Молодая талантливая художница Трой, супруга инспектора Скотленд-Ярда Родерика Аллейна, отлично знала, какие сплетни ходят о знаменитом театральном актере сэре Генри Анкреде, чей портрет она собиралась писать.
Но умереть при загадочных обстоятельствах сразу после парадного обеда - пожалуй, слишком экстравагантно даже для гения сцены.
Трой совершенно уверена: здесь имело место убийство.
Но кто из многочисленных членов семьи сэра Генри - убийца? Ведь, в сущности, мотив избавиться от него был у всех присутствующих. И возможность совершить преступление - тоже!
В одиночку Трой не справиться. И тогда ей приходится призвать на помощь своего мужа и провести расследование вместе с ним.
Содержание:
-
Действующие лица 1
-
Глава 1 - ОСАДА ТРОЙ 1
-
Глава 2 - ОТЪЕЗД 4
-
Глава 3 - АНКРЕТОН 6
-
Глава 4 - СЭР ГЕНРИ 10
-
Глава 5 - ОКРОВАВЛЕННОЕ ДИТЯ 13
-
Глава 6 - КРАСКА 18
-
Глава 7 - ФИЕСТА 21
-
Глава 8 - СМЕРТЬ 25
-
Глава 9 - АЛЛЕЙН 27
-
Глава 10 - БОМБА ОТ ТОМАСА 30
-
Глава 11 - АЛЛЕЙН В АНКРЕТОНЕ 32
-
Глава 12 - ЗВОНОК И КНИГА 36
-
Глава 13 - СЕДРИК ПРИ СВЕТЕ РАМПЫ 39
-
Глава 14 - ПСИХИАТРИЯ И КЛАДБИЩЕ 43
-
Глава 15 - НОВАЯ СИСТЕМА 46
-
Глава 16 - ПОСЛЕДНИЙ, ВНЕ ВСЯКИХ СОМНЕНИЙ, ВЫХОД СЭРА ГЕНРИ АНКРЕДА 50
-
Глава 17 - ИСЧЕЗНОВЕНИЕ МИСС О 54
-
Глава 18 - ПОСЛЕДНИЙ ВЫХОД МИСС О 57
-
Глава 19 - КОНЕЦ СПЕКТАКЛЯ 58
-
Примечания 60
Найо Марш
"Последний занавес"
Действующие лица
Агата Трой Аллейн
Кэти Босток
Найджел Батгейт
Сэр Генри Анкред, баронет
Клод Анкред - его старший сын
Томас Анкред - его младший сын
Полин Кентиш - его старшая дочь
Пол Кентиш - его внук
Патриция (Пэнти) Кентиш - его внучка
Дездемона Анкред - его младшая дочь
Миллимент Анкред - его сноха (жена покойного Генри Ирвинга Анкреда)
Седрик Анкред - его прямой наследник (сын Миллимент)
Достопочтенная миссис Клод Анкред (Дженетта) - его сноха (жена Клода Анкреда)
Фенелла Анкред - его дочь
Мисс Соня Орринкурт
Мисс Кэролайн Эйбл
Баркер - дворецкий в поместье Анкреда
Доктор Уизерс - семейный врач там же
Мистер Джунипер - аптекарь
Мистер Рэттисбон - адвокат
Мистер Мортимер - похоронное бюро "Мортимер и Лоум"
Родерик Аллейн - главный детектив-инспектор Фокс - инспектор, отдел сыска Нового Скотленд-Ярда
Бейли - детектив-сержант, отдел сыска Нового Скотленд-Ярда
Доктор Кертис - судмедэксперт, отдел сыска Нового Скотленд-Ярда
Томпсон - детектив-сержант
Сельский констебль
Глава 1
ОСАДА ТРОЙ
1
- Карбункул, месячный отпуск и муж, возвращающийся от антиподов, - раздраженно заговорила Трой, входя в студию, - сами по себе это вполне нормальные вещи. Но все вместе - страшная неразбериха получается.
Кэти Босток с тяжелым вздохом отступила от мольберта, прищурилась и, равнодушно посмотрев на свое творение, осведомилась:
- А в чем, собственно, дело?
- Звонили из Джи-1. Рори возвращается. Наверное, будет здесь недели через три. К тому времени я уже избавлюсь от карбункула и вернусь к девочкам в свою берлогу.
- По крайней мере ему не придется любоваться на твой карбункул. - Мисс Босток с отвращением вгляделась в дело рук своих. - И то хорошо.
- Он у меня на бедре.
- Знаю, бедолага ты моя.
- Однако, Кэти, - продолжала Трой, становясь рядом с подругой, - согласись, ты должна признать, что это очень гадко… А у тебя получается, - добавила она, вглядываясь в изображение на холсте.
- Придется тебе переехать в лондонскую квартиру немного раньше, вот и все.
- Но если бы все так не сошлось, карбункул, Рори, отпуск - ну да, конечно, карбункул немного раньше, - мы бы провели здесь вместе пару недель. Адъютант генерала обещал, и Рори писал в каждом письме… Признай, Кэти, что это весьма неприятно. Только не говори, что в Европе происходят вещи и похуже, то…
- Ладно, ладно, - умиротворяюще проговорила мисс Босток. - Я всего лишь хотела сказать, что, по удачному совпадению, твоя берлога и работа Родерика оказались в одном и том же месте, в Лондоне. Умей во всем находить хорошую сторону, дорогая, - нравоучительно добавила она. - Что это за письмо ты там теребишь все время?
Трой разжала узкую ладонь, в которой обнаружился смятый лист почтовой бумаги.
- Ты об этом? - смущенно спросила она. - А, ну да, ну да, конечно. Никогда такого бреда не читала. Взгляни.
- Он весь в кадмии.
- Знаю. Я уронила его на шпатель. К счастью, только обратная сторона запачкалась.
Мисс Босток расправила письмо на столе с красками - рядом с кадмием появились отпечатки кобальта. Это был лист почтовой бумаги, плотный, белого цвета, еще довоенного производства, с вензелем в верхней части, увенчанным гребнем в виде креста с зубчатыми краями.
- Ничего себе, - сказала мисс Босток. - Поместье Анкретон. Это… Ничего себе!
Мисс Босток была из тех, кто всегда читает письма вслух.
"Мисс Агата Трой (миссис Родерик Аллейн)
Тэтлерз-Эн-Хаус
Боссикот, Бакингэмпшир
Уважаемая мадам!
Обращаюсь к Вам от имени своего тестя, сэра Генри Анкреда, который хотел, чтобы Вы написали его портрет в костюме Макбета. Портрет, размером шесть на четыре фута, будет висеть в центральном холле особняка Анкретон. Будучи нездоров, мой тесть желал бы позировать здесь и приглашает вас приехать в субботу, 17 ноября, и пробыть здесь столько, сколько понадобится для завершения работы. По его мнению, это займет примерно неделю. Он будет признателен, если Вы телеграфно известите, интересует ли Вас его предложение, а также укажете размер гонорара.
Искренне Ваша,
Миллимент Анкред".
- Вот нахал! - не удержалась мисс Босток.
Трой усмехнулась.
- Ты наверняка обратила внимание, что мне предлагают сварганить картину шесть на четыре за семь дней. Интересно, а дорисовать трех ведьм и окровавленного ребенка тоже придется?
- Ты уже ответила?
- Пока нет, - пробормотала Трой.
- А ведь отправлено оно шесть дней назад, - строго сказала мисс Босток.
- Знаю. Моя вина. Как сформулировать в телеграмме: "Глубоко сожалею чужих домах картин не пишу"?
Кэти Босток помолчала, поглаживая своими короткими сильными пальцами вензель с крестом.
- А я думала, что такие штуковины бывают только у пэров, - заметила она.
- Видишь, тут крест с окончанием в виде якоря. Отсюда, наверное, и Анкред.
- А, все понятно! - воскликнула Кэти, потирая нос пальцем в голубой краске. - Забавно.
- Что забавно?
- Ты ведь вроде делала декорации для одной постановки "Макбета"?
- Ну да. Точно, поэтому обо мне и вспомнили.
- Боже милосердный! Помнишь, - продолжала мисс Босток, - мы видели его в этом спектакле? Ты, Родерик и я? Нас Батгейты пригласили. Еще до войны дело было.
- Конечно, - кивнула Трой. - Он играл бесподобно, верно?
- Верно, и больше того, он выглядел бесподобно. Что за череп! Трой, помнишь, мы говорили…
- Говорили. Слушай, Кэти, ты, часом, не хочешь сказать…
- Нет, нет, конечно, нет. Во имя всего святого, нет! Но чудн о все-таки, ведь мы тогда сразу согласились, что здорово было бы написать его в эдакой величественной манере. На фоне задника, который выкроили из твоей декорации, - плывущие облака и грубая черная стена замка. Сама фигура расплывчатая, в плаще.
- Вряд ли бы это его обрадовало. Старый господин, он, наверное, предпочел бы появиться в лучах света, и выражение чтобы подобающее было. Ладно, надо послать телеграмму. Ах, будь оно неладно! - вздохнула Трой. - Хорошо бы все же чем-нибудь заняться.
Мисс Босток хмуро посмотрела на Трой. Четыре года напряженной работы над плакатами для армии, а затем такой же и, пожалуй, требующей еще большей дисциплины работы в комитете ООН по оказанию помощи и реабилитации оказались, похоже, большим испытанием для ее подруги. Она исхудала, сделалась немного раздражительна. Наверное, было бы лучше, если б она могла побольше писать, подумалось Кэти. Мисс Босток не считала цветные карты, пусть самые необычные, компенсацией за отказ от чистого искусства. Четыре года без живописи и без мужа. "Слава Богу, - подумала Кэти, - я не такая. Меня все устраивает".
- Если он будет здесь через три недели, - говорила Трой, - как думаешь, где он сейчас? Может, в Нью-Йорке? Но тогда он бы телеграфировал оттуда. Последнее письмо, разумеется, пришло еще из Новой Зеландии. И телеграмма тоже.
- Почему бы тебе не заняться работой?
- Работой? - рассеянно переспросила Трой. - А, ну да, конечно. Пойду все же пошлю телеграмму. - Она двинулась было к двери, но тут же вернулась за письмом. - Шесть на четыре, подумать только.
2
- Мистер Томас Анкред? - спросила Трой, разглядывая визитку. - Слушай, Кэти, милая, да ведь это он, собственной персоной.
Кэти, почти закончившая свое мощное полотно, отложила кисти и сказала:
- Это ответ на твою телеграмму. По твою душу приехал. А кто это?
- Насколько я понимаю, один из сыновей сэра Генри Анкреда. Театральный продюсер, что ли? Помнится, я видела это имя под перечнем исполнителей ролей - "Продюсер Томас Анкред". Ну да, точно. Это он занимался постановкой "Макбета" в "Единороге", о которой мы с тобой говорили. Видишь, и на визитке - театр "Единорог". Придется пригласить его поужинать, Кэти. Ближайший поезд только в девять. Снова консервы придется открывать. Боже, какая тоска.
- Не понимаю, почему он должен ждать именно здесь. В деревне есть забегаловка. Если уж он приезжает с поручением какого-то идиота…
- Посмотрю хоть, как он выглядит…
- Что, прямо так, даже рабочую блузу не снимешь?
- Да нет, пожалуй, - рассеянно сказала Трой и двинулась по дорожке, соединяющей студию с домом, где она жила. День выдался холодный. Обнаженные ветви деревьев покачивались со скрипом на северном ветру, по небу бежали свинцовые тучи.
"А если, - вдруг подумала Трой, - я войду в дом, а там - Рори? Допустим, он решил приехать тайком и теперь ждет меня в библиотеке. Он зажег огонь в камине, чтобы нам было тепло. Лицо его вы глядит так же, как в первый раз, когда он стоял там, - немного бледное от возбуждения. Допустим…" - Воображение у нее было живое, и она стремительно разматывала нить фантазии. Картина оказалась настолько ясной, что вызвала физическую реакцию: сердце заколотилось, а ладонь, стоило положить ее на ручку двери, ведущей в библиотеку, даже слегка задрожала.
Мужчина, стоявший перед холодным камином, был высок и несколько сутул. Волосы, слегка напоминающие по виду шелк-сырец, торчали на голове тонкими кустиками, как у ребенка. Он носил очки и, помаргивая, смотрел сквозь них на Трой.
- Добрый день, - заговорил мужчина. - Меня зовут Томас Анкред, впрочем, вам это уже известно из визитки. Надеюсь, вы не в претензии, что я явился сюда. Вообще-то ехать мне не хотелось, но семья настояла.
Он протянул руку - его рукопожатие было безвольным, Трой его почти не ощутила.
- Все это как-то очень глупо, - продолжал он. - Я имею в виду портрет папа, конечно. Знаете, мы все называем его "папа". Некоторым кажется, что звучит сентиментально, но так уж сложилось. В общем, папин портрет. Должен сказать, что ваша телеграмма всех буквально повергла в шок. Мне позвонили и сказали, что вы, наверное, ничего не поняли, и я должен поехать к вам и все объяснить.
Трой разожгла камин.
- Присаживайтесь, - предложила она, - вы, должно быть, замерзли. И объясните, я не поняла.
- Ну, прежде всего, что писать портрет папа - это честь. Я пытался растолковать, что как раз наоборот - это для нас честь, если вы вдруг согласитесь. Спасибо, я действительно сяду. Путь от вокзала неблизкий, и, по-моему, я натер пятку. Не возражаете, если посмотрю? Достаточно будет нащупать через носок.
- Я уже отвернулась, - сказала Трой.
- Точно, - объявил Томас после некоторого молчания, - волдырь. Ладно, для приличия ботинок снимать не буду, и так пройдет. Так вот, об отце. Разумеется, вам известно, что он - Великий Старик английской сцены, так что в это можно не углубляться. Кстати, вам-то самой хоть немного нравится его игра?
- В высшей степени, - сказала Трой. Хорошо, что это правда. Этот странный человек наверняка уловил бы любую фальшь.
- Правда? - переспросил он. - Рад слышать. Конечно, на сцене он весьма хорош, хотя временами немного поскрипывает, вам не кажется? И еще, эти его фокусы! Не может сыграть эмоциональную сцену без того, чтобы не дышать на весь зал. Но вообще-то да, играет по-настоящему хорошо, в своем деле он вроде как великолепная миссис Битон. Рецепты всех блюд, и из лучших продуктов.
- Послушайте, мистер Анкред, - остановила его Трой, - к чему это все?
- Ну, это часть экспозиции. Чтобы заставить вас посмотреть на вещи под другим углом зрения. Великого английского актера рисует великая английская художница, понимаете? Я не думаю, что вам понравится поместье Анкретон, но взглянуть на него стоит. Выглядит очень аристократично. Портрет будет висеть под галереей менестрелей, со специальной подсветкой. Цена значения не имеет. Это в честь его семидесятипятилетия. Вообще-то он считает, что нация сама должна преподнести ему такой подарок, но, поскольку нация об этом как-то не задумывается, приходится брать дело в свои руки. Ну и о потомстве он, конечно, думает, - добавил Томас немного погодя, осторожно запуская ладонь в расшнурованный ботинок.
- Если вы хотите, чтобы я порекомендовала кого-нибудь из художников, кто мог бы…
- Иные протыкают волдыри, - перебил ее Томас, - но я не из таких. Нет-нет, спасибо, перечень лучших из дублеров уже и так составлен. Я рассказывал вам об Анкретоне. Вы ведь помните, как описываются замки в викторианских романах - залитые лунным светом башни и совы, летающие на фоне луны? Анкретон точно таков. Его построил мой прадед. Он снес славный дом времен королевы Анны и возвел Анкретон. Сначала поместье обнесли рвом, но люди начали болеть дифтерией, тогда его высушили и принялись выращивать овощи. Кормят там хорошо, потому что овощей много, а во время войны папа велел вырубить Большую Восточную Чащу и сложить дрова в сарай - дров столько, что ими топят до сих пор.
Томас с улыбкой посмотрел на хозяйку. Улыбка у него была неуверенная и какая-то кривоватая.
- Да, - сказал он, - вот вам и Анкретон. Думаю, он вам не понравится, но покажется забавным.
- Поскольку я не собираюсь… - заговорила Трой, чувствуя, что ее охватывает паника.
Но Томас словно не услышал.
- Ну а помимо того, разумеется, семья. Отлично! Для начала папа и Миллимент и Полин и Пэнти. Как вы относитесь к эмоциям?
- О чем это вы?
- У нас очень эмоциональная семья. Ее члены всё переживают самым глубоким образом. И самое забавное, - продолжал Томас, - что они действительно всё глубоко переживают. Они по-настоящему чувствительны, только все думают, что так не бывает, невозможно быть таким чувствительным, какими они представляются, и в этом беда всей семьи. - Томас снял очки и, прищурившись, невинно посмотрел на Трой. - Но мои родственники испытывают удовлетворение от осознания того, что они гораздо чувствительнее всех остальных. Думаю, это тоже вас позабавит.
- Мистер Анкред, - терпеливо начала Трой, - я сейчас в отпуске, не вполне здорова, видите ли…
- Правда? А выглядите хорошо. Что с вами?
- Карбункул… - сердито ответила Трой.
- Да ну? - поцокал языком Томас. - Больно, должно быть?
- …и потому нахожусь не в лучшей форме. Заказ, о котором идет речь в письме вашей золовки, потребует не меньше трех недель напряженной работы. В письме же речь идет об одной.
- А сколько продлится ваш отпуск?
- Дело не в этом, - поджала губы Трой. - Дело в том…
- У меня тоже как-то выскочил карбункул. И знаете, если продолжать работать, чувствуешь себя лучше. У меня, - горделиво заметил Томас, - карбункул был на ягодице. Место весьма неудобное. - Он вопросительно посмотрел на Трой, пересевшую по привычке на коврику камина. - У вас-то, - продолжал Томас, - наверняка…
- На бедре. Да, это гораздо лучше…
- Что ж, в таком случае…
- Не в том суть. Мистер Анкред, я не могу взяться за выполнение этого заказа. После трехлетнего отсутствия возвращается мой муж…
- Когда? - перебил ее Томас.
- По-видимому, через три недели, - ответила Трой, жалея, что не умеет врать легко и непринужденно. - Но кто знает, как оно обернется. Может, и раньше приедет.
- В таком случае Скотленд-Ярд наверняка даст вам знать, не так ли? Ведь он там довольно большая шишка, я не ошибаюсь? И если вы будете в Анкретоне, связаться с вами по телефону ничуть не труднее, чем здесь.
- Но дело в том, - Трой уже едва сдерживалась, чтобы не перейти на крик, - что я не хочу писать вашего отца в роли Макбета. Извините за прямоту, но это действительно так.
- Ну вот, я же говорил им, что вы откажетесь, - самодовольно заявил Томас. - А Батгейты уверяли меня в обратном.
- Батгейты? Вы про Найджела и Анджелу Батгейтов?
- А то о ком же? Мы с Найджелом старинные друзья. Когда мое семейство затеяло все это предприятие, я отправился к нему, чтобы спросить его, как, с его точки зрения, вы отнесетесь к предложению. Найджел сказал, что, насколько ему известно, вы сейчас в отпуске и, по его мнению, идея должна вам понравиться.
- Да что он в этом понимает?
- Он сказал, что вам нравятся необычные люди. Он сказал, что папа как натурщик должен вас увлечь, а разговорами с ним вы вообще будете упиваться. Это лишний раз доказывает, как мало мы знаем своих друзей, не правда ли?
- Именно так, - согласилась Трой.
- И все же мне страшно любопытно, как бы вы справились с Пэнти.
Трой уже решила было больше не задавать Томасу Анкреду никаких вопросов, так что собственный голос услышала с ощущением бессильной ярости:
- Вы сказали "Пэнти"?