- Да, в тысяча девятьсот семнадцатом году. Он должен был знать, что я его не предавала, что не я его подставила. Я так боялась, что он винит во всем меня. Я не знала точного адреса и просто послала письмо в Министерство обороны. О Поле ни слуху ни духу, пока не пришло письмо, что он пропал без вести. Оказывается, он им сказал, что я - его ближайшая родственница. Вот тогда-то я поняла, что он не держал на меня зла и любил по-прежнему. Тогда же я узнала, что лишилась его навсегда… Я подумала - мне бы найти его семью. Пошла к той кошмарной библиотекарше, Пол мне все про нее рассказал. Да, они… как бы вам сказать… сблизились, да, но не она была его первой любовью. Скорее эта старуха использовала несчастного мальчика, попавшего в беду. Но она по крайней мере знала, где живет его семья. Потом мне пришло еще одно письмо из министерства - они перестали считать его пропавшим без вести, решили, что он погиб. Но тела ведь не нашли, просто в деле так записано. Я очень хочу, чтобы цирк дождался Пола таким, каким Пол его оставил… Бедный пингвин…
Мистер Мэйси, закончим сегодня на циркачке, оплакивающей погибшего любовника, погибший цирк и погибшего пингвина. Я подождал немного, пока она возьмет себя в руки, но спустя несколько минут стало ясно, что это надолго, так что я попрощался и пошел своей дорогой. Пару дней спустя я получил письмо:
"Мистер Феррелл, ваш вчерашний визит ободрил уставшую от жизни женщину. Вы успокоите меня, добыв любые сведения о том, как сложилась судьба Пола. Если требуется вас нанять - считайте, что я это сделала. Если вы разыщете его и выясните, что он, считаясь Безвестно Пропавшим, предпочитает не возвращаться к нам по одному ему известным причинам, убедите его, что я не совершала Предательства. Я никогда бы его не предала. Скажите ему, что я его люблю. Если Пола больше нет с нами, пожалуйста, дайте мне знать, что с ним произошло. Меня тут ничто не держит. Я пойду за ним хоть на край света - прошу вас, скажите ему об этом. Мне нечего продать, кроме тигров, а что будет, когда тигры кончатся, я не знаю".
Таким образом, мистер Мэйси, в деле образовался третий клиент!
Но что я мог сообщить про Пола Колдуэлла в Лондон? К сожалению, только то, что он преступник. Дэвис, скорее всего, не обрадуется, а то и надумает исключить Пола из списка наследников. И добровольцем на фронт, как теперь выясняется, Пол пошел, скорее всего, потому, что так сложились обстоятельства: Австралийская имперская армия куда привлекательнее каторги.
Зато у меня появились две новые зацепки: инспектор Далквист, арестовавший Пола Колдуэлла и пославший на смерть в Египет вместо того, чтобы сгноить в тюрьме, и мисс Кэтрин Барри, библиотекарша, дважды всплывавшая в нашем рассказе, первая женщина Пола. Чем дальше в лес, тем прибыльнее я тратил время на дело Дэвиса.
Кстати. Я отошлю вам то, что успел написать, чтобы вы могли начать переговоры с издателями. Буду ждать вашего ответа авиапочтой, а пока продолжу расшифровывать мои записи и письма.
С глубоким почтением,
Гарольд Феррелл, частный детектив (в отставке)
===.
Вторник, 10 октября 1922 года. Гостиница "Сфинкс", Каир
Дневник: Прибыл в Каир по железной дороге из Александрии. Немедленно приступаю к работе. Запланировал посвятить пять дней в Каире приготовлениям к экспедиции и изложению истории вопроса, после чего отправлюсь на юг.
К рукописи: Книге должно начинаться с фронтисписа, переложенного полупрозрачным папье-плюром. Фронтиспис: "Царский картуш Атум-хаду, последнего царя XIII династии Среднего царства Египта, 1660–1630 до Р. X." Ограничить ли читательскую аудиторию учеными? Нет; потому пояснить для простых читателей, что картуш - это царский герб, одно из пяти имен царя (имя Сына Ра), написанное иероглифами и заключенное в овал.
Эпиграф после фронтисписа: "Смекалка и решительность, с которыми человек преодолевает физические трудности, есть для нас источник наслаждения и повод для восхваления". Джон Рёскин, "Камни Венеции".
Или: "Пусть гробница Атум-хаду еще не обнаружена, но ясно как день, что мы весьма близки к цели". Ральф М. Трилипуш, "Коварство и любовь в Древнем Египте" (изд-во "Любовный роман Коллинза", 1920 г.; в 1923 г. ожидается переиздание в "Университетском издательстве Гарварда").
Или: "Ральфу Трилипушу никогда не убедить ни одного разумного человека в том, что царь Атум-хаду когда-либо существовал, а тем более - написал так называемые "Назидания". Проф. Ларс-Филип Тюрм, "Египтологический журнал", 1921 г.". Эпиграф позабавит читателя, если рядом поместить фотографию: я на фоне гробницы Атум-хаду с неповрежденным папирусом "Назиданий" в руках.
Или: возможно, подойдет цитата из "Назиданий", порождения выдающегося ума и шаловливой тростниковой кисти самого царя Атум-хаду? Скажем, строка первая катрена 30 (есть только в отрывках "В" и "С"), "Атум-хаду безмерно брату рад". Правда, эта строка, будучи вырванной из контекста, может ввести в заблуждение, поскольку катрен 30 рассказывает о том, как Атум-хаду разоблачил самозванца, претендующего на родство с царем:
Атум-хаду безмерно брату рад,
Из чрева одного ведь вышли он и брат!
Но ложь царю глаза не застит,
Казнят обманщика огонь и аспид.(Из книги Ральфа М. Трилипуша "Коварство и любовь в Древнем Египте", изд-во "Любовный роман Коллинза", 1920 г., в 1923 г. ожидается переиздание в "Университетском издательстве Гарварда")
Нет, лучше начать рассказ о приключении как положено, пусть книга открывается дразнящим намеком на грядущее открытие, и эпиграф опишет волнительный эпизод, коему суждено случиться в недалеком будущем; эпиграфом станет цитата из самой книги. Выделим миг торжества и перенесем его в самое начало, где он превратится в ослепляющий драгоценный камень в короне, в пикантную закуску, что щекочет читателю язык, в прелюдию к скорому обильному пиру, готовящую чрево к перевариванию яств, кои читателю непривычны в силу бедности его каждодневного рациона. По самым опасливым оценкам я смогу сделать подарок себе на день рождения - значит, берем ориентировочно 24 ноября. Итак, шесть с половиной недель спустя, без особых восторгов и без занудства, примерно так: "стр. ii: 24 ноября 1922 года. На участке в Дейр-эль-Бахри. Вынув расшатанные камни, я опустился на колени и, игнорируя неистовое биенье сердца, медленно, со всей возможной тщательностью начал расширять дыру в тысячелетнем нагромождении песчаника. Фонарь дрогнул в руке пораженного безотчетным страхом Абдуллы. "Эй, все в порядке. Подай-ка мне фонарь, - прошептал я, заглянув в узкое отверстие- Наконец-то…" - "Что видит его светлость? Пожалуйста, скажите!" - "Бессмертие, Абдулла. Я вижу бессмертие"".
===.
Обложка: фотография Р. М. Т. рядом с золотым (иным он быть не может) саркофагом Атум-хаду. Неподалеку столпились туземцы в одеждах рабочих. "Ральф М. Трилипуш и открытие гробницы Атум-хаду". Автор - Ральф М. Трилипуш. Подзаголовок: "Включая личный дневник археолога, его заметки и рисунки". "Университетское издательство Гарварда", 1923.
===.
Благодарности: Столь значительное открытие не могло состояться без неустанной поддержки и вдохновляющего примера многочисленных помощников. Выражаю искреннейшую благодарность моей команде - почти полутысяче рабочих, чье усердие соразмерно лишь их преданности мне и нашему общему делу: отринув терзавшие их сомнения, они оперлись взамен на простую веру в то, что извлеченные мною из-под земли предметы ценны не одним лишь блеском своим. Отдельный сердечный "салаам" - моему старшему рабочему Абдулле, который точно знал, когда вознаграждать своих людей кнутом, а когда бакшишем; во дни трудов и забот меня равно трогали и удивляли его беззаветная верность и трогательные попытки обороть затейливость английского языка. Мистер Честер Кроуфорд Финнеран из компании "Фешенебельные Фасоны Финнерана" - джентльмен необычайных глубин и способностей, разборчивый коллекционер древностей, человек воли и вместе с тем редкого такта, совсем не такой, каким представляешь себе американца, да еще и достославный "торговый магнат". Наш Ч. К. Ф. доказал, что достоин благородного древнеегипетского титула Владыки Щедрости, коий носил в тяжелые времена великодушный и доверительный распорядитель мудростью и богатством. Этим титулом сам Атум-хаду именовал в стихотворных "Назиданиях" собственного доверенного главного министра. Гробница Атум-хаду открылась нам благодаря Ч. К. Ф., моему Владыке Щедрости, и другим моим компаньонам по "Изысканиям Руки Атума, Лтд". Никаких слов не хватит, дабы выразить мою любовь, восхищение и признательность моей невесте, Маргарет Финнеран. Братьям-исследователям, что трудятся средь жарких песков нашей возлюбленной приемной матери, я говорю спасибо за совокупный пример, за непрестанную и зачастую недооцененную самоотверженность. В частности, я хотел бы упомянуть брильянт египтологических изысканий, моего дорогого друга мистера Говарда Картера, погруженного в момент сочинения этих строк в шестой сезон длящиеся и очевидно бесплодные поиски химерической гробницы рядового царька XVIII династии по имени Тут-анх-Амон. Заявляю открыто: пожнет он успех или неудачу, почти бессмысленная (шесть лет!) самоотверженность мистера Картера есть пример для всех нас - за это я восхищался Картером еще до того, как встретился с ним и назвал другом. Салютую старшему товарищу по песчаной пыли, моему наставнику и самому видному из египтологов уходящего поколения, кое скрепя сердце передает факел нам. Наконец, эту книгу определенно следует посвятить великому царю Атум-хаду и его божественному покровителю, Первотворцу Атуму. Многие до последнего сомневались в том, что гробница Атум-хаду да и он сам когда-либо существовали, но я, не допускавший и тени сомнения, превозношу гений Атум-хаду, его правление, его поэзию - и через 3500 лет приветствую великого царя! О Величество, мир пристально взирает на тебя, на твою золотую гробницу, на иссушенные пелены твоей возлежащей средь необозримых сокровищ смуглой мумии. Мир дивится твоей жизни, твоим речам, твоему великолепию. Мир с благоговейным трепетом взирает на твои благородные внутренности в сосудах-канопах. Таково бессмертие, кое ты искал и стяжал, и вечный триумф, и вечная слава.
===.
Об авторе: Профессор Ральф М. Трилипуш родился 24 ноября 1892 года. Единственное и обожаемое (если не решительно избалованное) дитя прославленного воителя и исследователя Экгберта Трилипуша, он вырос в зеленой идиллии и неге Трилипуш-холла, графство Кент, Англия. Занимаясь с домашними учителями, он проявил не по летам поразительную способность к языкам и с головой погрузился в историю Древнего Египта. К десятилетнему возрасту он овладел тремя древнеегипетскими формами письменности и занялся переводом древних текстов на английский. В возрасте двенадцати лет он пересмотрел хронологию правления египетских царей и династий и с точностью, не достигнутой никем из признанных авторитетов, указал на пробелы в современной египтологии. Восторгая сверстников и обращая на себя внимание взрослых, он рано поступил в оксфордский Баллиол-колледж, где многие полагали его и его близкого друга Хьюго Сент-Джона Марлоу "величайшей надеждой египтологии". В Оксфорде оба студента трудились под водительством покойного профессора Клемента Векслера, пытаясь вместе с ним убедительно доказать либо опровергнуть существование царя XIII династии и мастера эротической лирики Атум-хаду, в те времена считавшегося апокрифическим. Трилипуш защитил магистерскую работу, однако его докторантуру прервала мировая война, во время которой его и Марлоу отправили в Египет офицерами контрразведки. Там под огнем противника двое исследователей, раскопав тропу на склоне холма близ Дейр-эль-Бахри, сумели извлечь из-под земли отрывок "С" "Назиданий" Атум-хаду, совершив гигантский шаг к тому, чтобы доказать: великий царь существовал, и именно ему принадлежит авторство переведенных ранее отрывков "А" и "В". Вскоре после этого открытия Трилипуш был назначен советником австралийской армии при взятии Галлиполи, был ранен в бою, пропал без вести и некоторое время считался погибшим. В одиночку Трилипуш добрался до Египта, прибыл туда после заключения перемирия - и узнал, что его лучшего друга Марлоу убили, когда тот отправился в экспедицию в небезопасный район египетской пустыни. После демобилизации Трилипуш, оберегая отрывок "С", привез его в Соединенные Штаты Америки, где сделал блестящую академическую карьеру. Он осуществил окончательный, пусть и неоднозначный перевод и разбор всех трех отрывков Атум-хаду и опубликовал их под названием "Коварство и любовь в Древнем Египте" (изд-во "Любовный роман Коллинза", 1920 г.). Сногсшибательные продажи этого емкого шедевра подтвердили репутацию Трилипуша - непогрешимого ученого и популяризатора науки о Египте.
Получение профессорского звания и скорое назначение на должность главы кафедры египтологии Гарвардского университета последовали за совершенным 24 ноября 1922 года, в тридцатый день рождения Трилипуша, открытием гробницы самого Атум-хаду и опубликованием захватывающего, однако же академически безупречного труда, который вы держите сейчас во вспотевших руках. Открытие гробницы Атум-хаду было мгновенно признано беспрецедентным и успешнейшим как с финансовой, так и с научной точек зрения открытием за всю историю египетских раскопок.
В 1923 году профессор Трилипуш был возведен в рыцари и восчествован правительствами и университетами всего цивилизованного мира.
Он женат на урожденной Маргарет Финнеран из Бостона, штат Массачусетс, США, фантастически богатой наследнице владельца универмага.===.
Среда, 11 октября 1922 года
Дневник: Встал поздно. Второй завтрак в городе. Освежаю теплые воспоминания о сказочном Каире. Изучил рынки. Приобрел карты Каира, Луксора, Фиванской долины. Приобрел лишний набор домино. Потрясен фруктовыми лавками: круглые фрукты уложены совершенными разноцветными рядами, точно великанские счеты. Свежие желтые финики. Почти черные сливы, кожица - будто ночные небеса: рассеянные облака, мерцающие звезды. Обнаружил лавку, торгующую патефонными иглами, которые, уверил меня славный лавочник, подойдут к моей переносной "Виктроле-50". В итоге по возвращении в гостиницу я испортил первые секунды песни "Ты - дивный сон, проснусь - и плачу". Вернулся к своим заметкам; продолжаю подготовку бумаг и планов, редактирую написанное вчера.
===.
Обращение к читателю: Книга, которую ты держишь в руках, не похожа ни на один египтологический труд, ибо для того, чтобы позволить тебе уразуметь совершенное нашей командой открытие, этот том предложит тебе введение в историю правления царя Атум-хаду, а также сей дневник, который я вел во время экспедиции ежедневно, а то и ежечасно, со времени прибытия в Каир и до момента, покуда не было очищено, омыто и занесено в каталог каждое завораживающее сокровище Атум-хаду.
Мой читатель, сейчас, когда приключения наши увенчались ударным финалом и мы с дорогим другом и коллегой, исследователем Говардом Картером, сидим в гостеприимном доме нашего дорогого друга Пьера Лако, неподражаемого генерального директора египетского Департамента древностей, всего в трех милях от гостиницы "Сфинкс", откуда в октябре, три месяца назад, пустился я в свой путь, я устремляю взгляд к вечернему Нилу и приглашаю тебя вместе со мной пережить изумительное приключение всей жизни, которое готовилось 3500 лет.
===.
Профессор Ральф М. Трилипуш 18 января 1923 года
Резиденция генерального директора Департамента древностей Каир, Египет
===.
[До набора уточнить даты 24 ноября и 18 января - Р. М. Т.]
===.
Дневник: 11 октября, я только закончил составление некоторых необходимых для понимания целого частей моего труда, которые позже займут в нем сообразные места. Теперь я могу приступить к дневнику с начала и пригласить моего читателя в Египет.
Я добрался до Каира вчера, а в последний раз лицезрел сей чудесный город в 1918 году. Я приехал на поезде из Александрии, где сошел с борта "Кристофоро Коломбо", который перевез меня (после железнодорожного путешествия из Бостона) из Нью-Йорка через Лондон и Мальту, где, готовя себя к предстоящей работе, я неделю основательно расслаблялся. Свою временную штаб-квартиру я разместил в розово-златом Фараонском номере мраморно-прожилистой каирской гостиницы "Сфинкс". Роскошь меня не влечет, однако где-то же нужно развернуться, чтобы переделать множество насущных дел и мириады дел грядущих, да и бостонскому консорциуму ученейших и богатейших светил египтологии и коллекционеров, снабжающих мою экспедицию деньгами, вряд ли понравится, если их лидера еще до того даже, как он отправится на юг, на участок, изнурят апартаменты без элементарных удобств.