- При чем тут погода? - удивился Пит Брук.
- Завтра я лечу в Америку. И это так же верно, как и то, что я прерываю свой отпуск. Разве вы летите со мной?
- Это невозможно! - Пит старался не замечать моей язвительности. - Вот Фрэнк, будь он жив, никогда бы не простил вам такого позорного бегства!
- Не думаю... Мне очень жаль Фрэнка, но ведь он погиб не по моей вине. И вообще это ваши дела, а не мои.
Пит Брук потягивал напиток из бокала. Его глаза прищурились, и я замерла в предчувствии неприятного сюрприза.
- Мэвис, мне нужна ваша помощь, и я получу ее любой ценой. Извините, но я поставлен в такие условия... Если вы не согласитесь задержаться в Италии, я буду вынужден немедленно позвонить в полицию и анонимно сообщить, при каких обстоятельствах был убит Фрэнк Жордан. Еще раз извините меня, но я скажу, что к смерти мистера Жордана причастна некая Мэвис Зейдлиц. Вас арестуют. Потом будет разбирательство... Разумеется, вы докажете свою невиновность... Но сколько времени, сил и нервов на это уйдет? Подумайте, Мэвис. Вы вернетесь в Америку где-то через месяц, не раньше.
- Вы... Я...
У меня было большое желание - запустить в мистера Брука бокалом или метнуть в него нож.
Пит заговорил еще тише, еще вкрадчивее:
- Я буду вынужден действовать таким вот подлым образом. Но вы сами отказываете мне в помощи. Фрэнку вы помогали, почему же не хотите помочь мне? Дело, которым я занимаюсь, очень важное. На карту поставлены сотни человеческих жизней. Моя миссия непроста, и если я провалю ее, будет нанесен немалый ущерб моей стране...
- Что еще за миссия? - буркнула я. - И как я могу вам помочь?
- Непременно поможете! Потому что... Его высочество обожает блондинок.
Мой рот открылся и долго не закрывался.
- Что?! Вы повторили слова Тино!
- Ничего, не понимаю!
- Когда я подслушивала разговор между бандитами, Тино так и сказал: "Его высочество обожает женщин, любит европеек и особенно блондинок".
- Вы это слышали? - недоверчиво уставился на меня Пит Брук. - Повторите весь разговор, если вам не трудно.
Пока я говорила, мистер Брук молча смотрел в стол и елозил вилкой по скатерти. Признаюсь: никто и никогда так внимательно не вслушивался в каждое мое слово. Это могло бы мне польстить. Но, к сожалению, Брука интересовала не я, а то, что мне удалось узнать с помощью "под ел ушки".
- Прекрасно! Я чувствую, Мэвис, вы принесете мне удачу! - воскликнул Пит, едва я закончила.
Он раскрыл свой портсигар, достал дорогую сигарету с золотым ободком, зажег и затянулся.
- Скажите, Пит, а кто это обожает блондинок? - осторожно спросила я, делая вид, что меня мало интересуют всякие Их высочества и величества.
- Принц Гарун аль-Саман, - Пит улыбался, как на рекламе зубной пасты. - Его страна была бедна: песок и солнце. Но с тех пор, как там нашли нефть, король, принц и все остальные буквально купаются в деньгах.
- Им удается делать деньги из нефти? Какая-то новая технология? - спросила я.
Пит поперхнулся. Откашлявшись, он сказал:
- Так как нефть нашли англичане, то между нашими странами есть договоренность о распределении прибыли... Вот почему мы столь ревностно следим за всем, что происходит в этой стране и с ее правителями. Его высочество время от времени удирает от своих жен - хотя гарем у него знатный - и устраивает себе каникулы. Разумеется, тайно. Приезжает под вымышленным именем и резвится... - Пит Брук презрительно скривился и погасил сигарету. - Есть определенные силы, которые не прочь устранить наш контроль над нефтью и установить свой. Они тоже следят за проделками Гаруна аль-Самана. Пока Гарун дружит только с нами. Еще бы! Он учился в Англии, у него там много друзей. Тем не менее...
Агент понизил голос до еле слышимого шепота:
- Тем не менее за принца идет борьба. А так как он тайно находится в Риме, его могут выкрасть и даже... убить.
- Кто?
- Ну вот хотя бы Центральная бригада. - Брук снова раскрыл портсигар, на этот раз нервно выхватил сигарету и быстро прикурил. - Парни из бригады специализируются на политических убийствах, на международном терроризме. Они работают за очень высокий гонорар, но и гарантируют "качество". Обычно смерть политика выглядит как результат несчастного случая или болезни. Центральная бригада не имеет в Европе конкурентов по этой части. Тино и Марти, которых вы видели, работают на них, я просто уверен!
- Может стоит сообщить об этом итальянской полиции?
- Мэвис, эта задачка так просто не решается.
Брук выпустил целый клуб дыма, и мне пришлось с помощью салфетки разгонять "облака".
- Будем рассуждать здраво, - сказал агент. - Итальянцам на Гаруна аль-Самана, грубо говоря, наплевать. Он здесь как частное лицо, причем под чужим именем. То есть власти за его безопасность не отвечают. Сам принц был бы крайне раздосадован и даже взбешен, если бы узнал, что кто-то намерен помешать ему проводить время так, как он хочет. С третьей стороны, у нас почти нет доказательств...
- Каких доказательств?
- Доказательств того, что Центральная бригада готовит акцию против принца. Если бы у меня были хоть какие-нибудь факты, я бы действовал решительно. Я бы им показал, что такое "Интеллидженс сервис"!
- А Тино и Марти? Если найти их и заставить говорить, то...
- Нет. Найти их, боюсь, невозможно. Только два человека могут обезопасить пребывание Гаруна аль-Самана в Италии. Это - я и вы, Мэвис.
- Мы?! Вы с ума сошли! Я завтра же отправляюсь в Америку!
- Вы забыли, что я вам пообещал в таком случае? - Брук снова оскалился по-волчьи. - Мэвис, никогда в жизни я не шантажировал такую прелестную блондинку, как вы. Честное слово!
Глядя в его смеющиеся глаза, я горестно произнесла:
- Подумать только: еще утром я думала только о том, как избавиться от "щипунов" и липких взглядов итальяшек!
Пит похлопал меня по руке. Надо сказать, что я не почувствовала от его прикосновений отвращения.
- Мэвис, нам пора переходить от слов к делу. А именно: закажем шампанское!
- Сменили шантаж на подкуп? Чем еще вы будете меня терроризировать?
Питер Брук взял в руки меню и впился в него так, как если бы это был последний номер "Плейбоя". Потом щелкнул пальцами. Подскочил официант и вытащил свой блокнот. В голубых глазах Пита появилось мечтательное выражение.
- Простота... Во всем простота. Но не упрощенность! - он поднял вверх указательный палец.
Надо отметить, что я не поняла, о чем он говорит. Официант на всякий случай записал в блокнот слово "простота" и озадаченно спросил:
- Простота на двоих?
- Идиот! - выругался Пит. - Я имел в виду пищу, в которой нет никаких добавок и которая готовится без кулинарных выкрутасов.
Он назвал блюда, слова звучали очень красиво, и я решила, что нам подадут нечто необыкновенное. Но на столе появилось банальное спагетти. Соус отдавал анчоусами, а вино было кислым, как уксус. Я лениво ковыряла вилкой в тарелке и оживилась только тогда, когда явился десерт: ромовый кекс с клубничной прослойкой и со взбитыми сливками. Он просто таял во рту и исчез в мгновение ока в моем желудке. Я не отношусь к тем девицам, которые боятся потолстеть (и с неизбежностью толстеют!). Я доверяю своему организму, и он меня пока ни разу не подвел.
- Шампанское хоть и было приятным, но мало походило на божественное игристое вино. Очевидно, итальянцы не знают его настоящего вкуса, а между тем Италия куда ближе к родине шампанского - Франции, чем Америка. Потягивая сладкий кофе, Пит опять погладил меня по руке и сказал:
- Я всегда предпочитаю занимать активную позицию. А вы, Мэвис?
- Сверху или снизу - меня это не волнует, потому что вы все равно не войдете в мою спальню!
Пит Брук захохотал. Отсмеявшись, он хрюкнул:
- Я имел в виду совсем не секс. Сексом мы займемся тогда, когда все будет позади. А пока... Если мы намерены помешать ребятам из Центральной бригады, надо действовать активно. Я так считаю.
- Вы можете считать все, что угодно, но Марти и Тино исчезли. Что будете делать?
- Не я, а вы, Мэвис. Завтра вы встретитесь с графиней Карлой Риенци. Она друг Его высочества принца Гаруна аль-Самана.
- Но... Почему...
- Не волнуйтесь, Мэвис, графиня и мой друг.
Уж не с этим ли "другом" Пит Брук проводит время, которое он обозначил словами "когда все позади"? Во всяком случае, я заметила, что его глаза засверкали, когда он вспомнил эту чертовку с таким труднопроизносимым именем.
- А что дальше? - спросила я, понимая, что безнадежно проваливаюсь в шпионское болото.
- Я уверен, вы понравитесь ей, и графиня пригласит вас к себе на Капри. Там у нее чудесная вилла.
- Значит, я буду развлекаться, а гангстеры - охотиться за принцем?
- А вот я думаю, - улыбнулся Пит, - что вы с принцем будете развлекаться вместе. Его высочество очень любит остров Капри и почти все свои каникулы проводит именно там.
Глава 3
Взглянув с балкончика на площадь, я увидела у тротуара красную машину. Она дожидалась меня. Мы с Питом договорились встретиться утром в одиннадцать, и теперь я с удовольствием убедилась, что мистер Брук слов на ветер не бросает. Он стоял возле машины и смотрел на мой балкончик. Синий спортивный пиджак, белоснежная рубашка и небрежно повязанный шейный платок - Пит Брук был просто великолепен. Брюнет с голубыми глазами - мечта многих девушек. Надо ли говорить, что сердечко мое забилось часто-часто, и я, как птичка, выпорхнула из отеля прямо к "альфа-ромео". Пит оглядел меня с головы до ног и причмокнул, выражая восторг. Еще бы! Мой брючный костюм какой-то известной фирмы был ярко-оранжевым, как апельсин. Пиджак выгодно подчеркивал бюст, а брюки туго обтягивали бедра. Когда я потряхивала своими локонами, длинные блестящие серьги так приятно колыхались в моих ушах, что я чувствовала себя самой красивой девушкой в Риме. Боюсь, что так оно и было на самом деле.
Я уселась рядом с Питом, и "альфа-ромео" влилась в поток машин.
- Как спалось? - спросил Пит, чудовищными усилиями протискиваясь между автомобилями и даже обгоняя их.
- В общем, неплохо. Но я должна вам сказать: вечером, когда мы ужинали в ресторане, полиция обыскала мой номер.
- Вот как?
- Портье извинился, хотя он тут ни при чем.
- Как он объяснил обыск?
- Сказал, что в соседнем номере горничная обнаружила труп, а поскольку меня в это время в отеле не было, то полиция, проверив мои апартаменты, успокоилась и больше мной не интересуется.
- Хм... Как видите, я не промахнулся с идеей поужинать в ресторане. - Брук бросил на меня торжествующий взгляд. - Ну, а теперь - о деле, - он посерьезнел. - Не говорите графине ничего лишнего. Она убеждена, что я - повеса, прожигатель жизни...
- Все поняла. А как вы представите ей меня? Мэвис Зейдлиц, частный детектив? Девушка из Лос-Анджелеса?
Пит задумался. Он глядел на дорогу и покусывал нижнюю губу.
- Ладно, говорите ей все, что хотите, только скажите, что я сыта по горло приключениями в духе сицилийской мафии.
Мой спутник пробормотал нечто невразумительное. Он мастерски вел машину. Езда успокаивала, и я положилась на судьбу: будь что будет.
Неожиданно Пит свернул в узкую улочку, где не было тротуара, пешеходы жались к стенам домов и только чудом увертывались от машин.
Прищурив глаза, Пит сказал:
- Графине скажем следующее: вы, Мэвис, - моя давняя приятельница, которая приехала в Рим в отпуск.
Намекну, что вы - девушка находчивая, легкая в общении, веселая, любит приключения... Ну, а то, что вы еще и очаровательны, графиня увидит сама, глаза у нее есть. После этого, я думаю, она поймет, что вы можете стать украшением компании, и пригласит вас на Капри. Надо же ей кем-то потчевать своих гостей. Так что вы вполне сойдете за оригинальный калифорнийский пудинг.
- С чем его едят? - фыркнула я. - Мне кажется, ваша графиня решит, что я авантюристка. А авантюристки, в основном, ищут легких заработков...
- Но вслух она скажет, что вы обаятельны до неприличия. Я уверен! Графиня будет рада принять в своем доме такую американскую штучку, - заверил Брук.
- Бог с ней, с этой вашей графиней. Пусть старая обезьяна думает, что хочет. Ее мнение меня не интересует.
- Старая обезьяна? - От удивления брови Пита взлетели вверх. - Очень смелое заявление. Вы даже не видели фотографии графини...
- Я и без фотографии очень хорошо ее представляю: важная, чопорная, надутая величием...
- Хм...
Левой рукой Пит достал портсигар, ногтем открыл его и даже умудрился достать сигарету. Правая рука крепко сжимала руль. Пит предложил сигарету мне, но я отказалась: от никотина сужаются сосуды и портится цвет лица. А мое лицо - моя визитная карточка.
- Жаль, что вы не можете оценить вкус этого табака!
Пит щелкнул зажигалкой.
- А что такого в вашем табаке?
- Эти сигареты изготовляет вручную один старичок с Олдбенд-стрит. Кстати, по моей собственной технологии. Минимум вреда, максимум удовольствия.
- Знаете, Пит, хотела бы я выйти замуж за человека, который любил бы меня так, как вы любите себя.
- Мэвис, а вы ко всем своим достоинствам еще и остроумны! - И он хлопнул меня по бедру, как будто оно стало его собственностью.
Я отодвинулась.
- Но-но!
- Не дуйтесь, Мэвис. Мы ведь партнеры.
- Партнеры по принуждению, если говорить обо мне.
Я искоса взглянула на Пита и пожалела, что нагрубила ему. Его профиль был таким красивым, что у меня засосало под ложечкой.
- Пит, извините, если мой вопрос покажется вам бестактным... Вы женаты?
С замиранием сердца ожидала я ответа.
- Женат? - он криво усмехнулся. - Моя жена - мое дело, моя профессия. Я ясно говорю?
Мне пришлось сдержать себя, иначе бы я замурлыкала. В мыслях я уже представляла, как будет развиваться наш роман, а заигрывать с женатыми - не в моих правилах. Меня устраивало даже то, что Пит считал свою работу лучшей из "жен" и, по-видимому, не собирался обзаводиться семьей. Я тоже не лезу в этот капкан раньше времени (девушке перепадает больше удовольствий, чем замужней даме).
Пит поколесил по лабиринту узеньких улочек и остановил машину на какой-то площади, размеры которой были вполне сопоставимы с моей спальней в Лос-Анджелесе. Выйдя из автомобиля, мы подошли к высокой стене, там оказалась маленькая дверца, через которую мы попали во внутренний дворик, уставленный статуями римских патрициев. Статуи напоминали мне скучных чопорных гостей, лениво перекидывающихся ничего не значащими фразами. В центре дворика журчал фонтан.
Я огляделась и поняла, что дворик образовался из-за того, что кто-то выстроил особняк в виде скобы, с трех сторон ограждающей пространство от нескромных взглядов. На месте четвертой стороны высилась стена, сквозь которую мы прошли.
Окна особняка были большими - от пола до потолка. Я заметила, что веселье в разгаре...
Черноволосая элегантная леди вышла из дома и поспешила к нам.
- Пит! Каро амиго! Как я рада тебя видеть! - быстро-быстро заговорила она.
- Карла, твоему цвету лица могут позавидовать все беззаботные женщины мира! - ответил Пит, широко улыбаясь.
Он поцеловал брюнетку отнюдь не по-дружески, а, я бы сказала, страстно. Черт побери! Я вспомнила, как и что экскурсовод рассказывал о развратниках времен Римской империи. Неужели эти времена возвращаются?
Пит, наверное, почувствовал мой недобрый взгляд, оторвался от брюнетки, повернулся и улыбнулся мне:
- Познакомься, Мэвис. Это хозяйка дома графиня Риенци.
Потом повернулся к графине.
- Карла, позволь представить тебе мою добрую приятельницу из Америки Мэвис Зейдлиц.
- Добро пожаловать, - сказала брюнетка. Она улыбалась мне краешками губ, а сама внимательно оглядывала мою фигуру.
Честно скажу: я делала то же самое. Я была неправа, когда за глаза назвала эту особу старой обезьяной. Это была дама того золотого возраста, который называют элегантным. Красивые блестящие черные волосы обрамляли мраморное лицо и ниспадали на плечи. Неожиданно для брюнетки у графини были зеленые глаза - я, во всяком случае, еще не встречала такого сочетания. Прямой нос римлянки и широкий рот, который кто-то назвал бы чувственным, а мне он казался безобразным, - все это говорило о своеобразии натуры. Дама была необычна. Ее наряд состоял из зеленых шелковых брюк, расширявшихся книзу, и блузки, которая, как я успела рассмотреть представляла комбинацию двух широких платков, узлом завязанных под высокой грудью.
Мне не показалось, что мы понравились друг другу с первого взгляда.
- Ну что, войдем в дом? - улыбнулась графиня. - Пара человек вас, несомненно, заинтересует. А остальные... Так себе, гарнир.
Она говорила по-английски безупречно. Я невольно позавидовала ей, ее дому, образованности, раскованности, знакомствам, связям... Почему же мне в этой жизни перепадает так мало?!
Графиня провела нас в комнату, которая была наполнена светом и радостью, как бокал шампанским. Моя зависть крепла. Кстати, едва я подумала о шампанском, как невесть откуда появился дворецкий с подносом, уставленным бокалами. Пит взял мартини, я - шампанское, и мы, пригубив, пошли следом за хозяйкой дальше.
- Хочу познакомить вас со своими друзьями. - Голос графини звенел серебряными колокольчиками. - Знакомьтесь - Амальфи. - Она коснулась лысого мужчины лет сорока пяти с хвостиком. Потом подошла к худой женщине. - Памела Уоринг. Высокородная Памела.
Эта Памела была еще молода, лет тридцать, не более, но уже успела высохнуть и потрескаться. Несмотря на обилие солнца и тепла, она напялила на себя шерстяной костюм. Не причесанная и не накрашенная, она производила отталкивающее впечатление. А может, я слишком привередлива? Но что делать, если мистер Амальфи толст и лыс как колено, а мисс Уоринг - тоща и сухопара?
И только я перевела свой взгляд на гостей, как графиня изящно просунула руку под локоть Пита и утащила его, что-то воркуя на ухо. Я злобно посмотрела вслед этой парочке.
Не зная, о чем говорят в этом обществе, я решила не рисковать и осторожно произнесла:
- Как в Риме тепло!
- Не то слово, - Высокородная Памела еще больше сморщилась. - Отвратительно жарко.
- Позвольте облегчить ваши страдания! - сказал лысый толстячок каким-то музыкальным голоском, как из оперетки.
Он вытянул руку, помахал кистью - и тут же в руке оказался маленький изящный веер. Мистер Амальфи протянул его мне.