– Ничего, Элпью. Миссис Фрэнклин-Грин сказала мне, что самое главное – доставить ее во Францию в целости и сохранности, а там отойти в тень и предоставить природе сделать все за нас. Мы должны попасть к английскому двору, где ее ждут. Как только мы окажемся на месте, нам останется лишь провести перед ней подходящих женихов в надежде, что она отхватит себе одного. – Графиня потерла пухлые ручки. – Успешно справившись с задачей, мы получим хорошее вознаграждение.
– Тогда ответьте мне на такой вопрос… – Элпью провела пальцем по губам. – Если это такая легкая и приятная работа, почему мачеха не займется ею сама?
– Возможно, ее долг как жены олдермена… – Графиня открыла стоявший у ее ног сундук. – Но какая разница, слишком занята эта женщина или не слишком любит свою падчерицу? Она наняла нас выполнить за нее данную работу, вот и все, и меня эта мысль весьма вдохновляет.
– Но наша работа, мадам… мы же должны писать по контракту о лондонском обществе.
– По-моему, в нашем договоре с "Глашатаем" слово "лондонское" не значилось. Уверена, мистер и миссис Кью с удовольствием напечатают новости о наших мятежных бывших согражданах, не говоря уже о нашем бывшем короле Якове, под кровом которого мы поселимся. Годфри скоро вернется с подтверждением этого.
Чету Кью действительно, как и предсказывала графиня, привела в восторг возможность опубликовать сообщения об англичанах-изгнанниках, живущих по другую сторону Ла-Манша. Элпью неохотно начала собираться в дорогу.
– Надеюсь, нам не понадобится знание языка, мадам, – сказала Элпью в последней надежде отвертеться от путешествия. – Мне жаль, но я говорю только по-английски.
– Мы едем в Сен-Жермен, – фыркнула графиня. – К английскому двору. И я уверена, Элпью, у тебя есть все необходимые языковые навыки.
ГЛАВА ВТОРАЯ
"Соус бедняка", или соус карьер, готовят из очень мелко нарубленного лука-шалота, соли, белого перца, уксуса и оливкового масла.
– Видишь? Так и есть! – Графиня махнула своей пухлой ручкой в окно кареты. – Во Франции все лучше. – Она подставила лицо влажному воздуху, продувавшему карету. – Еда вкуснее, балы и маскарады веселее, общество более блестящее, наряды красивее, дома лучше отделаны, в них теплее и удобнее. Уверена, мы изумительно проведем здесь время.
Сидевшая напротив Элпью посмотрелана унылые серые поля Пикардии и содрогнулась. Будь на то ее воля, сидела бы она сейчас в Лондоне, в их уютной кухне, спокойно сочиняя скандальную статью для "Лондонского глашатая".
Она бросила взгляд на причину этого путешествия, кажущегося бесконечным. Вирджиния с мрачным видом восседала рядом с графиней. Этим утром девушка вела себя вполне вежливо, но Элпью сроду не питала доверия к богатым молодым особам и не могла взять в толк, зачем графиня согласилась на предложение мачехи этой девицы.
Два дня назад, на рассвете, на Джермен-стрит остановился экипаж с угрюмой падчерицей Вирджинией, и как только графиня и Элпью погрузили свой багаж, карета покатила по ухабистой дороге в Дувр. В ожидании корабля и попутного ветра им пришлось переночевать в жуткой гостинице сразу за Кентербери.
В продолжение всего путешествия девушка молча сидела в углу экипажа рядом с графиней и смотрела на постоянно меняющийся сельский пейзаж. Поднявшись на борт, Вирджиния забилась в капитанскую каюту и сидела там, глядя в пол и не отвечая на попытки завести с ней разговор.
После высадки в Кале путешественницы провели ночь в комфортабельной французской гостинице, и на рассвете следующего дня, как и было заранее условлено, кучер миссис Фрэнклин-Грин занял место на козлах наемной кареты, которая понесла их к английскому двору в Сен-Жермен-ан-Лэ.
– Это все равно что отдых, Элпью, – не унималась графиня. – Мы едем в самое цивилизованное место в мире, и денег у нас много. Кто знает – может, мы найдем мужей и для себя. – Она села поудобнее; ее муж хотя и отсутствовал, но был, насколько знала графиня, все еще жив. – Про деньги ты не забываешь? Было бы настоящей катастрофой оказаться без гроша в такой стране, как Франция, откуда к нам и пришло понятие "высший свет". Нам понадобятся деньги, чтобы купить красивые новые платья, играть, развлекаться…
Элпью ухмыльнулась. Пресловутые деньги по крайней мере не пошли на зеркало. Она достала кошель из бокового кармана и покачала им перед графиней, прежде чем убрать назад.
– Сорок пять гиней, миледи. – Их общие средства, полученные за статьи для "Глашатая", львиная доля вознаграждения за их последнее серьезное расследование, и деньги на расходы, выданные мачехой Вирджинии. – Все в целости и сохранности.
– Не могу выразить, как я взволнованна! – Графиня откинулась на сиденье и улыбнулась. – Интересно, помнит ли меня король Яков? – Она улыбнулась обворожительной, хотя и обнажившей потемневшие зубы улыбкой. – Разумеется, он знал о моем романе с его братом, королем Карлом. Признаюсь: из них двоих Чарли был гораздо красивее и значительно умнее…
Вирджиния нарушила молчание, громко застонав в углу кареты.
– Ненавижу Францию. Не хочу выходить замуж за нудного злющего старика, который вам приглянется, особенно за французского. Я хочу домой.
– Не говори глупостей, Вирджиния. – Графиня погрозила ей пальцем. – Ты молода. Так радуйся жизни. Что же до Франции, ты еще даже не видела ее. По-моему, такая энергичная девушка, как ты, найдет здешнюю жизнь весьма насыщенной, и, обещаю, не пройдет и нескольких дней, как ты познакомишься со множеством очень подходящих для брака молодых людей, богатых, красивых, одаренных…
– Именно этого-то я и не хочу. – Девушка застонала. – Я устала от всех этих пустых мужчин, которых приводила к нам эта ужасная жена моего отца. И вообще… – Девица умолкла и лукаво посмотрела на них. – Мне известно кое-что, о чем вам не сообщили.
– А я знаю много того, чего не знаешь ты, дерзкое создание.
– Она одурачила вас, как и всех остальных. – Девушка самодовольно улыбнулась. – Буду рада посмотреть на ваши лица, когда вы все узнаете.
– Да что мы узнаем?
– Вам это не понравится! – Вирджиния поджала губы и подняла брови. Элпью с трудом подавила искушение надрать девчонке уши. – Узнаете со временем. Насколько я понимаю, вы сполна насладитесь Францией.
Решив, что девушка впала в обычное для подростков раздражение, графиня уже собралась снова откинуться на сиденье, когда карета внезапно остановилась. Снаружи послышались громкие голоса. Кто-то залез на сиденье кучера.
Обеспокоенная Элпью высунула голову и тут же втянула ее обратно.
– Ох, мадам, это разбойники, нас захватили.
– Кошелек с деньгами, Элпью… Вот черт!
Пока Элпью пыталась развязать карман и сунуть кошель под сиденье, дверца кареты распахнулась и двое мужчин в масках наставили на женщин пистолеты.
Графиня, Элпью и Вирджиния Фрэнклин-Грин медленно подняли руки.
– Argent… – хрипло проговорил бандит повыше, указав пистолетом в сторону баулов.
– Мы английские путешественницы, – сказала графиня, надеясь, что это спасет положение. – Мы не говорим по-французски.
Один из грабителей сплюнул на дорогу.
Элпью попыталась вытащить кошелек из кармана и затолкать его в прореху кожаного сиденья.
Внезапно распахнулась другая дверца кареты, и третий грабитель, схватив Вирджинию за руку, выволок всхлипывающую девушку из кареты. Обхватив пленницу за талию и приставив дуло пистолета к ее голове, он повел Вирджинию к небольшой рощице.
Графиня вскочила, чтобы остановить его, но сообщник бандита толкнул ее назад на сиденье.
– Argent! – повторил он, ткнув ее пистолетом в шею.
– О черт, Элпью, а вдруг они убьют девочку? – Она посмотрела мужчине в маске прямо в глаза и медленно произнесла: – Мы… англичане. – Покачала головой. – Денег нет.
Мужчина в маске ударил ее по щеке тыльной стороной ладони, затянутой в перчатку, и навел пистолет на Элпью.
– Argent! Maintenant!
– Отпусти ее, чертов бугай! – крикнула Элпью, оттолкнув пистолет. Она приподнялась и сунула руку под обивку сиденья. – Деньги у меня здесь. – Она вытащила мешочек с золотыми монетами. – Возьми, но отпусти девушку.
Невысокий грабитель схватил кошелек, затем, грубо притянув Элпью к себе, обыскал ее карманы и сунул руку за корсаж.
– Убери свои грязные французские лапы от моей груди! – сопротивлялась Элпью. – Я отдала тебе все, что есть у нас с миледи. И хотя это английские монеты, уверяю, это целое состояние.
Грабитель заворчал и толкнул Элпью на сиденье.
Раздавшийся выстрел эхом разнесся по лесу и всполошил ворон – те взмыли в небо и истошно заголосили.
Графиня перекрестилась, а Элпью побледнела.
Мужчины выкрикнули что-то неразборчивое и бросились к своим лошадям. Из лесу выбежал третий бандит; он тоже устремился к своей лошади, и все трое быстро умчались, оставив после себя облако пыли.
– Ох, Элпью! Они убили девочку! – Белее своих белил, графиня стала вылезать из кареты.
– Оставайтесь на месте, мадам, – сказала Элпью. – Я пойду.
– Они так быстро ускакали? – Графиня посмотрела вдаль. – Спаси нас, Господи, Элпью! – воскликнула она. – Они убили ее. Дочь богатого олдермена, вверенную нашему попечению! – Она снова перекрестилась и прижала ладонь к губам.
Выпрыгнув из кареты, Элпью позвала на помощь кучера. Связанный, с кляпом во рту, он сидел на козлах и в ответ издал лишь жалобный стон.
– Развяжите кучера, мадам, чтобы он помог мне в поисках.
Перебравшись через придорожную канаву, Элпью углубилась в лес, пока графиня, поднявшись на козлы, вытаскивала кляп.
В лесу было темно и сыро. У корней деревьев целыми семьями росли поганки. Все заслоняли, мешая обзору, папоротники.
– Вирджиния? – позвала Элпью, с трудом продвигаясь вперед и шаря взглядом по земле. – О Господи! – негромко вскрикнула она, увидев впереди, под одним из деревьев, платье Вирджинии. Из-под него неподвижно торчала нога в чулке, лежавшая на темно-коричневой прошлогодней листве.
С сильно бьющимся сердцем Элпью осторожно приблизилась.
Вирджиния не двигалась. Она лежала, уткнувшись лицом в пробивающуюся молодую траву.
– Только не это, – пробормотала Элпью. – Только бы она не умерла. – Наклонившись над девушкой, она приложила пальцы к ее шее и ощутила биение пульса.
– Она жива! – воскликнула Элпью и, осторожно перевернув Вирджинию на спину, осмотрела ее дорожное платье в поисках пятен крови. – Видимо, она потеряла сознание просто от страха.
Освободив кучера, графиня тоже направилась к лесу.
Спрыгнувший за ней кучер разразился потоком специфических англо-саксонских выражений, касавшихся его отношения к обычаям французов.
– Ну хватит, – велела тяжело дышавшая графиня, форсируя канаву. – Давайте найдем наше дитя.
– Вирджиния? – Поддерживая девушку, Элпью приподняла ее голову. – Ничего страшного с тобой не случилось. – Элпью и подоспевший кучер отнесли бесчувственную Вирджинию в карету.
– Вот вам и прекрасная Франция, – проворчала Элпью, когда они разместили девушку на заднем сиденье кареты. – И галантные французские мужчины.
– Извини, Элпью, – сказала графиня, опустившись на колени прямо на дороге и копаясь в своем бауле в поисках флакончика с нюхательными солями. – Но хотя эти французские негодяи и забрали наши деньги, они хотя бы оставили нам жизнь. Мне говорили, что в Англии разбойники с большой дороги грабят тебя, а потом заодно и убивают из страха, как бы ты не выдал их властям. Пристреливают и лошадей – вдруг ты выживешь и бросишься за ними в погоню. – Она посмотрела на смирно стоявших лошадей, ожидавших команды возобновить движение. – Ничего не скажешь, мы легко отделались.
– И остались без гроша. – Подумав о деньгах, от которых им уже никогда не суждено получить никакого удовольствия, Элпью пожалела, что не позволила графине истратить их на зеркало.
Графиня поднялась в карету и поводила флакончиком под носом Вирджинии. Веки девушки дрогнули, и она, придя в себя, пробормотала:
– Где я?
– В карете, направляющейся ко двору в Сен-Жермене, – ответила графиня. – Ты пережила серьезное потрясение. Ты не ранена?
– Со мной все в порядке, благодарю вас. – Вирджиния Фрэнклин-Грин села, прислонилась головой к стенке кареты и уставилась в окно. – Я, должно быть, потеряла сознание.
– Мы с Элпью очень за тебя волновались. – Графиня ласково погладила девушку по голове. – Они забрали все наши деньги, но это не важно. Мы должны благодарить Бога, что остались живы.
– Лучше бы они убили меня. – Вирджиния резко отдернула голову от руки леди Анастасии. – Если бы это произошло, мне хотя бы не пришлось терпеть скуку этой противной и бессмысленной поездки.
Элпью хотела отчитать девушку, но графиня остановила ее.
– Я говорю правду. – Вирджиния ударилась в слезы. – Лучше бы я умерла.
– Бедное дитя! Она пережила страшный шок, Элпью. – Графиня захлопнула дверцу. – А теперь, мой друг, – закричала она, стуча в потолок кареты, – давайте-ка без дальнейших промедлений возобновим наше путешествие в Сен-Жермен-ан-Лэ. – Отряхнув платье, графиня заняла свое место рядом с девушкой. – Боюсь, Элпью, – негромко добавила она, – что из-за этого маленького происшествия наше пребывание во Франции осложнится. Сен-Жермен – дорогой город, и в одном можно не сомневаться – не имея денег, мы будем обязаны всем и каждому.
Элпью пожала плечами. Они вернулись на круги своя: теперь им придется жить лишь своим умом. Только на этот раз нужно еще и присматривать за противной девчонкой.
– Кто знает, – со вздохом смирения отозвалась Элпью, – возможно, дело решится за одну-две недели и нам удастся вернуться домой.
Вирджиния шевельнулась на своем месте в углу кареты. Элпью искоса глянула на нее, и хотя не могла бы в этом поклясться, но была почти уверена, что девушка улыбалась сквозь слезы.
* * *
Уже почти совсем рассвело, когда они подъехали к старому замку в Сен-Жермен-ан-Лэ. Обычно путешествующие по этому маршруту останавливались на ночь в гостинице и прибывали на место на следующий день, но, не имея денег, англичанки лишь сменили лошадей (это входило в стоимость дорожных услуг, о которых договорилась мачеха Вирджинии) и продолжили путь, пока рано поутру, измученные, не достигли пункта своего назначения.
Неясные очертания замка, похожего на огромную крепость, проступали в утреннем полумраке. Пройдя по мостику через ров, графиня и Элпью оказались перед грозным и величественным сооружением из камня и красного кирпича. Возница тем временем выгружал на землю их багаж. Вирджиния, свернувшись калачиком, спала в карете.
Элпью забарабанила в большую деревянную дверь.
– Это больше похоже на тюрьму, чем на замок, миледи. – Она поежилась от свежего и прохладного ночного воздуха.
– В течение пяти столетий, – несколько оживившись, проговорила графиня, – этот замок служил домом всем французским королям. Уверена, внутри там очень красиво.
Элпью постучала еще раз. Кучер перенес их баулы к дверям и пошел за Вирджинией. Заспанная и больше, чем обычно, недовольная всем и вся, девушка подошла и, поеживаясь, встала рядом с Элпью.
Наконец стражник с факелом открыл дверь и впустил их.
– Интересно, ждут ли нас? – смущенно заметила графиня, осознав, что не спросила у миссис Фрэнклин-Грин, к кому и как здесь обратиться.
Они молча ждали в холодном каменном холле, пока к ним не вышла женщина с прямой осанкой, державшая в руке свечу.
– Я леди Прюд, – представилась она, поплотнее запахивая халат. – Добро пожаловать в Сен-Жермен-ан-Лэ. Вы беженцы?
– Не совсем. Мы сопровождаем эту юную леди. – Графиня подала письмо, которым снабдила ее мачеха Вирджинии. – Но у меня есть и личные причины приехать сюда, чтобы засвидетельствовать почтение королю Якову. Я была близким другом брата его величества, Карла…
– Вы католики?
Элпью покачала головой, и графиня пнула ее.
– Разумеется, леди Прюд, мы последователи истинной веры.
Леди Прюд провела пальцем по какому-то списку.
– В настоящий момент у нас в замке не так много свободного места. Вчера прибыла большая группа ирландских священников без гроша в кармане. Ее величество королева Мария – сущий ангел и дает приют всем, кто нуждается в помощи… – Она поджала губы и вздохнула. – Но если вы были другом старшего брата его величества, я уверена, мы что-нибудь для вас подыщем.
Леди Прюд повела их по величественной лестнице, потом по большой галерее; через маленькую, обшитую панелями дверь они попали в узкий коридор и поднялись по каменной винтовой лестнице. Здесь леди Прюд достала из кармана связку ключей и отомкнула дверь.
– Думаю, эта комната покажется вам вполне комфортабельной. – Почтенная дама прошла к большой кровати с пологом. – Из окна открывается чудесный вид на реку. Графиня, вы не возражаете, если вам придется спать в одной постели с вашей подопечной? А ваша служанка разместится на низенькой кровати.
Потрясенные графиня и Элпью огляделись. Комната была изысканной: стены обшиты панелями, выкрашены в кремовый цвет и украшены чудесными картинами, полог кровати из приятной зеленой парчи, кресла и стулья обтянуты такой же тканью, а маленький стол и бюро инкрустированы медью и черепаховой костью – ничего похожего они никогда в Англии не видели.
– Не сомневаюсь, нам здесь будет очень удобно. – Графиня пощупала покрывало из дамаста и попробовала набитый пером матрас. – Большое вам спасибо, леди Прюд.
– Надеюсь, вы хорошо выспитесь. – Уже выходя в коридор, она добавила: – Завтра утром мы поговорим подробнее. – Кивнув, леди Прюд закрыла за собой дверь.
Вирджиния подошла к окну и уставилась в серую предрассветную мглу.
Графиня и Элпью обменялись удовлетворенными взглядами и, даже не раздевшись, бросились на свои кровати и через минуту уже крепко спали.
Где-то совсем рядом звонил колокол. Графиня открыла глаза. Шторы были задернуты, но в щелочки между ними просачивался солнечный свет. Слышно было, как тихонько посапывает на своей складной кровати Элпью.
Графиня на цыпочках подошла к окну и раздвинула шторы.
– Господи, что за адский шум. – Элпью повернулась на бок, потом села и, щурясь, огляделась. – Где это я? О, мадам… какой вид! – Элпью подбежала к окну и ахнула. – В жизни не видывала такого великолепного места. – Она устремила взгляд на бескрайние сельские просторы, по которым текла извилистая река. Под окном были разбиты изысканные цветники, били фонтаны, дальше начинался обширный лес.
– Что за беда, даже если у нас нет денег, Элпью? – Графиня опустилась на кровать. – Скажи мне, когда мы жили с таким комфортом? – Улегшись, она натянула на себя одеяло. – Если бы еще прекратили этот проклятый трезвон. – Элпью присела в ногах кровати графини и зевнула. – Так что девица все же принесла нам хоть какую-то пользу. – Элпью вскочила, графиня резко села в кровати. – Девчонка!
Сторона, где спала Вирджиния, была пуста.
– О Господи, мадам, где же она? Где Вирджиния?
Они выскочили в коридор.
– Хоть бы она не убежала в этот лес, расположенный так близко, в надежде, что ее убьют цыгане, – пропыхтела графиня.