- И это наименьшее доказательство против вас, Джемми, - дружелюбным тоном продолжал Даруэнт, хотя и чувствовал боль в лопатках от смертельной усталости. - Находясь в государственном секторе Ньюгейта, я нарочно проиграл вам в карты несколько тысяч, так как хотел, чтобы вы ввели меня в общество и помогли встретиться с сэром Джоном Бакстоуном. - Лицо Даруэнта помрачнело. - Я не особо следил за моими словами и тоном, а вы отнюдь не дурак, Джемми, и догадались, что я хочу повидать Бакстоуна не с целью пожать ему руку. Десятилетний ребенок понял бы, что я намерен драться с ним на дуэли. И вы ухватились за удобную возможность. Несмотря на ваши назойливые расспросы, я ничего вам не сообщил. Но вы знали, что я видел комнату с красно-золотыми обоями и вазой с апельсинами и видел мертвеца. Если бы я хотя бы обнаружил связь между вами и Фрэнком Орфордом, мертвецом стали бы вы. Так не лучше ли мне было пасть от пули Бакстоуна?
- Надеюсь, вы на меня не в обиде, старина? - ляпнул Джемми, и Таунсенд внезапно расхохотался.
- Какие могут быть обиды, - вежливо отозвался Даруэнт.
Он ясно видел, что Джемми не лицемерит, а искренне считает себя славным парнем. Если беспечный мотылек замышляет и осуществляет смертоносный план, то не по злобе, а лишь потому, что должен получить то, что хочет.
- Когда вы представили меня Бакстоуну в клубе "Уайтс"...
- Я ведь не хотел этого делать, верно?
- Жаль, что мы не вели письменный протокол, - усмехнулся Даруэнт. - Каждое ваше блеяние, якобы из желания уладить дело миром, только подстрекало нас обоих, что и было вашей подлинной целью. А потом, когда я подошел к выходу из клуба и вы последовали за мной... Помните тот момент?
- Конечно, черт возьми! Почему бы и нет?
- Мы ведь были там только вдвоем, не так ли?
- Ну и что? Разве не может человек подойти к выходу из собственного клуба?
- Я сказал вам, что через два часа должен быть в своем доме... вернее, в доме моей жены - на Сент-Джеймс-сквер.
- Вы выглядите как пугало! Почему бы вам не почистить одежду?
Даруэнт широко улыбнулся:
- Спустя три четверти часа в меня выстрелили из пистолета через окно квартиры Тиллотсона Луиса. Во всем Лондоне только вы знали, где я нахожусь.
Последовало гробовое молчание.
Маленький толстый раннер, глубоко заинтересованный происходящим, начал ковырять в зубах лезвием карманного ножа. Это плохо соотносилось с его модной прической.
- Как же вы любите рисковать! - воскликнул Даруэнт, с любопытством глядя на Джемми. - И не только играя в карты! Было меньше одного шанса из ста, что вы увидите меня в окне напротив. Но вы явились туда в безупречном вечернем костюме - прошу прощения за состояние моего - с заряженным пистолетом под накидкой. Удача сначала улыбнулась вам, а потом посмеялась над вами. Вы промахнулись.
Джемми, успевший обрести хладнокровие, вскинул голову и усмехнулся:
- Бросьте, старина! Если я знал, что Джек собирается прикончить вас следующим утром, зачем мне было стрелять в вас?
- В том-то и дело, Джемми, что вы этого не знали!
- То есть как?
- Когда я расстался с вами у дверей клуба, вы были почти в истерике и с трудом контролировали собственную речь. Вы ожидали, что я выберу пистолеты, но я выбрал сабли. Если бы я настаивал на своих правах, чего следовало ожидать от учителя фехтования, то вполне мог бы убить Бакстоуна. А вы, бедняга, остались бы ни с чем, да еще с обвинением в прямом и косвенном соучастии. Поэтому вы потеряли голову и спустили курок.
- Чертовски умно с вашей стороны, старина. Но вы не можете этого доказать.
- Могу, - возразил Даруэнт. - Таунсенд!
Старый раннер, положив нож на пол, полез в бездонный карман и вытащил скомканный грязный обрывок газеты.
- Когда вы приходили ко мне потом, - продолжал Даруэнт, - этот клочок бумаги выпал из-под вашего шикарного черного жилета с перламутровыми пуговицами и оказался на полу.
- Неужели?
- Да, и вы этого не заметили. Но вам хорошо известно, Джемми, что в качестве пыжей для пистолета обычно используют газету. Этот клочок, как видите, выглядит так, словно, перепачканный порохом, он оторвался, когда пыж заталкивали слишком поспешно. Я отправил его в письме к мистеру Таунсенду вместе с гонораром...
- Весьма щедрым гонораром, милорд!
- ...и просьбой обыскать ваши комнаты на Честерфилд-стрит. Ну, Таунсенд?
Раннер выпятил брюшко и заговорил таким тоном, словно давал показания в суде:
- В назначенный день я и Том Джиллифлауэр обыскали вышеупомянутые апартаменты. В шкафу для сапог в спальне обнаружен старый тяжелый пистолет с выгравированным на нем именем обвиняемого. - Из объемистого кармана Таунсенд извлек пистолет и возвратил на прежнее место. - С помощью маленькой пилочки из дула удалось достать необожженные обрывки пыжа. Они вырваны из экземпляра "Тайме", куда был завернут пистолет. Найденный вами обрывок с датой точно подошел к этому экземпляру. Заявление о находке подписано Дж. Таунсендом, эсквайром, и Т. Джиллифлауэром.
- Какую же комедию вы разыграли, Джемми! - вновь заговорил Даруэнт. - Намекали, что меня обвинят в трусости, расписывали в красках, как насмехался Бакстоун над дуэлью на саблях, как будет реагировать на это haut monde! Но у меня были права, хотя вы пытались убедить меня, что они ничего не стоят, и любой дурак настаивал бы на них, если бы только не был метким стрелком. Однако вам удалось меня убедить, и, уходя, вы чуть не плакали из-за того, на что меня обрекли. - Даруэнт провел рукой по мокрым волосам. - Хотя только что вы пытались застрелить меня в спину.
- Я всего лишь мотылек, старина! Мотылек не может повредить.
Даруэнт повысил голос:
- Что скажете, господа присяжные? Виновен обвиняемый или нет?
- Виновен! - одновременно отозвались Элфред и Томас, шагнув вперед.
- Он грязный... - Кэролайн была не в силах продолжать.
- Пожива для палача, - кивнул Таунсенд, снова ковыряя зубы ножом.
- Вы не имеете права держать меня здесь! - почти шепотом произнес Джемми.
- И судить вас тоже пока не имеем права, - согласился Даруэнт. - Но вы получите справедливый шанс. Загляните в нижнее отделение буфета и выберите оружие.
- Оружие?!
- Да.
Тело Джемми напряглось. Он медленно двинулся вперед, остановившись под люстрой. Свечи среди стеклянных призм догорали и начали подтекать, но ни хозяева, ни гости этого не замечали.
- Послушайте, старина! - Джемми судорожно глотнул. - Я не трус, уверяю вас. Вы бы удивились, увидев, как я владею саблей. Но рисковать жизнью... - Его голос перешел в почти женский визг. - Это немыслимо, Дик! Только дураки способны на такое! Лежать под землей, где нет ни альбомов для стихов, ни модной одежды! Я не стану с вами драться! Вы не можете меня заставить!
Громкий звук заставил всех вздрогнуть, но они сообразили, что Джемми тут ни при чем - это распахнулась парадная дверь.
В столовую величавой походкой шагнул мистер Хьюберт Малберри, в белой шляпе, сдвинутой на ухо.
- Отойдите от него! - рявкнул он.
Адвокат не был пьян - он выпил всего лишь три или четыре стакана бренди, чтобы поднять дух и прочистить мозги. Малберри снял шляпу таким царственным жестом, что Томас тотчас подбежал забрать ее.
- Кто вы такой, черт возьми? - огрызнулся Таунсенд, хотя отлично знал и мистера Малберри, и его умственные способности.
- Замолчите, вы, подонок с Боу-стрит! - цыкнул на него адвокат. - И позвольте юристу представить доказательства!
Таунсенд не лгал, утверждая, что он лучший ловец воров. Когда он умер шестнадцать лет спустя, то оставил двадцать тысяч фунтов, полученных в качестве гонораров и знаков благодарности королевской семьи. Но он безропотно уступил Хьюберту Малберри, так как сразу понял, что неряха адвокат знает правду.
Малберри посмотрел на Даруэнта, и его взгляд смягчился.
- Я потратил кучу времени, приятель, на визит в отель "Стивене", чтобы узнать, действительно ли вас прикончили. Насколько я понимаю, сейчас вы даете объяснения этим добрым людям?
- Вы слышали?
- Не стану отрицать - я слушал, стоя у парадной двери. Вы рассуждали логично, Дик. - Малберри набрал воздух в легкие. - Но...
- Но - что?
Адвокат указал на Джемми Флетчера:
- Но вы обвинили не того человека.
В наступившей тишине были слышны даже удары сердца. Даруэнт, стоя слева от окон, начал пятиться, пока не уперся в заднюю стену, соединенную со стеной соседнего дома. Только тогда он обрел дар речи:
- Это невозможно!
Малберри ткнул ему в лицо не слишком чистым пальцем:
- Помните клятву, которую вы дали, покидая Ньюгейт? Найти и отправить на виселицу человека, который убил лорда Франсиса Орфорда, верно?
- Да!
Мистер Малберри вновь указал на Джемми, на которого вовсю капал воск:
- Ваш трусливый друг не убивал лорда Франсиса и фактически ничего об этом не знал.
- Но ведь кучер - это Джемми! Он почти что признался!
- Конечно, он кучер! - фыркнул адвокат. - Это и дураку ясно. В то же время, Дик, он не убил ни Орфорда, ни молодого Луиса, который, между прочим, жив... Никаких вопросов! Слушайте меня! - Мистер Малберри выпрямился, постучав себя по топорщившемуся жилету. - В ваших словах, приятель, много правды. Но вы не упомянули ряд моментов, о чем сказали мне и падре. Должен ли я сделать это вместо вас?
- Конечно!
- Imprimis! - Мистер Малберри выразительно поднял указательный палец. - Кучер отвез вас в голубой карете якобы к Кинсмир-Хаус в Букингемшире. Item: он отнес вас вверх по ступенькам к парадному входу. Item: он поставил вас на ноги перед определенной дверью. Item: он разрезал веревки у вас на ногах, и дверь открылась.
- Черт возьми, мне все это хорошо известно!
- В самом деле? В таком случае вы поняли чертовски мало. Когда старый Берт Малберри протрезвел, - не ранее, - ему все стало ясно как день! Я помнил слово в слово то, что вы говорили, и сравнил это с тем, что слышал от вас падре. Слушайте! "У меня создалось впечатление, что мои провожатые - если их было больше одного, - сказали вы, хотя это было не так, - застыли как парализованные. Рука, толкающая меня в спину, стала неподвижной". Потом, по вашим словам, вы услышали женский крик. Но, как я уже говорил вам, это была не женщина. Кричал...
- Конечно, кричал Джемми! Я услышал точно такой же крик в клубе "Уайте", когда он якобы пытался уладить неприятности с Бакстоуном.
- Но зачем кучеру было кричать в заброшенном доме? - спросил адвокат. - Что его ошеломило? Я объясню вам, Дик. Он открыл дверь и увидел своего партнера Фрэнка Орфорда пригвожденным к спинке стула. Естественно, мистер Джемми остолбенел при виде трупа, который никак не ожидал обнаружить. Все, что он мог придумать с целью выиграть время, - это разрезать веревки на ваших руках, втолкнуть вас в комнату и запереть дверь. - Мистер Малберри сделал гипнотизирующий жест табакеркой, которую извлек из кармана. - Теперь слушайте внимательно. - Он постучал пальцем по крышке. - Кучер огрел вас по затылку в Гайд-парке и привез вас в дом. Вы даже иногда видели его, когда он передвигал повязку у вас на глазах. Значит, тогда его не было в доме. Но вы сами утверждали, что Фрэнк Орфорд умер за несколько секунд до того, как вы вошли в комнату. Следовательно, кучер был единственным человеком, который никак не мог его убить!
Даруэнт, который так надолго затаил дыхание, что его легкие едва не лопнули, шумно выдохнул.
- Согласен, - кивнул он.
Некоторые вещи настолько очевидны, подумал Даруэнт, что их близость или цвет слепит глаза.
- Значит, истинный убийца...
Малберри открыл табакерку, взял солидную понюшку и громко чихнул. Его маленькие слезящиеся глазки смотрели в сторону.
- Предупреждаю вас, Дик, - сказал он. - Это может так потрясти вас, что...
- Чего вы опасаетесь?
Мистер Малберри хлопнул себя по куртке, как пьяный прихлопывает воображаемых насекомых. Резко повернувшись, он указал на Джимми:
- Может, с вас хватит его? Две попытки убийства и организация массовых беспорядков. Этих обвинений достаточно для виселицы. А если вы предпочитаете свести счеты на дуэли...
- Я не буду с ним драться, - заявил Джемми. Хотя свечной жир испачкал его светлые волосы и черный сюртук, он сохранял непринужденную позу. - Более того, непобедимый Дик тоже не станет драться. Посмотрите на него! Он так обессилел, что едва держится на ногах!
Хотя Даруэнт сразу же выпрямился и расправил плечи, в глубине души он боялся, что это может оказаться правдой.
- Посмотрите на него! - с усмешкой повторил Джемми. - Он не сможет держать даже рапиру, не говоря уже о сабле! Я бы разделался с ним двумя выпадами. Но я не буду драться, и это все!
В дверях послышался новый голос:
- В таком случае, быть может, мне позволят заменить мистера Флетчера?
Хьюберт Малберри неуклюже повернулся к двери.
В проеме возвышалась фигура достопочтенного Эдуарда Файрбрейса ростом в шесть футов и три дюйма. На нем была темная накидка, рыжеватые локоны топорщились на голове, а щеки обрамляли бакенбарды. Поклонившись, он обнажил в улыбке широко расставленные зубы.
Лишь один досадный штрих портил этот портрет. Верхние веки Файрбрейса распухли и покраснели, благодаря перцу. Хотя аптекарь на Пэнтон-стрит битый час обрабатывал ему глаза водой и борной кислотой, они выглядели воспаленными и светились злобой.
- Кто вы? - удивился мистер Малберри. - Какого дьявола вам нужно?
Файрбрейс, игнорируя его, обратился к Даруэнту:
- Возможно, вы слышали обо мне. Моя фамилия Файрбрейс, я племянник майора Шарпа, которому вы намеренно солгали. Помимо этого, вы без всякой причины... - Он коснулся покрасневших век. - Я требую удовлетворения, милорд.
- Вы его получите.
- Не сомневаюсь, - холодно отозвался Файрбрейс. Перебросив через плечи крылья накидки, он продемонстрировал хлыст, который держал в правой руке. - Позвольте представиться таким же образом, как вы ранее представились моему доброму другу Джеку Бакстоуну.
Его рука метнулась вперед. Хлыст свистнул, и Даруэнт почувствовал, как боль обожгла ему лицо, вокруг которого обвилась длинная плеть.
Кэролайн вскрикнула. Файрбрейс рванул хлыст назад. Даруэнт пошатнулся и упал на колени, выставив вперед руки. Джемми хихикнул.
И тогда это произошло.
В жизни здорового человека бывают моменты, когда он, занимаясь тяжелой работой или спортом, чувствует себя побежденным и не в состоянии продолжать. Но потом неизвестно откуда наступает явление, именуемое вторым дыханием. Сердце бьется медленно и ритмично, мозг проясняется, новая сила вливается в вены. Именно это случилось с Даруэнтом, когда он вскочил на ноги.
- Элфред! - громко окликнул он. - Томас!
- Да, милорд?
- Заберите у него хлыст.
Если Файрбрейс и отступил назад, свернув хлыст, чтобы ударить вновь, то не от страха, а от удивления.
- Неужели вы натравите на меня слуг?
Даруэнт проигнорировал его.
- Если он попытается сопротивляться, примените силу.
Элфред подошел к Файрбрейсу с правой стороны, а Томас - с левой.
Файрбрейс колебался. С каждой стороны от него стоял верзила с напудренной головой, явно не уступающий ему в силе. Он был озадачен, так как никогда не замечал слуг и не думал о них как о человеческих существах. Казалось, будто мебель ожила и обратилась против него.
- Я уверен, сэр, что вы отдадите хлыст добровольно, - почтительно произнес Элфред, сжав правый кулак.
- Это было бы гораздо лучше, верно, сэр? - тем же вежливым тоном подхватил Томас, измеряя глазами расстояние до челюсти потенциального противника.
Файрбрейс отдал хлыст.
- А теперь, сэр, - вновь заговорил Даруэнт, - когда мы решили эту проблему, предлагаю воздержаться от дебатов на тему, кто из нас бросил вызов, а кто был вызван. Ваши представления о правилах дуэлей кажутся мне весьма путаными. Тем не менее, выбирая оружие, что бы вы предпочли?
- Конечно, сабли!
- Отличный выбор. И все же... - в голосе Даруэнта слышались нотки сочувствия, - могу я попросить отложить поединок на день? Уверяю вас, у меня имеются на то две веские причины.
Файрбрейс оскалился в улыбке:
- Чтобы вы отплыли в Кале утренним пакетботом? Нет, спасибо! Каковы же ваши причины?
- Во-первых, сэр, ваше зрение сейчас недостаточно хорошо для дуэли на саблях.
- Благодарю, но я готов рискнуть. А другая причина?
- То, что большинство кавалеристов - хорошие фехтовальщики, всего лишь иллюзия, сэр. - Тон Даруэнта был оскорбительно вежлив. - Кавалерист сражается и даже упражняется, как правило, сидя на лошади. Он не практикуется ежедневно, стоя на ногах, особенно если состоит в полку, занятом в основном на парадах. Я всего лишь предупреждаю вас, сэр.
Лицо Файрбрейса побагровело. Даже не понизив голос, он произнес несколько слов, которые редко слышишь в приличном обществе.
- Элфред! - резко окликнул Даруэнт.
- Да, милорд?
- Дайте ему сабли на выбор и заприте дверь.
Глава 22Сабли среди ночи
Элфред быстро двинулся к буфету по твердым ровным половицам, на которых не поскользнулись бы даже башмаки, испачканные грязью.
- Отлично! - Файрбрейс сбросил накидку и швырнул ее Томасу. - Нам придется обойтись без секундантов, поскольку здесь нет джентльменов... - его взгляд равнодушно скользнул по Малберри и Таунсенду, - пригодных для этой роли. Прошу прощения! Здесь Джемми Флетчер!
- Я не стану в этом участвовать! - заявил Джемми. Тем не менее он подбежал к Файрбрейсу, словно в поисках защиты. - Вы ведь разрубите его пополам, верно? - взмолился Джемми. - Вы самый подходящий для этого человек!
Только боль в глазах омрачала радость Файрбрейса.
- Тешу себя надеждой на маленькую победу, - согласился тот. - Не бойтесь, дружище. Я побрею ему башку.
Кэролайн подбежала к Даруэнту и схватила его за руки.
- Вы не верите моим словам, - воскликнула девушка, изо всех сил стараясь его убедить, - но я люблю вас! Пожалуйста, Дик, не делайте этого! Вы не в состоянии драться!
Несмотря ни на что, Даруэнт не мог изгнать из своего сердца любовь к Кэролайн. Ему хотелось обнять жену, но... он просто взял ее за руки.
- Взгляните мне в глаза и тогда скажите, в состоянии ли я драться.
Последовала пауза.
- Да, - прошептала наконец Кэролайн, отведя взгляд. Ее щеки зарделись. - Могу я остаться здесь, чтобы увидеть вашу победу?
- Можете, если таково ваше желание.
- Черта с два! - рявкнул мистер Малберри, хлопоча вокруг Кэролайн, словно толстая старая наседка. - Леди не может здесь оставаться! Если вы настолько глупы, Дик, что не хотите думать о более важных делах, то поймите, такое зрелище нельзя видеть даже девке из таверны!
- Этот человек прав, - согласился Файрбрейс.