12
Обитательницы пансиона лишь недавно поселились в новом доме, и вот опять переезд! На этот раз сборы были печальными и ничуть не напоминали предыдущие, сопровождаемые смехом и веселой болтовней.
Похороны мисс Вернон оставили у всех самое тягостное впечатление, Бет так плакала, что дома ее пришлось уложить в постель – девочка совсем ослабела от слез.
Миссис Рэйвенси чувствовала себя утомленной из-за всех этих хлопот, а надо было еще уложить вещи мисс Вернон и передать родственникам, приехавшим на похороны. Поручить это Бет было слишком жестоко, и директриса решила заняться этим сама, но Бет и Диана вскоре поднялись в комнату мисс Вернон и предложили свою помощь, от которой миссис Рэйвенси не стала отказываться. Девочки словно еще раз прощались со своей учительницей, и директриса позволила им взять на память по одной из книг, принадлежавших мисс Вернон.
Втроем они быстро сложили несколько платьев, две шляпки и теплый плащ мисс Вернон – гардероб девушки был не так уж обширен. Оставались лишь кое-какие мелочи, которые миссис Рэйвенси решила сложить в пустую шляпную коробку.
– А где та шляпка, что была в этой коробке? – внезапно спросила Бет.
– Какая шляпка? – Миссис Рэйвенси непонимающе посмотрела на девочку.
– Совсем новая, бордовая с кремовыми лентами, она так шла мисс Вернон! – И личико Бет снова скривилось, предвещая слезы.
– Конечно! – вспомнила и Диана. – У мисс Вернон эта шляпка считалась самой нарядной, она была так рада, что смогла купить ее совсем недорого!
– Мы уже сложили всю одежду Элис, вы же видели, что шляпки не было. – Миссис Рэйвенси еще раз огляделась, но в комнате не оказалось мест, где можно спрятать шляпку. – Диана, сбегай в переднюю и посмотри, может быть, мисс Вернон оставила ее внизу и шляпка так и лежит там, никем не замеченная.
Диана послушно отправилась на поиски, а директриса и Бет начали складывать мелкие предметы на кровать мисс Вернон – картонка могла еще понадобиться для хранения шляпки с кремовыми лентами.
К тому моменту, когда Диана вернулась с пустыми руками, Бет уверенно заявила миссис Рэйвенси, что не нашла зеркальца в серебряной оправе и маленького золотого медальона на тонкой цепочке, внутри которого находился миниатюрный портрет матушки мисс Вернон, выполненный самой Элис в годы учебы в пансионе.
На вопросительный взгляд директрисы Диана лишь покачала головой, и миссис Рэйвенси нахмурилась:
– Куда же могли деться все эти вещи? Мисс Вернон могла потерять кулон, но не могла же она оставить в гостях шляпку…
– У нее же были ключи от дома в тот день, когда она… – Бет сглотнула появившийся в горле ком и продолжила: – Что, если грабитель проник в дом, пока нас не было, и украл вещи мисс Вернон?
– И не тронул ничего другого? – Агнесс недоверчиво покачала головой. – Комната мисс Вернон находится на самом верхнем этаже, ему пришлось бы потратить слишком много времени, чтобы забраться сюда. Если внизу ничего не пропало, а никто из нас этого не заметил, нам остается лишь думать, что Элис сама что-то сделала со своими вещами. Может быть, у нее были долги и ей пришлось продать кулон и шляпку…
– Разве она не поделилась бы своими затруднениями с вами? – Бет выглядела озадаченной.
– У людей бывают тайны, которыми они не хотят делиться с другими, – вымученно улыбнулась миссис Рэйвенси. – В любом случае эта загадка так и останется неразрешенной. Давайте поскорее покончим с этим печальным занятием, нам еще многое предстоит сделать, прежде чем мы переедем в Гренвилл-парк.
Позже в своей комнате, складывая немногочисленные безделушки, Агнесс не смогла найти маленькую, отделанную серебром шкатулочку, в которой хранила наперсток, тоже серебряный, и игольницу. Игольница обнаружилась рядом с незаконченным шитьем, а две другие вещицы исчезли. Неужели в школе появился вор?
Директриса нахмурила гладкий лоб. Прежде она слышала, как кто-то из учениц сетовал об утрате своих вещей, но все это были мелочи, которые легко теряются. Никому и в голову не приходило, что пропажи не случайны. А что теперь? Подозревать кого-то из девушек или новую служанку? Может быть, мистер Чемберс уволил ее не потому, что не нуждался в лишней прислуге, а потому, что она была нечиста на руку?
– Что ж, придется следить за своими вещами. Прислуга не поедет с нами в Гренвилл-парк. Если и там исчезновения продолжатся, значит, виноват кто-то из моих учениц, – рассуждала Агнесс. – Я не так уж много знаю об их семьях и о них самих, и, принимая их сюда, всегда есть риск заполучить кого-то с дурными наклонностями. О девочках, которые остались в школе, я бы такого не подумала, но это не значит, что все они – сущие ангелы. Что ж, придется ждать и присматривать за своими вещами. Надеюсь, в Гренвилл-парке ничего не пропадет! Если это случится, пансион будет опозорен и я потеряю дружбу леди Гренвилл.
13
– Тебе нравится твоя комната? Прежде я могла лишь воображать себе такую роскошь, а теперь мы окружены ею! – Полли прошлась, пританцовывая, по комнате и, добравшись до окна, выглянула в сад.
– Нам не стоит привыкать к богатой обстановке, – мрачно возразила Бланш. – Подумай, как трудно будет вернуться в нашу убогую спальню и вновь тесниться там вчетвером после того, как здесь у каждой – своя комната!
– Леди Гренвилл так добра к нам, неужели ты жалеешь, что приехала? – Полли повернулась к подруге.
– Нет, конечно! Это самые чудесные каникулы, какие я могла себе вообразить, но скоро наступит осень…
– Не думай сейчас об этом, дорогая, наслаждайся этими днями! – Мисс Клифтон лукаво улыбнулась. – И потом, кто знает, что ждет нас впереди? Может быть, ты тоже будешь когда-нибудь жить в таком же доме, как этот!
– Для этого мне надо выйти замуж за кого-нибудь вроде лорда Гренвилла, – нахмурилась Бланш. – А без приданого и родовитой фамилии… такое бывает только в романах.
– Совсем необязательно выходить замуж, – усмехнулась Полли.
– Что ты хочешь этим сказать? – Бланш приподняла угольные брови.
– Я думаю, ты меня понимаешь, – отрезала мисс Клифтон и снова взглянула в окно. – Идем на лужайку, там Бет играет с маленьким лордом. Эта выскочка уже успела подружиться с ним. Мы не должны отставать от нее, дружеские связи с Гренвиллами – что может быть полезнее для бедных девушек?
Бланш пожала плечами и последовала за подругой. Полли была дочерью врача и кое-что знала о связях.
Как и ожидала Эмили, Бет очень быстро подружилась с Лори. Она была к нему ближе всех по возрасту и знала, как обращаться с маленькими мальчиками. Лоренс частенько говорил своей любимой тете Эмили, что ему не хватает дружбы с другими детьми, но тут уж леди Гренвилл ничего не могла поделать. Ни у одной из ее близких подруг пока не было детей, и Лори мог встречаться только с младшими детьми Пауэллов и Блэквеллов, но это случалось нечасто.
Появление в Гренвилл-парке такого количества гостей ничуть не смутило мальчика в отличие от его отца. Диана обещала почитать с ним новые сказки, Бет он учил стрелять из лука, а две старшие девушки расспрашивали его о том, чему он хочет учиться, когда вырастет, и выражали надежду, что из него когда-нибудь выйдет блестящий генерал. В последнее время мальчик бредил Индией, и Бланш, чей отец был офицером, могла много порассказать ему об этой стране.
На террасе леди Гренвилл сидела за круглым столом в обществе своей тетки, миссис Рассел и миссис Рэйвенси. Дамы наблюдали за молодежью и обменивались замечаниями. Леди Боффарт пожелала узнать больше о каждой из девушек, и Эмили лукаво посмотрела на тетушку – не иначе, та опять присматривает героинь для своих романов. Леди Гренвилл порой очень хотелось поделиться с подругами секретом леди Боффарт, она часто представляла себе, как они будут поражены известием о подлинной личности мистера Мартинса, но сдерживала себя, так как обещала тетушке молчать.
– Кое-что мне удалось узнать из писем родителей этих девочек, о некоторых пришлось навести дополнительные справки, но в целом их истории похожи, – рассказывала Агнесс. – Они происходят из семей с более чем скромным достатком, некоторые из которых когда-то были богаты и родовиты, но по тем или иным причинам лишились прежнего блеска. Мать мисс Гунтер вышла замуж против воли родителей, которые прервали с ней всякие связи. Блестящий офицер покорил ее сердце, но очень быстро проиграл приданое. Бланш – единственная дочь Гунтеров, и матушка мечтает, чтобы девушка не повторила ее судьбу, поэтому и направила ее в Торнвуд. Как она искренне написала в своем прошении принять Бланш, ее дочь хотела бы вырваться из оков бедности, но помочь ей в этом могут лишь собственные таланты. Мисс Гунтер – весьма одаренная девушка, но несколько высокомерна и упряма, она быстро справляется с заданиями, которые ей поручают, но не склонна помогать подругам. В отличие от Бет, чей отец – помощник викария где-то на севере. Она с детства насмотрелась на убогую жизнь фабричных работниц и научилась состраданию.
– Она слишком хрупкая, чтобы жить в дымных городах там, на севере, – заметила леди Боффарт. – Лучше бы ей остаться в Торнвуде. Судя по тому, как она обращается с Лоренсом, из нее со временем получится прекрасная учительница или гувернантка.
– Или она может работать в больнице, – вступила в разговор Эмили, которая была более или менее осведомлена о семейных обстоятельствах большинства учениц Агнесс. – Я так обрадовалась, когда в Торнвуде появилась своя больница! Это значит, что наши девушки после окончания пансиона могут найти там свое место. Доктор Вуд занимается с ними и сможет отобрать тех, кто проявит особые способности к медицине.
– Как, например, мисс Клифтон, ее отец – доктор, – подхватила миссис Рэйвенси. – Увы, человек блестящих способностей погубил карьеру, предавшись известному пороку – пьянству. Кроме Полли, в семье еще четверо детей, и они едва ли не голодают. Их мать помогает отделывать шляпки местной модистке, а старшие девочки вынуждены сидеть с чужими детьми. Доктор Сайкс знаком с доктором Клифтоном, и это он предложил прислать Полли в Торнвуд и даже заплатил за первый год ее обучения. Видно, что отец занимался с ней, когда его дела шли лучше, но все же ее образование полно пробелов, которые мы постараемся заполнить.
– А что с Дианой? – продолжала расспросы тетушка Розалин. – Девочка как будто мила и приветлива, но внешность ее невыразительна, и она кажется ничем не примечательной в отличие от трех других юных леди.
– Мать Дианы, мисс Кроу, никогда не была замужем.
– О! – только и воскликнула миссис Рассел, а леди Боффарт заинтересованно посмотрела на Агнесс в ожидании продолжения истории, которая могла оказаться заурядной, а могла быть весьма любопытной для будущих читательниц мистера Мартинса.
– Мисс Кроу служила гувернанткой, и девочка – дитя ее любви к сыну хозяйки. Конечно, их связь не могла окончиться браком. – Миссис Рэйвенси взглянула на лужайку, где Диана болтала с мисс Роули. – Ей отказали от места, и бедной женщине пришлось давать уроки музыки, с ребенком ее не взяли бы ни в один дом. Когда Диана подросла, ее не захотели принять те пансионы, которые могла оплатить ее мать, незаконнорожденный ребенок, увы, часто становится изгоем. Разумеется, я бы и не подумала отказать мисс Кроу, и девочка приехала в Торнвуд. А ее мать снова устроилась гувернанткой в состоятельную семью.
– Печальная судьба, – вздохнула миссис Рассел. – Если другие девочки и происходят из бедных семей, у них все же есть отцы, а на бедную мисс Кроу всегда будут смотреть свысока. Если бы у нее хотя бы было приданое, с хорошим образованием и манерами она могла бы рассчитывать на приличную партию…
Эмили не стала объяснять почтенной леди, что торнвудский пансион задумывался как раз для того, чтобы дать девушкам возможность выбирать иной путь, кроме замужества и места гувернантки, – она не поняла бы такого вольнодумства. Миссис Рэйвенси сочла необходимым ответить:
– Не так давно умерла тетушка Дианы, владелица небольшой чайной лавки. Она страдала от опухоли в животе, боли так мучили ее, что она предпочла покончить с собой, нежели медленно, день за днем, умирать от болезни. Все свои деньги она завещала младшей сестре, матери Дианы. К этим деньгам мисс Кроу решила не прикасаться до тех пор, пока дочь не получит образование. Тогда Диана сама сможет решить, использовать ли их на какое-то дело или наследство станет ее приданым.
– Девочке повезло, ее мать – мудрая и заботливая женщина, – заметила леди Боффарт. – Пусть у нее и нет отца, мать, очевидно, постаралась заменить ей обоих родителей.
– Вы правы, – согласилась директриса. – У Дианы легкий нрав, она не кажется обозленной на весь мир, но она не отличается особыми талантами и вряд ли сможет открыть собственную лавку или кондитерскую. Лучше всего ей в положенное время выйти замуж за достойного человека, и она превратится в примерную жену и мать, я уверена в этом.
Дамы согласились с тем, что не каждая девушка способна самостоятельно выстраивать свою судьбу, и некоторое время рассуждали на эту тему, когда их беседу прервал лорд Гренвилл.
Уильям вышел на террасу и замер в растерянности. Похоже, он совершенно забыл, какое количество дам пребывает в его доме. После неловкого приветствия он явно собрался спастись бегством, но миссис Рэйвенси обратилась к нему:
– Лорд Гренвилл, неужели вы не останетесь хотя бы на четверть часа? Нашу женскую болтовню давно пора разбавить порцией мужского здравомыслия. К тому же я хотела узнать ваше мнение о новом билле. Как вы полагаете, он поможет сделать жизнь рабочих хоть немного полегче?
Эмили на мгновение позавидовала Агнесс, той легкости, с которой та обратилась к Уильяму. Сама леди Гренвилл не всегда могла найти нужные слова, чтобы удержать супруга, если тот собрался оставить ее.
Лорд Гренвилл не стал искать предлогов для того, чтобы избежать разговора, и послушно уселся рядом с миссис Рэйвенси. Эмили тоже хотела спросить мужа о недавно принятом билле, и вскоре они уже серьезно беседовали втроем, а две старшие дамы снова заговорили об ученицах Агнесс и их видах на будущее.
14
В последний вечер пребывания миссис Рассел в Гренвилл-парке Эмили пригласила гостей. Учитывая скаредность мистера Рассела, в будущем его мать не могла рассчитывать на частые встречи с друзьями в своем доме, и леди Гренвилл хотелось немного порадовать подругу своей тетки, загрустившую перед отъездом.
Ученицы пансиона, одетые в свои лучшие наряды, скромно сидели в уголке гостиной – как честно призналась миссис Рэйвенси, их манеры были еще недостаточно утонченными, чтобы они могли блистать в свете.
Бет и Диана и не стремились в общество. Бет еще не перестала скорбеть о мисс Вернон и мечтала поскорее вернуться в свою уютную комнату, почитать перед сном или просто помечтать, сидя на подоконнике и глядя на яркие августовские звезды. Диана обычно настороженно поглядывала на этих элегантно одетых леди и джентльменов – люди, подобные им, дурно обходились с ее матерью, а сама она и вовсе была для них ничтожеством.
Бланш, напротив, постаралась устроиться так, чтобы джентльмены, войдя в гостиную, сразу же заметили ее и ее новое голубое платье – леди Гренвилл подарила по платью каждой девушке, чтобы гостьи увезли с собой самые приятные воспоминания о Гренвилл-парке. Полли сидела рядом с подругой и старалась расслышать, о чем говорят другие дамы. Ей хотелось научиться поддерживать беседу, и она не стеснялась отвечать, если к ней обращались.
Наконец, директриса подала младшим знак покинуть гостиную. Полли и Бланш было позволено остаться до появления джентльменов.
Бет и Диана еще немного поболтали в комнате Дианы, обсуждая события прошедшего дня.
– Ты бы хотела, чтобы занятия в школе начались поскорее и приехали другие девушки? – спросила Диана.
– Пожалуй, да, – после небольшого раздумья ответила подруга. – Мы будем заняты весь день, и у нас не останется времени на грустные мысли. Хотя я не могу представить себе другую учительницу на месте мисс Вернон!
– Ее еще нужно найти! – возразила Диана. – Я слышала, как миссис Рэйвенси говорила, что с нами будет заниматься мисс Кастлтон, она согласилась помочь, пока у нас не появится новая учительница.
– Мисс Джемайма очень милая, а вот ее матушка слишком строга, – пожаловалась Бет.
– Супруге викария надлежит быть такой.
– Ничего подобного! В нашем городке очень любят семью викария. Как и мой отец, он всегда стремится облегчить жизнь своей пастве, а его жена – сама доброта!
– Миссис Кастлтон тоже помогает бедным и участвует во всяких комитетах. Думаю, она только выглядит сурово, а на самом деле у нее доброе сердце.
– Может, и так, – нехотя согласилась Бет. – Ну а ты соскучилась по занятиям и другим ученицам?
– Сколько я себя помню, матушка все время заставляла меня учиться, даже летом, так что я рада, что здесь могу отдыхать и читать то, что мне хочется, а не то, что положено, – улыбнулась Диана. – И мне вполне достаточно твоей компании, чтобы не скучать по другим девушкам.
– Как, ты не скучаешь по Гвен? – хихикнула Бет.
Диана тут же нахмурилась, ее улыбка исчезла.
– О, прости, я неудачно пошутила! – Мисс Флинн тут же обняла подругу. – Я и не думала, что ты все еще переживаешь о том, что случилось тем вечером.
– Иногда мне снится, как мы сидим за столом и я слышу хохот Гвен, – призналась Диана, – а потом в какой-то момент я понимаю, что это смеется не Гвен, а кто-то другой… И я просыпаюсь в холодном поту.
– Тебе давно надо было сказать мне об этом! – Бет выглядела расстроенной. – Я бы сразу убедила тебя, что Гвен права и все это – ерунда.
– Ты и правда так думаешь?
– О, конечно же! Прошло уже так много времени, и ничего не случилось! Я уже говорила тебе, это Гвен подшутила над нами, и мы придумаем какую-нибудь каверзу, чтобы отомстить ей.
– Даже Полли и Бланш на какое-то время поверили, что все это правда! – Диана чуть повеселела, но все еще казалась обеспокоенной.
– Они просто подыграли Гвен, – отмахнулась Бет. – Решили поддразнить малышек, как они называют нас с тобой и Флору.
– Флора так испугалась…
– Она старше меня, но такая глупая! – Девочка надула щеки и прошлась по комнате, смешно переваливаясь с ноги на ногу. – Вы не видели мою желтую шляпу? Кто взял мою желтую шляпу?
Диана, не удержавшись, расхохоталась – настолько похоже Бет изобразила их школьную подругу, как будто вечно сонную, неповоротливую Флору.
Довольная тем, что Диана развеселилась, Бет передразнила еще нескольких девушек, в том числе насмешницу Гвен, худую и рыжеволосую, за что в моменты ссор другие ученицы называли Гвен ведьмой.
– А теперь я тебя оставлю, хочу еще почитать перед сном. О чем я буду жалеть, когда мы вернемся в Торнвуд, так это о библиотеке лорда Гренвилла. – Бет готова была приходить в Гренвилл-парк и чистить камины или выносить ночные вазы, лишь бы ей и впредь позволяли брать книги из библиотеки.
– Я тоже почитаю немного, – кивнула Диана. – Леди Гренвилл так добра к нам… Жаль, что она так несчастна!