- Да ты что, мужик?! - бледнея телом и трезвея душой, возопил дядя Боря. - Что за хреновину ты порешь? Мы же из квартиры не выходили. Витя это подтвердить может.
- Вот-вот, с Витей вы его и придавили.
- Да мы же пьяные были. Он бы и дверь-то нам не открыл, - чуть не плача, оправдывался хозяин. - Он мне пьяному никогда не открывает.
- Конечно. Он открыл не тебе, а Лукьяновой Надежде. Когда вы вступили в сговор?
- Да не вступали мы с ней ни в какой сговор. Чужое дело нам хочешь пришить? Не выйдет, начальник. Я эту Надьку в последний раз в понедельник или во вторник видел, да и то мельком.
- Где ты ее видел? - зацепившись, не сбрасывал я обороты. - К кому она ходит?
- Так к Степану, от него и выходила.
- Отлично, что и требовалось доказать. Откуда вы узнали, что пенсию вам будут давать раньше срока? Кто вам это сообщил?
- Соседка снизу, Ольга Ивановна, она во вторник на почту ходила, там ее и предупредили, чтобы все пенсионеры нашего дома в среду никуда не отлучались.
- Могла об этом знать Надежда Лукьянова?
- Наверное, да, если была у Николаевича во вторник. Я точно не помню.
- А ты вспомни. Я настоятельно тебе рекомендую. Не торопись, хорошенько подумай, а я к тебе на днях забегу. Уж извини, если что не так. Желаю вам приятно закончить этот день.
Вот оно что, шлепая по мерзопакостным лужам, думал я. Вот где зарыта собака по имени Полкан. А ведь я вам, господин Гончаров, с самого начала говорил о патронажной сестре. С самого первого дня ее одиозная личность казалась мне подозрительной. Но ты не прислушался к моему мудрому голосу и в результате потерял время. Что получается? А получается то, что, по крайней мере, трое из пяти убитых пенсионеров были окружены заботами Надежды Лукьяновой. Исходя из этого, можно предположить, что от их квартир она имела дубликаты ключей и соответственно свободный доступ. Николенко, Трегубов и незабвенная Нина Антоновна - о них можно сказать почти с уверенностью. Версию с почтальонами следует отмести, так как всем троим деньги доставляли разные лица. У Николенко это была Галина Соколова, у Трегубова Наталия Нестерова, а у Нины Антоновны Тамара Гаврилина. Теперь перед вами, товарищ Гончаров, стоит трудная задача, как половчее и без риска прижучить эту самую Лукьянову? Надо завтра же с ней поговорить! Причем не вызывая у нее ни тени подозрения, иначе вся сегодняшняя работа пойдет насмарку…
Ладно, завтра так завтра, а сегодня с моей стороны было бы непростительным хамством не навестить Галину Григорьевну.
Больная встретила меня в одиночной палате со страдальческой улыбкой великомученицы. Чуть кивнув, она указала мне на стул.
- Спасибо, что пришел, - тихо поблагодарила Русова. - Твоя жена тоже приходила. Фрукты принесла, только мне пока нельзя. Я ей дала список необходимых лекарств. Обещала завтра утром принести. А еще я отдала ей ключи от машины, и она взялась отогнать ее на стоянку.
- Она такая. Ну Бог с ней, с женой. Как ты себя чувствуешь?
- Как видишь, не померла. Ты нашел того подонка?
- Еще нет, но очень скоро найду, не расстраивайся.
- Хорошо. Ты помнишь о нашем последнем разговоре?
- Насчет нелегального шмона в квартире твоей тетки?
- Да.
- Помню. Ты настаиваешь на этом?
- Да. Надеюсь, ты больше не подозреваешь меня в преднамеренной пакости?
- Успокойся, конечно же нет. Я и вчера ничего такого не думал, просто не хотелось рыться в чужом барахле. Не слишком красивое занятие.
- Но я тебя прошу. Очень прошу, сделай это для меня.
- Ладно, - вздохнув, согласился я. - Уважу твою просьбу.
- Ну вот и спасибо. Иди, я устала. Позвоню тебе завтра вечером.
- Помилуй Бог! - взмолился я. - Почему такие сжатые сроки?
- Мне так будет спокойнее. Иди, Константин Иванович.
За те пятнадцать минут, что я провел у ложа маленькой страдалицы, на улице стемнело, а лужи подморозило. Хрустя ледяными корочками, я шел и думал о том, какой я, в сущности, болван. Спрашивается, почему я на сто процентов уверен в том, что стариков давила Лукьянова? Даже если это так, то могла ли она в одиночку с ними справиться? По рассказам той же Зины, Николенко была еще старухой крепкой и дюжей. Вряд ли одна баба могла ее одолеть. Как минимум, ей нужен был сообщник. Тот, кто заходил в квартиру после нее. Но в этом случае на сообщника непременно обратил бы внимание дядя Боря. Он же ничего похожего не заметил. А может быть, та версия, что я, смеха ради, ему преподнес, верна? Полная чушь. В таком случае на кого прикажете повесить остальные четыре убийства? Нет, все верно, вариант с патронажной сестрой подходит больше всего. Кому, как не ей, знать дату раздачи стариковских грошей? Только самому почтальону, но он пока серьезных подозрений не вызывает. А впрочем, заглянуть в пятнадцатое отделение не мешает.
Еще с вечера через компетентные источники я узнал домашний адрес заботливой сестрички, а в восемь утра уже стоял возле подъезда, терпеливо ожидая ее появления. Свет в ее квартире погас только в девять часов. Насторожившись, я приготовился к нашей первой встрече. Шустрая бабенка примерно тридцати лет выпорхнула легко и стремительно. Одета она была явно не по средствам, серебристо-серую беличью шубку гармонично завершала такая же шапочка.
Не оглядываясь по сторонам, моя подопечная быстро и целенаправленно попрыгала по узкой тропинке, диагональю пересекающей заснеженный двор. Ничего другого, как двигаться в объезд, мне не оставалось. Миновав двор, она перешла улицу и скрылась на территории автостоянки. Довольно скоро, вручив стражнику квитанцию, она выкатилась оттуда на маленьком красном автомобильчике.
Недурно, подумал я, садясь ей на хвост, совсем даже недурно для патронажной сестры с окладом в пятьсот рублей. Это сколько же стариковских пенсий ей понадобилось, чтобы так прибарахлиться! Ведь, по моим данным, она воспитывала десятилетнюю дочку в полном одиночестве, без участия непутевого папаши. Ладно, красавица, посмотрим, чем занят твой рабочий день. Из каких запланированных и случайных встреч он состоит. О чем думает твой извращенный мозг и что делают твои неспокойные руки. Авось и выведешь ты меня на свою кривую дорожку.
Первую остановку красная "Ока" совершила у здания собеса. Поскольку такой заезд был оправдан и объясним, то и отнесся к нему я спокойно. Далее следовала аптека, что тоже входило в перечень ее обязанностей. После нее госпожа Лукьянова посетила продовольственный магазин, откуда вышла под завязку загруженная пакетами, что тоже показалось мне явлением оправданным и в рамках служебных обязанностей необходимым.
Ну а далее последовал ряд коротких визитов по частным адресам. Их продолжительность не превышала и десяти минут. Из этого я заключил, что Надежда Лукьянова приступила к выполнению своей основной работы. Отняла она у нее чуть больше двух часов. За это время мы смогли обслужить восемь инвалидов. Много это или мало, судить не берусь, но пакеты она раздала все до одного. Вопрос только в том, а попали ли они по назначению?
Закончив с этой частью работы, мадам Лукьянова заехала в ЖЭУ. Выждав пару минут, я зашел следом и пристроился за ней. Опять ничего особенного - просто она старательно заполняла квитанции по квартплате. Несколько разочарованный таким поведением, я вернулся к машине, сел и закурил, ожидая последующих ее действий. А дальше она повела себя неадекватно. Выйдя из конторы, она, вместо того чтобы сесть в свою "Оку", подошла к лотку с мороженым и купила два брикета. Потом стремительно и неожиданно подбежала к моей машине и, рванув дверцу, протянула мне сласть:
- Мужик, мороженое хошь?
- Нет, - внимательно глядя в ее лукавые глаза, ответил я.
- Тогда скажи, чего ты от меня хошь? - Недвусмысленно подмигнув, она фамильярно, будто мы сто лет знакомы, предположила: - Может, как в той песенке… Ты скажи, я баба сговорчивая. А то уже полдня за мной колесишь, бензин понапрасну жжешь, а сказать боишься.
- Я мужчина такой. Стеснительный очень, - лихорадочно соображая, как себя вести дальше, тихонько промямлил я.
- А ты не стесняйся, скажи, как оно есть. Со мной можно решить все проблемы без недомолвок и околичностей. Смелее, тореадор!
- Ты сейчас куда собралась ехать?
- Домой, могу и тебя с собой прихватить, - усмехнувшись, дерзко предложила она.
- А удобно ли? Дома муж, семья, дети. Может быть, заглянем куда-нибудь в кафе?
- Мужа у меня нет, и об этом ты прекрасно знаешь.
- Почему ты так уверена?
- Потому что, прежде чем начать за мной свою дурацкую слежку, ты наверняка заранее кое-что обо мне узнал. Решай - или ты раз и навсегда от меня отцепишься, или соизволь объяснить причину этого дурацкого преследования. Открой правую дверь, я сяду.
- Не надо, поехали к тебе домой, посмотрю, как ты живешь.
- Дурак, да я же пошутила. Неужели ты подумал, что я каждого проходимца могу пригласить в свой дом?
- Признаться, и я не склонен шляться по разным сомнительным притонам, - обидевшись на проходимца, парировал я. - Действительно, нам будет удобнее поговорить в машине.
- Нет, я передумала, а вдруг ты меня куда-нибудь увезешь и там изнасилуешь и убьешь? Езжай за мной, поговорим в кафе, тем более нужно пообедать.
Эта стерва остановилась у самого дорогого ресторана и, как бычка на бойню, потащила налево в элитный зал. Такого позора и беспредела допустить я не мог. Мягко приобняв ее за гибкую талию, я подтолкнул ее направо, где было подешевле. Гадко и понимающе усмехнувшись, она нехотя подчинилась.
- "Парень-то, кажется, гол, с него взять нечего…" - садясь за столик, ядовито процитировала она строки великого русского поэта. - Мужчина, а я привыкла обедать в левом зале.
- Женщина, на пятьсот рублей в месяц это весьма затруднительно, - зло буркнул я, разглядывая сумасшедшее меню. - Если, конечно, исключить ежемесячные суммы, тайно взымаемые из инвалидных пенсий.
- Что-о-о?! Да как вы смеете?! - праведно вскипела моя сотрапезница.
- Что будем кушать? - без намека на подобострастие спросил лощеный двадцатилетний балбес в униформе. - Могу предложить…
- Два комплексных обеда номер один, - решительно обрывая его посулы, безапелляционно заявил я.
- Один комплексный обед, - спокойно исправила Лукьянова мой заказ. - А мне, пожалуйста, вот это, это и это. - Ее пунцовый ноготь трижды ткнул в страшные строки меню.
- Я не намерен оплачивать этот наглый заказ, - подождав, пока уйдет официант, предупредил я зарвавшуюся бабу.
- У тебя и денег-то таких нет, а тем более в этом нет необходимости - я уже давно привыкла платить за себя сама, - холодно глядя на меня, отчеканила Лукьянова. - И, прошу учесть, не из старухиных карманов, как ты только что изволил тактично заметить.
- Ну что ты, я же понимаю, у такой женщины, вероятно, целое море богатых поклонников, - пристально изучая ее морщинки, съязвил я. - От них просто нет отбоя.
- Вот оно что, - раскуривая сигарету, усмехнулась Лукьянова. - Кажется, я начинаю понимать, откуда ветер дует и почему мачта скрипит. Только мне неясно одно. Разговор на эту тему с вашими товарищами у меня уже состоялся не далее как в субботу вечером. И насколько я могу судить, мои ответы, как и документы, их вполне удовлетворили. Так в чем же дело, господин полицмейстер?
- Я не полицмейстер. Я Гончаров.
- Пусть будет так. В чем дело, господин Гончаров? Ты хочешь вынудить у меня взятку? Скажу сразу, это не получится. Не на ту напали, и не настолько я богата, чтобы расшвыривать деньги впустую. Что конкретно тебе от меня нужно?
- Правда нужна. Дело в том, что я дальний родственник Нины Антоновны, за которой ты имела честь присматривать.
- Не суши мне уши. Всех ее немногочисленных родственников я знаю как облупленных. Если не считать ее племянниц, живущих в этом городе, то у нее остался лишь двоюродный брат, который успешно спивается где-то на Урале.
- Хорошо, будем играть открыто. Меня, как частное лицо, наняли ее племянницы по поводу убийства их тетки. Это устраивает?
- Вполне. И поэтому как частному лицу я заявляю, что отвечать на твои дурацкие вопросы не буду. Давай спокойно пообедаем и навсегда разойдемся.
- Не думаю, что это лучшее решение. Я настроен серьезно и буду копать до самых корней. Подумай, сколько нервов это будет тебе стоить. О, кажется, нам принесли еду! - Цепляя с подноса первую попавшуюся тарелку, я приготовился отобедать.
- Почему ты такой хам? - удивленно глядя на меня, спросила Лукьянова. - Почему ты бессовестно жрешь моего заливного судака?
- Прости. - По-настоящему смутившись, я не нашел ничего лучшего, как придвинуть ей уже расковырянное блюдо. - Прости, я случайно.
- Кушай на здоровье, - злорадно ответила она, отшвыривая мне студень.
- Благодарю. - Справившись с неловкостью, я нагло принялся за меченую еду. - Ты не волнуйся, я возмещу ущерб.
- Косточкой не подавись, - посоветовала она, потушив окурок. - Ладно, господин Гончаров, только из уважения к твоей фамилии и за то доброе дело, что ты сделал для моей знакомой, я согласна ответить на интересующие тебя вопросы.
- А как зовут знакомую?
- Варя Логинова, помнишь такую? Она мне о тебе много рассказывала, но я даже представить себе не могла, что когда-то мне доведется познакомиться с тобой, причем таким нелепым образом.
- Что делать, пути Господни неисповедимы, но если ты не возражаешь, то займемся нашим делом. У Николенко, Нины Антоновны и Трегубова ты была патронажной сестрой, верно?
- Да, конечно.
- А известны ли тебе имена Сайко Лидии Ивановны и Трунова Виктора Семеновича?
- Нет, этих людей я не знаю.
- Сколько человек находится под твоим патронажем?
- Шестнадцать.
- Это много или мало?
- Мне хватает, а большего я не потяну.
- Тебе не кажется странным, что из шестнадцати опекаемых тобой инвалидов троих убили?
- Этот факт заставляет задуматься, но только и всего.
- Есть ли у тебя дубликаты ключей от их квартир?
- Да, но это не моя прихоть. Так положено. Почему? Ключи у нас на тот случай, если с инвалидом вдруг что-то произошло и по той или иной причине он не в состоянии сам открыть дверь. Кстати, еще в субботу я отдала милиции все ключи от моих бывших подопечных.
- Насколько мне известно, Николенко Таисию Михайловну ты давно не обслуживаешь, объясни, по какой причине.
- Она вместе с соседкой заподозрила меня в воровстве своих несчастных копеек. Произошел банальный скандал, и я была вынуждена от нее отказаться.
- Подозрение было необоснованным?
- Абсолютно. Более того, это оскорбительно. Ты, наверное, не поверишь, но те несчастные крохи, которые я получаю за свое милосердие, я на них же и трачу. Моя рабочая неделя выстроена таким образом, что благотворительностью я занимаюсь только по понедельникам и вторникам, иногда до обеда прихватываю среду. С тем расчетом, чтобы не позже среды сесть в московский поезд. В четверг, по прибытии в столицу нашей родины, я высунув язык обегаю три-четыре барахолки. Там я относительно дешево закупаю некоторое количество продовольственного и промышленного товара с тем, чтобы успеть на вечерний поезд. Прибывает он к нам в обед, так что до вечера я успеваю развезти товары, купленные на заказ. В субботу и воскресенье с раннего утра я несусь на Центральный рынок, где сбрасываю остатки. Вот такую карусель я кручу уже больше двух лет, не пропуская ни одной поездки.
- Позволь, а когда же ты отдыхаешь?
- Когда еду в поезде, а еще по понедельникам, как сейчас.
- Ты сохраняешь проездные документы?
- Да, и я их уже предъявляла сотрудникам милиции. Сама для себя я веду четкую бухгалтерию. За это время всяческих бумажек у меня накопилось черт знает сколько. Никогда бы не подумала, что они мне понадобятся.
- Воистину похвальная аккуратность. Ты как специально готовила себе алиби.
- Разумеется, причем целых два года, и только для того, чтобы удавить трех сварливых старух и завладеть их месячной пенсией.
- Если ты их так не любишь, то почему вообще с ними нянькаешься?
- Кому-то нянькаться надо, а потом, почему ты решил, что я их не люблю?
- По отзывам, да и времени ты им уделяешь минимум. Согласись, за каких-то десять минут невозможно ни пол помыть, ни белье постирать.
- Плохо же ты меня знаешь, - рассмеялась Лукьянова. - Насчет постирушек согласна, а вот пол я сегодня помыла пятерым. Хочешь поспорим на пять бутылок шампанского?
- Да нет, зачем, я верю, а бутылку шампанского я презентую и без спора. Значит, мне следует понимать, что в четверг тебя в городе никогда не бывает?
- Ну, не совсем так. В середине прошедшего года я дважды подряд пропускала свои вояжи из-за болезни дочери.
- То есть к смерти вышеуказанных граждан ты не имеешь никакого отношения.
- Об этом говорят факты, а факты, как известно, весомее любых слов. Во-первых, у меня не было мотивов, а во-вторых, меня по четвергам, когда были задушены Нина Антоновна и Степан Николаевич, просто не было в городе.
- А откуда ты можешь знать, когда они были убиты?
- Бог ты мой, кажется, я тебе уже говорила, что в эту субботу я имела продолжительную и содержательную беседу с милицией.
- Да, конечно, прости, запамятовал. - Выложив деньги, я поднялся из-за стола: - Извини за беспокойство, но с тобой я не прощаюсь. Надолго.
- Я сожалею об этом.
- Ничем не могу помочь. Кстати, когда ты последний раз навещала Трегубова?
- Пятнадцатого февраля, в понедельник.
Просьбу Галины Григорьевны Русовой, по дурости подставившей свое пузо под нож, нужно было выполнять. Ближе к вечеру мне удалось дозвониться до Ефремова. Поздоровавшись, я вежливо поинтересовался, где его все это время носили черти.
- На репетиции, Костенька, на репетиции. Хлебушек свой скудный зарабатываем, - бодро похохатывая, ответил он.
- Насколько мне известно, по понедельникам у тебя выходной.
- Тебе правильно известно, а только, когда очень кушать хочется, про выходные следует забыть. А ты по делу или просто так?
- Какие могут быть дела у старого алкоголика. Просто хотел к тебе забежать да бутылочку раздавить, а то ведь прошлый раз не удалась у нас компания.
- Это точно, встретиться не мешает. Только вот сегодня вряд ли у нас получится, мне еще в ночь на работу топать.
- Батюшки, неужто на ваши спектакли такой спрос, что вы и по ночам вкалываете?
- Не смеши коней, Гончаров, на наших кукол такой спрос, что впору закрываться. Именно по этой причине, а также принимая во внимание твои пожелания, я три дня тому назад устроился сторожем на автостоянку.
- Вот оно что! - с трудом скрывая радость, воскликнул я. - И когда же тебе заступать на трудовую вахту? Не сей же час?
- Нет, конечно, пересменка у нас в десять.
- Вот и отлично, а сейчас нет и семи, я надеюсь, что никто не будет против, если артист Ефремов немножечко примет на грудь?
- Ну, если немножечко, если самую капельку, то какой базар! Конечно приезжай.
- Буду сей минут с твоим любимым коньяком.
В водочную бутылку с красивой золотистой этикеткой я налил кипяченой водицы и тщательно закрутил пробочку, а по дороге приобрел самого дешевого коньяка и контрольную бутылку водки.