* * *
Слава Богу, Люська заехала к родителям вовремя и нам не пришлось кружить по городу.
- Родные мои, как же я соскучилась! - даже прослезилась, когда обняла моих родных девочек.
- За неделю? - с подозрением протянула сестра. Она не изменилась совсем. Хотя да, за неделю куда меняться. Все та же язвительная мелкая глиста с проволочными темно-рыжими волосами, россыпью веснушек по всему телу и зеленущими глазами.
- Я так вас обеих люблю. - не обращая внимание на ее ворчание я не могла отпустить маму. Ее запах, ее взгляд… Я успела смириться, что уже не увижу ее больше.
- Ты пила с утра? - подозрительно обнюхала меня сестрица.
- Нет, вредина. Поехали купаться.
Я усадила маму рядом с собой, а сестра устроилась на заднем сиденье с господином Фохтом.
- Девушки, познакомьтесь. Это Федор Андреевич Фохт, наш партнер с Санкт-Петербургской железной дороги. Приехал на день раньше и согласился с нами отдохнуть. Федор Андреевич, это моя сестра Людмила, и мама Анна Степановна.
И тут он чуть приподнялся, насколько это позволяло сиденье и поцеловал им руки. Штирлиц как никогда был близок к провалу.
- Счастлив с Вами познакомиться, Анна Степановна, Людмила Александровна.
- Я не Александровна, я Сергеевна. - сразу расставила акценты Люся и начала окучивать столь галантного мужчину, рассказывая о себе все и немного больше. - Я от второго брака мамы. А Ксюша о Вас не рассказывала… Это так здорово, что Вы с нами. А откуда Вы? Из Петербурга, да? Я очень люблю там бывать. Очень-очень. А Вы в центре живете? Да Вы что, прямо на Итальянской улице?!!!! Это же можно на Невском каждый день гулять…. Ах, да, работа. Но по ночам-то…. А Эрмитаж… Вы часто бываете в Эрмитаже? Я вот еще не успела сходить, но очень хочу. А давайте мы сходим вместе.
- Лююююся. - мама умеет быть удивительно доходчивой.
В общем, дорога прошла в тихой семейной обстановке.
* * *
Аквапарк наш не чета Самарскому или Казанскому, но для Фохта сойдет. Мы чинно вошли в холл, получили магнитные браслеты, обращению которыми я едва успела научить гостя и оказались в раздевалках.
- Ксюша, это неприлично - тащить незнакомого человека в сауну. - вступила мама. Не то чтобы гневом пылала, скорее пожалела мужика. - Он устал, ночь не спал - ты его глаза видела?
- Мамуль, его надо как-то развлечь. Он сам согласился. И, Люсь, он только что прошел курс лечения от водобоязни. Не глумись, если что не так.
- Ксюш, у тебя нет сердца. - огорчилась мама.
Мы быстро переоделись и вышли. Фохт изучал потолок, пытаясь не видеть проходящих мимо девиц в бикини.
- На горки, да?! - заверещала сестрица и потащила его за руку.
- Он очень важный клиент? - задумчиво спросила мама, глядя им вслед.
- Не критичный. Рядовой аудитор. С ним лучше проявить гостеприимство, а на контракт раскручивать начальство. - судорожно додумывала я легенду гостя.
- А, ну тогда не жалко. - философски заключила моя маман и мы отправились к аттракционам.
* * *
Жаль, очень жаль, что чиновники Суздальского отделения жандармерии не увидели с каким лицом важный петербургский чин слетает с сорокаметровой спиральной горки.
- Ксюша рассказала, что Вы ни разу не были в аквапарке. Это так грустно. Зато теперь-то можно? - заткнуть Люсю под силу только одному человеку, но этот человек только что забрался в пузырьковую джакузи, заказал себе "Маргариту" и не планировал спасать чужака. Я тоже.
- У тебя необычное кольцо. - она взяла мою левую руку и рассмотрела обручальное кольцо графа Татищева повнимательнее. - Серебряное? Очень миленькое.
- Да, это необычное кольцо с очень долгой историей. Как-нибудь обязательно расскажу. - Я погладила тонкий ободок на пальце.
- Ты похудела? - мама озадаченно посмотрела на мою усовершенствованную двумя годами корсета фигуру.
- Слегка. А ты как?
- Вообще тихая неделя была. Сережа работал с утра до ночи. И сегодня уехал. Усиление у них, из-за всей этой обстановки. Люська в ординатуре тоже сутками торчит.
- Мы таки получим врача в семью. - рассмеялась я.
- Хотелось бы дожить. - улыбнулась мама.
А мне было все равно, что она говорит, что говорить мне, лишь бы она улыбалась и ее можно было коснуться.
- Ты такая тихая сегодня. - мама коснулась моего запястья. - не заболела?
- Нет, мам. Мне очень-очень хорошо.
* * *
- Ксюх, странный он, твой Федя. - Рядом плюхнулась Люся.
- Он не Федя, а Федор Андреевич. И не мой, а совершенно самостоятельный. - тоном занудной училки поправила я.
- Голубой? - огорчилась сестра.
- С чего ты взяла? - а вот с этой точки зрения я как-то не рассматривала проблему Фохта.
- Ну он на сиськи не пялится, от баб шарахается.
- А к мужикам лезет?
- Нет. Вообще с отвращением на все смотрит. Говорю же, странный.
- Нормально все. - я наблюдала, как он рассекает бассейн. Там, где располагались обыкновенные дорожки, особо толпы не было, и мой гость мог спокойно отдохнуть. А форма-то у него ого-го. Под 40 в 1895 - это преддверие старости, но выправка, мускулатура - моим ровесникам в этом бассейне фору даст. Я огляделась и поняла, что Люськиным тоже.
Он уже почти не стеснялся своих плавательных шорт, и вернул былую уверенность в себе. Я напряглась, когда к нему подошли трое мужиков, о чем-то заговорили, но вскоре стало понятно - начали гонять наперегонки. Опыт столетней давности не пропьешь, порвал жандарм пивные животы как тузик грелку, и компания отправилась к бару. Оттуда вышел через полтора часа, изрядно повеселевший, нашел глазами нас и присоединился.
- Нравится Вам, Федор Андреевич?
- Да. Чрезвычайно, Ксения Александровна. Благодарю за приглашение.
Полупоклон вежливости в бассейне выглядит странновато, но к жителям Санкт-Петербурга в России особое отношение, поэтому старомодная учтивость только восхищает.
* * *
Потом мы собрались обратно, завезли моих родственниц домой и отправились к себе.
- У Вас очень теплые отношения с семьей, Ксения Александровна. - осторожно начал мой спутник.
- Да. Я очень скучала по ним там. - расплываюсь в улыбке я.
- Да, пожалуй, такой секрет я разгадать бы не смог.
Ооооо! Прям победа на нашем углу ринга.
- Я же намекала Вам, что копаете не с той стороны.
Мы ехали по гололеду, так что получалось медленно, и Федор Андреевич смог насладиться пейзажем.
- Ваш город очень изменился. Как, впрочем, и весь мир. - снова ушел в себя.
Мужчины все же другие. Женщины имеют более гибкую психику, нам легче подстроиться под изменения. Им же легче идти выбранным маршрутом, но проще же и сломаться под давлением.
* * *
Поскольку еда - ресурс не бесконечный, мы заехали в О'КЕЙ. Вообще, если быть честной с самой собой, я глумилась над Федором Андреевичем. Аккуратно, иногда бережно, но глумилась. Это детская месть за все хорошее против всего плохого: и за его преследование, и за мои переживания в начале приключения, и за трудности ассимиляции. За все нес ответ один жандарм. А в царстве всеобщего потребления он завис, как устаревшая операционная система под новым антивирусом.
- Это выставка?
- Нет, это такой магазин. Вы же видели, небось, лавку Фрол Матвеевича? Вот то же самое, но побольше. - я выбирала замороженную пиццу с учетом мнения соседа.
Он оглядывал бесконечность рядов с суеверным ужасом.
- У Вас строятся огромные лавки, высокие дома, а Вы живете в столь тесной квартирке.
- Парадокс урбанизации, друг мой.
Скорее всего со стороны мы были похожи на обычных супругов, затаривающихся едой на неделю. С Петенькой у нас такого не было. Это уже парадоксы моей личной жизни.
* * *
Вечером мы трапезничали пиццей с пивом. Оно моего гостя не впечатлило от слова совсем.
- Ксения Александровна, я вот давно хочу Вас спросить - почему Вы это едите? - он укоризненно смотрел на яркую коробку.
- Это своего рода умерщвление плоти, Федор Андреевич. - с непроницаемым скорбным лицом ответила я.
Я подготовила письмо для Фрола, где сообщала о внезапном отъезде по монастырям на молебны, давала инструкции по ведению дел, приложила доверенность на его имя. Подумала. И написала письмо свекру с самой искренней благодарностью за все, что он сделал. Мой современник бы возиться не стал. Очень осторожно подбирая слова намекнула, что некоторым трупам лучше оставаться неопознанными, а всем приятнее поверить, что вдовствующая графиня с компаньонкой отправилась молиться о бессмертной душе поручика Татищева.
5. Разбег
Ранним утром мы собирались очень интересно. Обычно по понедельникам я просыпала, но теперь, с гостем в доме, приходилось блюсти порядок и с легкой ненавистью взирать на него - бодрого и свежего, красными глазами. А потом уговаривать одеться во вчерашний костюм. И не компрометировать себя в глазах моих коллег.
В офис прибыли первыми, что позволило тихо проскользнуть в мой закуток. Как аксакалу нашей конторы - я пережила уже пару полных смен состава - мне полагалась отдельная стекляшка. Там Фёдор Андреевич сразу устроился за чтением и конспектированием - видимо уж очень интересовало будущее, а я заглянула к шефу.
- Я договорился, там примут нашу презентацию, а потом уже решат, стоит ли встречаться с тобой. - величественно сообщил наш белый господин. Начальник шибко увлекается генеалогией и периодически находит в себе разные корни. Терпимо было бы, если бы примитивно купил дворянский титул, но ему нужно было все по-настоящему, и контора оплатила расшифровку ДНК. То есть до сих пор оплачивает по мере новых достижений в науке. И теперь мы все в курсе, где жили некоторые предки господина Гиляева в Х веке.
- Хорошо, я завезу. - быстро ответила я и технично рванула в голубую даль. Последние полгода фирма переживала не лучшие времена, настолько не лучшие, что пришлось обновить резюме, так что бывать в офисе хотелось все меньше и меньше. - Мне еще в Саратове в пару мест заглянуть надо, так что буду на телефоне.
Я уволокла Фохта под изумленные взгляды подтянувшейся широкой общественности и скрылась за дверью.
- Ксения Александровна, я так и не понял, чем Вы занимаетесь. - осторожно начал мой спутник, убедившись, что в пробке мы обосновались всерьез и надолго. Оказалось, это явление ему знакомо по профессиональным поездкам.
- На работе-то? Да всем понемногу. Проводим анализы работы компании, разрабатываем стратегии развития, делаем из ничего конфетку, оцениваем и рекламируем. - я профессиональный швец, жнец и на дуде игрец. В девятнадцатом веке это не помогло мне найти работу, зато способствовало сохранению психического здоровья в экстренной ситуации.
* * *
Когда мы подъезжали к мукомольному комплексу, оба несколько напряглись. Я побаивалась, что меня опять поведет куда не попадя, он - что оставит на месте. Повезло девочкам. Рухнувшее дерево было видно издалека. Вековой тополь не пережил влажного снегопада и теперь его пенек вонзался в атмосферу острыми иглами годовых колец. А ствол аккуратно так накрыл и яму, и пару неудачно припаркованных автомобилей.
Я отловила одного из работников, тихо куривших за углом.
- Как у вас эффектно деревце-то легло.
- Прямо Тополь-М. - заржал мужик.
- И когда убрать обещали? А то мой шеф сюда собирается, а теперь к офису не проехать.
- Эээ, теперь не скоро, пока страховщики все не соберутся, главный трогать не велел. Недели две-три пролежит.
* * *
На Фохта было больно смотреть, поэтому я быстренько занесла презентацию в приемную Углич-Спасского, ужаснулась дресс-коду - наша Фекла куда лучше одевалась, с достоинством, и рванула оттуда в голубую даль.
- Федор Андреевич, Вы, главное, не переживайте. За две недели яма не пропадет, а мы тем временем займемся чем полезным.
- Чем же таким полезным я могу тут заняться? - язвительно ответил он.
* * *
В диагностический центр я его завезла украдкой. Вряд ли можно было получить на это согласие, но здоровье постояльца меня очень беспокоило.
Надо было видеть лицо оператора МРТ, когда я выпрашивала разрешения сидеть рядом с пациентом. Но несколько месяцев титульного дворянства сделали меня убедительной, и вскоре мы остались вдвоем в этом сумрачном помещении.
- И что теперь? - произнес голос с каталки.
- Насколько мне известно, пациента помещают в этот прибор на полчаса и он ждет. Я буду держать Вас за ногу. - шепнула ему ободряюще и тут как раз это началось.
Процедура оказалась удивительно нудной, но прошла без эксцессов. А вот процесс анализа снимков, наоборот, принес неприятные открытия.
- Уважаемый Федор Андреевич! У Вас были травмы головного мозга? - этой даме бы допросы в Гестапо проводить - такая стареющая валькирия.
- Да, контузия.
- В ДТП, - подсказала я, заслужив неодобрительный взгляд медика. - 7 лет назад.
- Странно, что проглядели тогда. И шили-то Вас как-то странно.
- В райцентре. - прошуршала я снова.
- Ну тогда понятно. - удовлетворилась объяснением женщина. - У Вас интракраниальная аневризма височной доли. Веретенообразная.
- А это операбельно? - снова вылезла я.
- Да, но постарайтесь это сделать быстро. По-хорошему это показания к госпитализации…
- У него медполис забрали на переоформление. Спасибо, мы пойдем.
Я собрала все бумаги, за руку практически увела пациента и быстрее вышла на мороз.
Там отдышалась и набралась сил посмотреть на своего спутника. Тот выглядел озадаченным, не более того.
- Федор Андреевич, вы услышали диагноз?
- Ну да… Что-то с виском.
После недолгого совещания с всемирной сетью я выяснила, что проблема моего гостя так себе, требует быстрого решения и остается лишь выбор метода операции. Лично мне больше нравилась идея эндоваскуляной эмболизации - без трепанации черепа и с малым сроком реабилитации. Но это не мой главный орган, принимать решение не мне.
- Федор Андреевич, один из сосудов Вашего головного мозга поврежден и его стенка медленно, но верно идет к разрыву. Прорыв аневризмы - это апоплексический удар, по-вашему.
Собеседник помрачнел. Уж как он решился мне доверять не знаю, наверное, ломать себя через колено пришлось, но хотя бы в вопросах моего времени споров не возникало.
- И сколько у меня… осталось времени?
- Этого Вам никто не скажет. Может год-два, может неделя. - Блин, да ты в любую минуту можешь уехать в край вечной охоты. - Но сейчас такое лечат. Можно вскрыть череп и удалить это хирургическим путем или через крупные сосуды сделать это изнутри.
- То есть как изнутри?
Я сначала пробовала показать на себе, но уж очень это его смутило. Пришлось обращаться к медицинским сайтам. Современные технологии шокировали моего гостя.
- И через все туловище в голову проведут что?
- Тонкий щуп, которым сделают заплатку на сосуде.
- И?
- И все. Отлежитесь и будете жить дальше. Возможно, даже без мигрени. При втором сценарии побочных эффектов многовато - провалы в памяти, нарушение координации движений, затрудненность речи.
- Я подумаю над Вашими словами. - завершил разговор Фохт и пошел вперед.
* * *
А я осталась бороться с сомнениями. С самого начала путешествия было трудно понять, что я с ним вожусь. Могла бы в одиночку уехать из Питера и черта с два бы Федор Андреевич меня нашел. Из обезьянника и психбольницы особенно. Но мне казалось правильным отплатить миру тем, что он сделал для меня, послав в свое время Фрола. И как купец, не задавая лишних вопросов, вообще не зная ничего обо мне, принял и поверил мне, так и я позабочусь об этом осколке чужого прошлого. Тем более, мужик мне жизнь спас - пора отвечать.
Я сидела за рулем, как и не поворачивая замок зажигания - смотрела прайсы частных клиник. Потом хмыкнула, и ознакомилась с государственными. Там расходы были на порядок меньше, а квалификация врачей подкреплялась не только рекламными фотографиями. По зрелом размышлении и обзвоне знакомых, пришлось выбрать железнодорожную клинику. Там бесплатно обслуживали своих и за деньги чужих, зато с документами можно будет пройти менее строгий контроль. Но, блин, деньги. Столько у меня не было, и даже если заодно вырезать на продажу почку у пациента, мы вряд ли выручим нужную сумму. Приходилось принять неизбежное, хотя и очень-очень жаль.
* * *
- Ефим Давидович, какая радость - слышать Ваш голос. Это Ксения, из "ИнфинитумКонсалтинг".
- Кисонька, помню-помню.
Да, уж, мы все тебя запомнили с восемнадцатью пересъёмками рекламного ролика. Тот режиссер вообще наши телефоны потом в черный список занес.
- Да, мне тоже очень приятно, что помните. Как Ваше здоровье?
- Ой, вэйз мир, какое здоровье может быть у старого еврея?! Я прихожу в больницу и мне кланяются даже уборщицы, потому что половина их зарплаты - точно из моих денег. Милочка, старость не радость.
Да ты нас всех еще в линеечку уложишь и оградку красить придешь.
- Вы мужчина в самом расцвете сил. Молодым и не снилось. Как Ваш бизнес?
- Да какой тут бизнес, сама понимаешь, кризис, одни долги. - привычно запричитал мой собеседник, а я, как наяву, вспомнила его ехидную улыбочку.
- Ну может, все-таки какой гешефт получить можно? Я к Вам человечка завезу, у которого есть кое-что на продажу. Вам понравится.
- Вези, кисонька, вези.
Человечек сидел напротив и воплощал отвращение от своей роли. Я понимаю, что именно ему нахлебником быть не хотелось. Но иных возможностей не было. Да и в любом случае, продажа моего сокровища - вопрос времени.