* * *
В случае, когда ему требовалась срочная консультация по любым вопросам, так или иначе связанным с экономикой или финансами, Маркиз обращался к своему старому знакомому Рудику Штейнману.
Когда-то, на самом закате советского периода, Рудика выгнали из знаменитого Финансово-экономического института, больше известного под сокращенным названием Финэк.
Причиной отчисления была фарцовка, и Рудик чудом не попал под суд. С тех пор многое изменилось, и та деятельность, за которую Рудика едва не отправили на нары, стала теперь вполне уважаемым и достойным занятием. Рудик же по какой-то непонятной причине не сделался крупным бизнесменом и крутился на периферии делового мира, перебиваясь мелкими сделками и посредничеством. Зато он знал все и всех в деловых кругах и охотно давал своим многочисленным знакомым платные консультации.
В Лениной пухлой и растрепанной записной книжке мобильный телефон Рудика значился напротив записи "Роза Ш., Финэк".
Поздоровавшись с приятелем, Леня сказал, что ему нужна консультация, и предложил встретиться, как обычно, в ресторане.
Рудик был знатоком и любителем ресторанов и всегда назначал деловые встречи в каком-нибудь недавно открывшемся модном местечке, чтобы соединить приятное с полезным.
Однако на этот раз Штейнман неожиданно отказался от приглашения.
- Не подумай, - кислым голосом ответил он, - я охотно проконсультирую тебя, но только не в ресторане… Давай встретимся в Александровском саду, возле Адмиралтейства.
Прямо возле фонтана.
Леня удивился, но ничего не сказал. Отказаться от ресторана… Это было совсем не похоже на Рудика!
В назначенное время Леня подошел к фонтану и увидел приятеля. Вокруг фонтана носились дети дошкольного возраста, оглашая окрестности жизнерадостными воплями. Молодые матери сидели на скамейках, увлеченно сплетничая или читая дамские романы.
Только Рудик был печален, на его лице читалось разочарование в жизни.
- Что с тобой случилось? - поинтересовался Маркиз. - Ты не заболел?
- Не будем о грустном, - проговорил Рудик, осторожно отодвигая шустрого малыша, попытавшегося что-то нарисовать цветным фломастером на его итальянском ботинке ручной работы.
Впрочем, ему очень хотелось поделиться с кем-то наболевшим, и он заговорил:
- Я встретил девушку своей мечты. Она красива, умна, у нее неплохой характер… - Рудик замолчал, и страдание на его круглом лице стало просто непереносимым.
- Но это же замечательно! - Леня не смог дождаться конца паузы. - Почему же ты так печален? Она не отвечает тебе взаимностью?
- Отвечает! - поморщился Рудик.
- Ну так в чем же дело? Решительно не понимаю!
- Она считает меня слишком толстым и требует, чтобы я немедленно похудел!
- По-моему, ты вполне в форме, - проговорил Маркиз, окидывая взглядом плотную фигуру приятеля. - Видел бы ты одного типа, за которым мне пришлось наблюдать в последние дни…
- Мне тоже кажется, что я в форме, - простонал Рудик, - а ей - нет! Она категорически запретила мне посещать рестораны!
Больше того, она собирается отправить меня в тренажерный зал!
Леня серьезно взглянул на него и произнес с глубоким сочувствием:
- Я просто не знаю, стоит ли какая-нибудь женщина таких жертв!
- Ладно, - Рудик махнул рукой и подошел к освободившейся скамейке, - ты хотел о чем-то меня спросить. Спрашивай.
Леня удобно устроился на скамье, поднял взгляд на Штейнмана и проговорил:
- Что ты знаешь о фирме "Орион"?
- "Орион"? - Рудик на какое-то время задумался.
- Поставка компьютеров и комплектующих изделий к ним, офис на Васильевском острове, голубой особнячок на Седьмой линии…
- Ох, ни фига себе! - Рудик округлил глаза. - Держись подальше от этого голубого особнячка!
- Поздно, - Леня сгорбился, - я уже вступил в контакт, причем не по своей воле… А что, это так серьезно?
- Серьезнее некуда! - Рудик отбросил ногой подкатившийся к нему яркий мяч. - Эта фирма принадлежит Бульдозеру!
На этот раз наступила Ленина очередь изумленно округлить глаза.
- Тому самому Бульдозеру? - вполголоса переспросил он, невольно оглядевшись по сторонам.
- Тому самому, не сомневайся! Бульдозер, он же Борис Антонович Бурляев, один из самых серьезных уголовных авторитетов, - Рудик как будто зачитывал досье, - контролирует таможню, ввоз автомобилей, значительную часть торговли цветными металлами… Большую часть своего бизнеса легализовал, но в последнее время занялся ввозом в страну наркотиков, а это, сам понимаешь, легализовать невозможно… Скорее всего, фирму "Орион", о которой ты говоришь. Бульдозер использует для прикрытия этих операций…
- Ввоз наркотиков? - удивленно повторил Леня. - Я считал, что наши криминальные воротилы в основном вывозят из страны эту отраву…
- Грузы идут в обе стороны, - пояснил Рудик, - от нас на запад - азиатский опиум-сырец, производные конопли и героин грубой очистки, к нам - кокаин и дорогие синтетические препараты…
- Понятно! - Маркиз выдержал паузу и повторил, ни к кому не обращаясь. - Понятно… Однако ребята сильно рискуют…
- Бульдозер исключает всякий риск! - Рудик махнул рукой. - У него все схвачено!
- Да я не о нем… - Леня снова помолчал, а потом поднял глаза на приятеля и спросил:
- А как выйти на Бульдозера?
- Очень не советую! - Рудик поморщился. - Это то же самое, что навестить тигра-людоеда в его логове…
- Нужно! - грустно проговорил Леня.
- Ну так попробуй проникнуть через тот самый голубой особняк…
- А вот этого как раз делать нельзя… Никак нельзя.
- Больше ничем не могу тебе помочь… - Рудик демонстративно взглянул на часы. - Пожалуй, еще одно: Бульдозер по-настоящему доверяет только одному человеку, Толику Хабулову по прозвищу Дед. Толик - бывший спецназовец, несколько раз спас Бульдозеру жизнь. Если сможешь выйти на Хабулова - считай, вышел на Бульдозера.
Леня протянул Штейнману конверт с гонораром за консультацию и поднялся со скамьи.
Ему предстояли напряженный вечер и не менее напряженная ночь.
* * *
Вернувшись домой и распахнув дверь квартиры, Леня окликнул свою боевую подругу:
- Лолка, я опять миндальных пирожных купил, давай пить чай, пока твой волкодав до них не добрался!
Ответом ему была тишина.
Подумав, что Лола заснула, он заглянул в ее спальню, но кровать была аккуратно застелена, и в самой ее середине блаженствовал Пу И.
- Пу И, лежебока, где твоя хозяйка? - спросил Маркиз, но песик сделал вид, что не расслышал вопроса.
Вторым местом в квартире, где Лола могла проводить сколько угодно времени, была ванная комната, но оттуда не доносилось ни звука - ни журчания и плеска воды, ни жизнерадостного пения…
Тем не менее Леня заглянул в ванную и, разумеется, никого там не увидел - только Лолины нарядные розовые тапочки сиротливо стояли возле душевой кабинки.
Он собрался было позвонить подруге на мобильный, но потом передумал: раз она ушла, не предупредив его и не оставив записки, значит, у нее от него какие-то секреты, и телефонный звонок Лола воспримет как вмешательство в свою личную жизнь…
Леня поджарил себе отбивную.
На запах мяса туг же явились Аскольд и Пу И, Леня положил в их мисочки корм. В кухню влетел попугай и тоже потребовал питания, взгромоздившись на холодильник и хрипло выкрикивая:
- Жр-рать! Жр-рать!
В итоге Маркиз больше не чувствовал себя таким одиноким.
Однако его не оставляло какое-то смутное беспокойство.
Он, доел отбивную, вымыл тарелку, с удовольствием наблюдая, как ужинают Пу И и Аскольд. Кот, как настоящий джентльмен, ел не торопясь, спокойно и с чувством собственного достоинства, время от времени искоса поглядывая на песика и явно не одобряя его манеры. Пу И чуть не целиком залез в миску и перепачкался, как поросенок.
Когда Леня сварил себе кофе и снова сел за стол, резко и неожиданно зазвонил его мобильник.
В вечерней тишине его звонок показался особенно тревожным, и у Маркиза часто и беспокойно забилось сердце. Он схватил трубку, с удивлением заметив, что его пальцы мелко дрожат.
В трубке раздался голос Лолы, но как он звучал!
Тихий, измученный, он время от времени прерывался с трудом сдерживаемыми рыданиями.
- Ленечка.., меня похитили… - Лола на секунду замолчала, как будто ей не хватило дыхания, и Маркиз выкрикнул:
- Опять? Да что же это такое? - Правда, он тут же опомнился и закричал в трубку:
- Где ты? Куда тебя увезли?
- Я не.., только здесь… - снова донесся до него приглушенный голос подруги, и тут же послышался звук удара, Лола вскрикнула, и в трубке раздался другой голос, мужской, резкий и неприятный:
- Если хочешь получить ее целиком, а не по частям, приготовь ключи… Ты знаешь, какие!
- Но у меня их нет! - на всякий случай торопливо ответил Маркиз.
- Тем хуже для нее! - рявкнул похититель. - Короче, если не достанешь ключи, больше ее не увидишь! Даю тебе три часа! - И в трубке зазвучали гудки отбоя.
Леня сидел, сложив руки на коленях, и думал.
Понятно, что похитителю нужны не ключи, а брелок, точнее, его содержимое.
Так же понятно, что как только Леня отдаст ему брелок, Лолу наверняка убьют - она слишком много знает… Его тоже постараются уничтожить сразу после передачи ключей, но он сможет бороться за свою жизнь, а Лола находится в беспомощном положении и рассчитывать может только на него, Маркиза. Поэтому ясно, что нельзя соглашаться на условия похитителя, нельзя играть по его правилам и уступать ему инициативу. Нужно продолжать действовать по своему собственному плану, который сложился у Лени после беседы с Рудиком.
Тут Маркиз вспомнил, что утром посылал Лолу в фирму "Орион", чтобы установить там "жучки". Может быть, она все же успела это сделать?
Он бросился в свой кабинет и включил подслушивающую аппаратуру, замаскированную под обычный музыкальный центр.
Конечно, шансов на удачу было очень мало - вдруг Лола не смогла установить микрофоны, да и время было слишком позднее для того, чтобы кто-то еще находился в офисе "Ориона", но Леня крутил ручки настройки и напряженно вслушивался в тишину.
И его терпение было вознаграждено.
В динамике раздался сигнал вызова, и Маркиз услышал приятный мужской голос:
- Слушаю!
- Она не колется! - выкрикнул тот самый резкий и неприятный голос, голос похитителя. - Я звонил ее приятелю…
- Ты с ума сошел! - первый собеседник испуганно понизил голос. - Я тебе говорил - не звони сюда! И в конце концов, разберись с этим делом сам! Я плачу тебе большие деньги!
Разговор прервался. Но прежде чем в трубке зазвучали сигналы отбоя, Леня услышал еще один звук. Совершенно удивительный, непостижимый, неуместный звук.
Он услышал рычание какого-то огромного зверя - льва или тигра.
Леня в изумлении и растерянности вслушивался в доносящиеся из динамиков звуки, но там не было больше ничего, кроме шороха и потрескивания.
Откуда там зверь?
Может быть, работает телевизор, по которому передают какой-то фильм об Африке?
Нет, рычание звучало совершенно ни так, как по телевизору, - как-то слишком естественно, слишком по-настоящему. Казалось, что огромный зверь совсем рядом с человеком, разговаривающим по телефону, буквально в соседней комнате…
Маркиз не успел додумать до конца мелькнувшую у него мысль: он взглянул на часы и увидел, что пора выезжать из дома. Необходимо было довести до конца задуманную операцию.
Конечно, Лолин звонок, ее похищение смешали его карты, но Леня твердо знал, что в той сложной и запутанной игре, в которую он играет, самое опасное - это утратить инициативу, позволить противнику диктовать условия. Если он хочет спасти свою соратницу - нужно не делать то, чего ждет от тебя враг, то, чего он хочет, а продолжать действовать по собственному плану. Тем более что отпущенное похитителем время неумолимо уходило, утекало, как песок в песочных часах.
Леня быстро переоделся, сложил в сумку необходимое оборудование и спустился на улицу. Бросил сумку на заднее сиденье машины, включил зажигание и помчался по ночным улицам.
Сегодня ему не нужно было ни от кого таиться, не нужно было ни за кем следить, поэтому он ехал самым коротким путем, и уже через двадцать минут миновал площадь Победы и вылетел на Московское шоссе. Справа остался поворот на аэропорт Пулково-2, потом - на - Пулково-1, и вдали темной массой замаячили ангары таможенного склада.
Маркиз свернул на подъездное шоссе, остановился поближе к ограде и заглушил мотор.
Наступила удивительная, гулкая тишина, такая, какой никогда не бывает в городе. Там даже поздно ночью нет-нет да проедет случайная машина, или пройдет группа припозднившихся подростков, нарочито громко переговариваясь, чтобы доказать самим себе и друг другу собственную независимость и крутизну.
Леня взглянул на часы. Если он не ошибся в своих расчетах и правильно оценил ситуацию, можно отправляться на склад, чтобы довести до конца задуманное.
Он выбрался из машины, вскинул на плечо сумку и решительно зашагал к ограде.
Сегодня никто не готовил для него про, ход, поэтому ему пришлось воспользоваться своей аппаратурой. Леня быстро нашел пропущенный вдоль ограды провод сигнализации, подключил к нему блокирующее устройство. Теперь можно было спокойно карабкаться по ограде, не опасаясь, что на посту охраны замигают красные лампочки и завоет тревожная сирена. Маркиз легко взобрался по решетке и спрыгнул на другую сторону. Он внимательно огляделся по сторонам - не появятся ли собаки, но их не было, что вполне укладывалось в Ленину схему. Если его предположения верны, собак сегодня не должно быть…
Маркиз уверенно двинулся к нужному ангару.
Теперь он хорошо знал дорогу, вчерашней ночью у него была генеральная репетиция.
Дверь ангара запиралась на самый примитивный допотопный замок, и сигнализация на ней стояла - проще некуда. Маркиз справился в считанные минуты и проскользнул в огромное помещение. Снова, как накануне, перед ним тянулись бесконечные ряды ящиков и коробок, только сегодня у него была совершенно другая цель.
Леня свернул в проход между штабелями и зашагал, приглядываясь к нанесенным на ящики цифрам.
Вот и нужная ему секция. Громоздкие ящики с четкой маркировкой - "Россия. Санкт-Петербург. Фирма Орион"".
Леня остановился, сбросил на пол сумку с инструментами…
И тут же в спину ему ткнулось что-то холодное, металлическое.
- Только пикни, крыса, почку отстрелю! - выдохнул ему кто-то прямо в ухо.
Маркиз перевел дыхание.
Кажется, его план сработал.
Не делая резких движений, он медленно, осторожно поднял руки и вполголоса проговорил:
- Это не я крыса. Мне нужно поговорить с Дедом. Я знаю, кто крысятничает, и приведу вас к нему.
- Приведешь, приведешь! - прошипели ему в ухо. - Непременно приведешь! - И тут же резкий, сокрушительный удар обрушился на его почки.
Боль была такая, что несколько секунд Маркиз не мог дышать, а по лицу заструились ручейки холодного пота.
Справившись с дыханием, он повторил:
- Мне нужно поговорить с Дедом. С Толей Хабуловым. Я расскажу ему что-то очень важное. Но только ему.
- Расскажешь, расскажешь! - Голос за спиной еще больше наполнился ненавистью. - Кому надо, тому и расскажешь!
"Неужели я ошибся? - подумал Леня. - Неужели это не те люди?"
Больше ничего подумать он не успел. На этот раз удар обрушился на шею, и Маркиз потерял сознание.
Вокруг была темнота, темнота и боль.
В этой темноте не было никакого просвета, и Леня подумал, что он уже мертв. Точнее, это подумал не Леня, потому что у сгустка боли, в который он превратился, не было имени. Но потом он понял, что если есть боль - то это еще не смерть. "Если я чувствую боль - значит, я существую…" Кто из великих это сказал?
Хотя там, кажется, было не так, но так - правильнее, честнее…
Напряжение, потребовавшееся для этой мысли, немного отрезвило его, помогло собрать воедино расползающиеся части своего сознания. Леня вспомнил, кто он такой, вспомнил, что делал перед тем, как провалился в эту темноту, в темноту и боль, и испугался. Если он давно лежит без сознания - что сталось с Лолой? Ведь похититель давал ему только три часа…
От этой мысли Леня застонал.
- Кажется, очухался, - произнес совсем рядом незнакомый голос, резкий и раздражающий, как звук скрипнувшего по стеклу лезвия.
Леня снова застонал и открыл глаза.
Он лежал на металлическом полу. Пол слегка покачивался, и Маркиз понял, что его везут куда-то в закрытом микроавтобусе. Возле своего лица он увидел тяжелые ботинки на толстой ребристой подошве. Затем он увидел склонившееся к нему лицо - бледное, бескровное, с выступающими скулами и слегка скошенными к вискам серыми глазами.
- Ты Дед… - догадался Леня и произнес эту догадку вслух, превозмогая мучительную боль в голове и во всех остальных частях своего с трудом оживающего тела.
- Допустим, - проговорил бледный человек. - Ты хотел со мной поговорить?
- Да, - прохрипел Леня, - только твой парень погорячился, и мне худо.
- А чего ты, интересно, хотел? - бледное лицо скривилось, наверное, это должно было изображать улыбку. - Когда ловят крыс, их травят. Травят или бьют ногами.
- Я не крыса, - прохрипел полуживой пленник, - помоги мне сесть.
- Если ты не крыса, - бледное лицо склонилось еще ближе, - то что ты делал в ангаре?
Однако сильные руки подняли Маркиза с пола и усадили на жесткое сиденье.
Они действительно ехали куда-то в закрытом маленьком автобусе. На скамейках, расположенных вдоль бортов, сидело кроме них с Дедом еще четверо бойцов.
Леня попытался повернуть голову и невольно застонал - шею пронзила такая боль, как будто в нее забили раскаленный гвоздь.
Бледное лицо Деда снова скривилось - он улыбался. Его сильные руки схватили Маркиза за шею, жесткие пальцы пробежали по позвонкам, и боль мгновенно отступила, как отступает темнота под лучом мощного прожектора.
Дед отстегнул от ремня плоскую металлическую фляжку и поднес ее к Лениным губам.
- Пей! - приказал он таким тоном, каким приказывают собаке "фас" или командуют отделению автоматчиков "огонь".
Леня послушно выпил, и ему показалось, что в горло выплеснулся жидкий огонь. Но потом этот огонь ударил в желудок и растекся по сосудам, а во рту остался аромат степных, трав.
- Что ты делал на складе? - повторил Дед, отбирая фляжку.
- Я знаю, кто у вас крысятничает, - ответил Маркиз, - мне нужно было как-то с вами связаться, а в "Орион" идти ни в коем случае нельзя… Там - крысы.
- Что-то уж больно много ты знаешь! - неприязненно проговорил Дед. - Уж больно много!