Для Ясуда было бы гораздо удобнее, чтобы Каваниси встретил его на платформе у поезда. Ведь он прибыл, как и рассчитывал, на экспрессе "Маримо". Но он этого не сделал, зная, что самолеты иногда опаздывают. А если бы самолет опоздал, то и он бы не успел проделать весь этот номер с поездкой в Отару и обратно в Саппоро. Если бы Каваниси встречал его на платформе, он стал бы свидетелем того, что Ясуда не приехал на экспрессе "Маримо". Значит, дальновидный Ясуда учел даже такие непредвиденные случайности, поэтому и просил в телеграмме, чтобы его встретили в зале ожидания.
Глаза Михара заблестели от радости. "Молодец!" - похвалил он сам себя. Получается, что Ясуда этой своей комбинацией сам доказал, что летел на самолете.
Михара вышел на улицу возбужденный. Солнце сияло нестерпимо ярко. Интересно, откуда Ясуда отправил эту телеграмму?..
3
Первым долгом необходимо выяснить факты, связанные с поездкой на Хоккайдо. Во всем так и чувствовалось, что Ясуда принял все меры на случай проверки. Сюда же относится и встреча в поезде с чиновником губернаторства Хоккайдо. Но главный козырь - Каваниси, зал ожидания на вокзале в Саппоро. Каваниси сказал, что никаких срочных дел не было, встреча могла состояться и на следующий день. Итак, откуда отправлена эта телеграмма? К сожалению, Каваниси выбросил ее, не обратив внимания на место отправления.
Утром 21 января Ясуда вылетел из Фукуока. Не оттуда ли он ее послал? Нет, такой осторожный тип, как Ясуда, не станет этого делать. Скорее всего телеграфировал из Токио. До самолета на Саппоро в его распоряжении был целый час.
Впрочем, нет, получается бессмыслица. Ведь в аэропорту он уже знал, что самолет вылетает точно по расписанию, значит можно успеть попасть на экспресс "Маримо". Просьба встречать его в зале ожидания теряет смысл. Ведь гораздо целесообразнее, чтобы Каваниси видел его сходящим с поезда.
Михара достал записную книжку и просмотрел свою запись, сделанную со слов Каваниси: "Эта телеграмма, по-моему, была простая, не "молния", и получил я ее около 11 часов 21 января".
Если получил в одиннадцать… Телеграмма из Токио до Саппоро доходит вместе с доставкой за два часа. Значит, отправил в 9 часов утра 21 января. Но в это время Ясуда находился в самолете. Пролетал где-нибудь над префектурами Хиросима или Окаяма. Очевидно, кто-то другой отправил телеграмму из Токио.
А если все-таки он послал ее из Фукуока? Из Фукуока до Саппоро телеграмма тоже идет примерно два часа. Если Ясуда отправил телеграмму из фукуокского аэропорта Итацуки до восьми часов, то Каваниси мог получить ее около одиннадцати. По времени совпадает.
Неужели он поступил так неосторожно? Ведь место отправки телеграммы сразу могло вызвать подозрение. На всякий случай Михара все же решил запросить управление полиции Фукуока, пусть проверят.
Вернувшись в департамент, Михара поделился своим планом с Касаи.
- Что ж, хорошая мысль, - сказал инспектор, улыбаясь только глазами, - теперь мы знаем, почему Ясуда просил Каваниси ждать его в зале вокзала. Пошлем в Фукуока запрос относительно телеграммы. С другой стороны, кто-то ведь мог телеграфировать из Токио по поручению Ясуда.
- Да, - Михара кивнул, - я как раз хотел об этом сказать. Надо проверить все телеграфы столицы.
- Что ж, давай! - начальник отпил чай и засмеялся. - Я смотрю, ты куда-то ходишь пить кофе и каждый раз приносишь интересные идеи.
- Вот именно! Видно, тамошний кофе хорошо на меня действует, - весело ответил Михара. Он вдруг почувствовал необыкновенную легкость.
- Все это так… Хотя есть одно "но". Допустим, мы узнаем, что телеграмма отправлена из Токио. Это ведь ничему не поможет. Вот если ее отправили из Фукуока, тогда другое дело. Это уж прямая улика в том, что в то утро Ясуда находился в Фукуока. Это было бы отлично, но…
- Нет, - перебил его Михара, - если телеграмма отправлена из Токио, это тоже интересно. Ведь отправили ее часов в девять, а в это время Ясуда не мог быть в Токио. Вот и хотелось бы узнать, кто отправил телеграмму.
- Может быть, служащий фирмы.
- Нет, не думаю.
- Почему?
- Ведь, по всей вероятности, Ясуда ушел из своей конторы часа в два двадцатого числа и сказал, что отправляется в Саппоро. Было бы странно, если бы он попросил отправить телеграмму на следующий день да еще указал бы время - около девяти утра. Ясуда ведь тщательно взвешивает и продумывает все мелочи. К тому же он, очевидно, предполагал, что его действия могут быть проверены.
Через несколько дней сыщики доложили, что в указанный день ни один телеграф столицы не принял к отправке телеграмму такого содержания.
Ответ фукуокского управления полиции был аналогичным.
Михара терялся в догадках.
Не могли же Каваниси доставить телеграмму, которая вообще не была отправлена! Откуда же Ясуда ее отправил?
4
Михара опять стукнул себя по лбу - какой же он идиот! Стоит только запросить телеграф, который принял эту телеграмму, и все станет известно.
Действительно, совсем отупел, расследуя это дело.
Он тут же послал запрос в полицию Саппоро. Ответ пришел на следующий день: "Интересующая вас телеграмма отправлена 21 января в 8.50 станции Асамуси префектуры Аомори".
Не из Токио и не из Фукуока. Асамуси… Горячие источники… Курорт в префектуре Аомори. Если ехать на экспрессе - последняя остановка перед Аомори.
Михара был слегка удивлен. Хотя особенно удивляться нечему. Ведь Асамуси на пути из Токио на Хоккайдо. Михара обратил особое внимание на время отправки - 8 часов 50 минут. Проверил по расписанию. В 8.50 экспресс "Товада" как раз отбывал из Асамуси. "Очевидно, проводника попросил отправить…" - решил Михара.
"Товада"… 21 января утром он проехал Асамуси. Тот самый поезд, на котором ехал Ясуда, как он сам утверждает.
Что?! Неужели он действительно ехал на этом поезде?!
Михара перестал что-либо понимать. Чем больше проверяешь, тем больше фактов, подтверждающих слова Ясуда…
Касаи взглянул на Михара, в отчаянии обхватившего голову руками, и сказал:
- Ты думаешь, эту телеграмму дал сам Тацуо Ясуда?
- Что? - Михара поднял голову.
- Ты же сам говорил, что хотел бы узнать, кому он поручил это сделать.
"Кому поручил?" Михара уставился на инспектора.
- Понял, понял! Все понял, господин инспектор!
- Сам хотел узнать именно это и сам забыл! - беззвучно рассмеялся Касаи.
Михара тут же позвонил в вагонный парк вокзала Уэно.
- Скажите, пожалуйста, в каком управлении работают проводники, обслуживающие экспресс "Товада" на отрезке между Сандаи и Аомори?
- Все они работают у нас, - последовал ответ.
Михара схватил машину департамента полиции и помчался на вокзал Уэно.
В вагонном парке он отыскал бригадира проводников.
- "Товада", поезд № 205, 20 января… Да… Подождите минуточку, - тот проверил график дежурств. - Так, обслуживал Кадзитани. Он сейчас здесь. Позвать?
- Да, пожалуйста! Очень прошу вас! - у Михара забилось сердце.
Пришел проводник Кадзитани. Это был молодой человек лет около тридцати, с живым и сообразительным лицом.
- Да, отправлял телеграмму. Содержания, правда, не помню, но что попросили отправить, это помню точно. Кажется, перед Асамуси, когда проехали станцию Коминато. Кажется, это было утром 21 января. Запомнил, потому что в тот день больше никто не поручал мне отправлять телеграммы.
- А вы не запомнили внешность этого человека?
Михара замер. Неужели проводник не вспомнит?
- Кажется, он ехал во втором классе.
- Так.
- А внешность… Он был, если не ошибаюсь, худой, высокий…
- Худой?! Простите, именно худой, а не полный? - переспросил Михара, чувствуя, как его охватывает радость.
- Нет, нет, только не полный. Именно худой! - казалось, проводник постепенно припоминает. - Да, и потом они ехали вдвоем.
- Вдвоем?
- Да-да. Я еще тогда проверял билеты. И этот худой подал мне два билета. Второй производил впечатление большого начальника. Держался довольно высокомерно. А худой так лебезил перед ним!
- Так. Значит, отправить телеграмму вам поручил этот… похожий на подчиненного?
- Да.
Теперь известно, кто дал телеграмму по поручению Ясуда. Большой начальник - это скорее всего заведующий сектором Исида. Его сопровождал какой-нибудь делопроизводитель, который и попросил проводника отправить телеграмму.
До сих пор Михара думал, что Исида ездил в командировку на Хоккайдо один. А ведь вполне естественно, что чиновника такого ранга сопровождает какой-нибудь подчиненный, ну хотя бы делопроизводитель.
Михара отправился в министерство N и негласно проверил, кто сопровождал Исида во время его командировки на Хоккайдо, начавшейся 20 января.
Действительно, сопровождающий был. Его звали Китаро Сасаки. Знакомая фамилия. Ведь это он по поручению Исида приходил к инспектору Касаи и подтвердил, что Ясуда вместе с его начальником ехал на Хоккайдо в экспрессе "Маримо".
А на самом деле Ясуда на следующий день вылетел в Саппоро.
Михара еще раз проверил бланки пассажиров всех пароходов за 20 января. Нашел и фамилию Ясуда и фамилию Исида, но Китаро Сасаки там не было. Все ясно - он зарегистрировался как Тацуо Ясуда!
Стена рушилась. На этот раз Михара одержал победу.
Оставалось узнать, откуда взялся на бланке почерк Ясуда. Но теперь уже не составляло труда выяснить это.
Письмо Киити Михара
1
Господин Торигаи!
Вот и наступили жаркие дни. Солнце палит так, что кажется, асфальт плавится под ботинками. Какое удовольствие, придя домой со службы, облиться холодной водой и выпить ледяного пива! Эх, сюда бы свежий ветер с пролива Генкайнада! Помните, он дул, когда мы с Вами были на Касийском взморье?
Давно уже у меня на душе не было так спокойно, как сейчас, когда я пишу Вам это письмо. Мы познакомились с Вами в феврале этого года. Прошло семь месяцев с тех пор, как я слушал Ваш рассказ на взморье, дрожа под пронизывающим ветром. Сейчас мне кажется, что время пролетело очень быстро, но это уже сейчас, а пока шло расследование, оно тянулось невозможно долго. Я не знал ни одного дня отдыха. Зато сейчас на душе покой, словно в тихий солнечный день ранней осени. Наверно, потому, что дело закончилось. Чем труднее дело, тем слаще потом будет отдых. Простите, говорить такие вещи Вам, моему коллеге, который гораздо старше и опытнее, все равно что читать проповедь Будде. Но именно чувство удовлетворения заставило меня снова вернуться к этому делу. Кроме того, это мой долг перед Вами. И моя радость.
Как-то я писал, что камнем преткновения была поездка Тацуо Ясуда на Хоккайдо. Вы тогда прислали мне доброе письмо, в котором поддерживали меня и подбадривали, большое Вам спасибо. Не могу даже передать, как Ваше письмо тогда подняло мое настроение.
Разбилось вдребезги неопровержимое, прочное, как сталь, утверждение Ясуда, будто бы он 20 января выехал с вокзала Уэно экспрессом "Товада", пересел в Аомори на пароход № 17, доехал до Хакодатэ и оттуда на экспрессе "Маримо" 21 января в 20 часов 34 минуты прибыл в Саппоро. Передо мной, словно несокрушимые крепостные стены, способные выдержать все удары, стояли встреча Ясуда в экспрессе "Маримо" с чиновником губернаторства Хоккайдо, его свидание в зале ожидания саппорского вокзала с Каваниси и пароходный бланк, заполненный его рукой. Особую трудность представлял пароходный бланк. Все как будто подтверждало истинность слов Ясуда. И ни одного факта в пользу моей версии, что он воспользовался самолетом. В списках пассажиров трех рейсов, Токио - Фукуока, Фукуока - Токио и Токио - Саппоро, не только не удалось обнаружить имени Ясуда, но даже предположение, что он записал вымышленное имя, отпало: проверка показала, что все 143 пассажира существуют в действительности и на самом деле летели этими самолетами. В конце концов не мог же Ясуда превратиться в невидимку! Вот и получалось, что обвинить его невозможно.
Иными словами, все факты полностью подтверждали поездку Ясуда на поезде и полностью отрицали самолет.
Но мне казалось подозрительным, почему он назначил Каваниси встречу в зале ожидания вокзала, и я решил, что он опасался опоздания самолета из-за непогоды. Ведь если часть пути он летел на самолете, то мог успеть на поезд, идущий из Саппоро в сторону Отару, а в Отару выйти и пересесть на экспресс "Маримо". Проверил, откуда была отправлена телеграмма. Оказалось, что пассажир попросил проводника отправить телеграмму на станции Асамуси (последняя остановка перед Аомори). Проводник запомнил внешность этого человека и его спутника. Удалось установить, что телеграмму ему передал некий Сасаки, секретарь отдела министерства N. сопровождавший своего начальника, заведующего сектором того же министерства Есио Исида.
Так все и выяснилось. Когда я еще раз проверил пароходные бланки, то снова нашел там фамилии Исида и Ясуда. Китаро Сасаки там не было, он зарегистрировался как Тацуо Ясуда. Мы допустили большую оплошность, не сообразив сразу, что Исида ехал в командировку с сопровождающим. Что же касается почерка, то позже удалось установить, что Ясуда приготовил бланк еще за полмесяца до этого.
Получить чистый бланк очень просто. Они лежат у окошка пароходной кассы на пристани, их можно взять сколько угодно. Один из подчиненных Исида ездил раньше в командировку и по его просьбе привез чистый бланк, который тот и передал Ясуда. Дальше я объясню отношения Исида и Ясуда. А мы-то ломали голову, как попала на бланк собственноручная подпись Ясуда!
Так была опровергнута версия Ясуда относительно поезда. Теперь оставался самолет. Я заметил, что тут все получается наоборот. Если в первом случае все факты, казалось, подтверждали поездку, то во втором - все отрицало ее.
Пришлось снова проверить всех сто сорок три пассажира трех рейсов. Мы разделили их по профессиям и выделили одну, нас интересующую. Таких набралось человек пять-шесть. Это были служащие фирм, тесно связанных с министерством N. Мы тщательно и строго опросили их всех, и, наконец, трое из них сознались.
В списках значилось, что из Токио в Фукуока летел господин А, из Фукуока в Токио - господин Б, а из Токио в Саппоро - господин В. На самом деле они не летели в этих самолетах. Во время опроса они поняли, что в конце концов все выяснится, и признались. Оказывается, эти люди разрешили воспользоваться своими фамилиями по просьбе заведующего отделом Исида. Он предупредил каждого: "Человек едет в особо секретную командировку, поэтому, если полиция заинтересуется, обязательно подтвердите, что вы летели этими самолетами. Никаких неприятностей не будет".
Тогда было в самом разгаре расследование дела о взяточничестве И все трое подумали, что командировка для того и предпринимается, чтобы замять это дело. Конечно, они согласились - ведь интересы их фирм тесно переплелись с интересами министерства. Действительно, после этого случая все три фирмы с помощью Исида заключили договоры о поставках на очень выгодных для себя условиях.
Итак, Тацуо Ясуда летел на самолетах в направлениях Токио - Фукуока, Фукуока - Токио, Токио - Саппоро под фамилиями господ А, Б и В. Он воспользовался тремя разными фамилиями, потому что три одинаковые сразу могли бы навести на подозрения. Ясуда предусмотрел все, предполагая возможность расследования.
Таким образом, нам удалось доказать, что он все-таки ездил в Хаката. Оставался один вопрос: две официантки "Коюки" видели отъезд Кэнити Саяма и О-Токи на экспрессе "Асакадзэ". Зачем Ясуда понадобились эти очевидцы?
Мы не имели никаких данных, подтверждающих близость О-Токи и Саяма. О-Токи была умной женщиной и умела скрывать свои связи. Если официантки "Коюки" и подозревали, что у нее есть любовник, кто он, никто не знал. В доме, где она снимала комнату, тоже сказали, что ей иногда звонил мужчина, но он никогда к ней не приходил. Следовательно, О-Токи тщательно скрывала, кто ее любовник. Ну, а после самоубийства на Касийском взморье все решили, что это Кэнити Саяма.
2
Предположим, между Саяма и О-Токи действительно существовала близость. Зачем понадобились Ясуда свидетели того, что любовники сели в экспресс "Асакадзэ" и отправились на Кюсю?
Но почему именно экспресс "Асакадзэ"? Ведь на Кюсю идут десятки поездов. А поскольку их нашли на Касийском взморье, то и не могло быть сомнений, что они отправлялись на Кюсю. Значит, причина не в этом.
Ясуда преследовал одну цель: он хотел показать очевидцам, что О-Токи и Саяма вместе садятся в поезд. Ради этого он и положил столько сил, и пригласил официанток обедать, и потащил их на вокзал. Ему были необходимы свидетели, что Саяма и О-Токи - любовники.
Странно. Зачем же доказывать очевидные вещи?
Поразмыслив над этим, я пришел к противоположному выводу: Саяма и О-Токи не были любовниками. Именно поэтому Ясуда и хотел, чтобы кто-нибудь подтвердил их близость.
В связи с этим я вспомнил Ваше предположение, сделанное по поводу счета вагона-ресторана с надписью "обслужен один человек". Вы заподозрили, что Саяма прибыл в Хаката один. Разрешите еще раз выразить мое восхищение остротой Вашей мысли! Мне очень помог Ваш рассказ о возникшем у Вас подозрении и о психологии людей, любящих друг друга, которую Вам помогла понять Ваша уважаемая дочь. Как потом выяснилось, О-Токи действительно сошла на полпути, и Саяма приехал в Хаката один. Они не были любовниками, и между ними вообще не существовало никаких отношений.
Ясуда, постоянный клиент "Коюки", часто приглашал туда своих знакомых, связанных с ним по делам. Саяма в "Коюки" никогда не был, но, вероятно, знал О-Токи. Очевидно, они все втроем где-то встречались, хотя никто об этом не подозревал. Поэтому Саяма и О-Токи, как хорошие знакомые, весело болтали, садясь в поезд. Действительно, со стороны могло показаться, что влюбленные отправляются путешествовать. Именно этого и добивался Ясуда. Поэтому он и подстроил, чтобы они оба поехали на одном и том же поезде - экспрессе "Асакадзэ". Видно, в его силах было заставить их это сделать.
Но тут у Ясуда возникало одно затруднение. Ему необходимо было показать Саяма и О-Токи официанткам из "Коюки". Но нельзя же подвести девушек к составу! Ведь очевидцы должны увидеть любовников случайно, чтобы все выглядело совершенно естественно. С пятнадцатого пути отходят поезда дальнего следования; если прямо пойти туда, это будет шито белыми нитками. Отъезжающих надо показать очевидцам с другой платформы. Разумнее всего использовать для этой цели платформу у тринадцатого пути, откуда идут электрички на Камакура. Отлично, Ясуда едет к жене! Все естественно, у официанток не возникает никаких подозрений!
Однако здесь была еще одна трудность. Ведь с одной платформы трудно увидеть другую. Между ними всегда стоят составы. Об этом я уже писал Вам. И вот Ясуда обнаруживает, что есть такой момент, когда с платформы пригородных поездов можно увидеть пятнадцатый путь. В это время там стоит экспресс "Асакадзэ", отправляющийся на Кюсю. Его видно всего лишь в течение четырех минут, с 17.57 до 18.01. Драгоценные четыре минуты!