Если отравить посла СССР в доме отдыха – это опасно, то как можно было его скрытно изъять из дома отдыха "так, чтобы никто посторонний не знал"? А персонал дома отдыха, у которого неизвестно куда пропал посол СССР в Китае? А отдыхающие, с которыми Бовкун-Луганец уже перезнакомился и которым ничего не говорил про отъезд ночью?
А как должен был реагировать персонал и отдыхающие, узнав о том, что посол недели через две после того, как он внезапно пропал, якобы найден под домом отдыха мертвым в неизвестно откуда взявшейся машине? А как должен был прореагировать начальник гаража и механик, узнав, что их машина валяется под Цхалтубо с неизвестно откуда взявшимся в ней послом СССР в Китае?
А как должна была в июле 1939 г. прореагировать расследующая все случаи насильственной смерти прокуратура? Ведь всего год назад, весной 1938 г., все прокуроры СССР читали в газетах показания на суде бывшего наркома внутренних дел СССР Г. Ягоды:
"Из прошедших на суде допросов ясна фактическая сторона совершенных террористических актов. Я хочу остановиться на политической стороне дела.
Во-первых, – убийство Кирова. Как обстояло дело? В 1934 г., летом, Енукидзе сообщил мне об уже состоявшемся решении центра "правотроцкистского блока" об организации убийства Кирова. В этом решении принимал непосредственное участие Рыков. Из этого сообщения мне стало совершенно известным, что троцкистско-зиновьевские террористические группы ведут конкретную подготовку этого убийства.
Излишнее здесь говорить, что я пытался возражать, приводил целый ряд аргументов о нецелесообразности и ненужности этого террористического акта. Я даже аргументировал тем, что за совершение террористического акта над членом правительства в первую очередь ответственность несу я как лицо, ответственное за охрану членов правительства. Излишне говорить, что мои возражения не были приняты во внимание, не возымели своего действия. Енукидзе настаивал на том, чтобы я не чинил никаких препятствий этому делу, а террористический акт, – говорит он, – будет совершен троцкистско-зиновьевской группой. В силу этого я вынужден был предложить Запорожцу, который занимал должность заместителя начальника Управления НКВД, не препятствовать совершению террористического акта над Кировым. Спустя некоторое время Запорожец сообщил мне, что органами НКВД был задержан Николаев, у которого были найдены револьвер и маршрут Кирова. Николаев был освобожден. Вскоре после этого Киров был убит этим самым Николаевым.
Когда Енукидзе передавал решение контактного центра об убийстве Кирова, я выразил опасение,что прямой террористический акт может провалить не только меня, но и всю организацию. Я указывал Енукидзе на менее опасный способ и напомнил ему, Енукидзе, о том, как при помощи врачей был умерщвлен Менжинский. Енукидзе ответил, что убийство Кирова должно совершиться так, как намечено, и что убийство это взяли на себя троцкисты и зиновьевцы, а наше дело – не мешать.
Что касается безопасного способа умерщвления при помощи врачей, то Енукидзе сказал, что в ближайшее время центр обсудит, кого именно из руководителей партии и правительства нужно будет убить этим способом в первую очередь.
После назначения Ежова народным комиссаром внутренних дел было совершенно ясно, что вся деятельность нашей группы, а также "правотроцкистского блока" будет вскрыта. Ежов уже начал разгром кадров заговорщиков и, конечно, мог добраться до центра блока, и до меня, в частности.
И вот, во имя спасения нашей организации, во имя спасения Рыкова, Бухарина и других, мы решили убить Ежова. Отравление производил Буланов, он об этом суду рассказал. Я некоторые моменты в его речи отрицаю, но они не меняют факта и не меняют существа".
Что, настоящий Рапава на глазах людей Вышинского будет повторять подвиги Запорожца и Ягоды, зная, что в стране уже пересмотрены дела осужденных в 1937-1938 гг., на свободу выпущено 330 тыс. человек, но зато из кадров НКВД вычищено и частично уже отдано по суд около 25 тыс. сотрудников?
И как прокуроры должны были бы посмотреть на отравление посла СССР или на гибель его при странных обстоятельствах в автокатастрофе? Ведь они знали, что единственный свидетель убийства Кирова – его телохранитель – погиб именно в автокатастрофе, когда сотрудники НКВД везли его на первый допрос. Ну, какой бы дурак в НКВД повторял почерк только что разоблаченных терактов врагов народа из НКВД?
Зачем надо было возить жертву в Москву и обратно? Почему было не задавить его машиной в Москве? Не сбросить в пропасть во время горной прогулки на Кавказе? Не утопить во время купания в море? Это какой-то нарочито идиотский план, выдуманный Руденко, и даже Катусев с ним согласился только из прокурорской солидарности.
Карпов, кстати, эти глупости отверг и решил их заменить собственными, но об этом позже. А сначала подробности того, как "убивали" посла с женой. Кроме Берия, "давшего приказ", в этой комедии три действующих лица: уже упомянутый Рапава и два "убийцы" – Влодзимирский и Церетели. Рассмотрим их показания, состряпанные людьми Руденко.
Сцену убийства "Влодзимирский" описал так: "Муж и жена, уже как арестованные, были привезены из внутренней тюрьмы и помещены нами в вагоне, в разных купе. В пути, когда поезд шел от Цхалтубо в Тбилиси, я вывел из купе сначала мужа, и Миронов с Церетели убили его ударом молотка по затылку. А затем я вывел женщину, которую тоже Церетели и Миронов убили молотками".
Сначала немного географии. Это в 1953 г., когда Руденко стряпал дело, уже можно было из Москвы через Кутаиси доехать до Тбилиси. Но до войны железнодорожная ветка Адлер-Сухуми еще не была построена, поэтому ездили по маршруту Москва-Баку-Тбилиси-Кутаиси. В 1939 г. так, как описал следователь, "допрашивавший Влодзимирского", проехать было ну никак нельзя! Тем более, что и железнодорожной линии от Цхалтубо до Кутаиси тоже не было!
А следователь, который стряпал дело Церетели, усомнился, что в поезде, в разгар курортного сезона едущем на юг, можно "секретно" залить кровью двух жертв коридор вагона, поэтому "Церетели" эту сцену излагает так: "Старшим группы был Влодзимирский. Помню, что вагон был необычным, в нем был даже салон, всего в вагоне было пять человек – нас трое и мужчина с женщиной.
Не доезжая до Кутаиси, мы ликвидировали этих лиц. Влодзимирский молотком убил женщину, а я молотком ударил мужчину, которого затем придушил наш сотрудник".
Если "Влодзимирского" можно понять так, что заключенных везли в купированном вагоне вместе с пассажирами (иначе чего стесняться и не убить в купе?), то "Церетели" подчеркивает, что ради удовольствия убить именно в поезде посла с женой молотками какой-то член Политбюро выделил им свой салон-вагон. Вопрос о том, почему нельзя было убить супругов прямо в той машине, в которой их нашли, ни Руденко, ни следователи задать себе не догадались. Зачем нужно было убивать в поезде, чтобы потом на глазах сотен пассажиров сгружать из вагона трупы? Почему нельзя было их вывести из вагона и посадить в машину? Это-то ведь не вызвало бы подозрения…
Далее "Влодзимирский" показывает: "На одном из полустанков нас встретил с двумя автомашинами Рапава. Мы вынесли трупы и, поместив их в одной из машин, отвезли на дорогу к обрыву у крутого поворота дороги. Затем шофер разогнал машину, на ходу выскочил, а машину с трупами повернул к обрыву, и она с ними свалилась под откос и разбилась".
Но "Церетели" поездку в автомобиле не помнит: "Этот сотрудник сложил тела в мешки и перенес их в машину. Рапава же в соответствии с полученным заданием организовал "автомобильную катастрофу".
Теперь, если вы обратили внимание, образовалось противоречие с "показаниями Рапавы". Он-то утверждал, что трупы сгрузили в Тбилиси и сразу же похоронили, а в Кутаиси отогнали неизвестно где взятую пустую машину и сбросили под откос. А "Влодзимирский" утверждает, что довезли трупы до Кутаиси, посадили в машину и сбросили в пропасть.
Карпову это не понравилось, и поэтому он дает совершенно другие "показания Рапавы", хотя он со Столяровым и Катусевым пользуются вроде одним и тем же "делом Берия". По В. Карпову Рапава на самом деле показывал так:
"Мне было приказано подготовить инсценировку гибели Бовкун-Луганца и его жены в автокатастрофе. Я встретил поезд в районе Кутаиси. Бовкун-Луганец и его жена были уже мертвы. Мы погрузили трупы в машину и выехали на дорогу Кутаиси – Цхалтубо. На шестом километре дороги – машину с трупами пустили под откос. И создали видимость, что пострадавших увезли в Тбилиси (чтобы по трупам не обнаружили, как они были убиты до этой катастрофы)".
И вообще В. Карпову не нравится эта история с перевозкой супругов в Москву и обратно. Поэтому он (правда, уже не цитируя, а от себя) убеждает своих читателей, что ни в какую Москву супругов Бовкун-Луганец никто не возил и все было не так:
"Дальше, как уже известно читателям, эта группа (Влодзимирский с Церетели – Ю.М.) приехала в Цхалтубо и привезла арестованных уже до их приезда полпреда и его жену в вагон и поместила их в разных купе".
Тут, надо сказать, В. Карпов излишне забрехался, дело в том, что, как я уже написал, до войны железнодорожной ветки Цхалтубо-Кутаиси еще не было, и посадить в вагон там было просто невозможно, почему Бовкун-Луганец и ехали из Цхалтубо в Тбилиси через Кутаиси в машине.
И, кстати, о машине. Ни Руденко, ни Катусев, ни Столяров с Карповым не хотят обращать внимание на вопрос – как "убийцы" объяснили прокурорам и Госавтоинспекции, откуда она взялась и кто был за рулем? Ведь ни в одном показании состряпанного Руденко "дела Берия" нет ни слова о шофере – был ли он и куда делся?
Думаю, дело в том, что когда Руденко выдумывал для Берия теракт, то его сотрудники посмотрели только некрологи о смерти Бовкун-Луганца в центральных газетах. Поэтому они и заставляли подследственных писать показания (или сами их писали) об убийстве только супругов Бовкун-Луганец. А надо было посмотреть и местные газеты, которые тоже написали о трагической смерти в автокатастрофе отъезжающего после отдыха из Цхалтубо в Тбилиси посла с супругой. Газеты "Заря Востока" через сутки после автокатастрофы 10 июля 1939 г. поместила следующий документ:
Акт
об аварии машины, повлекшей гибель
тт. И.Т. и Н.В. Бовкун-Луганец
В ночь на 8 июля с.г. легковая машина ГАЗ-А, в которой следовали полпред СССР в Китае тов. И. Т. Бовкун-Луганец и его жена Н. В. Бовкун-Луганец, потерпела аварию на 7-м километре от Кутаиси по Цхалтубской дороге.
Машина шла по прямой дороге с небольшим подъемом. Свернув внезапно резко вправо, в сторону оврага глубиной 12 метров, машина пошла под откос и, ударившись о земляной бугор, перевернулась на левый бок.
Авария произошла в результате того, что у продольной рулевой тяги, в месте крепления ее у рулевой сошки, отвернулась незашплинтованная пробка. Рулевая тяга сошла с места крепления, и машина потеряла управление.
При аварии погибли тт. И. Т. и. Н. В. Бовкун-Луганец и водитель автомашины т. Б. А. Чуприн.
Техническая комиссия: К. Кадагишвили, Мамаладзе,
ст. госавтоинспектор Г. Гвания".
А ведь все следователи, фабриковавшие "показания" Рапавы и Влодзимирского, описывая, как машину сбрасывали в пропасть, ни словом не упоминают ни о каком водителе Чуприне. Он откуда взялся, его где били молотками по голове? Вот ведь, уроды, не могут простого дела сфабриковать так, чтобы их дурость сразу же не бросалась в глаза!
То, что ни один из кающихся "убийц" – Рапава, Влодзимирский и Церетели – во время "следствия" "не вспомнили" о том, что обязаны были знать безусловно – о водителе, – доказывает, что эпизод с "убийством" супругов Бовкун-Луганец является фальшивкой, в которую могут поверить либо предавшие СССР бывшие капээсэсовцы в звании генерал-лейтенантов юстиции, либо люди с уровнем умственного развития, как у демократов.
Но в "деле убийства полпреда в Китае" люди Руденко хотя бы попробовали найти мотив, зачем его убивали. Если вы вспомните "показания Рапавы" в изложении Столярова, то там он утверждает, что этого "врага народа" надо было тайно убить якобы для того, чтобы его "подельщики" из советского посольства в Китае не сбежали за границу и вернулись в СССР. Это опять идиотство.
Если бы речь шла о ЦРУ или какой-нибудь польской Дефензиве, то удивляться было бы нечему. Но ведь ОГПУ-НКВД имело к тому времени колоссальный опыт по заманиванию в СССР врагов. Давайте вспомним хотя бы операции "Трест" или "Синдикат", когда не то что своих изменников, а и британского шпиона А. Рейли и известнейшего эсера-боевика Б. Савинкова заманили в Союз и арестовали. Но ведь для этого ОГПУ никого не убивало, даже имитируя несчастный случай. Убить – это заведомо лишить себя возможностей провести такую операцию. Если бы Бовкун-Луганец был действительно изменником, то его бы по примеру операции "Трест", не трогая, заставили бы писать письма своим соучастникам в Китай и этими бы письмами их оттуда выманили. А если он для этих целей был не нужен, то его просто судили бы в назидание другим послам. Вот почему я и утверждаю, что придуманный Руденко мотив – это не мотив, а идиотство.
Убийство непорочной жены
Однако в следующем теракте, который Руденко приписал Берия, и такого мотива нет. Руденко обвинил Берия в том, что тот, якобы в угоду Сталину, дал команду убить жену маршала Г. И. Кулика (правда, тогда он был еще командармом первого ранга).
Ее якобы тайно на улице схватили, подержали тайно в тюрьме, потом отвезли к палачу, и тот по устному приказу Берия ее убил, а труп куда-то дел. Зачем, почему? Этого никто не знает, поскольку у Руденко на этом эпизоде фантазия исчерпалась полностью. Остается думать, что в 1940 г., последнем предвоенном году, НКВД совершенно нечем было заняться. Интересно и то, что фактическим убийцей в этом случае был палач, но к нему-то по "делу Берия" ни у кого претензий не было.
Предварительно пара слов, о чем идет речь. 5 мая 1940 г., за два дня до присвоения Г. И. Кулику звания маршала, его жена якобы вышла из дому к зубному врачу и исчезла. 8 мая Кулик заявил об этом НКВД и вплоть до "раскрытия заговора Берия" жена Кулика находилась в розыске. И как вы поняли, спасибо прокурору товарищу Руденко, что он "раскрыл" это "убийство", правда, как ни тужился, но не смог раскрыть его мотивов.
И я бы тоже, наверное, ничего по факту исчезновения жены Кулика (нет трупа – нет убийства) не смог бы предположить, если бы не Герой Советского Союза, полковник, Секретарь Союза писателей СССР, писатель и историк В. Карпов. Он, как я уже отмечал, написал упомянутую книгу "Расстрелянные маршалы" и, к нашему счастью, рядом с ним в это время не оказалось родственной души, которая бы сказала: "Дедушка Володя, не надо, не пиши эту галиматью на Сталина и, упаси Господь, не печатай ее!". И Карпов написал (правда, не совсем понятно – это он сам написал эту книгу или его поехавшая крыша).
К примеру, в предыдущем разделе Катусев и Столяров понимали, что акт о гибели Бовкун-Луговца начисто опровергает весь бред о его якобы убийстве, и этот акт не привели. А простодушный Карпов, утверждая хрущевскую версию о якобы убийстве Бовкун-Луганец, акт печатает в подборке документов, видимо, совершенно не понимая, что в акте написано. (И вообще у Карпова люди живут навстречу времени. Он, к примеру, приводя уйму документов, доказывает, что к разгрому советских войск в Крыму весной 1942 г. маршал Кулик совершенно не причастен, поскольку он в документах об этих событиях вовсе не упоминается. Так что Сталин несправедливо разжаловал его в генерал-майоры за оставление Керчи в ноябре 1941 г., хотя после этого Сталин все же доверил разжалованному Кулику командование 54-й армией в октябре 1941 г.).
В. Карпов для нас просто находка – фактов он приводит уйму, а то, что он их не понимает, нам не помеха. Так вот, огорченный тем, что у "убийства" жены Кулика никто не видит мотива, В. Карпов его нашел. Оказывается, это И. В. Сталин, известный развратник и насильник, возжелал непорочную жену ближнего своего маршала, а она ему отказала. Вот Сталин ее и приказал убить. Как все просто и убедительно! Для полковника.
Но я "академиев" Генерального штаба не заканчивал, видимо, именно поэтому у меня все же появились по поводу такого мотива некоторые вопросы. И их довольно много.
В своих "исследованиях" В. Карпов опирается на источники чистой правды – на мемуары старых проституток, которых в их молодости якобы изнасиловал Сталин. Тогда почему же Сталин не изнасиловал заодно и жену Кулика, раз она ему "зараза, отказала два раза", – как поется в современной "демократической" песне?
Кстати, о разах. Дело в том, что большую часть своего исследования В. Карпов посвятил вопросу – мог ли Сталин хоть когда-нибудь в своей жизни видеть эту прекрасную женщину. И с помощью 90-летнего свидетеля, вопреки показаниям более молодых свидетелей, Карпов установил – было такое! Один раз Сталин даже говорил с женой Кулика! На его дне рождения. А раз говорил – значит, влюбился! Все – мотив убийства доказан! Но мне почему-то этого мало. А где доказательства того, что эта прекрасная женщина, которая раньше никому принципиально не отказывала, вдруг отказала Сталину?
Но шутки-шутками, а Карпов нарыл довольно много фактов и о Кулике, и о его жене, в девичестве Кире Симонич. Карпов утверждает, что ее отцом был сербский граф, хотя у сербов много чего было, но единственно, чего не было – это дворянства. И якобы этот отец был у царя то ли генералом, то ли адмиралом по части контрразведки. И неплохой, видимо, был специалист этот генерал-адмирал, поскольку большевики, при страшной нехватке командных кадров для Красной Армии, его сразу же после революции и расстреляли. Бедная вдова с шестью взрослыми детьми (два сына и четыре дочери) открыла в Петрограде кафе, где все дочери, по утверждению Карпова, работали официантками. Должен сказать полковнику, что в России, пожалуй, до Великой Отечественной женщине не полагалось работать официанткой – это была сугубо мужская профессия.
Поэтому лучше об этом написать в общем: дескать, в молодые годы Кира Симонич работала в заведении своей мамаши. Кем работала – уточнять не будем. Но, видать, она и вправду была неплоха, поскольку в конце-концов вышла в 1925 г. замуж за старого, но богатого еврея и даже родила ему сына. Однако НЭП заканчивался, в 1928 г. еврея с семьей отправили в ссылку. Правда, уже в 1929 г. Кира с мужем и сыном приезжает из ссылки отдохнуть на курорт, и тут с ними знакомится Кулик. Кулик отбивает у бывшего богатого еврея жену (правда, сына ему оставляет) и везет ее к себе домой – в Москву. Тут у него тоже есть жена (№2) с дочерью, и они некоторое время живут вместе, пока Кулик не выхлопотал второй жене две комнаты в другом районе и не отселил ее вместе с дочерью.