- Совершенно верно, дорогой. Она была просто чудо, и говорят, что ее дочь как две капли воды на нее похожа. Я почти потеряла их из виду, когда Кристина вышла замуж, к тому же твой отец всегда недолюбливал бизнесменов, но я знаю, все считают, что они были образцовой парой. Уже вошло в поговорку, что сэра Рубена так же любили дома, как ненавидели за границей. Я не имею в виду другие страны, ты это знаешь, дорогой, это просто иносказательный способ пояснить суть дела - как в другой пословице "За границей - святой, а дома - сущий дьявол", только наоборот.
- Да, - сказал лорд Питер, - но все же парочку врагов он успел приобрести.
- Даже десятки, дорогой. Сити - такое ужасное место, верно? Они там все измаильтяне, хотя я думаю, что сэру Рубену понравилось бы, если бы его так назвали. Кажется, это означает "не совсем еврей"? Я всегда путала всех этих ветхозаветных персонажей.
Лорд Питер улыбнулся и зевнул.
- Думаю, мне следует вздремнуть часок-другой, - сказал он. - Я должен вернуться в город к восьми утра. Паркер обещал прийти к завтраку.
Герцогиня посмотрела на часы, которые показывали без пяти минут три.
- Я пришлю тебе завтрак в полседьмого, дорогой, - сказала она. - Надеюсь, тебе все понравится. Я сказала им, чтобы положили тебе в постель грелку с горячей водой, - эти льняные простыни такие холодные. Ты можешь вынуть ее, если без нее тебе больше нравится.
Глава 4
- Вот как, значит, обстоят дела, Паркер, - сказал лорд Питер, отодвигая от себя кофейную чашку и раскуривая свою традиционную после завтрака трубку. - Пока что мы ни на шаг не продвинулись в этом деле. Вы что-нибудь еще разузнали после моего ухода?
- Нет, но сегодня утром я побывал на крыше.
- Черт побери, сколько в вас энергии! Послушайте, Паркер, я думаю, что этот план совместных действий чрезвычайно удачен. Гораздо легче следить за чужой работой, чем делать свою - это дает такое восхитительное ощущение, что ты в курсе всех событий, всем нужен и играешь роль босса, а также великолепное чувство, что кто-то другой выполняет всю твою работу. Вы что-нибудь обнаружили?
- Не так уж много. Я искал следы ног, но, естественно, после такого дождя ничего не нашел. Конечно, если бы это все происходило в детективном романе, то дождь прошел бы в самое удобное время - за час до преступления - и осталась бы превосходная коллекция следов, которые могли быть оставлены там только между двумя и тремя часами ночи, но поскольку все это происходило в ноябрьском Лондоне, то с таким же успехом можно было бы искать следы в Ниагаре. Я обыскал и крыши соседних домов и пришел к веселому заключению, что любой человек в любой благословенной квартире по всему этому благословенному ряду домов мог сделать это. Со всех лестниц есть выход на крышу, и сами крыши совершенно плоские - можно бродить по ним так же легко, как и по Шефтсбери-авеню. И все же я нашел кое-какие признаки того, что наш покойник и в самом деле прогуливался там.
- И что же это?
Паркер вынул из кармана несколько клочков какой-то ткани и выложил их перед своим другом.
- Один застрял в водосточном желобе как раз над окном ванной мистера Типпса, второй - в трещине каменного парапета, чуть повыше, а остальные я нашел позади дымовой трубы, где они зацепились за железную стойку. Что вы можете сказать о них?
Лорд Питер тщательно осмотрел их через лупу.
- Интересно, - сказал он. - Чертовски интересно. Ты уже проявил пленку, Бантер? - добавил он, когда его сдержанный помощник вошел с утренней почтой.
- Да, милорд.
- Обнаружил что-нибудь?
- Не знаю, можно ли назвать это "что-нибудь", милорд, - задумчиво произнес Бантер, - но отпечатки я сейчас принесу.
- Пожалуйста, Бантер, - сказал Уимзи и повернулся к Паркеру: - Взгляните, друг мой, в этом номере "Таймс" помещено наше объявление о золотой цепочке. Выглядит очень прилично: "Звоните или приходите на Пикадилли, 110а". Может быть, безопаснее было бы дать номер абонентского ящика, хотя я всегда думаю, что чем более вы искренни с людьми, тем с большей вероятностью вы их обманете - так непривычен наш современный мир к открытой руке и простодушному сердцу.
- Но вы же не думаете, что тот тип, который оставил цепочку на теле, захочет обнаружить себя, придя сюда и расспрашивая о ней?
- Не думаю, олух, - ответил лорд Питер с небрежной учтивостью истинного аристократа, - поэтому я и попытался отыскать того ювелира, который продал эту цепочку. Видите? - Он постучал рукой по газетной заметке. - Это не старая цепочка - вряд ли ее вообще носили. О, спасибо, Бантер. А теперь посмотрите-ка сюда, Паркер. Это те отпечатки пальцев, которые вы вчера заметили на подоконнике и на стенке ванны. Я проглядел их - воздаю вам должное в полной мере за это открытие. Я уничтожен, падаю ниц, меня зовут Ватсон, и вам совсем не надо говорить то, что вы сейчас собираетесь сказать, потому что я признаю все это справедливым. А теперь внимание!
И все трое уставились на фотографии.
- Этот преступник, - заговорил лорд Питер, - прошел по крышам в сырую погоду, и вполне естественно, что сажа попала на его пальцы. Он уложил тело в ванну и тщательно стер все следы своего пребывания, за исключением двух, которые он любезно оставил, чтобы показать нам, как следует делать свою работу. Пятно на полу показывает нам, что он носит обувь на резиновой подошве, а по этой восхитительной серии отпечатков пальцев на краю ванны мы узнаем, что у него обычное количество пальцев и что он был в резиновых перчатках. Вот и все.
Он отодвинул фотоснимки в сторону и снова стал рассматривать обрывки ткани. Внезапно он тихо свистнул.
- Что вы думаете о них, Паркер?
- Мне кажется, что они оторваны от какой-то грубой хлопчатобумажной ткани, - может быть, это простыня или какая-нибудь импровизированная веревка.
- Да, - произнес лорд Питер. - Да. Может быть, это ошибка - это, возможно, даже наша ошибка. Интересно. Скажите мне, вам не кажется, что эти тонкие волокна достаточно длинны и крепки, чтобы удержать висящего человека?
Он замолчал, и его удлиненные глаза превратились в узкие щелочки. Он тихонько попыхивал трубкой.
- Чем вы думаете заняться этим утром? - спросил Паркер.
- Ну что ж, - сказал лорд Питер. - Мне кажется, сейчас настало самое подходящее время и мне принять участие в вашей работе. Давайте заглянем на Парк-авеню и посмотрим, какие проказы замыслил сэр Рубен Ливи, лежа у себя на кровати прошлой ночью.
- Да, миссис Пэмминг, не будете ли вы столь любезны дать мне какое-нибудь одеяло, - сказал мистер Бантер, входя в кухню, - и позвольте мне завесить простыней нижнюю часть окна, чтобы... чтобы уничтожить все блики и отражения, если вам понятно, о чем я говорю, и тогда мы приступим к работе.
Кухарка сэра Рубена Ливи, на которую произвели впечатление джентльменский вид Бантера и его хорошо пошитый костюм, поспешила найти все необходимое. Ее посетитель поставил на стол корзинку, содержащую бутылку для воды, щетку для волос с серебряной отделкой, пару ботинок, маленький рулон линолеума и "Письма купца-самоучки к своему сыну" в сафьяновом переплете. Он взял из-под руки свой зонтик и присоединил его ко всей коллекции. Затем он выдвинул вперед громоздкую фотографическую машину и установил ее по соседству с кухней, после чего, расстелив газету на чистейшем выскобленном столе, он закатал рукава и натянул на руки резиновые хирургические перчатки. Камердинер сэра Рубена, войдя в этот момент и обнаружив Бантера за этим занятием, отодвинул помощницу повара, стоявшую с оторопелым видом, и оглядел аппарат критическим взглядом. Мистер Бантер с дружеской улыбкой кивнул ему и вынул пробку из горлышка бутылки с каким-то порошком.
- Странная птица этот ваш хозяин, верно? - непринужденно спросил камердинер.
- Он не такой, как все, это точно, - ответил мистер Бантер. - А теперь, дорогая моя, - обратился он к девушке с обезоруживающей улыбкой, - не могли бы вы насыпать этого серого порошка на край бутылки, которую я подержу... И то же самое проделать с этим ботинком - вот здесь, у носка. Благодарю вас, мисс, как вас зовут? Прайс? О, но у вас ведь есть и другое имя, кроме Прайс, верно, да? Мэйбл, да? Мне очень нравится это имя - вы очень хорошо это сделали, у вас твердая рука, мисс Мэйбл. Видите, вот здесь? Это отпечатки пальцев - три вот здесь и два здесь, и еще смазанные в двух местах. Нет, не прикасайтесь к ним, моя дорогая, а то вы их сотрете. Мы установим их вот здесь, чтобы сфотографировать, сделать их портреты. А теперь возьмем щетку для волос. А теперь, миссис Пэмминг, не приподнимете ли вы ее за щетину.
- За щетину, мистер Бантер?
- Да, спасибо, миссис Пэмминг, и положите ее вот здесь. А теперь, мисс Мэйбл, еще одна демонстрация вашей ловкости, будьте любезны. Нет, на этот раз мы попробуем воспользоваться сажей. Прекрасно. Я бы и сам не сделал лучше. На этот раз никаких пятен. Это заинтересует его светлость. А теперь займемся этой маленькой книжицей - нет, я сам возьму ее, видите? В этих перчатках и за края - я ведь опытный преступник, миссис Пэмминг, и не хочу оставлять никаких следов. Ну-ка, мисс Мэйбл, обсыпьте порошком весь переплет, а теперь с этой стороны - вот так это надо делать. Множество отпечатков, и нигде не смазано. Все по плану. О, пожалуйста, мистер Грэйвз, не надо прикасаться руками - это может стоить мне места.
- И часто вам приходится этим заниматься? - свысока поинтересовался мистер Грэйвз.
- Сколько угодно, - ответил мистер Бантер со вздохом, рассчитанным на то, чтобы смягчить сердце мистера Грэйвза и завоевать его доверие. - Если вы любезно подержите за край этот кусок линолеума, миссис Пэмминг, то я подержу его с этой стороны, пока мисс Мэйбл орудует с порошком. Да, мистер Грэйвз, нелегкая это жизнь - днем обслуживать хозяина, а ночью заниматься проявлением фотографий. Утренний чай в любую минуту с половины седьмого до одиннадцати, расследование преступлений в любой час. Просто удивительно, какие мысли приходят в головы этих богатых людей, которым нечего делать.
- Удивляюсь, как только вы это выносите, - заметил мистер Грэйвз. - Нет, здесь у нас совершенно не так. Спокойная, размеренная патриархальная жизнь, мистер Бантер. Можно многое сказать в ее пользу. Еда - в определенные часы. К обеду приглашаются достойные, уважаемые семьи - никаких ваших размалеванных женщин, а по ночам никакого обслуживания. Да, многое можно сказать в ее пользу. Как правило, я не якшаюсь с евреями, мистер Бантер, и, конечно, я понимаю, что вам даже льстит, что вы служите в знатном семействе, но в наши дни об этом не так уж заботятся, и я даже скажу, что для человека поднявшегося из низов сэра Рубена никак нельзя назвать вульгарным, а моя хозяйка происходит из графов - бывшая мисс Форд, я хочу сказать, - так она из хэмпширских Фордов. И он и она - оба они всегда очень тактичны.
- Я согласен с вами, мистер Грэйвз, его светлость и меня никогда не относили к людям с узкими взглядами... что? Да, мой дорогой, конечно, это след ноги. Это водостойкий линолеум. Хороший еврей может вполне оказаться хорошим человеком - я всегда говорил это. А еда в определенные часы и тактичность очень даже говорят в их пользу. Очень прост в своих вкусах этот сэр Рубен, верно? Для такого богатого человека, я хочу сказать.
- Ваша правда, - отозвалась кухарка, - он и ее светлость никогда не привередничают, если обедают вдвоем. Но когда у них собирается хорошая компания, я знаю, что моя стряпня должна быть на высоте, - иначе я здесь просто зря растрачивала бы талант и мастерство, если вы понимаете меня, мистер Бантер.
Мистер Бантер добавил к своей коллекции ручку от зонтика и с помощью горничной начал натягивать простыню на окно.
- Восхитительно, - сказал он. - А теперь это одеяло надо бы расстелить на столе, а второе - на вешалке для полотенец или на чем-нибудь в этом роде, чтобы создать однородный фон... вы очень любезны, миссис Пэмминг... Ах, как бы мне хотелось, чтобы его светлость никогда не тревожил меня по ночам. Много раз случалось, что я не спал до трех и даже до четырех часов ночи, а через час-другой опять на ногах, чтобы напомнить ему, что нам пора отправляться в Шерлокинг на другом конце страны. А грязь, которую он всегда приносит на одежде и ботинках!
- Я уверена, это просто стыд и позор, мистер Бантер! - воскликнула миссис Пэмминг. - Просто низко - так я называю это. Я считаю, что полицейская работа - неподходящее занятие для джентльмена, уж не говоря о лорде.
- И к тому же он такой неряха, - продолжал мистер Бантер, благородно принося в жертву ради доброго дела и характер своего хозяина, и свои собственные чувства. - Уличные ботинки брошены куда-то в угол, одежда, как говорится, развешана на полу....
- Такое часто бывает с людьми, родившимися с серебряной ложкой во рту, - вставил свое слово мистер Грэйвз. - Вот наш хозяин, сэр Рубен, так тот никогда не изменяет хорошим старомодным привычкам. Одежда аккуратно сложена, ботинки поставлены в туалетной комнате, чтобы слуга мог их взять и почистить утром, - старается не осложнять нам жизнь.
- Однако он забыл их выставить позавчерашней ночью.
- Да, действительно, бедный джентльмен, - вступила в разговор кухарка, - а насчет того, что они там говорят, что он будто бы тайком ушел и совершил что-то, чего ему не следовало делать, так я никогда этому не поверю, мистер Бантер, даже если мне придется поклясться в этом собственной жизнью.
- Да! - изрек мистер Бантер, устанавливая свои дуговые лампы и соединяя их с ближайшей розеткой. - Это больше, чем большинство из нас может сказать о своих хозяевах.
- Пять футов и десять дюймов, - сказал лорд Питер, - и ни дюймом больше. - Он недоверчиво уставился на впадину в постельном белье и еще несколько раз измерил ее своим "спутником джентльмена-разведчика", то есть тростью с нанесенными делениями. Паркер прилежно занес эту деталь в записную книжку.
- Я полагаю, что человек ростом в шесть футов два дюйма мог бы оставить в постели вмятину длиной в пять футов и десять дюймов, если бы он спал свернувшись в клубок.
- Неужели в вас есть примесь шотландской крови, Паркер? - спросил с горечью его коллега.
- Насколько мне известно, нет, - ответил Паркер. - А что?
- А то, что из всех осторожных, педантичных и хладнокровных дьяволов, которых я знаю, - пояснил лорд Питер, - вы самый осторожный, педантичный и хладнокровный. Я тут денно и нощно напрягаю мозги, чтобы добавить сенсационную ноту в ваше скучнейшее и сомнительное мелкое полицейское расследование, а вы отказываетесь проявить хоть единственную искорку энтузиазма.
- Но ведь не годится делать поспешные умозаключения?
- Умозаключения? Да вы даже близко не подошли к какому-либо подобию вывода. Я думаю, что, если бы вам попался кот на месте преступления с головой, засунутой в кувшин со сметаной, вы бы сказали, что, по-видимому, кувшин был пуст, когда кот полез в него.
- Но ведь это можно было бы предположить, разве нет?
- Черт вас побери! - рявкнул лорд Питер. Он вставил в глазницу монокль и наклонился над подушкой, тяжело и натужно дыша. - Скорее, дайте мне пинцет, - наконец произнес он. - Господи, да не дышите вы так, вы же не кит. - И он поднял с простыни что-то невидимое.
- Что это? - спросил Паркер.
- Это волос, - угрюмо ответил Уимзи, и его жесткий взгляд стал еще суровее. - Давайте-ка пойдем и обследуем шляпы сэра Ливи, не возражаете? А вы могли бы позвать сюда этого парня... Его фамилия Грэйвз, кажется.
Мистер Грэйвз нашел лорда Питера в туалетной комнате сэра Ливи сидящим на корточках перед рядом шляп, выставленных на полу полями вверх.
- А, вот и вы, - весело сказал Уимзи. - Сейчас мы проведем соревнование по угадыванию - что-то вроде фокуса с тремя шляпами, выражаясь метафорически. Вот девять шляп, включая три цилиндра. Как вы считаете, все они принадлежат сэру Рубену Ливи? Можете вы их опознать? Очень хорошо. Теперь я попробую с трех раз угадать, в какой он был шляпе в ночь своего исчезновения, и если я попаду пальцем в небо - считайте, что я проиграл. Понятно? Вы готовы? Начнем. Между прочим, я думаю, что вы уже сами знаете ответ.
- Ваша светлость хочет спросить, какая шляпа была на сэре Ливи, когда он ушел вечером в понедельник?
- Нет, вы ничегошеньки не поняли, - ответил лорд Питер. - Я спрашиваю, знаете ли вы, - но не говорите мне, я хочу угадать.
- Я действительно знаю, ваша светлость, - сказал Грэйвз с упреком в голосе.
- Ну что ж, - сказал лорд Питер, - поскольку он обедал в "Ритце", он надел цилиндр. Вот три цилиндра. За три попытки я обязательно угадаю правильный, верно? Но это будет не очень спортивно. Я берусь угадать с одной попытки. Он был вот в этом цилиндре. - И он указал на цилиндр рядом с окном. - Прав я, Грэйвз? Выиграл ли я приз?
- Да, это та самая шляпа, - невозмутимо ответил Грэйвз.
- Спасибо, - кивнул лорд Питер. - Это все, что я хотел узнать. Теперь, пожалуйста, попросите Бантера подняться.
Бантер появился на пороге с обиженным видом. Его обычно гладко причесанные волосы растрепались от возни с покрывалом для фокусировки фотоаппарата.
- А, вот и Бантер, - сказал лорд Питер.
- Я здесь, ваша светлость, - произнес Бантер с почтительным укором, - но если вы извините меня за такие слова, то мое место там внизу, у лестницы. Любая служанка покажет вам шляпу сэра Ливи, милорд.
- Я взываю к твоему милосердию, - сказал лорд Питер, - я безнадежно рассорился с мистером Паркером, и сбил с толку вполне достойного уважения мистера Грэйвза, и прошу тебя сказать мне, какие отпечатки пальцев тебе удалось найти. Я не могу быть счастливым, пока не получу ответа, поэтому не будь жесток со мной, Бантер.
- Ну, милорд, ваша светлость, конечно, понимает, что я их еще не сфотографировал, но не стану отрицать, что их вид чрезвычайно интересен, милорд. Маленькая книжка, которая была на ночном столике, имеет отпечатки пальцев только одного человека - на большом пальце его правой руки есть небольшой шрам, и это позволяет легко отличить отпечатки его пальцев. На щетке для волос, милорд, тоже имеется та же самая серия отпечатков. На зонтике, стакане для зубных щеток и на ботинках - на всех этих предметах есть две серии отпечатков: отпечатки пальцев руки со шрамом на большом пальце, которую я считаю рукой сэра Рубена, милорд, и серия пятен, наложенных поверх отпечатков первой серии, если можно так выразиться, милорд, которые могут принадлежать - или не принадлежать - той же руке, но в резиновых перчатках. Я смог бы рассказать вам точнее, если бы сфотографировал их, чтобы сделать нужные измерения, милорд. Тот линолеум, который лежал перед умывальником, очень подходящий объект, милорд, если вы извините меня за упоминание о нем. Помимо следов от ботинок сэра Рубена, которые отметили ваша светлость, там есть отпечаток голой мужской ноги - гораздо меньшего размера.
Лицо лорда Питера озарилось слабым, почти религиозным светом.
- Ошибка, - едва выдохнул он. - Ошибка - маленькая, но он не может ее себе позволить. Когда в последний раз мыли линолеум, Бантер?
- В понедельник утром, милорд. Его мыла горничная и запомнила этот факт. Она сделала только одно замечание, и очень к месту. Остальные домочадцы...