- Да?! - сверкнул глазами следователь. - И кто же, по-вашему, убийца? Ваш разлюбезный маньяк?
- А почему нет?! Почему вы уперлись в одну версию и прете напролом?
- Да потому, что нет ни одного доказательства, что в этом деле замешан какой-то неизвестный убийца. Уж будьте уверены, наши эксперты на славу поработали, но ничего не обнаружили. Все вертится вокруг Сакисяна - и никаких других лиц. Все свидетели - и по убийству вашей соседки, и по убийствам остальных девушек - опознали его. Даже жена господина Тихомирова, ну, того престарелого любовника Ирины, даже она сказала, что он и есть "доброжелатель", который накапал ей на мужа.
- Ну зачем Сашке убивать, когда деньги он и так получил?
- А черт его знает, - махнул рукой Терещенко. - Может, хотел следы замести. Мертвые ведь претензий не предъявляют. Все его обещания снять ролики с эфира - чистой воды блеф. Ну что было бы, если бы ваша соседка осталась жива? Неужели она или ее муж спокойно простили бы ему такое надувательство? Деньги пришлось бы отдавать. И потом, почему вы решили, что он не может оказаться жестоким человеком? Рушить судьбу другого - разве, по-вашему, не жестоко?
- Одно дело рассылать факсы начальству, другое - убить человека извращенным способом… - Алена осеклась, подумала: действительно, почему не предположить, что милый и жизнерадостный бабник - это только маска Сакисяна, а на самом деле он жестокий и расчетливый преступник.
- Вы клюнули на его удочку, а я нет, - улыбнулся Вадим. - Он так все подстраивал, чтобы походило на действия маньяка, но, как видите, просчитался.
- А песня? - пробормотала Алена.
- Да выкиньте вы ее из головы! - снова улыбнулся Вадим. - Не было никакой песни. Никто, кроме вас, про нее так и не вспомнил. Правда, если быть до конца честным, соседи Ирины за день до убийства уехали на дачу, как и ее родители. Но, с другой стороны, показания бабушки из подъезда Ирины тоже нельзя принимать всерьез.
- А мои?
- А вы можете поклясться собственной жизнью, что слышали именно песню про "Тендер"? - усмехнулся следователь.
- Нет, учитывая теперешнее мое состояние. - Алена криво усмехнулась. Сейчас ей было не до шуток. Она бросила тоскливый взгляд в направлении прихожей, где в приглушенном свете суетились темные фигуры. Затем снова посмотрела на Терещенко. - Может быть, вы расскажете, какая роль отведена мне в этом спектакле?
- Ну уж, спектакле!.. Слушайте, когда все угомонятся и вы останетесь одна… Нет, конечно, все мы будем на своих точках, рядом с вами, но вы должны забыть, что мы в квартире. Вот в это время вы должны вести себя естественно. Это самое главное.
- Боюсь, что не смогу.
- Сможете. Судя по вашему разговору с Сакисяном, который я записал на пленку и буду прослушивать каждый день как лучшее шоу сезона, вы прирожденная актриса. Странно, что вы стали журналисткой.
- Знаете, как выламываться в нашем деле приходится, - усмехнулась Алена. - Иногда даже противно.
- Тогда тем более.
- Терещенко, - позвали из гостиной.
- Ну вот, - вздохнул он и нехотя поднялся. - Скоро все кончится, не переживайте.
Он оставил ее одну. "Когда все кончится, - с грустью подумала Алена, - наверное, мне будет жаль. Я уже привыкла". Она ощутила пустоту в душе - абсолютную и холодную пустоту.
Глава 28
Весь день Алена ходила из угла в угол, скорее всего от нервов - не могла усидеть на месте ни минуты. Встречу с Сакисяном они назначили на девять вечера. Он позвонил два раза, первый раз в субботу - спросил, как идет дело со сбором средств. Алена заверила его, что идет нормально. Второй звонок он сделал два часа назад. Она сказала, что к девяти семь тысяч долларов будут у нее.
Сашка, в свою очередь, обнадежил ее, сказал, что уже позвонил кому следует, и те вроде бы согласились начать акцию по снятию ролика с эфира - прямо с завтрашнего утра. Разумеется, он врал, но Алена сыграла прекрасно - похныкала в трубку для приличия, к великому удовольствию Терещенко. Тот потом признался, что из нее получился бы неплохой оперативник - по части конспирации и притворства высший класс. Алена только фыркнула. Знал бы он, как она с Иваром Скрипкой общается.
К восьми вечера все оперативники распределились по точкам и затихли в засаде. Наступило время томительного ожидания. Алене ужасно хотелось, чтобы Вадим вышел из ее комнаты, где, собственно, и находился штаб операции, но она понимала, что этого он не сделает. Она с тоской посмотрела на пакет с пухлыми пачками помеченных долларов - их привезли из милиции на случай, если Сакисян все-таки возьмет деньги. Алена не могла понять этой логики - зачем готовить деньги, если они не собираются отпускать с ними преступника? Все равно же его повяжут. Впрочем, какая ей разница?
Она думала о другом: до какой стадии доведет Вадим ее "убийство", чтобы это выглядело как "задержание при попытке совершения преступления"? Успеет ли Сашка шарахнуть ее по голове или не успеет? Может, только замахнется? Терещенко уверял, что не успеет, однако Алена не была в этом столь уверена. А вдруг он замахнется, оперативники повыскакивают из своих засад, и он с перепугу все-таки ударит ее? Получить по затылку тяжелым предметом ей совсем не хотелось. Мало ли что?! Сашка может не рассчитать, ударит слишком уж "от души", как Марину Зубову. Перспектива залечь в кому Алену никак не вдохновляла.
Наконец раздался звонок в дверь. Алена скорее почувствовала, чем услыхала нервное шевеление, на краткий миг наполнившее квартиру. Но тут же снова все замерли. Она медлила. Звонок повторился. У нее заныло в затылке, словно по нему уже саданули чем-то тяжелым.
- Мамочка! - в отчаянии прошептала она и осмотрелась.
Никогда бы Алена не подумала, что будет так бояться. "Ничего, - попыталась она себя успокоить. - Дом просто кишит милиционерами. Столько даже на Петровке не встретишь!" С тем и поплелась в прихожую. Трясущимися руками с трудом управилась с тремя замками. Предприняв не очень-то удачную попытку улыбнуться, рывком отворила дверь. На пороге стоял Генка Харитонов, поддерживавший под руку свою новую пассию, Оксану.
- Фу! - Воздух вырвался из Алениных легких, точно из резинового шарика, она даже чуть присела.
- Привет! - бодро поздоровался сосед. Но тут же нахмурился: - Ты чего такая бледная? Случилось что-нибудь?
- Сейчас узнаешь. - Она отступила, пропуская пару в прихожую.
- Вот, - Генка кивнул на свою спутницу, - заодно и познакомитесь.
- Да мы знакомы, - почти одновременно хмыкнули девушки. Даже интонация у них получилась похожая - нечто среднее между презрением и желанием перевести отношения в более дружеское русло.
- Ох, дамы, дамы! - то ли сконфузившись, то ли с укоризной проговорил Харитонов. - Давайте налаживать добрососедские отношения. Алена, угости нас чаем, нет, лучше кофе.
От такой наглости она даже покраснела. Ничего себе! Мало того, что сам в гости приперся, так еще и свою любовницу приволок! Мало того, что его запутанные отношения с женщинами явились причиной убийства Ляльки, так он еще не стесняется таскаться к ней с этой наглющей Оксаной. Про покойную жену уже и думать забыл!
- Знаешь что! - возмутилась Алена. - Катись-ка ты отсюда! А то я… я не знаю, что с вами сотворю!
- Я же тебя предупреждала - она сумасшедшая! - с улыбочкой заметила Оксана. Она небрежно повела плечом и развернулась к выходу.
- Да что с тобой, в самом деле? - в растерянности пробормотал Генка. Он тронул Алену за плечо. - Что на тебя нашло?!
- Не тронь меня! - взвизгнула она и отмахнулась от него.
- Пять - двадцать четыре! - заорали откуда-то из гостиной, а может, из спальни.
И тотчас же послышался топот ног. В следующее мгновение прихожая заполнилась людьми, успевшими переодеться в камуфляжную форму. Ошалевшему Генке заломили руки за спину. Оксана тихо завыла, оттесненная одним из оперативников к шкафу-купе.
- Ребят, Хэллоуин еще только в ноябре! - закричал Харитонов. - Охренели, что ли?!
- Помалкивай! - приказал один из державших его оперативников - рявкнул, словно сплюнул.
Оперативник уже замахнулся, собираясь пресечь ненужные разговоры силой кулака, но тут раздался голос Вадима.
- Отбой! - негромко, но отчетливо проговорил он. - Это свидетель. Парни, ослабьте хватку.
Харитонова отпустили.
- Дайте мне воды! Воды дайте! Дайте мне чего-нибудь! - взвыла Оксана и, бросившись Генке на шею, забилась в истерике.
- У тебя всегда так - или только по воскресеньям? - усмехнулся он, обращаясь к Алене.
- Я бы на твоем месте не шутила. - Она бросила на соседа взгляд, исполненный ненависти.
- Тогда мы, пожалуй, в другой раз зайдем, - Генка развернул Оксану лицом к двери.
- Стойте, - приказал Вадим.
Парочку опять молниеносно скрутили. Оксана громко заверещала.
- Нежнее! - распорядился Терещенко.
- Нежнее не получается, он дергается!
- Да двинь ты ему, чтоб успокоился!
- Не бейте свидетеля, он мне живым нужен!
- Отведите их в спальню!
- Дама в обмороке!
- Тогда отнеси ее в спальню!
- Вы что там, внизу, не видите ни хрена?! Почему не сообщили, что не тот идет?
- Да тут уже десять человек прошли, все из этого подъезда!
- У Бяшкина батарейки в рации сели.
- Ларек за углом, мать твою. Пусть пойдет и купит!
- Не ругайтесь, тут женщины!
- Отпусти меня, я же свидетель, сукин ты сын!
Все эти фразы прозвучали одновременно и составили дикую какофонию, которую прервал на время исчезавший, но теперь опять появившийся Терещенко.
- Оттащите их в спальню, - распорядился он. - И чтобы ни звука до конца операции. - Он повернулся к ошалевшей Алене. - Почему вы не предупредили?
- Забыла, - призналась она.
- Постарайтесь вспомнить: больше гостей не ожидается?
Она пожала плечами и, не удостоив Вадима ответом, пошла на кухню. Нервы ее были напряжены до предела - не до препирательств с наглым следователем!
Тут рация в руке Терещенко угрожающе зашипела, потом затрещала. Он уставился на нее так, словно это была граната с вырванной чекой. Потом перевел взгляд на одного из омоновцев:
- И что это такое?
- Снизу передают, - пояснил тот.
- Это я и сам понимаю. Но что передают?
- А я похож на ретранслятор? - не очень-то вежливо осведомился омоновец и развел руками.
- Ладно! - взревел Вадим. - Все по местам!
Снова раздался звонок в дверь. Алена опять вздрогнула и, чуть помедлив, поплелась в прихожую. Теперь руки у нее свело только на последнем замке, но она и на сей раз справилась с железками, растянув в улыбке подрагивающие губы, открыла дверь.
В ноздри ей ударил густой аромат роз. Вслед за запахом на нее обрушились и сами розы - много, штук двадцать, все бордовые и с длинными ножками. Она с трудом смогла рассмотреть сквозь них бледное лицо Игоря.
- О нет! - простонала Алена. - А тебе что здесь нужно?
Таинственная фея надежды моей тайной!
Я жду тебя, как ждали сотни лет влюбленные пажи
На перекрестке Млечного Пути и вечности печальной
Цариц своих надежд и жриц своей любви… -
с воодушевлением продекламировал гость, поблескивая масленистыми глазками.
- Игорь, рифма еще не поэма, - проворчала Алена, в растерянности оглядываясь на дверь гостиной.
- Я не могу говорить с тобой жалкой прозой, - с благоговейным придыханием заявил Игорь, переступая порог. - Прости, что осквернил алтарь, где ты, владыка…
- Ладно-ладно, - отмахнулась Алена. - Раз уж пришел - не обессудь.
Живу лишь ради счастья тебя увидеть снова, -
продолжал он в том же духе.
- Одна лишь цель - царице угодить.
Живи со мной - или умри навеки!
Последняя фраза решила его судьбу.
- Пять - сорок четыре, - раздалось из гостиной.
Как и ожидалось, на Игоря налетели ураганом, подмяли под себя и долго еще копошились, пытаясь вытащить из общей кучи атаковавших.
Алене даже стало жаль этого странного романтика. Вообще-то раньше ей еще никто стихи не посвящал, если не считать одноклассника, который в классе третьем прислал записку. Но в тех строчках ошибок было больше, чем смысла, к тому же почерком одноклассник обладал весьма корявым, так что она посвящением это не считала. И вот теперь, когда нашелся человек, готовый говорить с ней исключительно на языке поэтов, его уводят мрачные омоновцы.
- А он-то здесь что делает? - осведомился Вадим.
- Вам лучше знать, я его не приглашала, - ответила Алена.
На сей раз она почувствовала ужасную слабость, ее даже закачало из стороны в сторону. Терещенко это заметил, подошел и, дружески обняв за плечи, легонько встряхнул.
- Ну, Аленушка, не расслабляйтесь, - шепнул он.
Она ему улыбнулась.
- А этого куда? - спросил парень в камуфляже и хитро подмигнул. - Хороша… работа со свидетельницей. Везет же некоторым!
Вадим отпрянул от Алены, словно от раскаленной лавы. Повернувшись к наглому омоновцу, рыкнул:
- В спальню!
Мечта моя сбылась, но счастье ускользнуло, -
взвыл Игорь, влекомый под руки двумя сопровождающими.
"Мне этого не пережить, - с грустью подумала Алена. - Я еще до Сакисяна в окно выпрыгну!"
Следующий звонок раздался спустя пять минут. На ватных ногах Алена поплелась к двери. Принялась возиться с замками, мысленно пообещав себе, что на этот раз запрет дверь только на один. Она уже не сомневалась в том, что следующий раз непременно наступит.
- Аленушка, ради бога, извините!
Она с ужасом смотрела на Игната Робертовича.
- В среду Таисия Александровна пригласила меня на день рождения Василия, - мямлил гость. - А вы не пришли на занятие. Я набрался наглости и решил сам к вам прийти. Я тут две статьи подготовил, как раз одна о Доме художника. Может, вы посмотрите, а то боязно показывать Аркадию Борисовичу без вашей оценки. Я ведь уже как-то привык…
Алена машинально кивнула, улыбнулась и указала в сторону гостиной.
- Если вы не заняты?..
Она вдруг почувствовала слабую надежду, даже прилив сил:
- Ой, Игнат Робертович, может, в другой раз?
- У вас гости? - расстроился профессор.
- Если бы…
Она не успела извиниться. В комнате опять затрещала рация, и в прихожую тут же выскочили двое в камуфляже. Подхватив несчастного профессора под руки, они потащили его в глубь квартиры. Алена проводила его взглядом, исполненным сожаления. Он даже не сопротивлялся, просто повис на сильных руках закона.
- Не дом, а проходной двор! - проворчал за ее спиной Терещенко.
- Могу повесить на двери табличку: "Прием закончен!" - в тон ему ответила Алена. - Вас это устроит?
- Будьте наготове! - Он исчез.
В это же мгновение в дверь опять позвонили.
- Должно быть, тетка Тая или родители, - предположила Алена. - Сегодня совершенно непонятно, кто появится в следующую секунду.
У порога стояла Лариса.
- Предупреждать надо! - упрекнула Алена.
- Ты одна? - спросила Лариса.
- А кого ты ожидала встретить? - Алена впустила гостью в прихожую, борясь с желанием крикнуть во все горло этой дурехе: "Беги!", но она понимала: кричать бесполезно, потому что внизу ее все равно перехватят.
Лариса выглядела хуже, чем обычно. Но и сейчас она оставалась красавицей. Только красавицей абсолютно бледной - даже губы побелели.
- Я хочу поговорить с тобой, - заявила она. - Я боюсь…
- Ты?! - "Вряд ли Терещенко прикажет вязать Ларису в минуту признаний". Алена вздохнула и пригласила Ларису в гостиную.
Они уселись в кресла. Лариса разомкнула свои бескровные уста.
- Мне кажется, я знаю, кто убийца, - прошептала она, запинаясь. - Я не хотела верить… Я и сейчас не могу поверить, ведь с этим человеком…
- Ты имеешь в виду Сашку? - спросила Алена.
- Сашку?! - Лариса нервно усмехнулась. Судорожно сглотнув, отрицательно покачала головой.
- Тогда кто?
Гостья вздохнула:
- Игорь…
- Игорь?! С чего ты взяла? - "То ли она глупее, чем кажется, то ли решила предпринять последнюю и отчаянную попытку спасти своего возлюбленного".
- Он просто маньяк. Я только сегодня поняла. Он же романтический неудачник, поэтому ему нужна недосягаемая мечта. А чем не мечта та, которой уже на свете нет?
"Хм… скорее второе, чем первое".
- Но почему ты боишься?
- Я знаю, что ты думаешь на Сашку. Но он тут ни при чем. - Лариса сбилась на скороговорку: - Не понимаю, почему ты не могла потерпеть неделю-другую и зачем с ним связалась, но он не убийца. Сашка честный парень. Что берет деньги - это верно. Но он пытается помочь, а не убивает!
- Тогда в чем дело? - Алена хотела посочувствовать подруге, да отчего-то не получалось. - Игоря я не пущу на порог. Почему ты трясешься?
- Отмени встречу с Сашкой.
- Но мне она нужна.
- Да брось притворяться! - Голубые глаза Ларисы сверкнули. - Он мне не верит, потому что идиот. Ты не дура и не сопливая трусиха, как остальные. Ты хочешь его подставить. Пожалуйста, Алена, отмени встречу. Не открывай ему дверь. Он не так плох, как ты думаешь. Сашка - замечательный человек, просто заигрался. Он не понимает, что игры кончаются…
- Вот именно. - На пороге спальни появился Терещенко. Вид у него был суровый.
Лариса вскочила с кресла и кинулась было в прихожую. Внезапно остановилась и повернулась к Алене:
- Я дура, да?
В этот момент Алене наконец стало жаль ее. Она сказала:
- Ларис, не бери в голову. Сама же говорила, полюбила козла, так признай, что он козел. С кем не бывает?..
Лариса тихонько заплакала. Слезы медленно струились по ее щекам. Не проронив больше ни звука, она побрела в спальню, к остальным узникам.
- Ну, все! - Алена снова плюхнулась в кресло. - Больше посетителей не ожидается.
- Будем надеяться, - усмехнулся Вадим. - А про козла мне понравилось.
- Что это вы имеете в виду? - Алена покраснела.
- Так, - улыбнулся он и вдруг весь подобрался. - Готовность номер один. Он идет.
- Ненавижу, ненавижу, ненавижу, - повторяла Алена, пытаясь унять бившую ее дрожь.
И снова в дверь позвонили.
- Хоть бы это все скорее кончилось!
На этот раз Алена не стала медлить, сразу же открыла дверь, впустила Сашку в квартиру и быстро прошла в гостиную. Он, разумеется, последовал за ней.
- Вот деньги. - Она кивнула на пакет, лежащий на журнальном столике.
- Что с тобой? - удивился Сакисян.
"Ничего себе, - возмутилась Алена, испытывая к гостю даже какую-то животную ненависть. - Приперся меня убивать - и еще спрашивает?"
Вместо ответа она лишь передернула плечами.
- Может быть, посидим, поговорим, - не очень-то уверенно предложил Сашка.
- Я устала. - Это была чистейшая правда. К тому же ей не хотелось впадать в сантименты. Хватит с нее Ларисы. Теперь она желала только одного - чтобы поскорее все закончилось.
- Как хочешь, - Сакисян, похоже, обиделся. - Можно подумать, это мне нужно.
"А кому же еще!" Ей захотелось съездить ему по затылку чем-нибудь увесистым.