Вечер начался замечательно. И так было красиво, что у провинциалки дыхание перехватило. Огромный дворец был залит светом, уставлен хрусталем и наполнен пенящимся шампанским. Спустя минуту глаза Маши уже устали от блеска драгоценностей и белозубых улыбок. Такого скопления знаменитостей она даже представить себе не могла. Все, о ком она слышала, читала, кого видела по телевизору и слушала в записи, - все были здесь. Даже парочка актеров из Парижа, даже одна звезда из-за океана. Все сгрудились в огромном вестибюле вокруг оркестра, настраивающего инструменты, переговаривались, чокались, смеялись. Маша забилась в самый угол и постаралась скрыть туфли подолом платья. "Ничего, ничего, - подбодрила она себя, - глоток шампанского придаст мне уверенности в себе".
Странно, но эту же фразу не про себя, а вслух повторил и сэр Александр Доудсен, находясь в этот момент в кабинете, уставленном на время приема каким-то антиквариатом и устланном коврами.
- Ничего, ничего, - сказал он, тупо разглядывая пузырьки в бокале с шампанским. - Глоток этого зелья придаст мне уверенности в себе. Только бы не переборщить.
Он откинул прочь "Тайме" трехдневной давности, словно решительно расстался с печальным прошлым, и разом осушил бокал.
Веселые пузырьки застучали в висках.
- Ну как? - Две створки дверей распахнулись, явив его ошалевшему взору Сержа Боброва в черном смокинге. - Отличную я вечеринку замутил?
Он одним прыжком добрался до английского аристократа и, вырвав из его рук бокал, с грохотом поставил его на инкрустированный золотом столик.
- Хватит дринкать эту дрянь! - он добродушно хохотнул. - А то знаю я тебя. Напьешься опять как черт знает кто, начнешь крушить тут все. У меня, между прочим, мебель музейная. Жалко.
- Из каких музеев?
- Да из всяких, - уклончиво ответил меценат, - с миру по нитке, знаешь ли. Я к этому вечеру как надо подготовился. Смотри, сколько публики нагнал! Из одной Думы столько глоток приперлось, сколько их на тамошних заседаниях не бывает одновременно. Дай бог, напоить удастся. Я уж о нашей богеме не говорю (слово "богема" он произнес на особый манер, с гортанным "гэ" и вдобавок поморщился). Ну, чего опять скуксился? - он заботливо уставился на гостя.
- Все-таки прочел, - сэр Доудсен кивнул на "Тайме". - Жуткая статейка. Теперь я понимаю, почему тетя Алиса так на меня взъелась. Ужас просто. Представили меня настоящим монстром, который якобы явился в Россию только затем, чтобы буянить да лупить местных политиков.
- Гнусный поклеп, - встал на его сторону Бобров. - Что, по мнению этих писак, ты в родном Лондоне не нашел бы политиков? Кстати, между нами говоря, многих из них стоило бы вздуть как следует.
- Что верно, то верно. Но зачем мою родословную вспомнили?! Русские корни приплели. Отец, наверное, очень переживает. Он всегда гордился, что стал настоящим англичанином, пересилив русскую кровь.
- Невозможная смесь. Как молоко с уксусом.
- Он придерживается другого мнения.
- Все, хватит хандрить. - Меценат обнял его за плечи и повел к дверям. - А хочешь, я тя с какой-нибудь бабой познакомлю?
- Что?! - возмутился сэр Доудсен, с известной настороженностью относящийся к знакомствам подобного рода.
- Ну, с какой-нибудь поименитее. Чтоб в мемуарах потом мог описать, а?
- Ни за что! - отчеканил молодой аристократ.
- Ладно, а с красавицей хочешь? Вот модели сегодня вместо статисток. Каждая на мильон долларов!
- Уволь меня от любых знакомств.
- Хорошо, хорошо, будешь скучать с Карповым, если ты такой разборчивый. Только не ной потом, что вечер не удался.
- На этот счет можешь быть спокоен, - заверил его потомок Доудсенов.
Бобров распахнул дверь и вытолкнул его в зал, до отказа набитый народом.
При появлении мецената все стихло. Глаза собравшихся устремились на хозяина бала. Серж распрямился, выпятил грудь, показательно обнял обмякшего от такого внимания Александра и произнес краткую, но помпезную речь, не забывая протягивать в голосе нотки душевной теплоты:
- Дамы и господа! Я рад приветствовать всех вас на нашем музыкальном вечере, который не состоялся бы без поддержки Министерства культуры России. Наслаждайтесь этим дивным ароматом угасающей осени, этим легким шампанским… И поприветствуйте моего гостя - пэра Англии, сэра Александра Доудсена!
Молодой аристократ выдавил из себя жалкое подобие улыбки. Решимость его потонула в щедрых овациях. Если бы сейчас его завязали узлом и подвесили за крюк в коптильне, он не смог бы оказать ни малейшего сопротивления. Краем угасающего сознания он отметил, что со всех сторон опять мерцают вспышки фотоаппаратов, и попытался представить себе заголовки завтрашней "Тайме".
А когда представил, то побледнел и зашатался. В момент его морального и уже почти физического падения грянула спасительная музыка. Оркестр заиграл "Вальс цветов".
Александр побледнел еще больше, судьба опять цинично посмеялась над ним, подкинув любимое музыкальное произведение его матери, словно напомнив о тех, кому он делает больно своим поведением. Бобров ничего не заметил. Он подхватил гостя под руку и в темпе вальса повел на растерзание именитым гостям.
Маша так и осталась стоять с раскрытым ртом. Она еще ничего толком не осознала, но смутно догадывалась, что, когда мысли ее немного улягутся и прекратят скакать в голове подобно взбесившейся от голода саранче, единственным ее желанием станет выбраться из особняка как можно скорее. Дворец в ее глазах уже успел превратиться в темницу. Она метала лихорадочные взгляды от двери к двери, натыкаясь на мужчин, фигурой и тупым отстраненным выражением лица столь напоминающих охранников.
"Я не гостья, я пленница!" - билась в голове мысль.
- Вот ты где спряталась! - Катька хлопнула ее по плечу.
Маша вздрогнула.
- Ты что? - удивилась та, а заглянув ей в лицо, так и вовсе переполошилась:
- Случилось чего? Или увидела кого?
- Ага, - едва выдавила из себя она. - Увидела… Боброва…
- Интересное кино! Это же он все устроил! Было бы странно…
Она не договорила, потому что Маша резко повернулась к ней и крикнула:
- А почему же вы меня не предупредили?!
Подруга растерялась, развела руками и прошептала с недоумением:
- Ну.., какая разница, кто чего устраивает…
- Большая. Очень большая, - тоже переходя на шепот, закончила Маша. - Мне нужно идти.
- Боишься столкнуться с ним? - Катька склонила голову набок и усмехнулась. - Плюнь! Я только что видела, как он поволок того малахольного пэра к окну. Скорее всего, собирается его хорошенько подоить. Уж больно жалко выглядит этот пэр. Тебе опасаться совершенно нечего Ну, поприветствовал всех - и буде. Аида развлекаться.
Маша робко вгляделась в разгорающееся веселье. Пары пытались вальсировать. У большей части это выходило неуклюже.
"Наверное, интерес Боброва ко мне в "Людоедке" был случайным и никак не связан с Ингой Бонд. Тем более что этот с холодным взором оказался вовсе и не убийцей, а вполне добропорядочным английским аристократом.
Чего я переполошилась?"
На душе чуть полегчало.
- Так ты идешь или будешь покрываться плесенью? - Катька дернула ее за руку.
Маша заставила себя улыбнуться, и подруга поволокла ее к буфету.
* * *
Как ни странно, переговоры прошли в доброжелательной обстановке. Карпов словно и не помнил недавнего инцидента в ресторане. Впрочем, как решил Александр, вполне возможно, что он и в самом деле ничего не помнил. Потенциальный депутат подтвердил свое намерение красоваться на фургонах компании Speed, причем за недолгий перерыв в их деловом общении развил аппетит и теперь настаивал стать лицом фирмы во всей России.
Мол, вы все равно будете возить товары туда-сюда, так к чему упираться только в Ивановскую область. Потомок английских аристократов, краснея до корней волос, согласился с его условиями, памятуя о том, что обещал дядюшке заключить выгодный контракт. Попротестовал для приличия против устрашающей улыбки, хотя бы на молочных фургонах и рефрижераторах, аргументируя свою позицию тем, что продукты не люди, они без мозгов и запросто могут протухнуть от подобного оскала. Карпов его мнения не разделил и показательно оскалился. Младший Доудсен, почувствовав приступ тошноты, поспешно согласился на все условия, и они ударили по рукам. Таким образом, не прошло и часа, а молодой аристократ был полностью свободен от дел и приготовился наслаждаться жизнью.
Едва он отделался от амбициозного политика и собрался подойти к стойке бара, как его руку довольно грубо стиснули. Сэр Александр, не привыкший к подобному общению, сжал покрепче набалдашник трости, однако задействовать ее не успел.
- Сэр Александр, друг ты мой дорогой! - Кошатник Борис кинулся ему на шею, потом, опомнившись, отпрянул и деловито пожал руку. - Рад вас приветствовать. Как замечательно, что мы с вами тут встретились. Я в ахере!
Вы чо тут делаете-то? А, друг Сержа, известное дело. - Он понимающе подмигнул и сразу перешел к основной теме:
- Варфоломей стонет во сне, знаете ли. Не могу понять почему.
"Наверное, как всегда, обожрался", - хмуро подумал про себя сэр Доудсен, но вслух, разумеется, произносить такое не стал, а состроил участливую физиономию.
- И шерстка у него как-то совсем не блестит. Беда…
Я вот тут подумал…
У Александра заныл зуб. Согласитесь, для одного вечера негативных событий через край. Сначала представление перед публикой в качестве пэра, коим он не являлся и совершенно не собирался становиться в ближайшее время, поскольку титул этот - наследственный и получит он его только после кончины родителя, коей он искренне не желал. Потом улыбка Карпова и, наконец, докучливый кошатник, грезящий о приеме у известного ветеринара английского двора. Но и это было еще не все.
Едва он, незаметно используя успокоительные дыхательные упражнения, потушил в себе разгорающийся протест против злого рока, как рядом с ним, словно из-под земли, выросла чета - лорд и леди Харингтон, давние знакомые его тетки Алисы, авторы ужасающего произведения - ее любимой крестницы Виолетты.
Молодого аристократа покинули остатки мужества, он побледнел и затрясся, проклиная Москву на чем свет стоит.
"Что за город такой?! - в отчаянии вопросил он небеса. - В Лондоне мы не видимся годами!"
- Мой юный друг. - Лорд Харингтон пожал ему руку.
Александра перекосило. Еще бы, он с минуты на минуту ожидал появления третьего члена этой семейки.
- Ах, мой мальчик, - заблеяла леди Харингтон. - Какая жалость, что Ви не смогла поехать с нами.
- Что вы говорите? - неискренне огорчился потомок Доудсенов. - Как она поживает?
- О, замечательно. В том смысле, что она вполне здорова, но бедняжка так переживает вашу размолвку… Она потеряла всякий интерес к жизни. Я никак не могу понять, что между вами произошло.
Вообще-то в тех кругах, где вращался сэр Александр, было не принято столь открыто влезать в отношения молодых людей, даже их родителям. Но леди Харингтон с грубостью футбольного нападающего нарушала эти правила, едва в ее поле зрения попадал виновник страданий ее дочки.
- Хм… - Сэр Доудсен огляделся в поисках спасения.
И буквально натолкнулся на кошатника. - Разрешите представить вам: Борис.., мм…
- Лебредянков, - милостиво подсказал тот, видимо, и сам с трудом припомнив свою фамилию. Во всяком случае, он наморщил лоб так, словно произвел в уме множественные математические вычисления.
- Лебредянков. - Александр улыбнулся и склонил голову в вежливом поклоне.
- Очень мило, - леди Харингтон поджала губы.
Ее муж отвесил легкий поклон в сторону представленного.
- Виолетта… - заблеяла было снова дама, но потомок аристократов не дал ей развить эту вредоносную мысль.
- Мы как раз говорили о любимом коте мистера Лебредянкова…
- Вот как? - От неожиданной смены темы леди Харингтон поперхнулась.
Зато Борис расцвел майской розой. От удовольствия у него даже щеки разрумянились.
- Он чудо, - пропел кошатник и блаженно закрыл глаза. - Настоящий русский голубой. Таких теперь мало.
- И преогромный, - сэр Александр подавил улыбку.
- Что вы говорите, - с интересом поддержала тему леди Харингтон - известная любительница кошек. Александр знал, что в ее доме их пять или шесть.
- Но недавно я столкнулся с проблемой… Он начал стонать во сне. И это при том, что я кормлю его по часам.
Можете себе представить, как меня это волнует.
- Это не слишком хорошие симптомы…
Душа сэра Доудсена возликовала впервые за весь сумрачный вечер. Он еще несколько минут с умилением наблюдал за тем, как два любителя кошек обрели взаимопонимание. На лице недовольной дамы разгладились складки, а Борис лепетал на чистом английском, хотя, глядя на его тупую физиономию, Александр никогда бы не поставил на то, что этот тип знает какой-либо иной язык, кроме упрощенного русского.
- Мальчик мой. - Лорд Харингтон тоже задышал много свободнее и, взяв сэра Доудсена под локоть, отвел его в сторону:
- Сегодня я говорил с послом. Ты ведь в курсе, мы приехали к нему в гости. Мы с послом довольно давние друзья. Он несколько опечален твоей недавней.., хм… этим инцидентом в ресторане. И это так на тебя не похоже.
Хотя… - Тут он смущенно улыбнулся в усы. - В клубе "Пеликан" ты просто герой. Акции компании твоего дяди пошли в гору. Надеюсь, ты знаешь об этом. Я, кстати, тоже их купил. Кажется, дела на российском рынке налаживаются?
- Хм… - Александр покраснел, почувствовав себя нашкодившим школьником. - Я читал "Тайме". Честно признаюсь, это ужасно, что они там написали.
- Но остальные пишут о другом, - неожиданно лорд Харингтон развеселился. - Наша старая добрая матушка Англия насквозь пропиталась снобизмом. Возможно, он не так уж и плох для пожилых людей вроде меня, но поверь мне, молодежь должна кутить. Когда нам с твоим дядей стукнуло по тридцать лет, в Лондоне не было ресторана, откуда бы нас не вышвыривали за недостойное поведение. - К ужасу собеседника, бывший гуляка отечески похлопал его по плечу, словно благословляя на будущие подвиги.
- Но я… - хотел было оправдаться молодой аристократ.
- Знаю, знаю.., ты вот о чем подумай. Мой приятель попросил меня поговорить с тобой. У него фирма с филиалом в Москве. Он закупает цветной лом. Не согласился бы ты перевозить его в Англию? Это выгодный контракт, поверь мне. Уж чего-чего, а цветных металлов в этой стране немногим меньше, чем драчунов.
- О! - Александр от восторга округлил было глаза, но тут же придал лицу значимое выражение и с достоинством ответил:
- Разумеется, нам нужно обговорить все детали.
Кстати, в Лондоне есть центральный офис. Мой дядя с удовольствием обсудит с ним это дело. С моей стороны препятствий не возникнет.
- Вот и отлично, - лорд Харингтон еще раз хлопнул его по плечу:
- Пойдем-ка представим тебя послу.