Они устроились за столиком кафе, расположенном напротив "Весты" и Юля тут же взялась за расспросы.
- Два кофе, пожалуйста. Говорят, у вас взорвали кого-то? Прямо на улице, среди бела дня?
- Да, утром, в полдевятого, девчонку на мелкие кусочки разнесло. - В голосе официантки звучала едва ли не гордость. Как же! Отличились! - Охранник, как заорет "Катя"…как жахнет…машина вдребезги, шофера ранило, кровища, крики, ужас. Милиция примчалась, "скорая"…
Впечатления лились рекой.
- Где это произошло? - вмешался Борис. Женщина кивнула влево. - Я прогуляюсь, - Устинов побрел по мостовой.
Странно, но место гибели девушки от дверей "Весты" отделяла добрая полусотня метров. В связи с чем возникал закономерный вопрос: если погибшая изображала Катю, то почему она не доехала до дверей офиса? Зачем вышла именно здесь? Кого ждала? И с какой стати Степа Богунский ошивался, так далеко от Катиной конторы? Обычно он караулил Морозову чуть не у порога "Весты".
У стеклянной двери магазина канцтоваров истуканом замер мужчина лет 50-ти, в камуфляже, с хмурым загорелым лицом. Утром на его месте стоял Володя. Он - единственный - опознал в погибшей Катерину. Богунский свидетельских показаний милиции не давал.
Борис вернулся к Юлии, плюхнулся в белое пластиковое кресло, допил одним глотком кофе.
- Подожди, я хочу подумать.
Интересная получалась картина. Девушка вышла из такси за 50 метров от "Весты", точно в том месте, где нес вахту слегка близорукий Вовка. Зачем? Не затем ли, чтобы погибнуть на глазах свидетеля, способного опознать в ней Катерину?
После показаний бывшего одноклассника визит по месту работы и квартиру "жертвы" становился лишь делом времени. А там милицию уже поджидали: подброшенные наркотики, пробитая пулей стенка кровати и, как следствие, версия о "наркодилерше".
В построенную логическую систему не вписывалась лишь драка. В первую очередь, туманностью своих намерений. "Мне показалось, они шутили, забавлялись. Я даже почти не испугалась. Я легко могла вырваться. Да я почти и вырвалась", - сказала Катя. Морозова не могла ошибиться. А значит, сюжет предполагал возможность избавления от хулиганов. Собственными ли силами (одна барышня против троих дюжих ребят - не убедительно) или с помощью своевременно подоспевшего спасителя? Устинов хмыкнул. Неужели и он был вписан в сценарий. Нет! Он опоздал, задержал Катерину, будь иначе, псевдо - похищение началось бы раньше и прошло бы по намеченному плану. Катя наткнулась бы на ребят и ее спас кто-то другой. Что дальше? На работе Катерина, так или иначе, не появилась бы. Там ее "подменяла" погибшая девушка. И если бы не Богунский, никто бы не знал, что в машине взорвалась не Катя.
- Боречка, милый, - Юле не терпелось узнать подробности. - Что ты узнал?
"Тьфу, опять она за свое! Милый! Просил же!" - Устинов среагировал на больное слово, как на пощечину.
- Прости, я не хотела. Я нечаянно. Давай позвоним Катиному шефу. И лучше, если разговор поведу я, - не дожидаясь ответа, Юля достала мобильник. - Алло, директор у себя? - Видимо малоубедительный лепет секретарши впечатления не произвел. - Ты, коза, не вякай, поняла?! Зови босса, пока хвост не прищемили. Скажи, Юля, просит. Хочет жить, пусть поторопится. - И через минуту, - пацан, глянь в окошко, а!
Белые жалюзи слегка раздвинулись. Юля приветливо помахала рукой.
- Шлепай сюда, милый. И быстро. Пока я добрая. Не желаешь? Воля твоя! Тогда домой звони, прощайся с родными и близкими. Что? То-то! Кончай базар. Жду.
Устинов не успел сказать и слова, как из дверей "Весты" вышел мужчина, за ним девушка. Она торопливо зашагала в сторону проспекта, он понуро направился к их столику. Сел без приглашения, шумно вздохнул, уставился вопросительно на Юлию.
- У тебя сотрудницу грохнули? - спросила та.
- Да. Но я про наркотики ничего не знаю, - от волнения мужчина слегка заикался.
– Сколько наркоты? Какой?
– 50 грамм героина.
– Откуда порошок? Чей? Девка давно приторговывала?
- Вроде бы нет. Я ничего не замечал. - Видимо директор "Весты" принял Юлию за эмиссара мафии, контролирующей район, и перепугался до смерти. - Я вообще ничего не знаю. Меня по телефону наняли, по Интернету в дела вводили…
"Как по телефону?" - хотел спросить Борис, но не успел.
- Не ври, - опередила Юля. - Я этого не люблю.
Устинов вдруг понял, какие надо задавать вопросы. Подозрительным в Катиной истории было все, кроме Кати. Героин, найденный в ее столе возник, в первую очередь, в офисе "Весты". "Веста" пусть и отвечает! Кто, что, откуда, род деятельности, источники кредитования? Стоило беседе переменить направление, директор, без того пребывавший в полуобморочном состоянии, позеленел от страха. Казалось бы, безобидная тема, родная стихия - не наркотики, не убийство, ан, нет, фразы становились все короче и невразумительней. Мужик мямлил, мялся, изобретал увертки. Тем ни менее, кое-что удалось узнать. "Веста" существовала с октября прошлого года. Директора наняли в начале ноября по телефону. Позвонил мужчина. Представился посредником из кадрового агентства. Он же ввел в курс дела. Кроме Кати в конторе работает бухгалтерша - приходящая пенсионерка и секретарь-референт Валечка.
- Ты думаешь, твоя контора не засветилась? Не мечтай! - Юля в очередной раз попыталась перехватить инициативу.
Борис не позволил, приказал.
- Не мешай. Подожди меня лучше в машине.
Любовница обиженно удалилась. Спина, гордо вскинутая головка недовольно роптали: "За что?! Я хотела как лучше!"
- Чем вы занимались конкретно? - Устинов вернулся к своим баранам.
- Я и сам точно не знаю, но… - Договорить директору не удалось. Он как-то странно дернулся и стал падать со стула. Одновременно с тем раздался грохот выстрела. Устинов …вразбивку, как в кино….увидел: напротив кафе бордовая мазда, окно открыто, мужская рука сжимает пистолет, дуло слегка движется в поисках жертвы…
До того, как грянул второй выстрел, он успел подумать: "только не в меня". Затем женский визг и истошный вопль "Убили! Человека убили!" заглушил собственные мысли и рев мотора. Когда началась паника, бордовое пятно уже растаяло в направлении магистрали.
Борис поднялся, увидел распростертое тело, неестественно вывернутые руки, подошел ближе, охнул тяжело. У Катиного директора отсутствовала голова. Стреляли с близкого расстояния, череп разнесло вдребезги, мозги разлетелись кашей. Один из ошметков угодил официантке на грудь и, кровавой склизкой медузой, алел на белой кружевной блузке. Девушка не пыталась сбросить кошмарное украшение, а только ойкала и тыкала указательным пальцем в кусок бывшей живой плоти. Вряд ли ей скоро захочется мяса, некстати родилась шутка.
В машине грохотала музыка. Юля читала статью в дамском журнале, и возвращение любимого проигнорировала с максимальной демонстративностью.
- Поехали …Скорей, пожалуйста, - Устинов не мог разговаривать, не хотел ничего слышать. Четвертый труп за одно утро - это было уже слишком.
- Ты напрасно идеализируешь ее! Катя вполне могла торговать наркотиками. Как всякий другой человек.
- Я знаю ее, как облупленную. Мы с ней ходили в один детский сад, сидели за одной партой, учились в одной группе… - перечень мог занять много времени.
Юля открыла бардачок, достала флягу с коньяком, отхлебнула прямо из горлышка, протянула Борису.
- Хочешь?
Он кивнул. Но тот час раздумал. Коньяком горю не поможешь.
– Мне надо пройтись. Тут недалеко. Ты можешь подождать здесь.
- Я с тобой!
- Нет.
Риелторская контора Богунского размещалась в старинном особняке, превращенном волею судьбы в офисный центр. Охранялся объект соответственно взимаемой арендной плате, поэтому на этажи впускали по пропускам. Устинов нашел Степину визитку, набрал указанный номер, потребовал Степана Васильевича. Женский голосок попросил уточнить цель визита.
- Я из инвестиционного комитета, - соврал Борис. - По вопросам слияний и поглощений. Мы договаривались с господином Богунским. Я уже в холле…
- Подождите, пожалуйста… - перебила собеседница. - Я сейчас за вами спущусь.
- Укатила в Париж, - тут же сообщила стоящая рядом с Устиновым, толстая тетка в сером рабочем халате.
- Кто? - не понял Борис.
- Это она не вам, - пояснила продавщица, торгующая сдобой за спиной Устинова, и переспросила: - Анжелка, в Париж, быть не может?!
- Сама сказала. А Степан обещал приехать позже.
– Ирочка, наивная душа, небось ни о чем ни знает?
- Я ей и словечком не обмолвилась. Как обещала.
- А надо было! - строго указала продавщица. - А он-то сволочь, настоящая кобелина!
Бурный пассаж, посвященный мужскому роду, оборвало появление высокой девушки, чем-то похожей на Катю.
- Это вы звонили?
- Я, - честно признался Устинов.
- Здравствуй, Иронька, - взгляд толстухи вспыхнул лицемерным сочувствием.
- Здравствуйте, Татьяна Ивановна.
- Как дела?
Она и есть наивная душа, которая не знает про Париж и Анжелу, догадался Борис. А вот кто таков Степан? Не Богунский ли?
- Нормально, - девушка повернулась к Устинову. - К сожалению, шефа на месте нет. И телефон не отвечает. Даже не знаю, что делать.
- Как что? Напоите пока суд да дело кофеем. Там глядишь, Степан и проявится.
- Прошу в офис.
На пятый этаж поднимались на лифте, в компании двух мужчин и пигалицы с серьгой в брови.
- Иринка, привет, - сразу вцепилась барышня в секретаршу Степана. - Анжела звонила? Как добралась? Как устроилась? - Видимо Анжела про свой секрет поведала многим.
- Не знаю! - процедила Ирина.
На третьем этаже пигалица и мужички вышли.
- Простите, - засуетился вдруг Борис. - Я забыл сумку. Вы езжайте, я сам потом…
Сопровождаемый удивленным взглядом девушки Устинов, выскочил из тесной кабинки, бросился вдогонку за бывшими попутчиками и решительно толкнул дверь с табличкой ООО "Эквивалент".
- Вы к кому? - воскликнула удивленно пигалица.
- Вы только, что говорили про Анжелу. Скажите, она надолго в Париж?
- Вам какое дело?
Устинов нахмурился:
- Вопросы здесь задаю я. А вот отвечать на них, возможно, придется в другой месте.
Девушка пожала плачами:
- Сказала, что на год.
- А Степан как же? Когда вернее? И как Ира перенесла этот удар?
- Пойдемте в коридор! - Через пять минут Устинов почти разобрался в ситуации. Анжела и Ира работали у Степана секретаршами и делили не только служебные обязанности, но и внимание шефа. Со временем Анжела победила, добилась, чтобы Степа снял ей квартиру. Ирина, не сложила оружия, и, назло сопернице, обслуживала шефа в кабинете. Анжела, с досады, потребовала у Богунского шубу, получила отказ и собралась увольняться. Степан понял, кто ему по-настоящему дорог, и позвал Анжелу с собой в Париж. На год. В командировку.
Поднимаясь в лифте, Устинов криво ухмылялся. К тотальной неприязни к Степану добавился еще один пункт. За который кое-кому следовало бы начистить рожу.
- Будьте любезны, - Борис ввалился в "Риэлти", - Степан Васильевич не вернулся?
Ирина быстрым движением вытерла слезы.
- Нет.
- И не звонил?
- Нет.
- Я собственно, - Борис помялся, - собираюсь купить вашу фирму.
Девушка распахнула широко глаза. Молодой, симпатичный, без кольца, при деньгах. Она уже любила Устинова как родного.
- Ваше "Риелти" расположено в прекрасном месте, раскрученный бренд. Но заправка вроде выгоднее. Даже не знаю. Так сложно выбрать, куда вложить приличную сумму…
В Ирине проснулся материнский инстинкт. Богатенький блондинчик не знает, как потратить бабки? Не знает - научим! Не может - заставим! Она улыбнулась.
- Заправка, конечно, лучше.
- Почему?
- "Риелти" - однодневка, а бензин - навсегда. Если с умом повести дело, да с верными помощниками… - тонкий намек в собственный адрес.
- Мне как раз не хватает таких…
Флирт как теннис. Мячик туда, мячик сюда.
- Но недвижимость престижнее…
- Нет, - женский голос приобрел командные нотки, - заправка лучше. "Риелти" - убыточное предприятие, мы сидим без работы, нет рекламы, нет клиентов, конкуренция жуткая, за полгода авторитет не заработаешь.
- Как полгода? Степан говорил он много лет в бизнесе!
- У компании на счету три сделки, одна из которых особняк господина Богунского… - Степа видимо сильно обидел барышню. Если бы не телефонный звонок, она бы долго поливала шефа грязью.
- Да, да, да, сейчас. Обязательно? - Ирина виновато глянула на Бориса. - Мне надо срочно выйти. Будьте любезны, подождите, пожалуйста, в коридоре.
Устинов скорбно вздохнул.
- Я загляну завтра.
- Позвоните мне под вечер, телефон у вас есть. Погуляем, потанцуем. Я проконсультирую вас на счет "Риелти".
Ирина закрыла дверь на ключ, вздохнула грустно, поспешила по делам. Заправка - туманное будущее, "Риелти" - забота сегодняшняя. Предстояло идти на шестой этаж, ковыряться в пыльных бумагах, искать какие-то договора. В коридоре на нее налетел мужик в спецовке, она чертыхнулась, и это ругательство стало последним словом, произнесенным девушкой в жизни.
Сильный удар опрокинул Ирину в шахту лифта. Она пролетела 18 метров и рухнула на бетонный пол подвала. Жуткий вопль настиг Бориса в районе второго этажа. Лифт отключили, пришлось спускаться пешком. Звук удара он не услышал, но, оказавшись в холле, удивился, царившей там суете. Народ роптал испуганно. Охранник выглядывал из двери, ведущей в нижние помещения, и силился что-то сказать. Наконец, превозмогая волнение, он заорал:
- Милицию вызывайте и скорую! Немедленно! Женщина разбилась.
Устинов побелел. Он почти наверняка знал, какая женщина разбилась. Сомнения развеял новый крик.
- Это Ира с пятого этажа. Насмерть.
Борис дернул подбородком. Значит так?! Насмерть?! Сразу же после директора "Весты"?!
- Блин! - он шагнул за порог. Кокетка Ира, ошалевший от страха директор; старушка с проломленной головой; парень с порванным горлом; девушка, взорванная в машине - страшный список разростался.
Юля опять включила музыку на полную мощность и легкой прострации от давивших на уши децибел покачивалась в такт ритму. Устинова лишь поморщился, что за дурацкая манера. Садиться он не стал и объявил свое решение, стоя на тротуаре.
- Юленька, спасибо за все. Ты езжай, домой, на работу, в косметический салон. Дальше я сам.
- Но почему?
"Директора застрелили после разговора со мной. Иру убили тоже после разговора со мной", - Борис тупо глядел на асфальт, старался примириться с мыслью, что люди гибли по его вине!
- По качану. - Устинов развернулся и стремительными шагами пошел прочь.
Катя. Два месяца назад
Звенели, раскаленные зноем сосны. Березы лепетали: жарко. Воздух, густой, как сметана, не лез в горло - духота. Июль правил бал. Ниточка ртути в градуснике рвалась ввысь.
- Кто такая Ядвига Болеславовна? - Спросила Катя у Марии. Та лениво повернула голову, усмехнулась иронично.
- Как кто? Волшебница.
Они лежали в чем мать родила у бывшего пионерского бассейна, загорали.
- А Марта тогда кто?
- И Марта - волшебница.
Мария поднялась с топчана, потянулась, сделала пару шагов, нырнула с высокого бортика в воду. Катя протестующе замотала головой: брызги и ответ ей не понравились.
- Волшебницы бывают только в сказках, - заявила резонно. Русая макушка вспорола синюю гладь:
- А чем тебе это - не сказка? - Мария указала рукой вокруг.
Белый двухэтажный особняк с колоннами у входа, фасадом смотрел на лужайку, уставленную по периметру гипсовыми скульптурами. Юноша с горном, девушка с веслом, мальчик и девочка в задорном приветствии "будь готов - всегда готов", футболист с мячом - советская символика времен сталинского показного благолепия оттеняла атрибуты буржуазного благополучия - стол и стулья ажурного пластмассового литья, шелковый зонт над ними; Audi в тени каштана.
По принципу "из дерьма - конфетку" полуразрушенное здание пионерского корпуса подлатали, подкрасили и сдали в аренду на лето богатой старухе. Она обставила комнаты, надерганной со склада мебелью, отгородила лишнюю территорию скамейками; выцыганила у директора позволение передвинуть на лужайку скульптуры и, в довершение, довела, за отдельную плату, до ума бассейн.
На следующее по приезду утро, Катерина отправилась в путешествие по соседним пределам. Хозяева чудного дома еще спали, никто не мешал вдоволь налюбоваться на могучий торс девицы с веслом, изящные щиколотки горниста и отбитые носы детишек. Перед фигурой футболиста Катя едва сдержала слезы умиления. Практически одноногий калека, отсутствующей конечностью, героически пытался забить мяч в воображаемые ворота.
- Бедненький, - Катя погладила мускулистую икру. Пожалела убогого и себя. Ее пристанище выглядело куда скромнее. Бетонная коробка бывшего медпункта, еле обжитые клетушки-комнатушки; минимум казенной утвари, компьютер и телевизор.
- Бумаги лежат в шкафу. С ними, пожалуйста, поаккуратнее, - Ядвига Болеславовна в качестве работодателя оказалась редкой занудой. Ни секретарша, ни компаньонка ей не требовались. Она намеревалась ввести Катю в курс дела и отбыть восвояси.
- Красть тут нечего, - объявила с порога. - Телевизор - мусор, компьютер - дерьмо. Первая зарплата перекроет стоимость всего барахла. Тем не менее, надеюсь на вашу порядочность.
Катя поджала губы. Что за тон?
- Не нравится? - бабка злобно расхохоталась. - Я вообще вздорная старая вешалка, стервозная гадина и… - она задумалась.
- Что супруг опять приходил? - Катя проявила проницательность и смекалку.
- Приходил… ха - ха - ха… подлец… он меня изнасиловал… а на прощание, заявил, что я ему противна.
- Вот козел. А Марта что сказала? - Катерина теперь доверяла мнению экстрасенса.
- Сказала, что я похотливая мумия.
Катерина промолчала. Собственного мнения на сей счет, у нее не было.
- Ох, устала я, устала. Замучили меня, бедную, замордовали, изверги. То им драгоценности ищи, то бывшего ублажай…
О чем толкует Ядвига, Катя поняла позднее. Пока: просмотрела рукопись, проверила компьютер, открыла-закрыла холодильник.
- По соседству, - старушка немного помялась, - друзья мои обитают. Внимания особого не обращай, работай. Ладно?
Легко сказать не обращай. В полдень, устав от мигающего света компьютера и завитков чужого почерка, Катерина вышла во двор. Двор? Не двор - убожество!
Двумя стенками здание бывшего здравпункта упирался в белый бетонный забор, отделяющий лагерь от улицы. Третья глядела в тылы двухметрового бетонного козырька, символизирующего с фасада изгибы государственного знамени. Поодаль, в обрамлении кустов, простирался заросший травой, плац пионерской линейки. С четвертой стороны высился завал из скамеек, досок, крупного строительного мусора и заманчиво влекла к соседям узкая тропинка.