– Твоя воля, не надо – так не надо, – покладисто согласился Пантелей. – Тогда говори! Видишь, господа ждут!
Иван подошёл к Тимофею поближе.
– Говори всё как есть, врать не думай – будем проверять. Кто главарь и где он?
– В Москве. Староконюшенный переулок, четвёртый дом от лавки купца Анкудинова.
– А имя и фамилия у него есть?
– Полупан Игорь.
Иван выразительно посмотрел на Андрея – далеко от столицы связи идут.
– Пишешь ли?
– Успеваю.
– А где печатают богомерзкие подделки?
– То мне неведомо. Я лишь сбываю ассигнации. До этого только купцам за товар, а тут – как чёрт под руку толкнул. Дай, думаю, попробую в банк. Если пройдёт, так всю пачку на монеты и поменяю.
– Ещё подельщики есть?
– Есть, я не один. У Полупана помощник есть – я его видел. Воды можно испить?
– Пантелей, напои человека.
Тимофей напился, перевёл дух.
– А ещё кого знаешь?
– Вроде меня сбытчики есть. Двоих точно видел: один из Пскова, другой – московский.
– Откуда знаешь, что он из Пскова?
– Один раз мы с ним в трактире сидели – покушали, казённой выпили, поговорили. Звать Сергеем, а где живёт – не говорил, да я и не спрашивал.
– Как к Полупану попал?
– Сына в солдатах до смерти запороли, вот я и решил власти мстить. На рынке познакомился со шпаной, они меня на Полупана и вывели. Вид, говорят, у тебя почтение вызывает, рожа не разбойничья – как раз для таких дел.
– Ну вот, молодец. Сказал бы сразу, и нога была бы цела. Про что ещё забыл сказать?
– Про что спрашивали – сказал.
– Тогда всё на сегодня. Тебя в камеру твою отведут, покормят. Отдыхай. А впредь будь поумней – целее будешь. Пантелей, спасибо за работу.
– Да мы завсегда рады помочь.
Иван с Андреем поднялись в кабинет.
– Как думаешь, не врёт? – поинтересовался Иван.
– Не уверен, проверять надо.
– Не только проверять. Если обнаружим доказательства, сразу в железа брать надо. Ты же сам видишь – шайка целая, да ещё в разных городах действуют. Чуешь, к чему клоню?
– Нет пока, Иван Трофимович.
– Ехать нам в Москву надо – там главарь, там типография. Вот что, я такие дела решать не вправе, власти у меня такой нет. Сейчас пойду к генерал-полицмейстеру, доложу всё – пусть он и решит. Ты пока можешь отдыхать, а утром – ко мне.
Андрей посмотрел на часы, стоявшие на полу – большие, деревянные, с боем и двумя медными гирями. А время-то уже за полдень перевалило. Можно и к Василисе зайти, тем более что предстоял отъезд, и похоже – надолго.
Глава 4
До самого вечера Андрей сидел в купеческом доме с Василисой, развлекая её интересными историями. Только когда начало смеркаться, откланялся, предупредив, что, вполне вероятно, уедет завтра в Москву по службе, и увидятся они теперь не скоро. Девушка покорно кивнула.
Так и оказалось. Утром, придя на службу, он заглянул к Лязгину.
– Ну что, брат, всё согласовано – едем в Москву. Бумаги получены, деньги на проезд и постой уже у меня. А вещи твои где?
– Так не знал я наверняка, едем или нет.
– Даю час времени: одна нога здесь, другая – там.
Андрей побежал домой, собрал скромные пожитки – белье, бритву – в узел. И уже через четверть часа сидел у Лязгина.
– Готов? Тогда нечего попусту терять время – едем. Оружие взял?
– Взял, и порох с пулями не забыл.
– Вот и славно.
Выехали они на служебной пролётке. Кучер поднял над седоками кожаный верх, сам при этом сидел на облучке под моросящим дождём.
Всё было хорошо, пока не выехали из города. От многодневных дождей дорогу развезло, пролётка то и дело застревала, и приходилось её толкать.
– Будь она неладна, эта погода! – ругался Иван. – Нет чтобы попозже выехать, когда морозы ударят и снег ляжет – вмиг бы на санях домчались.
– А разве у нас был выбор? – возразил промокший Андрей. – Ведь только вчера Тимофей о главаре рассказал.
Добирались до Москвы долго – больше недели. И не столько ехали, сколько толкали пролётку. Вымокли, промёрзли все. И даже тёплая печь и вино на постоялых дворах не спасали, согревали лишь на время.
И вот она, Москва, бывшая столица империи. Она была видна издалека – сияющие купола церквей, высокие стены звонниц, многочисленные жилые постройки, характерный изгиб Москвы-реки.
– Добрались наконец, я уж думал – не доедем, – ворчал Лязгин, потирая ушибленные бока.
– Стареешь, Иван Трофимович, – повернулся к ним кучер Антон. – Мы ведь и раньше в Москву ездили.
– Так то летом было: тепло, птички поют – красота!
Они приехали на уже знакомый Ивану и Антону по предыдущим поездкам постоялый двор. Обустроились, расположились.
– Сегодня отдыхаем – все дела завтра. Обогреться и обсушиться надо. Здоровье – оно не казённое, – резонно заметил Иван.
Одежду повесили на спинки стульев и поближе к печи. Сапоги вымыли и тоже к теплу к печке.
А утром выглянули в маленькое оконце и ахнули. Всё вокруг бело – снег выпал. От сверкающей белизны аж глаза заслезились.
– Эх, подождать немного надо было да на санях ехать, – посетовал кучер Антон. – Как теперича назад-то добираться будем?
– Поперва в розыскную экспедицию московскую пойдём. Может, слышали они чего по интересующему нас делу? А нет – так всё равно потом помощь просить надобно. Не сможем мы вдвоём всю шайку повязать. Местных розыскников привлекать придётся.
– А через них слухи не пойдут о том, что мы приехали и зачем?
– Не должно. Другое хуже. Как шайку скрутим, московский обер-полицмейстер может курьера в Петербург послать – дескать, взяли-повязали мы злодеев. А мы вроде как и ни при чём.
– Какая разница, кому слава достанется? Государству же польза!
– Дурак ты, Андрей, хоть и везучий. Кабы не раскрытые тобой убийства да кражи, до сих пор сидел бы ты простым служителем, без чина. Работу мало сделать – её начальству показать надо, чтобы знали: живота своего на службе не жалеешь, хлеб не даром ешь, жалованье получаешь. А уж наградят – хорошо, нет – и так проживём. Понял ли?
– Понял, Иван Трофимович! Спасибо за науку.
С утра – обсохшие, согревшиеся, после сытного завтрака в трактире при постоялом дворе они направились к обер-полицмейстеру Архарову. Конечно, Петербургская юстиц-коллегия главная, и московские чины подчиняются ей. Но проводить расследование и задерживать преступников, вероятнее всего, придётся на земле московской, и потому известить, да, может быть, и помощи просить, придётся именно у москвичей.
В приёмной обер-полицмейстера их встретил секретарь, причём встретил довольно прохладно.
– Мы из Петербурга, я – начальник розыскной экспедиции, надворный советник Иван Трофимович Лязгин, со мной – мой помощник, коллежский секретарь Андрей Михайлович Путилов – с визитом к обер-полицмейстеру по личному поручению императрицы, – довольно официально представился Иван.
Лицо у секретаря Архарова сразу переменилось, он вскочил, быстрым шагом прошёл в кабинет начальника и через минуту пригласил обоих розыскников войти.
Архаров вышел из-за стола; оказывая гостям уважение, пожал им руки и показал на кресла.
– Садитесь, рад видеть петербургских коллег у себя.
Архаров вернулся в своё кресло за столом.
– Замотался совсем, – пожаловался он. – Емельку Пугачёва со товарищи в Москву привезли, всех допросить надо, да с пристрастием. Почти каждый день гонцов к императрице слать приходится.
– Да мы знаем, что злодея поймали, – проговорил Иван, намекая, что он не по этому делу.
– Ага, так вы не по Пугачёву?
– Нет, императрица нам лично поручила дело о фальшивомонетчиках. Мы в Петербурге сбытчиков взяли, следы в Москву ведут – вроде как главарь и типография здесь.
Андрей обратил внимание, что Иван сказал "сбытчиков", хотя сбытчик был один. Но подумал, что Лязгину лучше знать, что и как говорить.
– Боже мой! – Архаров схватился за голову. – Мало мне одного Пугачёва, так ещё и поддельные деньги! – Обер-полицмейстер слишком переигрывал, как самодеятельный актёр. При этом глаза его были внимательными, даже изучающими – как-то гости воспримут его стенания? – Какая помощь нужна? – продолжил он.
– Пока – никакая. Мы только вчера прибыли. Поработаем сами, а потом видно будет. Думаю, помощь попозже потребуется, когда всех подельников придёт пора задерживать.
– В любой момент вы получите всемерную помощь и поддержку, господа, – с облегчением выдохнул Архаров.
Розыскники встали, откланялись и вышли.
– Ну вот, доложились, теперь у нас руки развязаны, – довольно сказал Иван. – Общался я уже с обер-полицмейстером. Мужик толковый, дело своё знает, но хитрый. Не успеешь моргнуть, как вокруг пальца обведёт. Мы раскрутим дело, шайку возьмём, а он так доложит, что это его люди взяли, а мы только помогли слегка. Не удивлюсь, если о шайке фальшивомонетчиков на своей земле он впервые от нас услышал.
Иван с Андреем шли не спеша, повернули за угол, прошли небольшой квартал, свернули в боковую улицу. Каждый раз, сворачивая за угол, Иван мельком оглядывался.
– Кажись, человечек за нами идёт.
– Может, показалось?
– Да нет, Андрей, нечто подобное я предполагал. Я его приметил, когда от обер-полицмейстера выходили. "Хвост" за нами московский начальник повесил.
– Не пойму – зачем?
– Э, не торопись. Человечек тот высмотрит – где проживаем, куда ходим, за кем следим. Москвичам тогда о шайке почти всё известно будет. В решающий момент возьмут сами злодеев. И все лавры – им. Мы чёрную работу сделаем, а они сливки снимут. Сами, дескать, и раскрыли. А мы вроде как и ни при чём, мешались только под ногами.
– Может, по морде ему дать, чтобы отстал?
– Не можно. Во-первых, он на службе, как и ты, а бить сослуживца нехорошо. Во-вторых, Архаров сразу поймёт, что мы догадались о его замысле.
– Чего же тогда делать?
– Сейчас рынок будет, толчея. Затеряемся в толпе, разойдёмся. А потом встретимся на постоялом дворе. Только за собой этого "хвоста" не приведи.
– Я уж постараюсь, Иван Трофимович.
– Вот-вот, постарайся. Смотрю я – ни черта ты ещё в слежке не знаешь, даже "хвоста" за собой не увидел. Да ладно, моя недоработка. Учить вас лучше надо, только вот времени нет.
Они зашли в рынок, оглушивший их шумом. Кричали люди, свиристели дудки скоморохов, мычали коровы, кудахтали куры, со всех сторон Путилова и Лязгина толкали люди.
Иван явно знал это место и, похоже, не первый раз уже пользовался им для подобных целей.
– Расходимся! Выход вон там! – Иван толкнул Андрея вправо. И почти сразу же исчез сам, растворившись в толпе. Андрей восхитился умением Ивана незаметно исчезать – он пока так не мог.
Андрей кинулся в толпу, как в воду, ввинтился в людской водоворот. Сбоку его толкнули, по ноге ударили сумкой, однако он рвался через толпу вперёд, к другому выходу.
За воротами толпа поредела, и Андрей быстрым шагом прошёл к переулку, свернул и обернулся. К его немалому удивлению и разочарованию, "хвост" маячил недалеко. Ивана он упустил из виду, а за Андреем удержался – вцепился, как репей в брючину.
Андрей нарочито пошёл медленно, размышляя, как оторваться от настырного мужичка. Он свернул за угол, прошёл один дом, другой. Слева потянулся забор высотой в рост Андрея. Он ухватился за верх забора, подпрыгнул, подтянулся и перевалил через забор во двор. Тут же присел и затаил дыхание.
Послышались быстрые шаги, человек остановился.
– Да где же он? Чёрт, как сквозь землю провалился! – слышался растерянный голос недоумевающего сыщика.
"Хвост" был явно огорчён. Он метнулся вперёд, потом снова пробежал назад.
Андрей сидел тихо.
Выждав немного, он встал, прислушался. Вроде никого не слышно. Он снова перебрался через забор на улицу, отряхнулся. "Хвост" исчез. "Наверняка посчитал, что я забежал в какой-то дом", – подумал Андрей и направился к постоялому двору.
К своему стыду, Андрей, пока они с Иваном петляли, да пока он сам избавлялся от "хвоста", потерял ориентацию, проще говоря – заплутал. Да и немудрено – Москва велика, застроена не квадратами, как Петербург, а радиально, к тому же улицы кривые.
Андрей приуныл – города он не знал. Спросил у прохожего дорогу и через полчаса добрался-таки до постоялого двора. Пока шёл, многократно оборачивался – даже для верности круг в целый квартал дал вкруг постоялого двора – чисто. Никого за собой не приметил. И только тогда отважился войти в их временное пристанище.
Иван встретил его с укором:
– Где тебя так долго носит?
– Понимаешь, еле оторвался. Уж очень "хвост" настырный да опытный попался. На базаре я не смог от него уйти, пришлось в переулке через забор перепрыгивать.
– И это коллежский секретарь говорит? – возмутился Иван. – Как шаромыга какой – через забор! А если бы штаны порвал? Или собака за тем забором злющая была? И одежду в негодность привёл бы, и от "хвоста" бы не отвязался…
– Так повезло же?!
– Везение к умелым благоволит, иногда к начинающим – вот как к тебе. А впрочем, всё равно молодец! Архаров для таких дел держит самых опытных. Так что, считай, экзамен сдал. Ладно, полдня мы потеряли, а вперёд не продвинулись ни на шаг. Пошли.
– Куда?
– Как куда? Ты забыл, зачем мы в Москву приехали? Злодеев выслеживать.
Выйдя из постоялого двора, Иван стрельнул глазами в обе стороны.
– Кажись, и в самом деле – никого. Адрес, что Тимофей назвал, не забыл?
– Как можно? Староконюшенный переулок.
– Теперь ещё узнать бы, где он есть. Скажи, любезный, – Иван обратился к прохожему, – где здесь Староконюшенный переулок?
Прохожий довольно толково подсказал, как пройти.
Немного поплутав и ещё раз спросив у прохожего, они вышли к искомому переулку и остановились на углу.
– Дальше-то чего делать будем? Холодно, спрятаться негде, нас и самих быстро обнаружат.
Иван не ответил, попридержал за локоть случайного прохожего.
– Не подскажешь ли, любезный, где здесь комнату можно снять?
– Да, почитай, везде по этой стороне. Тут вдовых полно, кто же от лишней копейки откажется? Идём, покажу.
Прохожий провёл розыскников к дому, стоявшему наискосок от дома главаря. Иван обернулся. Пожалуй, что место, подходящее для наблюдения.
Прохожий постучал в ворота.
– Эй, Марфа, выдь суда.
Когда моложавая, лет сорока, хозяйка вышла, он, кивнув на стоящих розыскников, сказал:
– Вот, людей к тебе привёл на постой. Возьмёшь?
– А чего не взять? Проходите.
Прохожий ушёл, сочтя свою миссию выполненной.
Они прошли бедновато обставленную, но чистую горницу. Хозяйка радушно предложила сесть.
– Нам бы комнату, чтобы окнами на улицу выходила.
– Это можно. Пьянствовать не будете?
– Упаси бог! Мы по сурьёзным делам сюда.
– То-то я смотрю – вроде как служивые. Цена – по копейке в день, коли без еды.
– Устраивает. Вот за три дня вперёд.
Иван отсчитал копейки.
Хозяйка завела их в комнатку, оба окна которой выходили на улицу. Когда хозяйка вышла, Иван сразу так и прилип к окнам. Потом повернулся к Андрею и кивнул. Стало быть, хорошо виден нужный им дом.
– Вот что, Андрей. Оставайся тут, наблюдай – кто пришёл, налегке или с грузом, как долго был, когда ушёл. Не привезут ли груз на санях. Всё примечай, что заметишь. Вечером, как стемнеет, иди на постоялый двор. Всё равно на улицах темень, окна на ночь ставнями закрывают – не видно ничего.
– Сделаю, Иван Трофимович.
Лязгин ушёл. Андрей придвинул к окну табуретку и уселся.
Переулок оказался спокойным, прохожих мало – за полдня проехала всего одна лошадь с санями, да и та мимо.
Андрей едва высидел в неудобной позе до вечера. А когда стемнело, отправился на постоялый двор.
– Куда же ты на ночь глядя, соколик? – не удержалась от вопроса хозяйка.
– Зазноба у меня в городе есть, – соврал Андрей, – вот к ней под тёплый бочок и иду.
– Блудишь?
– Моё дело молодое.
– Эхе-хе, совсем распустилась молодёжь.
На постоялом дворе Андрей сначала поел, а потом уж, поднявшись в комнату, доложил Ивану, что никто в интересующий их дом не заходил.
Так прошла неделя. Из дома подозреваемого раз в день выходила женщина и возвращалась с полными сумками провизии – Андрей видел, что из кошёлок торчал то рыбий хвост, то бутыль молока. Но мужчин не было.
Иван уже сомневаться стал.
– Может, соврал Тимоха? Не ту улицу или дом указал? Или съехали жильцы? Ведь Тимофей вовремя не вернулся, могли насторожиться.
– Не вернуться он мог и по другим причинам: разбойники убили, от болезни помер; да мало ли – убёг с деньгами. Россия велика, пойди – найди.
– Всё может быть, только думаю я, что главарь ихний – человек опытный, хитрый и умный. Дурак печатать да сбывать поддельные ассигнации не станет, слишком много тонкостей.
– А если так, то он дом сменить мог; или живёт там же, но затаился. Сам не выходит, и к нему никто не ходит.
– Там он.
– С чего решил?
– Служанка – или кто она ему – каждый день ходит на базар и возвращается с полными сумками еды. Сама бы она не смогла столько съесть.
– А ведь верно! Значит, надо продолжать наблюдать. Не будет он долго тихариться. Ну, пропал Тимофей; выждет главарь месяца два-три, да и выйдет на божий свет. Скучно в хате-то сиднем сидеть. Судя по его способностям и осторожности, человек он должен быть активный, подвижный. Для него долго в доме сидеть – как в тюрьме маяться.
И снова потянулись томительные дни ожидания.
Только через неделю в дом пришёл невзрачный мужичонка в тулупе и заячьем треухе.
Андрей сразу насторожился. И не зря. Когда гость уходил, проводить его вышел на крыльцо сам хозяин. Андрей впился в него глазами, пытаясь запомнить особенности: высокий, бритое лицо, одет как купец. Вот только слишком осторожен для купца – когда на крыльцо вышел, по сторонам оглянулся зверовато. Честному человеку чего по сторонам головой вертеть? Похоже, не соврал Тимофей – здесь главарь проживает.
Вечером Андрей доложил Ивану о госте.
– Так, похоже, расслабились злодеи. Может, разведчик ихний прибыл? Тимофей пропал, так его в Петербург послали, разузнать, как там да что. С завтрашнего дня сидим там вдвоём.
А утром, едва прийти успели на снятое жильё, события стали разворачиваться стремительно.
Сначала в дом подозреваемых мужичок пришёл. Иван насторожился, но Андрей успокоил его:
– Я, пока тут сижу, уже всех жителей улицы запомнил. Это сосед – через дом от него живёт.
Потом в дом зашли ещё двое, с виду – мастеровые или ремесленники. Через полчаса – ещё один посетитель благообразного вида.
– Чего у них там – сходка, что ли?
Иван заметно нервничал: после двух недель томительного ожидания шайка пришла в движение.
Иван решительно поднялся и направился к двери.
– Вот что: я на углу постою, – сказал он Андрею, – а ты следи.