и очень жаль, что теперь этого нету! Сейчас такая организация очень бы не помешала! Иногда телевизор включу - плюнуть хочется, что по нему показывают! Сплошное тлетворное буржуазное влияние!
- А вы переключите, - посоветовала я, - телевизор чем хорош - всегда переключить можно. Или вообще выключить.
Неонила посмотрела на меня несколько подозрительно, но как раз в это мгновение я нащупала среди мусора конверт с завещанием и с ликующим воплем извлекла его на свет.
- Ну я же говорила - найдешь свое письмо! - порадовалась за меня бывшая критикесса.
***
Мы с Лушей вышли из книжного магазина чрезвычайно удовлетворенные.
- Вот видишь, - сказала моя тетка, снова прижимая к груди сумочку, - все в порядке! А ты устроила такой скандал и еще выставила меня перед незнакомыми людьми полной идиоткой...
- Все в порядке? - повернулась я к ней. - Ты так считаешь? А мои истрепанные нервы? А деньги, которые пришлось здесь заплатить? У меня их, между прочим, не густо!
- Можно было и не давать им денег! И так вернули бы завещание! Оно им совершенно не нужно!
- А вот я в этом не уверена! Могли бы не отдать просто из принципа. Алевтина с ее красным носом постоянно настроена на скандал и посторонних в подсобку явно не пустила бы!
- Отдам я тебе деньги! - обиженно заявила Луша.
Я поняла, что переборщила, и обняла свою любимую тетку:
- Лушенька, не обижайся, это я в запале! Не сердись на меня!
- Да я и не сержусь.
- Мир?
- Мир!
- Но только нужно скорее спрятать завещание в каком-нибудь надежном месте, а то если мы все время будем так нервничать, очень скоро в психушку загремим.
- Я об этом все время думала, - она неожиданно остановилась, при этом какой-то лысый дядька чуть не налетел на нее и выразительно покрутил пальцем у виска.
- Я об этом думала, - повторила Луша, - и поняла: нам нужна Томочка.
- Кто такая Томочка? - подозрительно осведомилась я, под локоть отводя Лушу в сторону от потока прохожих.
- Ну как же! Томочка, приятельница моя! Она в библиотеке работает, в Шувалове.
Я все поняла: Луша имела в виду еще одну даму из своего клуба любительниц кроссвордов.
- Сейчас же едем в Шувалово! - решительно заявила тетка. - Библиотека - это лучшее место, где можно спрятать документ!
- Ты уверена? - спросила я с некоторым сомнением в голосе. - По-моему, библиотека - не самое надежное место.., и потом, стоит ли посвящать твою приятельницу в такую опасную тайну? Ведь из-за этого завещания уже пролилась кровь...
- Во-первых, библиотека - это отличный тайник! Знаешь ведь - лист надо прятать в лесу, песчинку - на пляже...
- Если бы мы прятали книгу - тогда библиотека подходила бы, но мы-то прячем документ...
- Это почти то же самое, - отмахнулась Луша, - а насчет того, чтобы посвящать Томочку в наши дела, не было и речи! Мы спрячем завещание у нее в библиотеке, но ей ничего не скажем!
Признаюсь, что Луша меня не убедила, но, если она что-то вобьет себе в голову - спорить бесполезно.
Короче, мы поехали в Шувалово.
Шувалово - вообще очень интересное место, соединяющее в себе достоинства города и деревни. До станции метро - пять минут пешком, там же - самый большой и современный в городе супермаркет, а в самом Шувалове - тишина, покой, озера, зелень и уютные деревенские дома под сенью сосен.
По крайней мере так было раньше.
Мы с Лушей доехали до станции метро "Озерки" меньше чем за полчаса. В одну сторону от метро раскинулся огромный "спальный район", который и раньше-то был очень густо заселен, а сейчас в результате строительного бума и роста цен на жилье все пустующие места в бешеном темпе застраивают новыми высотными домами.
По другую сторону от метро проходит Выборгское шоссе, которое ведет к самым престижным дачным поселкам Курортного района и дальше - в Выборг и Финляндию. Сразу за шоссе - Суздальские озера и старые дачные поселки Озерки и Шувалово.
Мы перешли шоссе и двинулись по тропинке в сторону озер.
Все вокруг очень изменилось с тех пор, как я последний раз здесь была. Вместо патриархального дачного поселка с зелеными садами и уютными деревянными домиками вокруг выглядывали из-за бетонных заборов мрачные здания из красного кирпича - то, что в среде "новых русских" принято называть коттеджами или загородными домами.
Я заметила, что в облике этих "загородных домов" всегда проглядывает что-то неуловимо тюремное. Наверное, их владельцы, которые значительную часть своей жизни провели на зоне, привыкли там к таким мрачным кирпичным зданиям и на свободе строят себе такие же - в этой архитектуре им видится что-то неуловимо родное.
Среди этого "тюремного модерна" осталось совсем немного островков прежнего дачного поселка - зеленых садиков, небольших деревянных домов, и чувствовалось, что они доживают последние дни, зажатые со всех сторон надвигающимися стройплощадками.
Тропинка, по которой мы шли, уперлась в очередной бетонный забор, окружающий кирпичную крепость одного из новых хозяев жизни, и нам пришлось чуть не полчаса обходить эту линию укреплений, перебираясь через груды вывороченной земли и сваленные в беспорядке бетонные плиты. Наконец мы выбрались на ровную грунтовую дорожку и увидели впереди аккуратный двухэтажный домик с круглой башенкой и резным балконом.
- А вот и Томочкина библиотека, - радостно объявила Луша, - я ведь говорила, что это совсем близко!
Я не стала спорить со своей теткой, хотя мне не показалось, что это так уж близко. Зато, обходя внушительный бетонный забор и преодолевая полосу препятствий, я убедилась, что за нами никто не следит. Здесь всякая слежка была бы очень заметна.
Поднявшись по скрипучему деревянному крыльцу, мы вошли в дверь, на которой красовалась табличка "Шуваловская библиотека".
- Лушенька! - Навстречу нам из-за колченогого стола вскочила немолодая дама, всем своим обликом напоминавшая мою первую школьную учительницу Валентину Михайловну - та же старомодная высокая прическа, те же очки в круглой темной оправе, то же привычное выражение справедливой строгости на лице.., правда, сейчас это выражение потеснилось, уступив место радости при виде лучшей подруги.
- Томочка! - совершенно тем же тоном отозвалась моя тетка, и подруги обнялись.
- Лушенька, как же ты добралась? Там ведь теперь не пройти из-за агафоновского забора...
- Ничего, мы обошли. Ты-то ведь как-то ходишь!
- Мы приноровились, знаем всякие лазейки, а новому человеку не так просто добраться!
- Ты это что - на мой возраст намекаешь? - Луша нахмурилась.
- Да нет, упаси бог! Здесь и молодому непросто пробраться...
- Кстати, познакомься - племянница моя, Маша. Мы с ней были в Озерках и решили зайти...
- Вот молодцы! Сейчас я чаю поставлю...
- Да нет, спасибо... - начала отказываться я, но Луша изо всех сил пнула меня ногой.
- Да, чайку хорошо бы... - улыбнулась она своей подруге.
Я поняла ее намерения: Луша рассчитывала, что Томочка на какое-то время уйдет, оставив нас одних в большой комнате, заставленной книжными стеллажами, и мы спрячем среди них злополучное завещание.
Однако ее надежды не оправдались: Томочка вытащила из тумбы стола электрический чайник, предусмотрительно наполненный водой, и включила его в розетку.
- Не положено, конечно, - она оглянулась на дверь, - если пожарник увидит, отберет.., но если даже чаю не выпить - кто же вообще будет работать за зарплату библиотекаря?
Из того же стола Томочка извлекла заварку, три кружки и коробку овсяного печенья. Мы устроились вокруг стола и разлили чай.
- Вот, кстати, - Томочка достала из другой тумбы яркий глянцевый журнал, - ты ведь хорошо знаешь всякие валюты, ну-ка скажи, какая денежная единица в Бразилии?
- Крузадо, - ни на секунду не задумавшись, ответила Луша. Вот ведь память у моей тетки!
- Семь букв.., подходит! - Томочка вписала слово и удовлетворенно улыбнулась. - С тобой не пропадешь!
- Да, у меня тоже был к тебе вопрос, - оживилась Луша, и по ее заблестевшим глазам я поняла, что она что-то придумала, - ты ведь в литературе хорошо разбираешься...
- Ну не то чтобы очень хорошо... - Томочка потупилась. - Но кое-что, конечно, знаю...
- Вот мне попался в кроссворде такой вопрос, - Луша придвинулась ближе к столу, - французский писатель, единственный дважды лауреат Гонкуровской премии. Четыре буквы...
- Дважды лауреат?.. - Томочка задумалась. - Гонкуровскую премию только один раз дают... Знаешь, я больше в русской литературе разбираюсь... Ну подожди минутку, я сейчас к Анюте схожу, в зал зарубежной литературы, она наверняка вспомнит. А вы здесь покараульте, читателей все равно очень мало, если кто-то придет, скажете, чтобы подождали...
- Хорошо-хорошо, - ответила Луша.
Как только дверь за ее подругой закрылась, она вскочила и огляделась по сторонам.
- На полки нельзя... - пробормотала тетка, - будут доставать книги, случайно вынут...
- За портрет! - подала я голос.
Луша оглядела стены библиотеки и кивнула:
- Хорошая мысль!
На стенах дружными рядами висели выцветшие портреты классиков отечественной литературы - Лев Толстой, из-под насупленных бровей неодобрительно наблюдавший за нашими действиями, благосклонно следивший за нами сквозь пенсне Чехов, решительный Горький, Гоголь, явно удивленный всем происходящим, усталый, равнодушный ко всему Некрасов. Многих других я не знала в лицо.
Луша оглянулась на дверь и подскочила к портрету пожилого лысого дяденьки в круглых очках и с пышными усами.
- Это кто? - спросила я.
- Пришвин, тундра! - ответила Луша, не оборачиваясь. - Очень хороший писатель, кстати. И вообще, не отвлекай меня, лучше следи за дверью, вдруг кто-нибудь войдет.
- Ну и что мне тогда делать? Петь, что ли, "Сердце красавицы"?
- Да ну тебя! Только отвлекаешь!
Луша встала на стул, перевернула портрет Пришвина, засунула конверт с завещанием за край рамы и повесила портрет на прежнее место.
Только она успела вернуться на свое место, открылась дверь и на пороге появилась девочка лет пятнадцати.
- А где Тамара Васильевна? - удивленно спросила она, увидев незнакомых людей.
- Тамара Васильевна сейчас вернется, - солидно ответила Луша, - она в зале иностранной литературы.
- А-а, - протянула девочка, - ну я подожду. Ждать ей пришлось недолго: буквально через минуту Томочка вернулась, чрезвычайно довольная.