Дом Попова находился дальше от города чем усадьба Раисы Петровны Вальх, и был в другой стороне, верстах в тридцати. Ехали по хорошо укатанной, грунтовой дороге, по обеим сторонам от которой простирались поля, в воздухе пахло ночной прохладой и полевыми травами, особенно был ярок запах горькой полыни. Небо уже начало рассыпать свой жемчуг, и некоторые звезды, кажется, подмигивали путникам. Олечка была одета в красивое, белого цвета платье, с коротким рукавом и прямым подолом, курчавые волосы просто падали вниз, до плеч, на затылке были заколоты коралловым гребнем и покрыты прозрачной вуалью. Сергей, в тон своей спутнице, облачился в бежевый костюм, с жилетом, и обул белые туфли на низком каблучке. Их повозка мягко покачивалась на рессорах, по дороге их обогнало несколько больших экипажей, и несколько таких-же, двухколесных повозок.
- Так вот, - продолжала девушка, а Сергею было безумно интересно слушать, кажется что Олечка будет говорить все что угодно, а он все-равно будет слушать. - дом у него по образцу европейских замков, только в миниатюре, с башенками, арками, высокие окна, а ограду ему построили на манер крепостной стены. Во дворе постройки разные, старший Попов большой оригинал, должна сказать, одевается по моде прошлых веков, носит шляпы со страусиным пером. Младший, Григорий, тот во Франции свел знакомство с одним из русских эмигрантов, тот когда-то эмигрировал в Америку, потом переехал во Францию. В Америке он состоял в обществе Елены Блаватской, переехал во Францию и создал свое общество, на подобие американского. - вот они заехали в кокой-то хутор, во дворах залаяли собаки. - Поповка, - пояснила Олечка. - хутор раньше Поповым принадлежал. Григорий Васильевич начал посещать собрания, а когда его батеньку, по возрасту, сняли с должности, - следующие слова Олечка сказала с какой-то ехидной ноткой в голосе. - а может и по здоровью, - и голосок ее снова защебетал. - он и русского этого с собою забрал. Тот говорит всем что он из древнего рода, кой попал в немилость к правящей династии, и представители его вынуждены были покинуть родину. - Олечка посмотрела на Сергея и мило улыбнувшись сказала. - Лично я в это не верю. - снова перевела взгляд вперед и продолжила. - Но как бы то ни было, здесь они организовали общество, и пригласили сюда какого-то немца, сильного медиума. И вот уже пол-года все мои ровесники, да и люди старшего возраста, посещают эти собрания, каждую пятницу, в доме Попова.
Хутор проехали, Сергей оторвал взгляд от прелестного личика и осмотрелся, в стороне от хутора, примерно в версте виднелся стоящий особняком, точно замок, только не большой, скорее крепость, освещенная огнями фонарей.
- А как их зовут? - Сергей снова повернулся к милому личику.
- Кого?
- Ну, эмигранта и немца.
- А, Андрей и Унге. Андрей, он глава общества, решает кого в какой ранг возводить, заведует финансовыми о организационными вопросами, ассистирует Унге. Унге, он как-бы духовный центр, проводит сеансы, читает, - девушка задумалась, и скорее спросила, чем сказала. - молитвы? - потом подумала немного, и продолжила. - Там интересная система, места и ранги присваивают за взносы, а не за, я не знаю, способности. - она отняла праву ручку от вожж и повернула нежную ладонь вверх. - Мне кажется это странным. Все собираются в большом зале, ждем опаздывающих, ведем беседы, подают напитки и закуски, - девушка перестала подгонять лошадь, и та еле шла, за этот отрезок пути она хотела закончить свои пояснения. - после, как все соберутся, в отдельных помещениях готовимся, одеваем балахоны и маски. - она спохватилась вспомнив важную деталь. - А перед этим Андрей собирает взносы. - она наклонилась к юноше, и тот вдохнул восхитительный аромат ее сладких духов, сердце забилось сильнее. - Твоя маска кленовая, самая темная, это значит что ты непосвященный, моя немного светлее, из дуба, я "принята", у Унге и Андрея золоченые. Если честно, - она снова миленько улыбнулась. - меня в принятые возвели только из-за маменьки, я так думаю, старый Попов вообще хочет ее руки просить. - и она засмеялась. - Связь налаживает, ну а когда маменька откажет, скорее всего захочет Григория на мне женить.
- И ты согласишься? - Сергей пытался придать голосу максимум безразличия, но это плохо получилось.
- Нееет, - засмеялась Олечка. - Он мне не по душе! - и она с улыбкой посмотрела на Сергея.
Они прервали свой разговор, подбежал лакей, Олечка бросила ему вожжи, а Сергей соскочил с повозки и помог спустится своей спутнице. Сейчас он чувствовал последствия дневной прогулки, вместе с плечом болели внутренние мышцы бедер, а кожу на них натерло седлом, но юноша стойко переносил неудобства. Олечка дала ему сверток, и еще один остался у нее в руках.
Дом был красив, хозяин обладал вкусом, двор освещен фонарями, а в большом зале от яркого света даже заболели глаза. Здесь было человек пятьдесят, а может и больше, люди разного возраста Все из высшего сословия, это сразу бросилось в глаза. Вдоль драпированных стен, на паркетном полу, стояли длинные столы с угощением, под потолком с лепниной сновали лакеи, в углу квартет музыкантов играл тихую музыку, с ненавязчивой мелодией.
- Ольга Григорьевна! Как мама? Мои наилучшие пожелания!
- Здравствуйте! Рады вас видеть! Как матушка? Большой привет Алексею Николаевичу!
- Ольга Григорьевна! Добрый вечер!
Люди постарше здоровались и расшаркивались, а кто по-моложе, просто кивали в знак приветствия. Олечка каждому вежливо отвечала. Кто ее спутник, так никто ни разу и не поинтересовался, а Олечка не сочла нужным представлять каждому Сергея. Все присутствующие были одеты в хорошие, модные костюмы, а барышни в красивые платья из дорогих тканей, некоторые даже поразили столичного жителя. Но среди прочих выделялся один, в возрасте, статный и с высоко поднятой головой, он подобно павлину прохаживался среди гостей, в странном костюме, с широкополой шляпой, из которой торчало длинное, пышное перо. На нем был двубортный, открытый камзол, с широкими рукавами и невероятно широким воротом, кружевная рубашка и так-же кружевной галстук, и синие, обтягивающие бриджи до колен, от колен вниз были натянуты белые гольфы, а на ноги обуты черные, лакированные туфли на деревянной подошве, которая стучала во время ходьбы по паркету. Павлин увидел Олечку, и направился к ней, Сергей заметил господина в синем и сразу догадался кто это. Девушка переменилась в лице, но сразу-же, взяв себя в руки, натянула фальшивую улыбку, Сергей первый раз ее видел такой, видимо Попов не был симпатичен девушке.
- Доброго вечера, Ольга Григорьевна! Уже так поздно, я боялся что вы не прибудете. Мы сейчас уже будем начинать. - голос его нарочно звучал торжественно, и Сергей отметил про себя что этот пожилой человек плут. - Как маменька? - он деловито задрал голову, поддался вперед и высоко подняв брови заморгал, Сергею это показалось забавным.
- Доброго вечера, Василий Леонидович. - Олечка нарочно говорила визгливым голосом, пытаясь выказать несуществующий восторг. - Маменька племянника в гости дождалась, прошу, Сергей Александрович Глов.
- Добрый вечер! - Сергей потянулся для приветствия, но вовремя отдернулся и тем самым избежал неловкости, павлин странно отреагировал на слово "племянник", и как-то недобро посмотрел на юношу.
- Доброго вечера! - Попов скромно кивнул, и снова обратился к девушке. - А как в общем? - и хитро прищурился и без того морщинистым лицом.
- В общем у маменьки, и у Алексея Николаевича все ооочень хооороооошоооо! - на "Алексей Николаевич"-девушка сделала особый акцент, а последние два слова и вовсе протянула с насмешливой улыбкой.
Василий Леонидович, изменился в лице, поджал губы, кивнул и стуча своими башмаками убрался прочь. Сергей не понимал сюжета сцены, которую перед ним разыграли, и вопросительно посмотрел на девушку. Олечка посмотрела на него и улыбнулась, но уже по настоящему и сказала:
- Я потом все поясню. Пройдем туда, - она кивнула на одиноко стоящую пару. - я кое с кем тебя познакомлю.
Юноша был одет в черный, красивый костюм, стройный и худой, как Сергей. Девушка так-же в черном платье, с пышным подолом и в высоких перчатках, худая и стройная. Они были схожи между собой, как бывают схожи брат и сестра, и были примерно одного возраста с Сергеем.
- Мария Сергеевна Стрельникова, Артур Владимирович Коншин, - по очереди представила Олечка пару. - Сергей Александрович Глов.
- Очень приятно, можно просто Артур. - и юноша с приветливой улыбкой подал правую руку.
- Мария. - улыбаясь подала руку девушка.
- Прошу, Сергей. - он пожал руку юноши и поцеловал ручку его спутницы.
- Не ожидала вас увидеть. - сказала Олечка. - Вы еще не уехали?
- Да я батеньке с делами, подсобить решил. Сама понимаешь, скоро осень. В сентябре, в первых числах уже поедем. А вы стало быть племянник Раисы Петровны?
- Точно так. - с легким поклоном отвечал Сергей Артуру.
Их беседа оборвалась, высокий голос торжественно произнес:
- Мы собрались здесь, по нам ведомым причинам, - говор затих, и под высоким потолком раздавался только этот голос. - дабы узреть могущество и силу, неведомого мира! - говорил стройный человек, лет тридцати с худым лицом и черными волосами.
Он стоял возле квартета музыкантов, в нескольких метрах от Сергея, и тот не мог его разглядеть. По залу пошло три человека, в черных балахонах и темно-бежевыми масками на лицах, перед собою каждый нес черный ящик из дерева, с прорезью на верхней крышке. В прорезь присутствующие бросали деньги, Олечка, Сергей опустил свое приношение, Мария, Артур и человек пошел далее. Сергей огляделся, павлина нигде не было видно.
- Посвященные, принятые и гости, - торжественно вещал человек. - прошу приобщится к таинству потусторонних сил.
Все молча повернулись и пошли, женщины в один край, мужчины в другой.
- Прошу за мной. - тихо сказал Артур и повел Сергея к двери в углу зала.
Они спустились по каменным ступеням лестницы, видимо в подвал, и последовали по длинному, с низким потолком коридору, по обеим сторонам, на стенах, совсем рядом были двери, Сергей насчитал более десяти с одной стороны, а они не дошли еще и до средины прохода. Артур остановился и показал на одну из дверей:
- Эта кажется свободна, одевайте балахон и маску, и проходите дальше по коридору. - он показал в конец коридора, там тоже была дверь. - Ни с кем не разговаривайте, куда следовать вы поймете.
Сергей зашел в узкую комнатку, там было темно, только на выступе стены горела тусклая свеча, он развязал сверток который ему вручила Олечка и извлек маску из темного клена, атласный балахон. "Когда она успела?" - подумал Сергей рассматривая обшитые края и капюшон, еще днем это был просто кусок ткани. Он-то не знал что это сделала дочь Антипа, Валечка, для нее это дело нескольких минут.
Облачившись в свой наряд он вышел из комнаты и последовал по коридору, сзади послышались шаги, Сергей обернулся, к нему шел человек в таком-же балахоне и в маске из светлого дерева. Человек прошел мимо даже не повернувшись, Сергей последовал за ним. За дверью в конце коридора оказался еще один короткий, узкий проход, который вывел юношу в большой зал, с низким потолком, серой парчой на стенах, и черным деревянным полом. По периметру, вдоль стен стояли стулья, а у стены, противоположенной двери через которую вошел Сергей, стоял большой, высокий стол, с тремя стульями. Ряды стульев стояли в метре от стены, а между стеной стульями находились метровые подсвечники, всего около десяти, свечи которых тускло освещали помещение, и несмотря на светлый потолок в зале стоял полумрак. Большинство стульев были заняты людьми в балахонах, с масками на лице. Сергей подумал что все одинаковые, и отличаются только цветом маски, осмотрелся, выбрал стул и присел. Люди молчали, а Сергей помня наставление Артура не решался заговорить.
Вот все стулья уже заняты, из невидимой двери, которая видимо скрыта за парчой, вошли три человека в золоченых масках и в черных балахонах, выстроились перед столом, лицами в зал, разом положили, каждый свою, три книги на поверхность стола, и разом опустились на свои места.
Сеанс
- Ядро, Всемирного, Братства! Последователи Теософии! - вещала маска справа. - Мы, здесь собрались, - нарочито растягивая сою речь паузами и остановками. - дабы узнать Истину! - Сергею показалось что он слышит тот-самый голос, что приглашал их сюда.
Юноша аккуратно осмотрелся, все маски сидели неподвижно, прорези деревянных глаз смотрели прямо перед собой, балахоны скрывали все тело и нельзя было узнать кто есть кто. "Где Оля?" - подумал Сергей, он провел глазами по видимой ему области пространства.
- Мы скрываем лица свои! - продолжал вещать голос. - Дабы не лица наши передают природу, а дух который видим только посвященным.
"Теософия."- подумал юноша, слово показалось ему знакомым, но он не мог вспомнить его значение. Он почувствовал странный аромат, как будто потянуло дымком. Благовония? Он где-то слышал, или читал, что все восточные йоги, ракши да и прочие используют в своих….Так, о чем это он? Ах, да! Йоги, так вот…. Звон, мелодичный звон, интересно, он один его слышит? Звенело много колокольчиков, со всех сторон. На заднем фоне, где-то далеко голос что-то говорил. Точно! Пиво, но после пива не слипается во рту, не хочется пить и в голове приятно шумит… Ой, все прошло, в воздухе неприятно пахло жженым, колокольчики умолкли, хотелось пить, аж язык прилип к небу, и в висках пульсировала кровь, Сергей чувствовал как накатывается тупая, головная боль.
- …через плату в этой жизни мы получим очищение кармы, нужно тратить, быть посвященным, иначе душа наша будет томится… - вторил голос.
"Сколько времени прошло? И один ли я это чувствовал? А может это наваждение?" - Сергей слышал что на таких сеансах люди часто впадают в бессознательное состоянии и им мерещится всякое.
- …откинуть лживое учение, переписать историю, ведь мы потомки великих….- голос не затихал, и на ровной, необычной частоте, продолжал вещать.
Сергею показалось что он чувствует вибрацию исходящую от слов, они прямо проходят сквозь него, и это ему не понравилось. Теперь процесс изменился, тот, который сидел посредине, начал читать из книги, на другом языке, а говоривший до этого проповедь начал переводить. Точно! Проповедь! Сергей не был глубоко верующим, его натура тянулась к философии и он имел свои взгляды на религию, но в церквях тем не менее бывал. Эта речь была похожа на проповедь!
Тот, по центру, тихим голосом читал, расслышать его было трудно, сидящий рядом переводил. До чего-же противна эта тупая боль! И как хочется пить! Сергей попытался сглотнуть слюну, но тщетно. Он заметил что все маски устремили прорези глаз в сторону стола, и лишь одна смотрит прямо, и хоть лица и не видно, но кажется что персона скрывающаяся за ней не особо увлечена происходящим. Нельзя сказать что атмосфера в зале была тяжелой, или напряженной, но в воздухе чувствовалась гнетущая сила, сила сковывала волю, и путала мысли. Еще юноша отметил что почти все маски из светлого дерева, кроме него, еще, может быть три, или две темного, остальные светлее, и некоторые золоченые.
Тот, по центру тихо бубнил. "Кажется английский."- юноша расслышал несколько слов.
- …погубила их распущенность и вера в собственное величие, забыли они свое предназначение а идеи были извращены… - перевел тот, первый.
Сергею стало не по себе, а вот остальные начали легонько покачиваться в такт голосу. Сергей прислушался, и правда! Голос говорил нараспев. Ах! Эта тупая боль!
- А теперь, все кто хочет быть ближе, кто желает стать выше, сделав шаг своей душой! - "Видимо это все."- Сергей понял что сеанс он провел в своих мыслях, не слушая проповеди. - Останьтесь в зале. Посвященных и всех кто выше, я прошу с собою! Все кто присутствовал уже может считать себя принятым, и помните, что ваша карма будет чиста ровно на столько, сколько вы готовы принести в жертву ее чистоты! Мы всегда открыты для спасения вашего разума!
Основная масса людей встали и последовали вереницей к столу, начали скрываться за невидимой дверью. Сергей встал, один человек зашел в "мужской" коридор, три персоны последовали, видимо, в "женский", трое остались сидеть. Оставив желающих стать посвященными, юноша проследовал к двери, через которую около часа тому назад вошел сюда.
* * *
Из коридора с множеством дверей Сергей поднялся в зал, здесь было пусто, кроме него только три человека находились в комнате, Олечка, какая-то дама и мужчина. Сергей направился к ним, мужчина в этот момент поцеловал руку дамы и проследовал к выходу.
- Ааа! - приветливо улыбаясь протянула женщина. - Сергей Александрович Глов! - и она протянула руку, одетую в высокую перчатку.
Юноша взглянул на незнакомку, лет тридцать с виду, рост ниже среднего, можно сказать что полная дама, с круглым лицом и полными щеками, одета в черное платье с пышным подолом, и, очевидно, носит корсет. Сергей легонько взял предложенную руку, наклонился, но целовать не стал, улыбка дамы стала менее приветливой.
- Екатерина Васильевна Попова! Дочь владельца этого замка. Очень приятно! - она кивнула головой, голос показался Сергею немного писклявым, даже визгливым.
- Искренне рад! - пытался попасть в тон любезности юноша, из-за пересохшего горла его низкий голос стал сиплым.
- Могу вам что-то предложить?
- Я бы не отказался от стакана воды.
- Воды!! - вскрикнула дама, так что Сергей аж дернулся, а в ушах зазвенело.
- Как матушка? - Екатерина Васильевна улыбаясь говорила с Олечкой, а Сергей пытался найти сходство между этой дородной дамой, и тем павлином.
- Спасибо, хорошо. Как ваш батюшка? Вы знаете, мы его встречали, но побеседовать не успели. - Сергей не верил своим ушам! Эта девочка, Олечка, еще ни разу не говорила с такой фальшью в голосе! Принесли воду, юноша утолил жажду, стало лучше, даже головная боль перестала пульсировать, но неприятное чувство осталось.
- Вы знаете, после Франции ему трудно привыкнуть, но все-же он старается. Мне с Григорием, право сказать тоже.
- Я надеюсь что вы уже скоро станете частью нашего общества! А сейчас прошу простить, нам пора!
- Как жаль! - с напускной грустью сказала Екатерина Васильевна. - Покойной ночи!
- Всего доброго!
Когда вышли на свежий воздух Сергею и вовсе стало хорошо, ночная прохлада сняла воспаление и голова прошла. Сколько же он не ел? Да и высыпался нормально, кажется, еще в Москве. Олечка очевидно была тоже голодна, так как по прибытию домой они сразу последовали на кухню, там стояло красивое, глиняное блюдо, расписанное цветами мака и гроздьями рябины по черному полю. На блюде лежал черный хлеб, копченый балык, вареный язык и соленое сало с прослойкой. Рядом стояли две маленькие, совсем крохотные плошечки, одна была заполнена ароматным соусом из томатов и свежей зелени, а вторая тертым салом, скорее смальцем, смешанным с чесноком. Довершал все это богатство вкуса кувшин квасу, с пряным, медовым вкусом.