Судья вынул из рукава связку монет. Тот выхватил ее из рук судьи с поразительным проворством и спокойно сказал:
– Вступительный взнос – полсвязки, но я приму от тебя и целую, голуба. Каждый день приходи в гостиницу "Красный карп" и гони десятую часть добычи. – Он протянул судье грязную деревянную бирку, на которой был выведен номер и какие-то тайные знаки, и добавил: – Вот тебе членская бирка. Желаю удачи!
Высокий головорез угрюмо посмотрел на сутулого старика.
– Если прикажешь… – начал он.
– Заткнись! – набросился на него атаман попрошаек. – Не забывай, что именно я выручил тебя, когда ты был изгнан из гильдии плотников! И вообще, что ты здесь бездельничаешь? Я же велел тебе ехать на Остров Трех Дубов!
Мао Лу пробормотал что-то о том, что сначала хотел повидаться со своим дружком.
Хитро улыбнувшись, одноглазый сказал:
– Знаю-знаю, с дружком в юбке! Он хотел поразвлечься со своей девочкой, а она прикинулась хворой. Потому-то сегодня он такой задира!
Мао Лу грозно выругался.
– Пошли отсюда, болван! – сказал он своему спутнику, и оба покинули помещение.
Судья Ди хотел продолжить разговор со столь высокопоставленным лицом, но главарь потерял к новому члену своей гильдии всякий интерес. Слуга почтительно проводил его до дверей.
Судья вернулся на свое место за столом. Слуга поставил перед ним миску с лапшой, кубок и присел с дружелюбным видом.
– Как неприятно, что вы друг друга не поняли, браток! Хозяин посылает тебе бесплатно кубок вина. Заходи к нам почаще!
Судья Ди торопливо съел заказанную лапшу и с удивлением нашел ее приятной на вкус. Он подумал про себя, что получил хороший урок. Если он еще когда-нибудь захочет, переодевшись, прогуляться по городу, он выберет роль странствующего лекаря или предсказателя. Потому что они остаются на одном месте всего лишь несколько дней и не объединяются в гильдии.
Съев лапшу, судья заметил, что рана в боку кровоточит. Он расплатился медяками и вышел.
Судья отправился в аптеку на рынке. Промывая рану, аптекарь заметил:
– Тебе повезло, приятель, – на сей раз ничего серьезного. Надеюсь, твоему врагу крепче досталось?
Он залепил рану пластырем, судья сунул ему пять медяков и направился в верхнюю часть города.
Когда Ди устало поднимался по лестнице, ведущей иа улицу, где располагались обнесенные стеной здания суда, хозяева лавок уже запирали ставни. Выйдя на ровную дорогу перед судебным подворьем, судья облегченно вздохнул.
Убедившись, что никого из охранников нет поблизости, он быстро перешел улицу и проскользнул в узкий переулок, куда выходила боковая калитка. Вдруг судья резко остановился и прижался к стене. Впереди он увидел человека, который, наклонившись над замком, внимательно его осматривал.
Судья напряг свое зрение, чтобы лучше разглядеть, чем же тот занят. Ди не видел лица человека – оно было обмотано черным шарфом. Внезапно человек выпрямился и посмотрел вдоль переулка. Он увидел судью и повернулся, чтобы убежать. Но Судья Ди тремя прыжками догнал его и схватил за руку.
– Оставьте меня, – воскликнул незнакомец тонким и нежным голосом. – А не то я закричу!
Изумленный судья отпустил руку. Перед ним была женщина!
– Не тревожьтесь! – торопливо сказал судья. – Я сам – из судейских. А вы кто?
Женщина недолго поколебалась, а потом сказала дрожащим голосом:
– Вы похожи на бродягу!
– Я выходил, переодевшись, чтобы последить кое за кем! – сказал судья, едва сдерживая гнев. – Расскажите-ка, что вы здесь делаете!
Женщина опустила шарф. Это была юная, очень привлекательная особа с умным лицом.
– Я должна повидать судью. У меня к нему срочное дело.
– Почему бы тогда не пройти через главный вход? – спросил Судья Ди.
– Никто из служащих в суде не должен знать, что я пришла к судье! – торопливо ответила девушка. – Я надеялась привлечь внимание служанки и попросить ее проводить меня в покои судьи.
Глянув на Ди с подозрением, она спросила:
– А чем вы докажете, что сами вы из судейских?
Тот достал ключ из рукава и отпер им калитку.
– Я – Судья Ди! – сказал он. – Следуйте за мной.
Дыхание девушки стало прерывистым. Она затараторила быстрым шепотом:
– Мое имя – Пух Ивы, я – дочь Хан Юнг-хана, Ваша Честь! Отец послал меня к вам, на него напали, он ранен и просит вас поскорее прийти. Он сказал мне, что лишь Ваша Честь должны знать об этом, дело – чрезвычайно важное!
– Кто же напал на вашего почтенного отца? – спросил судья в замешательстве.
– Тот, кто убил Цветок Миндаля, ту бедную куртизанку! Пожалуйста, пойдемте к нам, Ваша Честь, – это недалеко.
Судья, зашел во внутренний двор. Он сорвал с куста, что рос у стены, две красные розы. Затем снова вышел в переулок, , запер калитку и протянул цветы девушке.
– Воткните себе в волосы, – приказал он, – и указывайте дорогу к своему дому!
Девушка исполнила его приказание и тронулась вдоль по переулку. Судья следовал за ней на расстоянии нескольких шагов. Если б ночная стража или запоздалый прохожий встретили их, то подумали бы, что это "ночная бабочка" ведет гостя к себе.
Очень скоро судья и девушка подошли к роскошным воротам особняка Хан Юнг-хана. Девушка торопливо обвела судью вокруг дома и подошла к дверям, ведущим на кухню. Она вытащила из-за пазухи маленький ключ и отперла дверь.
Через небольшой садик они прошли к боковому флигелю. Пух Ивы открыла дверь и жестом пригласила судью войти.
Всю заднюю стену небольшой, но богато обставленой комнаты занимала широкая и высокая лежанка резного сандалового дерева. На лежанке среди огромного числа шелковых подушек помещался Хан.
Свеча в серебряном подсвечнике, стоящая на чайном столике у окна, освещала его бледное изможденное лицо. Увидев человека в столь не подобающем месту одеянии, он испуганно вскрикнул и хотел встать.
– Не бойтесь, это я, ваш судья! – торопливо сказал Судья Ди. – Куда вы ранены?
– Его сильно ударили в висок, Ваша Честь! – сказала Пух Ивы.
Когда судья опустился на табурет рядом с лежанкой, она подошла к чайному столику и взяла полотенце из таза с горячей водой. Обтерев им лицо своего отца, она указала на его правый висок. Судья Ди наклонился вперед и увидел страшный багровый кровоподтек.
Пух Ивы осторожно приложила к виску горячее полотенце. Теперь, когда она скинула свою черную накидку, судья увидел, что она очень красива и изящна. Нежный взгляд, который она бросила на отца, свидетельствовал о ее любви и заботе.
Хан смотрел на судью широко открытыми, испуганными глазами. Он очень изменился со времени их сегодняшней встречи – от его былой надменности не осталось и следа. Под затуманенными глазами лежали тяжелые мешки, вокруг рта обозначились морщины.
– Я очень благодарен вам, Ваша Честь, – прошептал он, – что вы столь скоро посетили мой дом. – Он бросил тревожный взгляд на дверь и окно и прошептал еще тише: – Это люди из Белого Лотоса!
Судья Ди выпрямился на своем табурете.
– Белого Лотоса? – воскликнул он недоверчиво. – Совершенная чушь! Эта секта была искоренена много лет назад!
Хан медленно покачал головой. Пух Ивы подошла к столику, чтобы заварить чай. Судья пристально, недоверчиво посмотрел на хозяина дома. "Белым Лотосом" звалось общество заговорщиков, раскинувшее свою преступную сеть по всей стране. Его целью было свержение Императорской Династии. Движение возглавляли недовольные из высших чиновников, которые утверждали, что Небеса даровали им неземную власть.
Они говорили также, что Небесное Право Императорской Династии совершенно исчерпано, и следует приискать замену. Огромное количество болезненно честолюбивых, исполненных порока чиновников, главарей разбойничьих банд, дезертиров и бывших каторжников вступили в тайное общество, имевшее свои отделения по всей Империи.
Их коварные планы стали известны властям, своевременно принятые суровые меры подавили заговор в зародыше. Главари заговора были казнены вместе с семьями, все члены преступного общества были приговорены к смерти.
Несмотря на то, что все это случилось еще в предыдущее царствование, попытка переворота настолько потрясла всю Империю, что даже теперь мало кто отваживался упоминать это опасное и ужасное наименование. Впрочем, судья никогда не слыхал о попытках возродить это злодейское движение против Царствующей Династии.
– Так что же все-таки произошло? – спросил он.
Пух Ивы протянула чашку чаю судье, а другую отдала своему отцу. Хан жадно осушил чашку и начал рассказывать:
– После ужина я обычно недолго прогуливаюсь перед буддийским храмом, наслаждаясь вечерней прохладой. Я всегда выхожу один. Сегодня, как и всегда, там было весьма малолюдно. Когда я проходил мимо ворот храма, навстречу мне попался паланкин, который несли шесть носильщиков. Вдруг сзади на голову мне набросили тяжелую ткань. Я даже не успел ничего понять – мне завязали руки за спиной и подняли в паланкин. Ноги мои связали веревкой. Судя по всему, паланкин несли очень быстро. Я ничего не слышал из-под плотной накидки и чуть было не задохнулся. Я стал лягать стенку паланкина, тогда кто-то немного ослабил накидку, и я смог дышать свободнее. Точно не знаю, как долго продолжалось наше путешествие, думаю – около часу. Затем паланкин опустился на землю. Двое мужчин грубо бросили меня вниз и понесли по лестнице. Я услышал, как отворилась дверь. Меня опустили на землю, разрезали веревку на лодыжках и втолкнули внутрь помещения. Там меня посадили в кресло и сдернули тряпку с головы. – Хан глубоко вздохнул и продолжил рассказ: – Я обнаружил, что сижу за квадратным столом черного дерева, в маленькой комнате. Напротив сидел мужчина в зеленом халате, плечи и голову его скрывал белый капюшон с прорезями для глаз. Ошеломленный, заикаясь, я стал протестовать. Но человек сердито ударил кулаком по столу, и…
– Какая у него рука? – перебил его Судья Ди.
– Не знаю, Ваша Честь! На нем были толстые охотничьи перчатки. Вообще не было никаких признаков, по которым я смог бы его опознать. Зеленый халат свободно висел на нем, делая его фигуру мешковатой, капюшон приглушал его голос. Он оборвал мои протесты и прорычал: "Это – предупреждение тебе, Хан Юнг-хан! Той ночью танцовщица рассказала тебе кое-что, чего не должна была говорить. Ты знаешь, что с нею стало. Ты очень мудро поступил, Хан, ничего не сказав судье, очень мудро! Белый Лотос весьма могуществен, что доказала казнь твоей любовницы Цветка Миндаля!"
Хан потрогал кровоподтек на виске кончиками пальцев. Пух Ивы поспешила к нему, Но он покачал головой и продолжил жалобным голосом:
– Я не имел ни малейшего понятия, о чем говорит этот человек, Ваша Честь! Танцовщица – моя любовница, подумать только! Да вы сами знаете, что на той пирушке она почти не разговаривала со мной! Я рассердился, услышав от него такую нелепость, а он засмеялся. Смех его, доложу я вам, звучал сквозь маску очень зловеще! "Не лги, Хан! – прошипел он. – Это бесполезно. Сказать, что она тебе сообщила? Послушай! Она сказала: я должна с вами встретиться! Опаснейший заговор зреет в городе!" Когда я взглянул на него, ошарашенный подобной несуразицей, он продолжил со зловещим смешком: "Тебе нечего ответить, Хан? Учти, Белому Лотосу все известно! И мы, как ты видишь, способны на все. Внемли моему приказу и забудь ее слова. Так будет лучше!" Он подал знак тому, кто стоял за моей спиной, и добавил: "Помоги этому распутнику забыть все, и не будь излишне вежлив!" Я получил страшный удар по голове и потерял сознание. – Хан глубоко вздохнул и закончил рассказ: – Когда я пришел в себя, я увидел, что лежу у задней калитки своего дома. К счастью, вокруг никого не было. Я с трудом поднялся, и мне удалось добраться до своего кабинета. Я позвал свою дочь и приказал ей немедленно идти к вам, Ваша Честь. Но никто не должен знать о том, что я вам рассказал! Речь идет о моей жизни! Я убежден, что у Белого Лотоса везде есть свои шпионы, даже в суде!
Хан откинулся на подушки и закрыл глаза.
Судья Ди в задумчивости погладил свои виски и сказал:
– Опишите комнату!
Хан открыл глаза. Он наморщил лоб и задумался. Через некоторое время он ответил:
– Я мог видеть только ту часть, которая находилась передо мной. У меня сложилось такое впечатление, что я нахожусь в небольшой шестиугольной комнате. Можно было подумать, что это – садовый павильон, но воздух там был слишком спертым. Единственный предмет обстановки, кроме стола, запомнившийся мне, – это бюро у стены, за стулом, где сидел человек в капюшоне. Еще, мне кажется, там были выцветшие зеленые драпировки на стенах.
– Вы имеете представление, – спросил Судья Ди, – в каком направлении вас несли похитители?
– Очень смутное, – ответил Хан. – Сначала я был настолько ошеломлен нападением, что не обратил на это внимания, но я уверен, что в основном мы придерживались восточного направления. Я думаю, мы спускались по склону, а остальные три четверти пути двигались по равнине.
Судья Ди поднялся; Рану в боку пощипывало; он стремился скорей вернуться домой.
– Ценю, что вы незамедлительно доложили мне обо всем! – сказал он. – Я склонен считать, что кто-то над вами подшутил. У вас есть враги, которые могут отважиться на столь бесцеремонную шутку?
– У меня вообще нет врагов! – возмущенно воскликнул Хаи. – И какая тут может быть шутка? Позвольте заверить вас, что тот тип говорил совершенно серьезно!
– Я думаю все же, что это была только шутка, – спокойно возразил Судья Ди. – Дело вот в чем. Я пришел к выводу, что танцовщицу убил кто-то из гребцов. Среди них я приметил одного негодяя, которому было явно не по себе во время допроса. Я думаю, будет лучше всего допросить его со всей строгостью!
Лицо Хана просветлело.
– Разве я не говорил вам того же, Ваша Честь? – воскликнул он с нескрываемым торжеством. – Как только мы услышали об убийстве, я и мои друзья сразу поняли, что убийцей является один из гребцов. Да, теперь-то я понимаю, что мое похищение – всего лишь дурацкая и злобная шутка. Я поразмыслю, кто бы мог проделать со мной этот трюк!
– И я со своей стороны попробую что-нибудь разузнать об этом, – ответил судья. – Очень осторожно, само собой. И если что-нибудь станет мне известно, то дам вам знать.
Хан выглядел очень довольным. Улыбнувшись, он сказал своей дочери:
– Привратник уже спит, так что проводи Его Превосходительство до главных ворот, доченька! Не подобает правителю нашего уезда покидать этот дом, словно вору, через задние ворота!
Он скрестил свои пухлые руки на животе и с глубоким вздохом откинулся на подушки.
Глава 10
Очаровательная девица показывает судье семейные реликвии; доверительный разговор под надзором Будды
Пух Ивы кивком головы позвала за собой Судью Ди, и они прошли в темный, хоть глаз коли, коридор.
– Я не рискнула зажечь свечу, – прошептала девушка, – рядом спят жены отца. Но я проведу вас и так!
Судья почувствовал, как ее маленькая ладонь нащупала его руку. Она потянула его за собой; шелковое платье коснулось его одежды, и Ди почувствовал, что от девушки исходит тонкий аромат орхидей.
Когда они вышли в большой, выложенный каменными плитами внутренний двор, Пух Ивы отпустила его руку. Двор был залит лунным светом. Судья заметил справа от себя полуоткрытую дверь. Луч света исходил из нее. Густой запах индийских благовоний висел в неподвижном воздухе.
Судья остановился и спросил девушку:
– Мы можем пройти туда так, чтобы нас никто не заметил?
– Да, – ответила Пух Ивы. – Это – наша домашняя часовня, посвященная Будде, ее строил мой прадед. Он был благочестивый буддист и оставил строгий наказ, чтобы лампада на алтаре горела и днем и ночью и чтобы эта дверь никогда не запиралась. Там никого нет, не хотите ли заглянуть внутрь?
Несмотря на усталость, Судья Ди с готовностью согласился. Он подумал, что не следует упускать возможности побольше разузнать об авторе загадочной шахматной задачи.
Большую часть маленькой часовенки занимал массивный алтарь из кирпича, примыкавший к задней стене. На передней стенке алтаря висела квадратная таблица из зеленого нефрита, больше трех локтей в длину и ширину, с резной надписью. Венчала алтарь прекрасная позолоченная статуя Будды, сидящего, скрестив ноги, на троне в виде лотоса. В полумраке, под самым потолком, судья едва различал его безмятежно улыбающееся лицо.
На стенах часовни были изображены эпизоды из жизни Будды. На полу перед алтарем лежала круглая подушечка для удобства молящихся. Масляная лампа стояла на изящно сработанной чугунной подставке.
– Эта часовня, – сказала Пух Ивы с явною гордостью, – была построена под личным присмотром моего прадеда. Он был очень мудрым и добрым человеком, Ваша Честь! Он стал легендой в нашей семье! Он никогда не принимал участия в литературных экзаменах; он предпочитал жить здесь в уединении и посвящать весь досуг своим весьма разнообразным занятиям. Поэтому люди прозвали его Отшельник Хан!
Судье понравилось, с каким воодушевлением девушка рассказывает о своем прадеде. Теперь так мало молодых женщин, чтущих семейные традиции.
– Я, кажется, припоминаю, – сказал он, – что Отшельник Хан был еще и великим шахматистом. Вы и ваш отец, наверное, тоже увлекаетесь шахматами?
– Нет, Ваша Честь, – ответила девушка, – мы, напротив, любим карты и домино. Шахматы отнимают слишком много времени, и в них можно играть только вдвоем! Ваша Честь заметили эту надпись, вырезанную на нефрите? У Отшельника Хана были золотые руки; он был в том числе и искусным резчиком. Он сам вырезал эту надпись!
Судья подошел к алтарю и вслух прочитал:
ТАК СКАЗАЛ СВЕТ НЕСУЩИЙ: ЕСЛИ ТЫ, СМЕРТНЫЙ, ПОТРУДЯСЬ, РАЗГАДАЕШЬ МОЕ СОКРОВЕННОЕ ПОСЛАНИЕ И ЗАХОЧЕШЬ СЛЕДОВАТЬ ЗА МНОЙ, ТЫ ДОЛЖЕН НЕУСТАННО ПРОПОВЕДОВАТЬ ВЫСШУЮ ИСТИНУ. ТЫ ПОГРУЗИШЬ ВНУТРЬ КАЖДОГО ИЗ ЖИВУЩИХ ЭТИ СВЯТЫЕ СЛОВА, ВЕДУЩИЕ КО СПАСЕНИЮ, – ВСЕЙ БОЛИ И СКОРБИ МИРА, ЧТО УГНЕТАЕТ ИХ, ПОПРОСТУ НЕ СУЩЕСТВУЕТ. ЭТИ СЛОВА ВЫРАЖАЮТ ВЫСШУЮ ПРАВДУ. ТЫ, ПРОПОВЕДУЯ ИХ, ВОЙДЕШЬ ВО СВЯТЫЕ ВРАТА НИРВАНЫ И, СПАСАЯ ДРУГИХ, ОБРЕТЕШЬ ПОКОЙ.
Судья одобрительно кивнул и сказал: