* * *
- Все-таки наша Иннушка просто класс, скажи, Лизка? Даже ругается необидно как-то. Я же тебе сразу говорила, что эту тройку тебе просто из вредности влепили!
- Ну, да. А Димке все-таки крепко досталось за корки. Но на самом деле было ужасно смешно, когда он залепил мымре в волосы. А та даже не заметила, так и ходила до конца дня с цедрой на башке! - Лиза с Катей громко захохотали. Они уже целый час стояли на перекрестке между школой и Катиным домом. К вечеру распогодилось и даже проглянуло тусклое солнце. Ром-бабы так им сегодня и не досталось, поэтому в животе у Лизы тоскливо булькало только яблоко, съеденное напополам с Катькой на большой перемене. Зато остались сто рублей, которые, при случае, можно будет израсходовать на дополнительную порцию мороженного в кафе Баскин Роббинс. Девочки почти каждую субботу посещали это место, чтобы полакомиться замечательно вкусным пломбиром в вазочке: три шарика политых шоколадным сиропом и обсыпанных дроблеными орешками. Всю неделю они старательно копили деньги, которые родители выделяли им на завтраки, чтобы отведать это лакомство. Всю Москву обойди, а такого уж точно нигде больше не найдешь. Однако в эти выходные к Кате приедет мама и увезет ее к себе. Жаль… Лиза никогда не понимала, почему Тамара Евгеньевна живет отдельно, а спрашивать было почему-то неудобно, а вдруг Катька расстроится…
- Слушай, Горина, а сколько сейчас времени?
Лиза взглянула на свое запястье, на котором красовались золотые прабабушкины часики.
- Ого, уже почти четыре часа!
- Ну, ладно я пошла, на завтра еще домашку делать, а времени уже полно. С этими классными часами никогда нет времени погулять. А хочешь, приходи сегодня ко мне, а Лизк? Телек посмотрим вместе, с Тимкой поиграем, а?
- Не знаю, Кать, как себя бабушка чувствовать будет. Я тебе позвоню, если что. Скорее всего не приду, уже скоро мама должна вернуться, а мне еще нужно картошку к ужину почистить. Кстати, папа сегодня опять укатил в командировку. Приедет только через неделю. Куда-то на Дальний Восток улетел. Может нам повезет, и он опять привезет краба? Помнишь, как в прошлый раз?
Николай Евгеньевич по службе часто отбывал в командировки. В семье уже все давно привыкли к таким отлучкам и смирились с ними. Что же касается Лизы, то она конечно скучала по папе, но ей даже нравились эти поездки, потому что не было ни одного случая, когда папа приезжал бы с пустыми руками. Однажды он привез огромного краба, который не влезал ни в одну кастрюлю, и его пришлось варить в тазу. Тогда Лиза и Катька во все глаза смотрели на этого монстра, свесившего свои ужасающие клешни из тазика.
- Ну, пока, до завтра! - и девочки побрели в разные стороны.
Лиза отошла недалеко, когда услышала окрик.
- Девочка! Постой, пожалуйста! - незнакомый симпатичный молодой мужчина в серой куртке и джинсах, катящий перед собой голубую прогулочную коляску поднял руку и приветливо махал ей.
"Может быть, он не мне?" - подумала Лиза и оглянулась. На улице кроме нее никого не было, только в стороне на детской площадке резвились какие-то малыши и вели оживленный разговор молодые мамочки.
- Что-то случилось? - спросила Лиза, подходя к нему и разглядывая круглую мордашку карапуза месяцев девяти, выглядывающую из коляски: тот бессмысленно таращил на нее свои наивные глазенки, улыбался и пускал слюни.
- Да нет, милая, ничего не случилось, просто я попал в трудную ситуацию. Видишь ли, моя жена вынуждена была уехать к своей маме, а меня срочно вызвали на работу. Вот теперь не знаю, что мне делать. Ведь малыша одного оставить нельзя! Мне почему-то показалось, что ты любишь детей и не откажешься помочь человеку в трудную минуту? - он улыбнулся доброй и открытой улыбкой.
- А что я-то могу сделать? - растерялась Лиза.
- Ты же не откажешься посидеть с моим сыном, пока я быстро сбегаю на работу? Это не займет много времени, а живу я здесь, в этом доме на первом этаже! - мужчина указал на девятиэтажный дом находившийся по соседству с Лизиной пятиэтажкой.
- Я даже и не знаю, меня дома бабушка ждет, я обещала не задерживаться… - замялась девочка.
- Но ведь у меня есть телефон, ты вполне можешь позвонить и предупредить, что выполняешь важное поручение! Уверен, что твоя бабушка не будет против, если ты поможешь мне.
Лиза все еще колебалась. Конечно, и бабушка и мама много раз повторяли, что с незнакомыми людьми никуда ходить нельзя. Но… Она взглянула на мужчину еще раз: свежевыбритое открытое лицо, аккуратно причесанные волосы, карие глаза и просящая улыбка. Разве такой может врать? Разве молодые папы, гуляющие с колясками, могут сделать что-нибудь плохое? Ведь каждый может попасть в безвыходное положение, когда можно рассчитывать только на помощь незнакомого человека. И Лиза, наконец, решилась.
- Ну, хорошо, я согласна, а что я должна делать? Я ведь даже пеленать не умею.
- А я так быстро обернусь, что тебе и делать-то ничего не придется. Просто посидишь с ним рядом. Кстати, его зовут Влад. А тебя?
- Меня - Лиза, Лиза Горина. Я учусь в пятом классе. А вы где работаете, далеко?
- Да, нет, конечно, рядом. Ну, пойдем?..
* * *
- Наталия Ивановна, вас к телефону! - крикнула Верочка, - По-моему, снова ваша мама звонит!
Наталия Ивановна схватила трубку:
- Алло, мам, ну что там у вас стряслось?
- Наташа, - послышался подрагивающий от волнения голос Анны Петровны, - Лизанька до сих пор не вернулась из школы. Уже половина шестого, а ее все еще нет! Я уже и Кате Долговой звонила. Она говорит, что Лиза уже часа полтора, как должна была вернуться. А ведь я даже из дому выйти не могу. Наташа, что делать?!
- Мам, ну не волнуйся ты так! Наверняка загулялась. - Наталия Ивановна успокаивая мать, старалась разговаривать спокойно. Однако внутреннее волнение усилилось. Она надеялась, что это звонит дочь, чтобы извиниться за задержку. Но Наталия Ивановна знала, что Лиза не могла "загулять", не предупредив бабушку. Значит, что-то случилось…
- Мама, послушай меня, выпей капли и ложись отдохнуть, а я уже выезжаю, но я уверена, что Лиза объявиться еще раньше меня. Помнишь, как однажды она кормила бездомную собаку? Тогда она тоже пришла поздно. Так что перестань нервничать.
Анна Петровна положила черную трубку и машинально отерла с нее пыль.
"Нет, такое бездействие хуже некуда, я попробую!" - она решительно подтянула к себе палку, оперлась на нее и с трудом встала. Из шкафа она достала свое старое драповое пальто, которое надевала в последний раз года три назад, опершись на трюмо, поддела с верхней полки палкой первую попавшуюся косынку. Руки не слушались и дрожали. Силы совсем иссякли, когда она пыталась застегнуть второй сапог. Анна Петровна бессильно опустилась на пол и безнадежно заплакала от собственного бессилия. И тут вдруг в дверь настойчиво позвонили.
* * *
"Нет!!!.. Мне все это снится! Это просто не может быть правдой. Стоит только открыть глаза и все исчезнет. Надо постараться и проснуться, и увижу бабулю, услышу, как закипает старенький голубой чайник на кухне…"
Лиза чувствовала, что она не сможет долго держать дверь ванной мягкими, как переваренные макаронины пальцами. Ручка на двери почему-то отсутствовала, была только проржавевшая старенькая щеколда, которая так и норовила выскользнуть из судорожно сжимающих ее рук.
…Войдя в квартиру на первом этаже, Лиза сразу ощутила, что все как-то неправильно: не было ни детской кроватки, ни стульчика, ни игрушек. Квартира казалась нежилой, совершенно безликой. И уж совсем не верилось в то, что здесь растет маленький ребенок… Растерянно оглядевшись, Лиза примостилась на краешке стула, стоящего рядом с продавленным диваном. Хозяин квартиры, не снимая обуви, подошел к ней и положил малыша на диван. У мальчика были пухлые, розовые от морозца щечки, он улыбался и протягивал Лизе маленькие ручки.
- Поиграй с ним немножко, а я пока приготовлю ему кашу! - попросил мужчина, выходя на кухню.
Лиза осторожно вынула малыша из его теплого комбинезончика.
- Ой, а я-то ведь даже не разделась! И руки не помыла! - запоздало спохватилась она, - Можно я пройду в ванную?
Лиза обернулась. Человек подошел неслышно и теперь стоял рядом с ней, но в первую секунду она его не узнала. Разве это тот самый улыбчивый, милый и заботливый папа мальчика Влада, который так искренне просил ее, Лизу, о помощи? У этого существа были полные ненависти темные бездонные глаза, искривленные губы и стальные руки, которые впились в ее плечи. Малыш, увидев перед собой это лицо, напоминавшее восковую маску, тут же разразился испуганным плачем. Лиза, остолбеневшая в первые секунды, словно, проснулась. Как в замедленной съемке она увидела, что правая рука человека, стоящего напротив, потянулась в карман, доставая оттуда шприц, наполовину заполненный какой-то прозрачной жидкостью. Хищное блестящее жало плотно прижалось к ее запястью, но неожиданно тонкая игла вдруг сломалась. У Лизы были какие-то доли секунды, чтобы сообразить, что делать дальше. Машинально сунув руку в кармашек школьной жилетки, она нащупала невидимку, которую еще утром засунула туда и не раздумывая воткнула с руку со шприцом. Бантик, отцепившись от заколки, упал на пол. От неожиданности человек ослабил хватку, и ей удалось вывернуться. Лиза метнулась из комнаты и заперлась в маленьком туалетном закутке, а зло стояло под дверью и ждало, что когда-нибудь, уже, наверное, очень скоро, силы ее иссякнут и щеколда вывалится из гнезда…
- Открой и не ори, хуже будет!.. Запомни, маленькая дрянь, если ты хоть кому-нибудь пикнешь про то, что случилось, то умирать будешь долго и очень больно. И не только ты, но и твои близкие.
За стеной истерическим плачем заходился ребенок. Лиза подрагивающим от ужаса и напряжения громким голосом, в который раз повторяла:
- Немедленно идите в комнату и возьмите сына на руки, иначе я буду орать так, что все соседи сбегутся! - но почему-то ей казалось бессмысленным кричать, - ведь день, все соседи на работе, никто не придет. "Если я сама не смогу выбраться отсюда - мне конец", - эта мысль неотвратимо засела в мозгу. "Конец" - какое-то очень страшное, жуткое слово в последний час приобрело смысл. Конечно, если он наступит, то он будет именно таким - беспомощность, одиночество и черный человек за хлипкой дверью… Где взять еще сил?! Младенец заливался плачем.
- Уходите, сейчас же уходите в комнату! - настойчиво проговорила Лиза, чувствуя, что голос вот-вот сорвется и тогда истерика затопит сознание. Нельзя думать ни о чем, кроме того, чтобы выбраться их этого ада. И вдруг, сама не ожидая от себя этого, она взорвалась криком. Ей казалось, что легкие не выдержат, горло лопнет, и она точно умрет на этом грязном кафельном полу рядом с давно не мытым, исходящим миазмами унитазом… И когда казалось, что тот самый конец уже наступил, Лиза вдруг поняла, что кричит одна, а детских воплей уже не слышно. Негнущиеся пальцы открыли щеколду. В коридоре никого не было. Схватив брошенный у порога школьный рюкзак, девочка открыла простенький замок на входной двери и бросилась прочь…
* * *
- Да, мамуль! Я только что вошла, может, я перезвоню? А то так продрогла, что если сейчас же не выпью чаю, околею!
- А почему ты так замерзла? Ты что, так и не надела сапоги? Инна, ты допрыгаешься до ангины! Забыла, как в прошлом году валялась три недели почти без сознания с высоченной температурой?! Сколько я тогда тебе антибиотиков навкалывала - страшно вспомнить!
- Мам, да надевала я эти сапоги, только толку от них, как от козла молока. Красивые, а греют только тем, что сделаны в Германии. С нашими морозами не заграничная краса нужна, а наши проверенные валенки! - с досадой пробормотала Инна, подхватывая под брюшко Дашку, вышедшую встречать хозяйку к порогу. - Кстати, я сегодня утром решила поехать в деревню и привезти себе оттуда на зиму валенки с калошами и мою любимую телогрейку. Кстати, можно и ушанку заодно прихватить. Что скажешь?
- Язык у тебя без костей, вот что я тебе скажу, дочь! Ладно, иди в ванную, налей себе горячего чаю и перезвони нам с отцом, когда перестанешь выбивать зубами чечетку.
Инна повесила трубку и сняла, наконец, "заграничную красу", которая под конец дня еще и натерла мозоль на пятке.
- Что, соскучилась, селедка моя? - она почесала Дашку промеж круглых ушей и чмокнула в черный кожаный нос, - Или есть хочешь? Пойдем-ка, Дашка, чайку с вареньем навернем. Ах да, тебе небось чаю-то и не хочется, тебе бы колбаски. Я бы, кстати, тоже не отказалась бы от чего-нибудь более существенного, чем чай. Я сегодня без обеда.
Дашка удобно устроилась на локте хозяйки и начала посапывать и мурлыкать.
- Тебе хорошо, ни забот у тебя, ни хлопот, а мне, между прочим, сегодня еще тетрадки с сочинениями моих охламонов проверять надо, - сказала Инна и открыла дверцу холодильника. На полке сиротливо примостился небольшой кусок сохлого сыра и четыре яйца. В магазин зайти она сегодня поленилась, - нога саднила так, что Инна предпочла остаться без продуктов.
- Ничего, Дашка, из этого набора может получиться неплохая яичница и пара горячих бутербродов. Так что жить будем, от голода не помрем.
Чайник уютно запел, когда телефон затрезвонил вновь. Инна с досадой выключила горячую воду, в которой старалась отогреть красные, как у гусыни, руки.
- Мам, ну что опять!? Я же сказала, что перезвоню тебе, как только приду в себя!
- Простите, Инна Викторовна! Это мама Лизы Гориной вас беспокоит, - проговорил знакомый голос на другом конце телефонной трубки.
- Ой, Наталья Ивановна, извините, я думала, что это моя мама. А что, что-то случилось?
- Случилось. Мы не могли бы с вами увидеться? Это срочно.
- Да, конечно, где и когда? Что-то с Лизой?
- Если вам не сложно, приезжайте к нам домой. С Лизой беда, может быть, вы сможете помочь, пожалуйста!
- Выезжаю, напомните адрес.
Руки вдруг снова заледенели, то ли от предчувствия какой-то страшной беды, то ли от еще не прошедшего уличного озноба. Схватив пальто, шарф и телефон, покорно дожидавшийся возвращения хозяйки на полке, Инна сунула недовольную Дашку на диван, выключила газ под закипевшим чайником и выскочила за дверь.