В холодном свете логики ответ был очевиден - один, по крайней мере. Джейми Фрейзер был расходным материалом. И он в любой момент мог перестать существовать.
Никому не было бы дела, что сталось с военнопленным, особенно таким, кто так много лет провел в настолько отдаленных местах. Если он не вернется, Дансени не станет ни жаловаться, ни выяснять, что с ним случилось. Его сестра и Айен могли бы писать и делать запросы, но это было бы чистой формальностью - сообщить им о смерти от простуды или несчастного случая. Они никогда бы не узнали правду, даже если бы знали, что им лгут.
А если он действительно убьет Сиверли, или все будет обставлено так, будто он это сделал? Он вздрогнул. Его могут судить и повесить за это, если они позаботятся довести эту смерть до сведения общественности. Или лорд Джон Грей попросту перережет ему горло и сбросит в ирландское болото, как только он исполнит свое предназначение?
Он чувствовал приливы то жара, то холода и обнаружил, что ему необходимо прилагать сознательное усилие, чтобы продолжать дышать.
Он думал, что все будет просто: нужно выполнить задание Пардлоу и вернуться в Хелуотер к Вилли. Но если дело дойдет до…
Непонятный звук заставил его открыть глаза, чтобы увидеть Джона Грея, стоящего перед ним с приоткрытым ртом.
* * *
- Прошу прощения, - сказал Грей с некоторым усилием. - Я не хотел беспокоить.
- Что, черт возьми, вы здесь делаете, - Джейми в одно мгновение оказался на ногах, сжимая в кулаке оборки на рубашке Грея. Грей быстро дернул рукой, освобождаясь, и отступил назад, заправляя помятую рубашку обратно в жилет.
- Вы, без сомнения, самый обидчивый сукин сын, которого я когда-либо встречал, - сказал Грей, его лицо покраснело. - И я включил в этот реестр таких каналий, как мой брат и прусский король. Можете вы вести себя в моем присутствии цивилизованно хотя бы в течение десяти минут?
- Обидчивый, вот как? - Кровь стучала у Джейми в висках, и ему потребовалось некоторое усилие, чтобы расслабить кулаки.
- Я признаю, что ваше положение является довольно специфическим, - произнес Грей, прилагая заметное усилие, чтобы голос звучал миролюбиво. - Признаю, что невольно спровоцировал вас. Однако…
- Специфическим? Вот как вы это называете? Хотите моими руками закопать свое дерьмо, чтобы не забрызгать то, что называете своей честью. - Он был настолько взбешен, что говорил очень тихо. - И извиняетесь за провокацию?
- Что? - Грей ухватил за рукав готового отвернуться Джейми и выдержал презрительный взгляд, направленный ему в лицо. - Какого черта вы имеете ввиду?
Он выдернул свой рукав из рук Грея.
- Я говорю по-английски, так что не делайте вид, что не понимаете, вы, чертов трус!
Грей перевел дух, и Джейми видел, как мысли отражаются на его лице: желание ударить его, желание взять себя в руки и вызвать его, смутная догадка, и, наконец, решительное усилие к подавлению ярости.
- Сядьте, - сказал Грей сквозь зубы, кивнув на ведро.
- Я вам не собака!
Грей провел рукой по лицу:
- Случайный свидетель нашего разговора может с этим не согласиться, - пробормотал он. - Но нет. Прошу прощения. Пойдемте со мной. - Он повернулся, бросив через плечо, - если вас не затруднит, мистер Фрейзер.
После минутного колебания Джейми последовал за ним. Не было никакого смысла выяснять отношения среди садового мусора, в конце концов.
Грей толкнул дверь теплицы и поманил его внутрь. Здесь царил зеленоватый сумрак джунглей, среди которого мягко светились и мерцали, словно царские сокровища, красные, розовые и белые пятна цветов; влажный и ласковый воздух был наполнен ароматов листвы, трав и фруктов. На мгновение Джейми почувствовал запах волос жены и поперхнулся воздухом, словно ему прострелили легкое.
Оглядываясь на ходу, он последовал за Греем мимо группы пальм и гигантских растений с листьями, напоминающими рваные слоновьи уши. В углу под навесом из виноградной лозы стояло несколько плетеных кресел. Здесь Грей остановился и повернулся к нему.
- У меня был чертовски долгий день, и я хотел бы сесть, - сказал он. - Располагайтесь. - Он рухнул в одно из кресел, откинулся назад, вытянул ноги и со вздохом облегчения закрыл глаза.
Джейми колебался, не зная, то ли ему повернуться на каблуках и уйти, то ли сесть рядом, или все-таки выдернуть Джона Грея за воротник из кресла и дать ему в глаз.
- Здесь нам гарантировано уединение минимум на полчаса, - сказал Грей, не открывая глаз. - Повара уже собрали овощи, а Минерва слушает, как Бенджамин декламирует Цезаря. Она не придет за цветами для стола, пока он читает "Записки о Галльской войне": он никак не может дочитать до конца "libenter homines id quod volunt credunt", чтобы не сбиться и не начать сначала.
Джейми без труда вспомнил: "Верим охотно тому, чего желаем". Он плотно сжал губы и сел в другое кресло, заскрипевшее под его весом. Грей открыл глаза.
- А теперь объясните, что вы имели в виду, - сказал он, выпрямившись, - под моим дерьмом и моей так называемой честью?
Короткая прогулка через теплицу и неожиданное хладнокровие Грея несколько остудили ярость Джейми, но не изменили его мнения.
Он помолчал мгновение, но что, собственно, он приобретет, держа свои выводы при себе? Кто предупрежден, тот вооружен, и может быть не вредно Грею узнать, что он предупрежден.
Он последовательно изложил Грею свои рассуждения и выводы, к которым пришел, опустив только ночной визит герцогини и Уильяма. Грей слушал, сидя неподвижно и не меняя выражения лица, пока Джейми не закончил. Затем он с силой потер лицо и сказал себе под нос:
- Чертов Хэл!
Виноградные лозы подрезали на зиму, но новые молодые побеги уже хорошо разрослись, и нежные молодые листья скрывали грубые плети, обвившие беседку. Слабое движение воздуха иногда проносилось под крышей теплицы, шевеля листву.
- Право, - сказал Грей, опуская руку. - Из вас никто не собирался делать говновоза. Ширму, возможно. И я вам ручаюсь, я не имею ничего общего с вашим вызовом сюда, тем более с идеей совместной экспедиции в Ирландию. - Он сделал паузу. - Вы мне верите? - Спросил он, пристально глядя на Джейми.
- Верю, - ответил Джейми после короткого молчания.
- Хорошо. Однако, я косвенно виноват в том, что вас втянули в это дело. Мой брат хотел, чтобы я послал вам это стихотворение в Хелуотер и попросил перевести его. Я отказался, после чего он взял дело в свои руки. - Он постучал пальцами по ручке кресла. - Мой интерес заключается именно в том, что Хэл сообщил вам. Мой друг Карруотерс доверил мне дело приведения майора Сиверли под суд, и я исполню его последнюю волю. - Он снова сделал паузу. - Вы мне верите?
- Да, - неохотно сказал Джейми, - Но его светлость…
- Мой брат не выпускает добычу из когтей, - заметил Грей, - вы, наверное, уже это заметили.
- Да уж.
- Но, насколько мне известно, он не является ни убийцей ни беспринципным негодяем.
- Я могу поверить вашему слову, полковник?
- Можете, - вежливо ответил Грей. - Он может и, боюсь, будет использовать вас в достижении своих целей относительно Сиверли, но его намерения не включают в себя ни похищения ни убийства, и он не намерен причинить вам вред. На самом деле, - он на мгновение замялся, но потом кивнул головой и продолжал, не сводя глаз со своих рук, лежащий на коленях, - если это предприятие увенчается успехом, я думаю, что могу обещать вам… некоторые бонусы.
- В каком смысле? - резко спросил Джейми.
- Что касается… я не могу давать конкретных обещаний, не посоветовавшись с братом и… возможно, с другими людьми. Но я обещаю, что вы не понесете ущерба… от нашего сотрудничества.
Слова на грани грубости уже крутились на кончике языка Джейми, его так и подмывало сообщить Грею, что он думает об их сотрудничестве и о его обещаниях, но глаза Грея прямо смотрели на него в бледно-зеленых сумерках.
- Либо вы верите мне на слово, мистер Фрейзер, - сказал он, - либо нет. Что скажете?
Джейми смотрел ему в глаза, не отводя взгляда. Лучи солнца не пробивались сквозь листву, но лицо Грея еще было ясно видно. Здесь было так же сумрачно, как в конюшне Хелуотера, когда они в последний раз говорили с глазу на глаз.
Тогда он в последний раз поверил Грею на слово. Он был с дюйме от убийства человека, и оба они отчетливо помнили этот момент. Тогда Грей сказал, и его голос прерывался от страсти: "Говорю вам, сэр, если вы придете в мою постель, я заставлю вас кричать. Боже, я сделаю это". Джейми рванулся вперед изо всех сил - не на слова Грея, а на те воспоминания о Джеке Рэндалле, которые они пробудили - и чудом успел остановиться.
Теперь он сидел, неподвижный, как гранитная скала, но каждый мускул в его теле кричал от боли при воспоминании о насилии, Джеке Рэндалле и о том, что случилось в подземелье тюрьмы Уэнтуорт.
Ни один из них не мог отвернуться. Сад наполнялся звуками, люди ходили туда-сюда, хлопали двери, далеко раздавались высокие детские голоса.
- Почему вы пошли за мной? - спросил Джейми наконец. Казалось, слова звучали со стороны, во рту стоял странный вкус.
Он разглядел, как на лице Грея появляется изумление. И вспомнил тот же взгляд, когда полчаса назад открыл глаза, и обнаружил перед собой удивленного Грея.
- Я этого не делал, - просто сказал Грей. - Я искал место, где могу побыть одному. И нашел вас.
Джейми вдохнул глубоко, с усилием, и почувствовал, как тяжесть уходит с его души. Он поднялся на ноги.
- Я верю вашему слову, - сказал он и вышел.
* * *
Это был долгий день. Грей, одетый для ужина, усталый, но умиротворенный, чувствовал себя так, словно поднялся на крутую гору и остановился на отдых. Возможно, завтра перед ним встанут новые вершины, но сейчас солнце зашло, костер был разожжен, и он мог с легким сердцем съесть свой ужин.
Том Берд паковал вещи; завтра утром они отбывали в Дублин, и вся комната была завалена чулками, гребнями, баночками пудры, рубашками и всем, что Том считал вещами первой необходимости для джентльмена. Грей никогда бы не поверил, что все эти вещи могут поместиться в один чемодан и пару портманто, если бы Том не совершал этот подвиг многократно.
- Ты уже собрал капитана Фрейзера? - спросил он, подтягивая чулки.
- О, да, милорд, - заверил его Том. - Все его носильные вещи и, конечно, ночную рубашку, - добавил он, подумав. - Я попытался убедить его пудрить волосы перед ужином, - сказал он с обиженным видом, - но капитан от пудры чихает.
Грей засмеялся и вышел, заметив Хэла на лестнице. Его брат помахал перед ним небольшой книгой.
- Посмотри, что у меня есть!
- Позволь… Нет! Где ты это взял?
"Этим" был экземпляр стихов Гарри Карьера под названием "Поэзия Эроса". В то время как сборник Дени Дидро был переплетен в солидную телячью кожу, вирши этого подражателя размещались под клеенчатым переплетом и продавались, в соответствии с указанием на обложке, по полшиллинга.
- У мистера Бисли. Он купил ее в типографии Стаббса на Флит-стрит. Я сразу узнал ее и отправил его за вторым экземпляром. Ты его читал?
- Нет, но имел возможность послушать некоторые отборные куплеты в уборной над ночным горшком… О, Иисусе! - Он раскрыл книгу наугад и прочитал, - "чтоб остудить горящий уд / пришлось нагнуться и лизнуть".
Хэл издал сдавленный вопль и, задыхаясь от смеха, схватился за перила в поисках опоры.
- Лизнуть? Такое вообще возможно?
- Я не располагаю личным опытом, - произнес голос с шотландским акцентом у них за спиной, - но собаки с этим справляются.
Оба Грея обернулись, пораженные; они не слышали, как он подошел. Он хорошо выглядит, подумал Джон с легким чувством гордости. Рубашка была чистая, выглаженная и накрахмаленная, камзол сидел, как влитой, жилет без единого пятнышка; и в то же время глубокий синий цвет и модный силуэт удивительно хорошо подчеркивали яркую индивидуальность Фрейзера.
- В природе нет ничего невозможного, - добавил Джейми, подходя ближе. - Для человека, я имею ввиду.
Хэл выпрямился при виде Фрейзера, но продолжал широко улыбаться.
- В самом деле? Как вы пришли к этому открытию, капитан?
Уголок рта Фрейзера слегка дернулся, и он бросил взгляд на Грея. Потом снова вернулся к Хэлу:
- В один достопамятный вечер в Париже мне довелось быть гостем герцога ди Кастеллотти, джентльмена с… экзотическими вкусами. После ужина он взял нас на экскурсию в некоторые интересные заведения, в одном из которых мы наблюдали пару акробатов. Чрезвычайно, - он сделал паузу, - гибких.
Хэл рассмеялся и повернулся к брату.
- Думаешь, Гарри опирается на собственный опыт, Джон?
- У меня сложилось впечатление, что полковник Каррьер имеет достаточно разнообразного опыта для вдохновения, - сказал Фрейзер, прежде чем Грей успел ответить. - Хотя он может высказываться и как теоретик. Вы хотите сказать, что это он сочинил эти бессмертные строчки?
- Вот именно, - ответил Хэл, - и еще множество в том же духе, если верить сплетням. А ведь, глядя на него, не скажешь, а?
Хэл свободно повернулся, пожал плечами и пригласил Фрейзера идти рядом с ним; теперь они вместе шли по коридору, приятно беседуя, в Грей следовал за ними с книгой в руках.
Минни уехала с друзьями в театр, и мужчины поужинали одни в удивительной атмосфере дружелюбия. В манере Фрейзера не осталось ни малейшего следа обиды и настороженности, он вел себя совершенно непринужденно, словно Греи были его лучшими друзьями. Вот что имел ввиду Фрейзер, когда сказал, что верит его слову, с благодарным удивлением подумал Джон Грей.
"Ты мой владыка, или я твой властелин?" Он решил, что они наконец пришли ко взаимному уважению, и впервые с тех пор, как Хэл ознакомил его со своим планом действий, начал с нетерпением ждать отъезда в Ирландию.
ЧАСТЬ III. ЗВЕРИНЫЙ СЛЕД
Глава 15
Возвращение Тобиаса Куинна
- С ним все в порядке, милорд? - Том понизил голос и кивнул в сторону пристани.
Оглянувшись, Грей увидел Фрейзера, застывшего, словно скала среди людского потока, огибающего его с обеих сторон. Несмотря на неподвижность, что-то в его лице настолько напоминало обезумевшую лошадь, что лорд Джон инстинктивно бросился к нему вниз по трапу и положил руку на рукав Фрейзера, прежде, чем сообразил, что делает.
- Все будет хорошо, - сказал он. - Проходите, все будет хорошо.
Фрейзер взглянул на него, обуреваемый мрачными мыслями.
- Сомневаюсь, - сказа он рассеянно, как бы про себя. Он не отбросил в сторону руку Джона, а просто отошел от него и, ничего не замечая, побрел по трапу, как человек, идущий на казнь.
* * *
Единственной хорошей новостью, отметил про себя Грей несколько часов спустя, было то, что Том Берд окончательно утратил свой страх перед огромным шотландцем. Невозможно бояться того, кого ты видел таким беспомощным, униженным физическими страданиями и в таком недостойном положении.
- На самом деле, он предупреждал меня, что склонен к морской болезни, - сказал Грей Тому, когда они вышли подышать свежим воздухом на палубу, несмотря на ледяной дождь, больно жалящий их лица.
- Я не видел человека, страдающего от морской болезни больше, чем мой дядя Моррис, который был моряком торгового флота и упал с фок-мачты, - ответил Том, качая головой. - И умер из-за этого.
- Мне достоверно сообщили, что от морской болезни не умирают, - сказал Грей, стараясь, чтобы его голос звучал авторитетно и обнадеживающе.
Море штормило, белая пена летела с вершин бушующих валов, и небольшое суденышко тошнотворно раскачивалось, время от времени резко ныряя носом вниз, чтобы через несколько секунд взлететь вверх на гребне волны. Грей и сам был достаточно опытным моряком, но если думать об этом чуть больше нескольких секунд…
- Жаль, что я не знал, - сказал Том, его круглое лицо выражало обеспокоенность. - Моя бабушка готовит отличный маринад от морской болезни. Она заставляла дядю Морриса брать с собой в море особым образом замаринованный укроп. И он никогда подолгу не мучился от морской болезни. - Он посмотрел на Грея, словно обвиняя своего хозяина в злостном небрежении.
Грей чувствовал, что впадает в кошмарный транс, наблюдая бесконечные взлеты и падения океанских вод.
- Да, - слабо сказал он. - Это хорошая идея. Но, возможно…
- Прошу прощения, ваша честь, - произнес голос у его локтя. - Неужели нет возможности помочь тому джентльмену внизу, который болен, как старая псина и блюет, как пеликан?
Благодарный за участие, Грей повернулся спиной к безбрежному морю и смахнул воду с ресниц. Ирландец был на пару дюймов выше него самого, но уж больно худой. Несмотря на это, морской воздух явно был ему на пользу; его лицо разрумянилось от холода и ветра, светлые глаза искрились, водяная пыль сверкала на его локонах.
- Да, - сказал Грей. - Ему стало хуже? - Он собрался пройти мимо этого человека, но его новый знакомец протянул к нему руку, сунув вторую под плащ, клубившийся вокруг него, словно облако.
- Если ему станет хуже хоть на йоту, он непременно помрет, - сказал ирландец, извлекая на свет небольшую квадратную бутылку темного стекла. - Я просто хотел спросить, может быть вы заставите его принять немного моего лекарства? Я уже пытался предложить ему, но он был слишком занят, чтобы ответить.
- Благодарю вас, сэр, - сказал Грей, принимая бутылку. - Э-э-э, а что это такое?
- В основном, дрянной виски, - откровенно признался ирландец. - Но настоянный на имбирном корне и со щепоткой опиумного порошка. - Он улыбнулся, демонстрируя отсутствующий зуб. - Творит чудеса, уверяю вас. Проверено неоднократно.
- Что мы теряем? - Философски заметил Том. Он указал на палубу, где теперь толпились пассажиры, выбравшиеся из нездоровой атмосферы трюма. Многие из них в изнеможении перевешивались через перила палубного ограждения; остальные мрачно смотрели на Грея, явно собираясь призвать его к ответственности.
- Если мы срочно не предпримем меры, кое-кто из этой компании отправит его в нокаут до конца плавания. И нас заодно.