- Это сэр Уильям Малеверер, - понизив голос, сообщил Крейк. - Он стряпчий, член Совета северных графств. В его ведении находятся все вопросы, связанные с безопасностью и с соблюдением закона.
Приблизившись к грузному законнику, Крейк несколько раз осторожно кашлянул, пытаясь привлечь его внимание. Тот повернулся с весьма недовольным видом. Ему было за сорок, тяжеловесные черты лица говорили о суровом нраве, широкая черная борода подстрижена "лопатой", в полном соответствии с последней столичной модой.
- Вижу, господин Крейк, на этот раз вы притащили сюда не только свою доску для писания, - пророкотал гигант, бесцеремонно уставившись на нас с Бараком.
Голос у Малеверера был звучный и раскатистый, в речи его чувствовался заметный северный акцент. Я вспомнил, что Совет северных графств состоит из местных уроженцев, сохранивших верность престолу.
- Сэр Уильям, позвольте представить вам брата Мэтью Шардлейка, который только что прибыл из Лондона. А это - его помощник.
- Вам поручено разбирать прошения, поданные его величеству? - важно вопросил Малеверер. Взгляд его, устремленный на меня, был исполнен пренебрежения, словно собственный высокий рост и прямую спину он почитал бог весть какими достоинствами. - Вы опоздали.
- Сожалею, но в пути мы пробыли больше времени, чем рассчитывали.
- К пятнице все должно быть готово. Вам с братом Рейном предстоит большая работа.
- Я уже виделся с братом Ренном. Завтра с утра мы займемся прошениями.
- Боюсь, от этого старикана будет не много проку, - пробурчал Малеверер. - Но так или иначе, самому мне заниматься этими прошениями недосуг. У меня есть дела поважнее. Надеюсь, что в четверг утром вы представите в контору лорда-камергера краткую сводку, в которой изложите суть этих жалоб.
- Вы можете в этом не сомневаться, сэр.
Малеверер вновь устремил на меня взгляд, в котором недоверие соединялось с пренебрежением.
- В пятницу вам будет дозволено предстать перед королем, - процедил он. - Полагаю, у вас есть более приличная одежда, чем этот грязный плащ.
- У меня есть все необходимое, сэр, - сказал я, указав на корзины с поклажей, которые умаявшийся Барак по-прежнему держал на плече.
Малеверер едва заметно кивнул и, сочтя, что уделил нам достаточно внимания, отвернулся к своим собеседникам. Барак незаметно толкнул меня локтем и состроил насмешливую гримасу.
Мы вошли в дом. Свет, проникающий сквозь узкие оконца, позволял разглядеть весьма убогую обстановку. Посреди комнаты на каменном полу был устроен очаг. Стены некогда покрывала роспись религиозного содержания, но ее соскоблили, и жалкие остатки былой красоты придавали помещению неопрятный и унылый вид. Просторный холл был разделен деревянными перегородками на крошечные клетушки. Судя по тишине, сейчас там не было ни одной живой души - все обитатели бывшего лазарета занимались своими делами.
- Сэр Уильям не отличается излишней любезностью, - вполголоса заметил я.
- Да, он, как и все члены Совета северных графств, порой бывает слишком суров, - откликнулся Крейк. - Слава богу, мне не часто приходится иметь с ним дело. Вот ваши комнаты, джентльмены, - провозгласил он, сопроводив свои слова виноватым взглядом. - Надеюсь, вы не будете возражать против двух смежных каморок. В противном случае господину Бараку придется ночевать в палатках вместе со слугами. При таком нашествии представителей всех сословий трудно найти каждому место, отвечающее его чину и званию.
- Мы с помощником неприхотливы и вполне входим в ваше положение, - с улыбкой заверил я.
Крейк испустил вздох облегчения. Порывшись в бумагах, укрепленных на доске для писания, он отыскал какой-то листок и повел нас вдоль длинного ряда дверей, на каждой из которых был выведен номер.
- Восемнадцатая, девятнадцатая - да, вот эти комнаты ваши, - сообщил Крейк и сделал пометку в своем списке. - Был очень рад повидать вас после стольких лет разлуки, сэр, - с улыбкой добавил он. - Но к сожалению, я должен идти.
- Не смею вас задерживать, сэр. Но надеюсь, мы с вами еще встретимся за кружкой эля и вдоволь поговорим о минувшем.
- Если позволит время, я буду счастлив. Но от всех этих хлопот, - он махнул рукой в сторону двора, - у меня голова идет кругом.
Отвесив нам прощальный поклон, Крейк удалился едва ли не бегом.
- Ну что ж, посмотрим, что за хоромы нам отвели, - буркнул я и повернул ключ, торчавший в дверях.
Всю обстановку крошечной каморки составляли узкая кровать и сундук. Я не мешкая скинул сапоги для верховой езды и с наслаждением растянулся на кровати. Несколько минут спустя раздался стук в дверь и в комнату вошел Барак с моей дорожной корзиной. Он тоже успел разуться и теперь разгуливал босиком.
- Господи боже, ну и воняют же ваши ноги, - проворчал я. - Но наверное, мои ведут себя ничуть не лучше.
- В этом можете не сомневаться.
В голосе Барака слышалась откровенная усталость.
- Давайте воспользуемся возможностью и как следует отдохнем, - предложил я. - Сегодня ничто не мешает нам проспать до обеда.
- Да, как следует выспаться - это все, о чем я мечтаю, - кивнул Барак. - Ну и суматоху здесь устроили, - добавил он. - Никогда в жизни не видел такой прорвы съестных припасов и скота, предназначенного на убой. Представляю, с какой помпой сюда въедет король. А местные власти еще и пустились на всякие выдумки, чтобы его удивить.
- Эти павильоны мне что-то напоминают, - заметил я, сцепив пальцы. - А именно поле золотой парчи.
- Да я и не знаю толком, что это такое. Ведь это было так давно. Король тогда ездил в Кале встречать короля Франции.
- Верно. С тех пор прошло двадцать лет. В Гилдхолле есть картина, на которой тогдашнее торжество изображено во всех подробностях. Для встречи монархов были построены павильоны в точности такие же, как здесь. А вокруг натянуты огромные шатры из золотой парчи. Благодаря этим шатрам событие и получило свое название. Как видно, Лукас Хоренбаут решил воспользоваться старыми задумками.
- И все же я так и не понял, для чего нужны эти громадные павильоны.
- Наверное, в них будут проходить какие-нибудь торжественные церемонии. Так или иначе, ждать осталось недолго. Вскоре наше любопытство будет удовлетворено.
- А пока лучше воздержаться от лишних вопросов, - ухмыльнулся Барак.
- Рад, что вы это понимаете.
- Черт сюда принес леди Рочфорд. От этой ведьмы следует держаться подальше.
- Да, леди Рочфорд - на редкость неприятная особа, - произнес я, внимательно глядя на Барака. - Кстати, вам должно быть известно, что она помогла вашему бывшему патрону осуществить один из самых темных его замыслов.
Барак в ответ лишь сердито фыркнул. Пять лет назад, когда король вознамерился избавиться от Анны Болейн, Томас Кромвель использовал Джейн Рочфорд, дабы опорочить королеву и возвести на нее обвинение в прелюбодеянии. Из всех показаний против королевы свидетельство леди Рочфорд было наиболее ошеломляющим. Она заявила, что Джордж Болейн, ее супруг и брат королевы, находился со своей сестрой в кровосмесительной связи. У меня были веские основания полагать, что все эти обвинения отнюдь не соответствовали действительности и имели под собой политическую подоплеку. Многие очевидцы страшного процесса разделяли мою уверенность.
- Леди Рочфорд запятнала себя вероломным предательством, - продолжал я. - Правда, за это она получила щедрую награду. Ее сделали старшей фрейлиной королевы Джейн Сеймур. И этот высокий пост она сохранила при всех новых королевах - Анне Клевской и Кэтрин Говард.
- Только, похоже, близость к королевским особам не принесла ей счастья. Судя по ее злобному виду, она недовольна жизнью.
- Думаю, в глубине души эта женщина очень несчастна. Иначе она не стала бы бросаться на всех и каждого. Наверняка она сознает, что возбуждает в людях ненависть, а это, сами понимаете, не прибавляет бодрости духа. Нам остается лишь надеяться, что больше мы с ней не столкнемся.
- А вот короля вы точно увидите. Все об этом говорят.
- Возможно, так оно и будет. Хотя мне, говоря откровенно, трудно в это поверить.
- А еще вам предстоит возиться с этим заключенным в замке. Раз уж вы за это взялись.
- Да, это поручение, судя по всему, будет довольно хлопотным. Но я собираюсь следовать золотому правилу, о котором вы недавно упомянули, и не задавать лишних вопросов.
Заметив, что Барака терзает любопытство, я рассказал ему обо всем, что произошло в замке, о жестоких выходках Редвинтера и ярости Бродерика. Правда, я счел за благо умолчать о сочувствии, которое возбудил во мне узник, и о причинах этого сочувствия, столь прозорливо подмеченных тюремщиком. Когда я смолк, Барак устремил на меня задумчивый взгляд.
- Опытные тюремщики, умеющие обращаться с опасными преступниками, - большая редкость, - изрек он. - Граф Кромвель ценил подобных людей на вес золота. Я полагаю, вам стоит быть настороже и не сближаться ни с узником, ни с надзирателем. Иначе наживете бед на свою голову.
С этими словами Барак направился к дверям, перед уходом пообещав разбудить меня, когда настанет время обеда. Вскоре сквозь тонкую стену до меня донеслись его вздохи и скрип кровати. Я закрыл глаза и через несколько мгновений забылся сном. Мне снилось, будто отец зовет меня из соседней комнаты. Я слышал его голос отчетливо и ясно, но стоило мне броситься на зов, тонкая дверь моей каморки превратилась в тяжелую кованую дверь камеры Бродерика. Она была заперта, и я ничего не мог с этим сделать.
Барак обладал завидной способностью просыпаться в заранее намеченное время. Как бы сильно он ни устал, способность эта никогда его не подводила, и потому через несколько часов в мою дверь раздался стук, вырвав меня из плена тяжких сновидений. В комнате стоял сумрак, и, выглянув в окно, я убедился, что солнце уже клонится к закату. Выйдя в холл, я увидел там нескольких клерков и законников в черных мантиях. Все они были намного моложе меня. Один из них, тщедушного вида человечек, гревший руки у огня, поймал мой взгляд и ответил поклоном.
- Вы приехали сегодня, сэр? - осведомился он, с любопытством поглядывая на меня большими круглыми глазами.
- Да. Брат Шардлейк из Линкольнс-Инна к вашим услугам. А это мой помощник Барак. Мы прибыли сюда, дабы участвовать в разборе прошений, поданных на имя короля.
- Вот как.
Слова мои, судя по всему, произвели на него сильное впечатление.
- А я Пол Кимбер, сэр, - сообщил он с заискивающей улыбкой и вновь отвесил поклон. - Тоже из Линкольнс-Инна.
- Могу я узнать, какого рода поручения вы выполняете?
- Я служу в конторе по снабжению. Слежу за тем, чтобы контракты с поставщиками заключались должным образом. Эту работу я выполняю с самого начала путешествия и скажу вам честно, она изрядно меня утомила. За здешними варварами нужен глаз да глаз. Они понятия не имеют о том, что такое торговое соглашение и как его следует заключать, - заявил он с презрительным смехом.
- Не знаете ли, где мы можем пообедать? - осведомился я.
- В бывшей монастырской трапезной. Нам здесь приходится обедать в обществе простых клерков и плотников. Ну, тут уж ничего не поделаешь. Кстати, вам необходимо получить специальный ярлык, дабы все видели, что вы выполняете особое поручение.
- И где его можно получить, этот ярлык?
- В конторе управляющего двором. Вот только я понятия не имею, где она находится. С прибытием королевской свиты у чиновников прибавится дел, поэтому контору заблаговременно перевели в более просторное помещение.
- Надеюсь, мы найдем ее без особых затруднений.
Мы с Бараком вышли во двор. Я слегка вздрогнул, ибо в воздухе, пронизанном запахом дыма, отчетливо ощущалась сырость, свидетельствующая о близости реки. Несколько дочерна загорелых слуг задавали корм животным, теснящимся в загонах.
- Давайте снова пройдем через церковь, - предложил я Бараку. - Думаю, контора находится где-нибудь поблизости от дома аббата.
Мы снова вошли под гулкие церковные своды; сейчас, в сумерках, в церкви было темно и холодно и тишину нарушали лишь звуки, издаваемые стоящими в стойлах лошадьми. Выйдя через главную дверь, мы оказались в первом дворе. Рабочие по-прежнему трудились в поте лица, расписывая и украшая павильоны, которые хорошели буквально на глазах. Никогда прежде я не видел, чтобы строительство продвигалось так быстро. Несколько слуг осторожно сгружали с повозки лампы, в которых были укреплены толстые белые свечи. Некоторые палатки уже были залиты ярким светом.
- Они что, собираются работать всю ночь? - удивился Барак.
- Похоже на то. Остается надеяться, что дождь не нарушит их планы.
Громкое звяканье заставило меня оглянуться. Стекольщик Олдройд, которого мы утром видели в церкви, вел под уздцы свою огромную лошадь. Подобных гигантов выводят только в центральных графствах, и по силе и выносливости они не знают себе равных. Лошадь тащила повозку с высокими бортами, полную битого стекла.
- Вижу, сегодня вы поработали на славу, - обратился я к стекольщику.
- Да, сэр, весь день я не давал себе отдыха, - откликнулся Олдройд, коснувшись шапки.
Руку его сплошь покрывали мелкие шрамы; без сомнения, при таком ремесле без порезов не обойтись.
- В награду за труд мне позволили забрать стекла, вынутые из церковных окон, - сообщил он.
- И что вы намерены с ними делать?
- Все эти витражные стекла пойдут на украшение богатых домов. Каждому приятно, если в окне у него будет красоваться какой-нибудь диковинный зверь или там пахарь за работой. Новые витражи мало кому по карману, а эти обойдутся куда дешевле. Жаль только, мне приказали расплавить все те куски, на которых изображены монахи и святые, - помолчав, вздохнул стекольщик. - Страх до чего не хочется уничтожать такую красоту.
Олдройд осекся и бросил на меня встревоженный взгляд, как видно, сообразив, что сболтнул лишнее. Слова его вполне можно было истолковать как поношение церковной политики короля. Я успокоительно улыбнулся, давая понять, что не вижу в его замечании никакой крамолы. Стекольщик, казалось, хотел сказать что-то еще, но потом передумал и, низко склонив голову, двинул лошадь к воротам.
Я окинул взглядом двор, высматривая Лукаса Хоренбаута. Барак меж тем остановил нескольких прохожих, спрашивая, где находится контора управляющего двором. В ответ они лишь пожимали плечами и торопливо продолжали путь; даже на склоне дня все обитатели аббатства пребывали в величайшей спешке. Барак испустил тяжкий вздох и указал на караульную будку у ворот. Солдат, стоявший там, проверял документы у всех входивших в аббатство.
- Надо спросить у караульного. Уж он-то должен знать, где эта чертова контора.
Мы приблизились к воротам. Сержант в алом мундире королевской стражи проверял бумаги какого-то очередного возницы. Караульный был молод и высок, светлые, почти льняные волосы обрамляли открытое красивое лицо. Заглянув в его будку, я заметил на полке у окна Евангелие, специальное издание для малограмотных людей, снабженное подробными комментариями.
- Все в порядке, - сказал солдат, протянув вознице бумаги.
- Скажите, вам известно, где находится контора управляющего двором? - обратился к караульному Барак. - Мы недавно прибыли и умираем с голоду.
- Мне очень жаль, джентльмены, но я ничем не могу вам помочь. Эта контора сегодня переехала.
- Это мы уже слышали. Увы, никто не может сообщить нам куда.
- Если вы проголодались, купите у него по пирогу, - посоветовал солдат, указав на пирожника, предлагавшего свой товар плотникам.
Пироги шли нарасхват.
- Похоже, сегодня нам весь день придется питаться одними пирогами, - вздохнул Барак.
- Пироги - это лучше, чем ничего.
Барак поспешил к пирожнику. Тот приветствовал его поклоном. Здесь, на королевской территории, местные жители держались с приезжими куда почтительнее.
- Спасибо за дельный совет, - сказал я солдату.
- Не стоит благодарности, сэр. Сегодня здесь трудно что-нибудь найти. Везде страшная суматоха.
- Откуда вы родом, сержант? - спросил я, ощутив в его речи северный акцент.
- Из Кента, сэр.
- Так я и думал. Догадался по вашему произношению. Несколько лет назад я был в Кенте по делам.
- Большинство солдат, сопровождающих короля во время путешествия, родом из Кента. В пятницу вместе с королевской свитой сюда прибудет шестьсот кентских лучников, - с гордостью сообщил сержант. - Его величество знает, где живут его самые верные и надежные подданные.
- Я вижу, вы приобщаетесь к Слову Божьему? - осведомился я, кивнул на книгу, лежавшую на полке.
- Наш капеллан сказал, что всем нам нужно научиться как следует читать, - зардевшись, ответил молодой солдат.
- Он совершенно прав. Что ж, сержант, всего вам наилучшего, - кивнул я и присоединился к Бараку.
Стоя в стороне, мы с аппетитом поедали пироги и наблюдали за кипевшей повсюду работой. Зрелище было воистину впечатляющим: сотни ламп заливали двор ярким светом, отовсюду доносились возбужденные голоса, а наверху, на монастырских стенах, расхаживали часовые, вооруженные пиками и ружьями. Величественный силуэт церкви эффектно вырисовывался на фоне вечернего неба.
- Пожалуй, нам стоит вновь завалиться спать, - предложил Барак, покончив с пирогом.
- Полагаю, это самое разумное, что мы можем сделать. Ведь прошлую ночь мы провели без сна.
Мы вернулись в бывший монастырский лазарет. В холле было полно стряпчих и законников, но мы слишком утомились, чтобы заводить новые знакомства. Ответив кивками на приветствия, мы поспешили в свои каморки. Я растянулся на кровати и заснул, едва коснувшись головой подушки.
Проснувшись рано поутру, я сразу почувствовал, что усталость наконец отступила. Рассвет едва занимался, со всех сторон до меня доносился храп и вздохи спящих. Даже Барак, который редко вставал позже меня, еще не проснулся. Я бесшумно встал, оделся и, проведя рукой по собственным колючим щекам, понял, что мне необходимо побриться.
Во дворе, где еще не успел развеяться предутренний туман, не было ни души. Мысленно я отметил, что впервые с нашего приезда в аббатство здесь царит полная тишина, не нарушаемая ни криками рабочих, ни визгом пил, ни стуком молотков. Даже животные, казалось, дремали в своих загонах, над которыми поднимался пар, производимый их дыханием. Я пересек двор, направляясь к церкви. Ноги мои скользили по мокрой траве; должно быть, ночью прошел дождь. Шпиль и крыша церкви терялись в тумане.
"Всего пару лет назад в этот час монахи служили бы мессу, - пронеслось у меня в голове. - Голоса их, сливаясь в стройный хор, возносились бы к небу".
Я решил пройти через церковь и посмотреть, что делается в главном дворе. Пустое помещение, освещенное тусклым светом, проникавшим сквозь разбитые окна, производило гнетущее впечатление. Я подошел к стойлам, отыскал Сьюки и Предка, погладил их и поговорил с ними. Прежде чем я продолжил свой путь, какой-то скрип и звяканье привлекли мое внимание. Обернувшись, я увидел мастера Олдройда, который спозаранку принялся за свою работу.