Саламанка
Талавера был в бешенстве.
- Вы ведете нечестную игру, фра Альварес! Нужно ли вам напоминать о нашем договоре? Следует ли мне напомнить вам условия?
- Падре, - слабо возразил секретарь Торквемады, - я сообщал вам все, что знаю сам. Вы должны мне верить.
- Ложь! Вы должны были ежедневно информировать меня о малейших событиях, но после той последней информации больше не сообщили ничего!
- Не могу же я специально для вас выдумывать новости, - несколько смущенно выговорил Альварес. - На сегодняшний день мы так и не выяснили, какую цель преследуют эти люди. Ни намека.
- Невероятно! Чем же занимается донья Виверо? Альварес вытер выступивший на лбу пот.
- Откровенно говоря, я не в состоянии вам ответить. Думаю, она делает, что может. Но что вы хотите? Противники у нее очень сильные.
Талавера в гневном молчании уставился на собеседника, потом внезапно спросил:
- Где они сейчас?
- По последним данным, в окрестностях Касереса.
- И все?
- Больше ничего, уверяю вас.
Талавера, глубоко вздохнув, уставился в стену перед собой. Он правильно сделал, припугнув этого слабака… Окрестности Касереса… Нужно немедленно известить Диаса.
Окрестности Касереса
Эзру лихорадило. Его завернули в два покрывала, но тело старого раввина все равно сотрясала сильная дрожь. Мануэла, склонившись над ним, вытерла ему мокрый лоб.
- Только это не хватало! - чертыхнулся Сарраг. - Будто нам мало того, что меня искалечили! Если хотите мое мнение, то самым мудрым будет вернуться обратно в ту харчевню в Касересе!
- И речи быть не может! - возразил Эзра. - Мы должны ехать дальше.
- А я что, предлагал все бросить? Просто вам нужен уход. Вам нужно отдохнуть в нормальных условиях, под крышей. Скоро солнце раскалит равнину добела, и ваша болезнь усилится.
- Вот уж вряд ли. Жара усиливает потоотделение и способствует уменьшению лихорадки. И вообще это о моем здоровье идет речь! Так что едем дальше.
- Если бы удалось найти какие-нибудь подходящие лекарственные растения, то мы сварили бы ему декокт. Даже розы сгодятся. Если их растереть и смешать с хиной, получается чудотворное питье.
- Это не розы вам надо искать, а название нашего следующего пункта назначения, - пробурчал раввин. - Чем раньше мы туда попадем, тем лучше.
- Вы правы, - согласился араб. - Давайте закончим расшифровку этих проклятущих ребусов.
Он процитировал:
- Неподалеку от
здание не есть пентаграмма, хотя и является союзом неравных. Вы говорили, фра Варгас, что в древние времена пентаграмма была символом знания.
- Да. У древних пентаграмма означала знание. Один из ключей к Высшему Знанию. Некоторые маги использовали и используют ее для своих целей.
Сарраг чуть приподнялся:
- Тут два направления, которые нам надо проработать: идею силы и знания, которые воплощает эта геометрическая фигура, и идею взаимодействия разных элементов - союз неравных.
Мужчины погрузились в задумчивое молчание, а Мануэла время от времени тревожно озирала окрестности. Она боялась, что вот-вот из темноты выскочит слуга-араб или его сообщники, готовые изрубить их на кусочки. И диву давалась, почему они еще не попытались этого сделать. Кто - не считая Варгаса - смог бы оказать им сопротивление? У Саррага одна рука не действует, а раввин вообще едва на ногах стоит.
- Думаю, ответ содержится в следующей фразе, - заявил вдруг монах.
- О какой фразе идет речь? - поинтересовался шейх.
- Вот об этой: Стены его содержат девственную или оплодотворенную материю, и его величественная тень падает на Фисон, Тихон, Тигр и Евфрат. Если мы вычислим, что это за "материя", то получим еще одну подсказку.
- Девственную или оплодотворенную… - принялся размышлять вслух Сарраг. - А не может идти речь о женщине?
Мануэла не удержалась от смеха.
- Вы считаете, что женщина - это "материя"?
- Все зависит от того, как Баруэль использует этот термин. Что такое материя, как не субстанция, твердая, упругая, подвижная, делимая?
- А живое существо - это делимая субстанция?
- Почему нет? Проблема лишь в том, что, разделенное, оно уже не будет живым.
Варгас немного поразмыслил, а потом сообщил:
- Мне кажется, в данном конкретном случае слово "материя" может означать нечто иное, чем природный или созданный человеком элемент. Но мы рассмотрим этот вопрос позже. Займемся лучше следующим: его величественная тень падает на Фисон, Тихон, Тигр и Евфрат. Здесь двух мнений быть не может. Это четыре реки, вытекающие из потока, текшего в Эдеме. Из Эдема выходила река для орошения рая; и потом разделялась на четыре реки.
- Ну и где связь между этими реками, пентаграммой и материей, девственной или оплодотворенной?
- Она есть. И ее нам тоже еще предстоит найти. И все же я задаюсь вопросом, не пытается ли Баруэль указать нам на скрытую под всем этим картину.
- И какую же? - вопросил Сарраг.
- Да попросту сады Эдема.
- Действительно, такое вполне возможно.
- Остается фраза, над которой вы не сочли нужным задуматься, но которая, тем не менее, напрямую связана с Эдемом, - заметил раввин. - Его величественная тень падает… Я совершенно убежден, что это тень от дерева. Я имею в виду Древо Жизни.
- Древо Жизни? - усомнился Варгас.
- Ну да. Разве не его еще называют Древом Познания?
- Возможно, вы и правы. Но нужно еще выяснить причину, по которой Баруэль увлекает нас на это путь.
Они замолчали, слушая тихое бормотание ветра, играющего листвой кустарников.
- По-моему, я нашла… - внезапно сообщила Мануэла. - Здание, расположенное вблизи собора, - это, скорее всего место, где обучают.
Мужчины потеряли дар речи.
- Отсюда и девственная или оплодотворенная материя, - торопливо пояснила она. - Меня, которая всегда любила читать, эта "материя" навела на мысль о книгах. Девственные, с пустыми страницами, и оплодотворенные - заполненные записями. Знание, Высшее Познание. Книги. Разве вы не заметили, что Баруэль все время делает упор на термины, связанные с познанием? И вполне логично, что здание, которое не есть пентаграмма и расположенное подле собора, это либо школа, либо…
- Университет! - перебил ее Варгас в порыве лихорадочного энтузиазма. - А что до "союза неравных", то это очень даже применимо к способным и менее способным ученикам. Саламанка! - вскинул он руки победным жестом. - Саламанка и тамошний университет! Самый высший дом знаний и культуры во всей Испании!
Араб не без восхищения поглядел на Мануэлу.
- Хвала Аллаху за способности, которыми он вас одарил, сеньора Виверо! - И вскричал: - Ребе, мы отправляемся в Саламанку! Город врачей и ученых! И сумеем вас вылечить! Вы довольны?
Но вопрос остался без ответа. Эзра дрых без задних ног.
ГЛАВА 21
Кто начинает с мечты и сумасшествия, отлично знает, куда идет: к мечте и сумасшествию. Но это разум втягивает нас в авантюры.
Paulham, Entretien sur des faits divers
От Kacepeca до Саламанки они добирались шесть дней - на три дня больше, чем требовалось. Они не проехали и часа, как раввин потерял сознание и свалился с лошади. Когда он пришел в себя, то был настолько слаб, что не мог сесть в седло.
Они уложили его в тени дерева и принялись терпеливо ждать, когда к нему вернутся силы. И через какое-то время услышали, как Эзра в полубреду тихонько бормочет молитву:
- Признаю перед Тобой, Боже, мой Бог и Бог моих предков, что выздоровление мое и смерть моя в Твоих руках.
- Да что он несет?! - рявкнул Сарраг.
Варгас с Мануэлой не ответили. Эзра тем временем продолжал:
- Да будет воля Твоя полностью излечить меня. А если умру, пусть смерть моя послужит искуплением всех грехов, что свершил я перед Тобой.
- Он бредит, - констатировал шейх.
Но на этот раз преувеличенно ироничный тон не смог скрыть волнения араба.
- Слушай, Израиль, Бог - Всесильный наш, Бог Один!
Шейх опустился на колени возле больного и резко проговорил:
- Самуэль Эзра, вы думаете, сейчас время молитвы? Раввин, приоткрыв один глаз, едва слышно ответил:
- Другое имя… Назовите меня другим именем…
- Другим именем? - переспросил подошедший Варгас. И прошептал арабу на ухо: - Это бред…
- Умоляю… - простонал Эзра.
Монах с шейхом недоуменно переглянулись.
- Но это же совершенно очевидно, - сказала Мануэла. - Он хочет, чтобы его назвали по-другому.
- Глупость какая! Для чего?
- Понятия не имею! Но что вы теряете?
- Вы именно этого хотите? - спросил францисканец. Больной в знак согласия опустил веки.
Варгас колебался.
- Да имен сколько угодно! - потерял терпение Сарраг. - Абдалла, Мухаммед, Тарек…
Но монах жестом остановил его.
- Отныне, - торжественно проговорил он, опустившись на колени подле раввина, - имя твое будет Рафаэль.
Эзра вроде бы согласился.
- Но вы дали ему ваше имя! - изумился Сарраг.
- И что с того? Это первое, что пришло мне в голову. Время шло. Раввин спал глубоким сном. И только когда солнце уже было в зените, он пошевелился и открыл глаза.
- Вам лучше? - озабоченно спросила Мануэла. Старый раввин нашел силы улыбнуться.
- Да…
- Ну и напугали же вы нас!.. - пробурчал араб. - Я уж думал, нам придется рыть вам могилу по такой жаре! Хвала Аллаху.
- Не поможете мне сесть?
Шейх подхватил его за плечи и прислонил к дереву.
- Вы быстро приходите в норму. Можно подумать, вас излечила перемена имени! Кстати… Что это на вас нашло?
- Вы сочтете это утверждение ребячеством, но в Талмуде сказано, что тот, кто меняет свое имя, меняет и судьбу, - совершенно серьезно ответил Эзра. Он благодарно улыбнулся Варгасу: - Вы не могли сделать лучшего выбора… Вы знаете, что означает Рафаэль?
Монах сознался в своем невежестве.
- Всевышний исцеляет.
- Вот уж действительно, я при всем желании не нашел бы ничего более подходящего. А это новое имя не придало вам достаточно сил, чтобы сесть на лошадь?
Эзра покачал головой.
- Но мы же не можем торчать тут вечно. Нам просто необходимо засветло добраться до ближайшей деревни.
- Я могу посадить его перед собой, - предложил шейх. - Это единственный выход. - Он протянул раввину руку: - Вставайте. Мы вам поможем.
Раввин поморщился.
- Если бы это зависело от меня…
- Ага, но решаем мы! Пошли!
Они снова отправились в путь. Судя по всему, смены имени с Самуэля на "Всевышний исцеляет" явно не хватило, чтобы прогнать болезнь. Передышка оказалась недолгой. Едва они добрались до долины Тахо, как пришлось снова останавливаться. Эзру лихорадило и тошнило, он опять совершенно обессилел. Они уложили его на берегу. Шейх, сняв с себя накидку, смочил ее в прохладной воде, обернул в нее раввина и положил его на солнцепек. Сарраг объяснил, что испарение воды охладит тело и снизит температуру. И он не ошибся. Два часа спустя раввин уже был в состоянии продолжить путешествие.
На смену пустынному ландшафту пришли зеленые пейзажи Веры. У подножия Сьерра-де-Гредос простирались поля апельсиновых деревьев, фиговых пальм и зеленели дубовые леса, где лениво бродили стада кабанов. Уж не вид ли этих млекопитающих, носителей всех мыслимых пороков, вызвал у Эзры очередной приступ? Он снова обессилел. Но в этот раз провидение пришло им на помощь в виде маленьких красновато-коричневых плодов, напоминавших passiflora incarnata и которые, опять же по утверждению шейха, обладали целебными свойствами. Проигнорировав возражения Эзры, он безжалостно скормил ему горсть, а себе несколько штук втер в рану. Совпадение то было, или ягоды действительно помогли, но Эзру перестало трясти. Переночевав, они отправились дальше и к концу дня добрались до ущелья Бехар и городка с таким же названием, втиснутого в мавританские крепостные стены. Райский уголок в центре ада. Там они и остановились, чтобы дать Эзре возможность восстановить силы. Три дня спустя, в самый полдень, когда вовсю пекло солнце, они въехали под звон соборных колоколов в Саламанку.
Оказалось, что найти пристанище не так просто. Почти все постоялые дворы занимали студенты, в большом количестве съехавшиеся сюда со всех концов Испании и Европы.
В конце концов они отыскали харчевню неподалеку от монастыря Де-Лас-Дуэньяс, между Калле де Сан-Пабло и Каса де Абрантес.
Как только они устроились, Варгас отправился на поиски доктора Мигеля Валлата, который, по словам трактирщика, был одним из лучших городских врачей. Врач пришел, осмотрел пациента, прослушал, изучил мочу и прописал столь странное лечение, что было единодушно решено, что доктор Валлат сущий коновал, коему не место в медицине. В доказательство тому Варгас с Саррагом - с согласия Эзры - пренебрегли рекомендациями врача, и через сорок восемь часов старый раввин пошел на поправку.
В эту ночь, четвертую с момента приезда в Саламанку, Варгас поднял кубок и провозгласил:
- Л'хаим, ребе! За жизнь! На иврите я знаю только это, но никогда не думал, что оно будет так кстати!
- Л'хаим, друг мой! А я никогда не думал, что так привязан к жизни. Как только подумаю, что совсем недавно посмел заявить шейху, что с радостью встречу час своей кончины… Становится стыдно за себя.
Он был еще бледным, сильно исхудал, но темные глаза опять сверкали. Он осторожно выпрямился на лежанке и чуть насмешливо обратился к Мануэле:
- Вот видите, как мужчины падают под малейшим порывом ветра, тогда как вы, так называемые хрупкие создания, нерушимо стоите на ногах.
- Нерушимо? Ну, вы и скажете! Может быть, мы физически и выносливее вас, но у любой медали есть оборотная сторона. Если тело и крепкое, то с сердцем дело обстоит совсем иначе. Оно куда более уязвимо, чем у мужчин.
Эзра собрался ответить, когда дверь резко распахнулась, и появился ибн Сарраг. Судя по его взъерошенному виду, он только что сделал какое-то важное открытие. Подойдя широким шагом к изголовью раввина, он встал перед ним и подбоченился.
- Советую вам подниматься, ребе Эзра. Если, конечно, хотите, чтобы мы добрались до конца нашего путешествия.
- И что вы нашли?
- Пифагора…
Увидев три пары воззрившихся на него вопросительных глаз, он снизошел до объяснения.
- Теперь совершенно очевидно, что все дело в пентаграмме. Это она привела нас сюда, и она же приведет к третьему треугольнику. Фра Варгас сообщил нам, что пентаграмма воплощает знание и ключ к Высшему Знанию. И был прав. Но это не все. Пентаграмма - не просто геометрическая фигура. Она тесно связана с древнегреческим философом и математиком, которого я только что назвал. - Шейх уселся и продолжил: - Думаю, всем вам известно, кто такой Пифагор, но все же позвольте мне вкратце рассказать об этом человеке. Увидите, что это отнюдь не без пользы. Его имя, что само по себе достаточно странно, состоит из двух слов на санскрите: "pita", то есть дом, место сбора, производное от "pit" - собирать, и "gourou" - духовный отец, учитель, которое есть производное от "gri" - выражать, говорить. Иными словами, хозяин объединения, школы. О Пифагоре мало что известно, только что родился он на острове Самос более двух тысяч лет назад, что сначала, повинуясь воле своего отца, Мнесарха, был скульптором, потом атлетом. После длительного путешествия по Египту, Вавилону и Индии он основал в Кротоне свою знаменитую школу, известную как пифагорейская. На самом деле эта школа представляла собой скорее закрытое общество, чем собрание учеников. Эдакий религиозно-политический союз. У его членов сначала был трехлетний испытательный период, затем они должны были принять обет молчания на срок от двух до пяти лет, в зависимости от характера ученика. Пифагор занимался математикой, астрономией и - о чем мало кому известно - музыкой. Приписываемые ему открытия, вероятнее всего, являются результатом деятельности этой школы, создателем и вдохновителем которой он был. Это ему мы обязаны знаменитой теоремой, называемой теоремой Пифагора: квадрат гипотенузы равен сумме квадратов катетов, которую потом развил Евклид. Вы наверняка задаетесь вопросом, чем этот человек интересен для нас? И какая связь между ним, Баруэлем и нашими изысканиями? По-моему, я знаю ответ. Известно ли вам, что было паролем у пифагорейцев? - Выдержав паузу, шейх провозгласил: - ПЕНТАГРАММА.
- И впрямь интересно, - признал Варгас, - но…
- Подождите! Бог - это число чисел. Вот девиз Пифагора! И его догма. Он считал математику основой всего, законом мироздания. Он даже разработал "арифметическую теологию", науку о мистических свойствах цифр. Пентаграмма и цифры. У Баруэля тоже во главе угла стоят цифры, вы не можете этого отрицать. В основе каждой его загадки лежат пифагорейские механизмы. Так что нужно лишь пересмотреть все эти намеки на смерть, жизнь. Размеры Храма Соломона, Каабы. Треугольники, цифра 3. В интересующем нас Чертоге есть отрывок, подтверждающий это. Цитирую: Это там, и в этом числе, можно найти супруга Феано. Пусть вас вдохновляет его гений. - Глаза Саррага вдохновенно горели. - Ну, разве я не прав?
Ответом послужило лишь всеобщее молчаливое недоумение.
- Феано! - с ноткой нетерпения вскричал араб. - Феано! Так называлась школа, основанная Пифагором в Кротоне, в память его жены и ученицы!
Эзра с Варгасом быстро переглянулись.
- Что ж, - раввин приосанился, - похоже, ученый воздух Саламанки пошел вам на пользу. Это прогулка по городу так вас воодушевила?
- Скорее ученики и их знания. Я подумал, раз Баруэль так упирает на университет, то именно там у меня больше всего шансов разжиться информацией. И не ошибся.
- Но к чему ведет Пифагор с его цифрами? - спросила Мануэла, зачарованно слушавшая араба.
Сарраг расхохотался.
- Нет, донья Виверо, у вас определенно талант задавать вопросы, ответ на которые вам уже известен! Разве не вы сравнили книги с девственной и оплодотворенной материей?
- Верно.
- Значит, мы попросту будем исходить из вашего утверждения. Это там, и в этом числе можно найти супруга Феано. Видите связь?
Мануэла покачала головой.
- Ну же, сеньора! Вы, такая умница! Правда не видите?
- Нет, - растерянно созналась Мануэла.
- Хорошо. Пойдемте. Сможете разобраться на месте. А вы, фра Варгас? - коснулся Сарраг руки Рафаэля. - Вы, надо полагать, догадались?
- По-моему, да.
И францисканец направился к дверям.
- Пошли в гости к супругу Феано.
Сарраг с Мануэлой уже собрались последовать за ним, как вдруг раздался сердитый голос Эзры:
- Эй! Вы забыли самое главное! - Раввин принялся обуваться.
- Самое главное, ребе?
- Меня, шейх ибн Сарраг! Меня!