- Вечно меня прям на части рвут… - пробормотал "опытный" полицейский. - Алле! Здрассти. Сколько раз просил - не мешай! Дело веду. Ох, простите, Анна Сергеевна, у вас голос, как у моей матери. Свидетеля опрашиваю. Все понял. Бегу.
Игорь положил трубку на стол, схватил блокнот, диктофон…
- Вилка, хотите кофе? - спросил Кирилл.
Я подошла к стойке и села на высокую табуретку.
- Лучше марокканский чай. Он у вас есть?
- Конечно, - улыбнулся Капотов и взял стакан, - пара минут, и все будет готово. Слава богу, дурачок ушел. Бьюсь об заклад, он в отделении первый час работает.
Я обернулась и увидела пустой столик.
- Ну и слух у вас - я не уловила звука шагов. "Великий сыщик" как кошка ходит, бесшумно. Ой!
Я схватилась за край стойки.
- Чуть не упала.
- К сожалению, все высокие табуреты неустойчивы, - испугался Капотов, - с непривычки можно свалиться. Лучше за столиком устройтесь, а я сейчас.
Кирилл взял телефон и нажал на экран.
- Алло! Приветик. Слушай, что там у тебя в отделении творится? Ко мне приходил некто Рукавкин… Да, у меня. Нет, уже удрал. А-а-а… Ага, ясно. Так я и подумал.
Я не стала спрашивать, каким образом слепой Кирилл может за считаные секунды найти нужную информацию в контактах. Капотов же отложил трубку и пояснил:
- Начальник местного отделения полиции - мой сосед по дому, постоянный клиент и товарищ. Досточтимый и только что покинувший нас Игорь Сергеевич принят на работу три недели назад. Его пока посылают на задания в паре с опытным коллегой. Но позавчера почти весь состав отделения подкосила желудочно-кишечная инфекция, народ слег: тошнота, понос, температура под сорок. На службе осталось несколько человек. А поскольку "Скорая" не заметила при осмотре тела ничего криминального и предварительная причина смерти - инсульт, то в кафе отправили Рукавкина. Одного. Задачу ему поставили простую - выяснить, является ли покойный постоянным клиентом кафе или зашел случайно, платил кредиткой или наличкой. Понимаете, да?
- Конечно, - ответила я, принимая из рук Капотова стакан с чаем, - нужно установить личность умершего. Но вы помочь не смогли.
- Увы, нет, - печально согласился хозяин. - Наша жизнь такова, что лучше иметь при себе документы. Ведь всякое может случиться.
- У посетителя не было паспорта? - уточнила я.
- Ни прав, ни служебного пропуска, ни визиток, - перечислил Кирилл, - ничего, что могло бы помочь идентифицировать его личность.
- Вроде я видела у него мобильный, - пробормотала я, - в его контактах надо порыться.
- Сотовый не нашли, - пояснил Капотов.
- Одна надежда, что родственники всполошатся, когда он вечером домой не вернется, - вздохнула я. - Бедные жена и дети, если они есть, конечно. Проводили здорового главу семьи на работу, а тот вдруг умер. Очень тяжело, когда человек долго болеет, но в этом случае родные успевают морально подготовиться к его уходу. А когда вот так, как кирпич на голову, ужасная весть падает…
- Думаю, он холостяк, - заметил Капотов.
- Вы по-прежнему уверены, что отсутствие бесконечных звонков от жены является свидетельством того, что мужчина живет один? - спросила я. - Вот лично я никогда не дергаю близкого мне человека по пустякам. И многие женщины именно так себя ведут.
- Почему-то мне кажется, что мой посетитель не женат, - упорствовал Капотов, - но по какой причине я так считаю, объяснить не могу.
С улицы понесся протяжный вой сирены.
- "Скорая" мчится, - встрепенулся Капотов, - кому-то плохо стало.
Меня отчего-то охватило странное беспокойство.
- Пойду уже, пожалуй, в архив.
- Заглядывайте почаще, - предложил Кирилл, - десять процентов скидки вам за любой чек.
- Спасибо, - поблагодарила я, - но пока я не заслужила столь щедрого предложения. Всего-то один раз к вам зашла.
- Два, - поправил Кирилл. - Но сейчас марокканский чай за счет заведения. Да, госпожа Тараканова - не постоянный клиент, но мы с вами пережили сегодня стресс. Это сплачивает.
Глава 7
Войдя в библиотеку, я обнаружила там рыдающую Наталью Владимировну, бледную Иру и красную потную Веру Васильевну.
- Вилка, ты где пропадала? - забыв о том, что до сих пор мы были на "вы", спросила Бородулина.
- В кафе, - ответила я. - Там сегодня мужчина умер. Вернее, он скончался на улице, когда вышел. Хозяин заведения слепой и…
- Да знаем мы Кирилла, можешь не пояснять, - махнула рукой Ира. - Во денек сегодня! Сплошной нервяк!
- Жарко, - сказала заведующая, - окно… распахните…
Ирина зло посмотрела на Никитину, но потом вскочила, бросилась к раме, распахнула ее и осведомилась:
- Лучше теперь?
- Да, да, да, - залязгала зубами Вера Васильевна, обхватывая плечи руками, - только дует очень… Простите, Ирочка… не сердитесь… задергала я вас… что-то плохо мне… то жарко, то холодно… то… уфф…
Щеки Никитиной побелели, она открыла ящик стола и воскликнула:
- Мое лекарство! Его нет!
Я поняла, что Никитиной плохо, и предложила:
- Скажите название, я сбегаю куплю.
- Оно строго по рецептам, - с трудом прошептала Никитина, - так не дадут. Даже вам… нельзя… У меня букет недугов… аллергия… сильная… и щитовидка… гормоны играют… климакс ранний начинается… наверное… Шприц всегда со мной… я его в стол кладу, в коробочке… а сейчас там его нет… Девочки… я умираю…
Никитина судорожно вздохнула и уронила голову на стол, послышался звук глухого удара.
- Нет! - истерически закричала Наталья Владимировна. - О нет! Еще и она? Ну нет же! Нет!
Заместительница заведующей икнула пару раз и тоже свалилась торсом на документы, лежавшие перед ней.
- Сделай одолжение, не шлепнись в обморок, - приказала мне Ирина. - Ну и денек, блин!
Я вынула телефон.
- Вызову "Скорую" для Веры Васильевны. Ей, похоже, очень плохо, вон вся кофта от пота промокла. А ты займись Натальей. Что у вас тут произошло, пока я в кафе бегала?
- Лена ела-ела конфеты… - начала Ирина.
Но я услышала голос диспетчера и быстро сказала в трубку:
- Пожалуйста, пришлите машину, женщине дурно.
Оператор задала мне пару вопросов и пообещала:
- Будет "Скорая". Точный адрес назовите.
Я взяла со стола бумажку и начала читать:
- Улица Костенко, дом шесть, архив…
- Так от вас буквально пять минут назад бригада отъехала, - перебила меня девушка.
- Да? - удивилась я. - Простите, не знала. Никитина только что сознание потеряла, а еще Калинина тоже без чувств.
- Она очнулась, - радостно сообщила Ира, - Наташа, выпей водочки.
- Нет! Она отравлена! - завопила Наталья Владимировна. - В кабинете кругом яд разлит! Рассыпан! Мы все умрем! Как Лена! Вирус! Теракт!
Рябцева закатила глаза, но Ира быстро потрясла ее за плечи.
- Хватит идиотничать, возьми себя в руки.
- Что у вас там происходит? - непрофессионально занервничала диспетчер.
- Сама не знаю, - честно ответила я, - поторопите бригаду.
- Уже едет, - сказала девушка и отсоединилась.
До приезда "Скорой" Ира обнимала рыдающую Наталью Владимировну и по-матерински вытирала слезы, потоком катящиеся из ее глаз. А я, ощущая себя полной идиоткой, обмахивала газетой Веру Васильевну, которая периодически открывала глаза и стонала.
- Что тут у вас случилось? - начала возмущаться с порога полная женщина с чемоданчиком в руке. - Опять вызвали!
- Ксения, перестань, - велела другая тетка и посмотрела на нас с Ирой. - В чем проблема?
- Сами не видите? - обозлилась Бородулина. - Обморок с истерикой.
- Видим, - спокойно сказала врач, - но хочется понять: из-за чего женщины так себя ведут?
- Мое лекарство… - еле слышно прошептала Вера Васильевна. - Аллергия… отек… задыхаюсь.
- Ксения, готовь укол, - приказала доктор, наклоняясь над Никитиной.
Медсестра подскочила к заведующей со шприцем в руке.
- Готово, Анна Семеновна.
- На что у вас бурная реакция? - поинтересовалась врач, глядя, как Ксения вводит лекарство.
- Клубника, - прохрипела та, - в любом виде… варенье… свежая… сушеная…
- Ели ягодный джем? - уточнила врач.
Вера Васильевна кивнула.
- Глупее ничего не придумали? - еще сильнее разозлилась медсестра Ксения. - Знаете ведь, что нельзя, а жрете!
Никитина показала на коробку.
- Конфеты… ромбовидные… а оказалось в треугольных… не в круглых…
Анна Семеновна нахмурилась.
- Давно она бредит? Ксения, дай второй, которая рыдает, валерьянки.
- Вера Васильевна в полном разуме, - начала объяснять Ира. - Мы тут немного понервничали, поспорили, поцапались. Потом, когда Виола ушла, все успокоились, друг перед другом извинились, сели опять чай пить. Заведующая сказала: "Мне вчера две такие коробки подарили. Одну мы уговорили вечером, поэтому я точно знаю, где какая начинка". Взяла ромбовидную конфету, объявила, что в ней пралине, и слопала. Потом еще одну и еще… Короче, штуки три съела. И мне предлагала. Но я случайно увидела сбоку коробки надпись, мол, в составе конфет присутствует пальмовое масло, и отказалась, поскольку его не ем. А Никитина еще пару конфет слопала. Лена от нее не отставала. Мы же с Натальей Владимировной ассорти не трогали. У Калининой-то диабет. Потом Никитиной надоело пралине, и она сказала: "Возьму треугольную, там точно нет джема". И всю конфету целиком в рот запихнула. Начала жевать и за горло схватилась.
- Клубника!
Медсестра вытащила из упаковки шоколадку и разломила ее.
- Точно, варенье.
- Вера Васильевна, - укоризненно сказала врач, обращаясь к заведующей, - нельзя быть такой беспечной. Знаете же про свою аллергию!
- Так вчера в такой же коробке в круглых бонбошках были марципаны, - прошептала Никитина.
- Вот безобразие! - возмутилась Ксения. - Выходит, на фабрике не следят за тем, что куда суют. Сегодня здесь ягодный наполнитель, а завтра помадка. Вау! Да тут не клубника!
Я посмотрела на разломанную конфету.
- Вроде варенье.
- Да, но светлое совсем, почти прозрачное, не красное, - заметила медсестра. Затем тронула вытекшую массу пальцем и поднесла ее к носу.
- Ананас! Точно он. Ненавижу все с этой отдушкой. А производители сейчас ее повсюду суют.
- Еще банановый, - скривилась Ирина, - гаже которого ничего нет.
- Есть, - захихикала Ксения, - ананасовый.
Я повернулась к Вере Васильевне.
- На заморский фрукт у вас тоже аллергия?
- Только на клубнику, - еле слышно пролепетала Никитина.
- Значит, причина недомогания не конфеты, - сделала я вывод, - в них ананасовая начинка.
- Всегда носите при себе шприц с лекарством, - посоветовала Анна Семеновна. - Странно, что вас доктор не предупредил.
- Шприц со мной, - запричитала Никитина, - должен в столе лежать, но сейчас куда-то пропал.
Врач "Скорой" села на стул.
- Так… Ну-ка, давайте разберемся! У вас антигистаминный препарат пропал?
Заведующая развела руками.
- Да.
- Каким образом? - продолжала допрос врач.
Никитина задумалась.
- Ну… не скажу. Я им давно не пользовалась. Шприц был в коробочке в ящике стола. Крышку я не снимаю - зачем без надобности? А сегодня полезла за ним - а там пусто.
Анна Семеновна встала.
- Я обязана сообщить об этом в полицию.
- Что? - опешила Ирина.
Доктор показала пальцем на конфету.
- Ананас. А у больной аллергическая реакция на клубнику. Лекарство же испарилось. Тут ясно как день: кто-то решил устроить Вере Васильевне отек Квинке.
- Доктор, не впадайте в шизу! - засмеялась Ира. - Если намекаете, что конфеты отравлены, то зря. Мы с коллегами не очень-то друг друга обожаем, готовы спорить по любому поводу. Но вредить здоровью никто не решится. Здешний электорат исключительно языками машет. Или в крайнем случае бежит жаловаться заведующему. Травить кого-то не наш стиль.
- Простите, конечно, но я что-то не поняла, - тихо пролепетала Наталья Владимировна. - У Веры Васильевны аллергия на клубнику, и все о ней знают, Никитина же каждый день о своей болячке говорит. Вчера заведующая чуть Ларису из бухгалтерии не растерзала - та купила парфюм с ароматом клубники. Но почему ей от ананаса плохо стало? Она его спокойно ест. Более того, всегда берет йогурт с ним. Мы почти подруги, я ее вкусы отлично знаю.
Медсестра кивнула.
- О! Не в бровь, а в глаз вопрос. Возможно, психосоматика сработала: больная была уверена, что какая-то конфета с вредным для нее содержимым, откусила, ощутила на языке варенье, мозг тут же подсказал - клубника, аллергия. И получите отек Квинке. Один наш преподаватель на лекции как-то раз нагрел на глазах у будущих медсестер монетку, вызвал к себе студентку, велел ей на секунду закрыть глаза, живо подменил горячий кругляш на такой же холодный и велел девушке его взять. Та схватила денежку, вскрикнула, уронила. На пальцах у нее образовался ожог. Педагог объяснил: "Она была уверена, что монета раскалена, и получила травму от вещи комнатной температуры". С аллергией так же бывает. Никитина ощутила на языке варенье, решила, что оно клубничное - и ку-ку…
- А-а-а, ясно, - протянула Наталья Владимировна. - Интересно. Поучительно.
Доктор свела брови в одну линию.
- Недавно из этого кабинета увезли девушку, которой тоже плохо стало.
- Неудивительно, - перебила ее Ира, - Ленка ведь сожрала столько конфет. Я ее останавливала, а толку?
- Не нравится мне все произошедшее, - еще сильнее нахмурилась Анна Семеновна. - Как мой муж говорит: "Если отец в понедельник умер, грибков поев, а потом во вторник и бабушка лисичками отравилась, то к гадалке не ходи, это непростая ситуация".
- Супруг у нашей Анны Семеновны - лучший в России полицейский, - с жаром заявила Ксения. - Ас! Мастер! Летчик наивысшего пилотажа!
- Воздушный полицейский? - удивилась Вера Васильевна и громко икнула. - На самолете над Москвой летает?
Ира надула щеки, я стала отступать спиной к двери.
- Это было идиотическое выражение, - пояснила медсестра.
- Это точно, - изо всех сил пытаясь не рассмеяться, согласилась Бородулина. - Лучше и не высказаться, именно идиотическое выражение.
- Идиоматическое, - машинально поправила я.
- Чего? - жалобно спросила Наталья Владимировна.
Я осторожно нажала на дверь главным рабочим органом писателя - местом, на котором ему следует весь день сидеть, а не бегать незнамо где.
- Идиоматическое выражение - это фраза, о значении которой трудно догадаться, рассматривая значения отдельных слов, из которых она состоит, - объявила Ирина.
- Говорю же, идиотизм, - кивнула Наталья Владимировна, - чушь. Как можно понять предложение целиком, если не видишь смысла в каждом слове?
- Это как депутата слушать, - пояснила Бородулина.
Я изо всех сил толкнула дверь, очутилась в коридоре и выдохнула. Слава богу, все живы, Вере Васильевне сделали укол, и она пришла в себя, а Наталья Владимировна перестала рыдать.
И тут у меня зазвонил телефон.
Глава 8
- Вилка! Привет! - зачирикал знакомый голос.
- Валюша! - обрадовалась я. - Как дела?
- Супер, все отлично, - ответила Федякина. - Что вечером делаешь? Только не говори, что работаешь!
- Не стану, - пообещала я, - никаких планов нет.
- Может, Степа чего придумает? - продолжала Валентина. - Он на такие штучки мастер. Купит, скажем, билеты в театр.
- Нет, - возразила я, - мы с Дмитриевым решили пока не ходить на спектакли. Отправились смотреть "Вишневый сад" и увидели диво дивное: Фирса играла актриса лет двадцати, которая ходила по сцене голой.
- Совсем без ничего? - поинтересовалась Валя.
- В стрингах, - уточнила я.
- Кстати, как только их носят? - удивилась Федякина. - Я пробовала пару раз - жутко некомфортно. И зачем вообще нужны трусики, которых, считай, нет?
- Тебя смутил только вид белья? - хихикнула я. - Голый двадцатилетний Фирс женского пола не удивил? Но эта девушка хоть была красивой. А вот Аню изображал мужчина лет шестидесяти пяти.
- Тоже в трусах с ниткой на попе? - обрадовалась Валя.
- В кальсонах, - пояснила я, - низ прикрыт, а весь верх наружу. Поэтому в театр мы больше ни ногой. Сейчас, оказывается, модно переписывать классику и ставить ее авангардно. Кстати, Степан не в России, он в командировке в США.
- Исходя из услышанного, делаю вывод: ты вечером свободна! - заликовала Федякина.
Меня насторожил ее ничем не прикрытый восторг.
- А что?
- Вилка! Ты моя лучшая подруга!
Я подавила горестный вздох. Если у вас сначала настойчиво выясняют, как вы хотите провести вечер, а потом делают программное заявление насчет лучшей подруги, то следующим предложением окажется…
- Помоги, умоляю! - заныла Валентина.
Вот-вот, именно эти слова я и ожидала услышать. А путей к отступлению нет. Я попала в предусмотрительно поставленный Федякиной силок, она в курсе: вечер у меня ничем не занят, Степы в Москве нет.
- Выручи! - продолжала подруга. - Век благодарить буду!
- Ты еще в Индии? - поинтересовалась я.
- О боже… Да!
- Вроде хотела в среду вернуться. Чего задержалась-то? - удивилась я.
- Точно, прямо мечтала улететь, - рассердилась Федякина. - Но в этом жутком месте сломалась единственная лодка, на которой надо до аэропорта плыть, и они ее чинили. Чтобы я еще раз отправилась в эту глухомань? Никогда!!!
Я села на стул, который кто-то выставил в коридор.
Валентина окончила иняз, знает в совершенстве четыре европейских языка. В те времена, когда мы еще не знали друг друга, она пыталась работать в разных местах - возила иностранных туристов по городам и весям России, переводила художественную литературу, преподавала в вузе. Но везде мало платили и наваливали гору обязанностей. Удача, как всегда, пришла случайно - у Валюши случился роман с Николаем Роминым. Богатый и холостой Коля не имел за плечами ни бывших браков, ни армии детей от любовниц. Прекрасный вариант для любой девушки! Но в каждом сладком яблочке живет червячок, а если его нет, значит, фрукт ядовитый.