Классический детектив, вот только не английский, а шотландский. Чем шотландский детектив отличается от английского? Прежде всего атмосферой - таинственной, тревожной, напряжение сгущается с каждой страницей, чтобы в конце обязательно выплеснуться неожиданным финалом. Энн Кливз - последовательница самого успешного шотландского детективщика Йена Рэнкина. Она сплетает детективный сюжет, психологическую историю и помещает все это в загадочный шотландский пейзаж.
"Вороново крыло" - это не просто шотландский детектив, а шетландский, ведь история разворачивается на одном из Шетландских островов. Холодное январское утро, заснеженные Шетланды. Монохромный бледный пейзаж нарушает лишь одно яркое пятно, над которым кружат вороны. На промерзшей земле лежит тело юной девушки… На острове никогда не происходило серьезных преступлений, и убийство становится главным событием для всех без исключения жителей. Все указывает на то, что в страшном преступлении виновен Магнус, одинокий старик со странностями. Но вскоре под подозрением оказываются едва ли не все обитатели острова. И впервые здесь начинают запирать двери и окна - ведь по острову все еще бродит таинственный убийца.
Содержание:
-
Глава первая 1
-
Глава вторая 2
-
Глава третья 3
-
Глава четвертая 4
-
Глава пятая 5
-
Глава шестая 6
-
Глава седьмая 8
-
Глава восьмая 9
-
Глава девятая 10
-
Глава десятая 11
-
Глава одиннадцатая 13
-
Глава двенадцатая 13
-
Глава тринадцатая 14
-
Глава четырнадцатая 16
-
Глава пятнадцатая 18
-
Глава шестнадцатая 19
-
Глава семнадцатая 20
-
Глава восемнадцатая 22
-
Глава девятнадцатая 23
-
Глава двадцатая 24
-
Глава двадцать первая 25
-
Глава двадцать вторая 26
-
Глава двадцать третья 28
-
Глава двадцать четвертая 29
-
Глава двадцать пятая 30
-
Глава двадцать шестая 32
-
Глава двадцать седьмая 33
-
Глава двадцать восьмая 34
-
Глава двадцать девятая 35
-
Глава тридцатая 37
-
Глава тридцать первая 38
-
Глава тридцать вторая 39
-
Глава тридцать третья 41
-
Глава тридцать четвертая 42
-
Глава тридцать пятая 43
-
Глава тридцать шестая 44
-
Глава тридцать седьмая 46
-
Глава тридцать восьмая 46
-
Глава тридцать девятая 48
-
Глава сороковая 48
-
Глава сорок первая 49
-
Глава сорок вторая 50
-
Глава сорок третья 52
-
Глава сорок четвертая 53
-
Глава сорок пятая 54
-
Глава сорок шестая 55
-
Глава сорок седьмая 56
-
Глава сорок восьмая 57
-
Благодарности 58
-
Об авторе 58
-
Примечания 58
Энн Кливз
Вороново крыло
Элле. И ее деду.
Глава первая
Новый год наступил. Магнус узнал об этом, глянув на пузатые материны часы, что примостились на каминной полке, - двадцать минут второго. Из плетеной клетки в углу комнаты доносились хриплый клекот и бормотание сонного ворона. Магнус ждал. К приему гостей все было готово: камин заправлен торфом, на столе бутылка виски и имбирный пирог, купленный во время последней поездки в Леруик. Магнуса клонило в сон, однако он не ложился - ну как пожалует кто. Вдруг да заглянут на огонек смешливые хмельные гости с занятными историями. И хотя за последние восемь лет никто его с Новым годом так и не поздравил, он все равно ждал - на всякий случай.
На улице ни звука. Ни ветерка. Для Шетландов - большая редкость. В такие дни местные вслушивались и никак не могли понять, чего им не хватает. Днем землю припорошило - на закате твердые как алмаз крупинки снега поблескивали, а когда же совсем стемнело, они засверкали в луче маяка. Не ложился Магнус еще и потому, что не хотел идти в стылую спальню, где окно изнутри покрылось толстым слоем инея, а на отсыревшей простыне пробирало до костей.
Видимо, он все же задремал, иначе услышал бы, как они подходят, - гомонили вовсю, не подкрадывались. Услышал бы смех, нетвердые шаги, заметил бы в незанавешенное окно, как мечется свет фонарика.
От громкого стука в дверь он вздрогнул, просыпаясь. Ему снились какие-то страсти, но он ничего не запомнил.
- Входите, входите! - крикнул Магнус. - Открыто!
Ноги затекли и ныли, он еле поднялся. До него долетел приглушенный шепот - должно быть, они уже вошли на террасу.
Дверь распахнулась, струя ледяного воздуха ворвалась в дом, и на пороге возникли две молодые девушки, разодетые и накрашенные, похожие на заморских пташек. Магнус приметил, что они навеселе - стояли, поддерживая друг друга. Одеты были легко, не по погоде, но вид у обеих был цветущий, щеки горели румянцем. Одна - светленькая, другая - темненькая. Полноватая, с округлыми формами блондинка казалась симпатичнее, однако Магнус сразу обратил внимание на брюнетку - волосы у нее отливали сверкающей синевой. Магнусу отчаянно захотелось потрогать их, но он не решился. Спугнет девиц - как пить дать.
- Входите, входите! - повторил Магнус, хотя гостьи уже вошли.
"Как есть выживший из ума старик - заладил одну и ту же бессмыслицу", - подумал он. Над ним вечно потешались. Звали тугодумом. Может, и неспроста. Он заулыбался, но в памяти всплыли слова матери: "Что за глупая ухмылка? Хочешь казаться тупее, чем есть на самом деле?"
Пересмеиваясь, девушки прошли в глубь комнаты.
Магнус запер за ними обе двери: обветшалую, побитую непогодой, которая вела на крыльцо, и входную. А то так недолго и дом выстудить. К тому же он опасался, что девушки могут упорхнуть. Просто не верилось, что к нему в гости пожаловали такие красавицы.
- Да вы садитесь, садитесь, - сказал Магнус.
В комнате было только одно кресло; у стола стояли два простых стула, сколоченных из грубых досок еще дядей Магнуса, - он выдвинул их.
- А давайте-ка выпьем! За встречу в новом году.
Снова захихикав, девушки уселись, позвякивая украшениями. С мишурой в волосах, в меховых шубках, из-под которых выглядывал бархат и шелк. На блондинке были остроносые кожаные ботики на каблуках, с серебристыми пряжками и тонкими цепочками; кожа блестела как свежая смола. Магнус сроду таких не видывал, он глядел на них во все глаза. Брюнетка была в красных ботиночках.
Магнус встал во главе стола.
- Я ж вас не знаю, верно? - спросил он. Хотя, вглядевшись, припомнил, что как-то видел девушек из окна.
Магнус старался говорить медленно, чтобы гостьи его поняли. Водилось за ним такое - иногда увлекался и проглатывал слова. Звуки собственной речи казались ему странными - будто ворон каркает. Своего ворона он выучил нескольким фразам. Порой неделями и поговорить больше было не с кем.
Магнус продолжал расспрашивать девушек:
- Откуда это вы?
- Были в Леруике.
Стулья оказались для девушек слишком низкими, и блондинке, отвечавшей Магнусу, пришлось слегка запрокинуть голову. Когда она говорила, ему виден был язык и розовое горло. Короткая блузка на девушке чуть задралась, между поясом юбки и блузкой Магнус заметил складку шелковистой кожи и пупок.
- Хогманей отмечали. А потом нас подбросили до тупика. Шли домой и заметили, что у вас свет горит.
- Вот мы и выпьем! Давайте? - не унимался он. И бросил взгляд на брюнетку, которая внимательно разглядывала комнату, все примечала.
Но ответила опять блондинка:
- А у нас есть с собой.
Она вынула из лежавшей на коленях тканой сумки бутылку. Почти полная бутылка была заткнута пробкой. Магнус почему-то решил, что вино белое. Ему еще не доводилось пробовать вино.
Девушка вытянула пробку острыми белыми зубами. Глядя на девушку Магнус с ужасом представил, как зубы ломаются у самых корней, и хотел было ее остановить. Следовало, как и подобает истинному джентльмену, предложить свою помощь. Но он лишь изумленно смотрел.
Девушка отхлебнула, вытерла губы и передала бутылку подруге. Магнус потянулся за своим виски. Наливая дрожащими руками, он закапал клеенчатую скатерть. Поднял стакан, и брюнетка чокнулась с ним бутылкой. Веки узких глаз накрашены серым и голубым, подведены черным.
- Меня зовут Салли, - представилась блондинка. В отличие от своей подруги молчуньей она не была. Магнус подумал, что из них двоих именно она - заводила. Любительница повеселиться, поболтать, послушать музыку… - Салли Генри.
- Генри… - повторил Магнус. Где-то он это имя уже слышал. Вот только никак не мог вспомнить где. Память у Магнуса и без того была неважной, сейчас же мозги шевелились со скрипом. Будто сквозь густой морской туман глядел. Кое-какие очертания проступали, но им недоставало четкости. - А где вы живете?
- В самом конце бухты, рядом со школой.
- Так ваша мать - учительница!
Теперь Магнус вспомнил. Мать этой девушки - маленькая женщина. С северных островов. Кажется, с Анста. Или Йелла. Вышла замуж за парня с Брессы, он работает в местном муниципалитете. Магнус видел огромный внедорожник, на котором он разъезжает по острову.
- Угу, - со вздохом кивнула девушка.
- А вы? - спросил он брюнетку, которая интересовала его больше, гораздо больше блондинки - он все посматривал в ее сторону. - Вас как звать?
- Кэтрин Росс, - впервые заговорила брюнетка.
Голос у нее был на диво глубокий для такой юной девицы. Глубокий и мягкий. Как черная патока. На мгновение он забыл, где находится, на него накатили воспоминания из детства: мать черпает патоку ложками, добавляя в тесто для имбирного печенья, выскребает горшок, собирая тягучие нити, и отдает ему облизать. Магнус провел языком по губам и смутился, поймав на себе взгляд Кэтрин. Она смотрела пристально, не моргая.
- Небось не местная? - определил он по ее акценту.
- Год назад приехала.
- Так вы подруги будете? - Мыслей о дружбе у него как-то не возникало. И теперь он задумался: а были ли друзья у него самого? - Вы ведь дружите, да?
- Ясное дело, подруги, - сказала Салли. - Не разлей вода.
Их снова разобрал смех, они передавали бутылку друг другу, отхлебывали, запрокидывая головы, и в слепящем свете лампочки без абажура, висевшей над столом, шеи у них белели, как мел.
Глава вторая
До полуночи - пять минут. Они были в Леруике и высыпали на улицы, к кресту на базарной площади; все перед глазами прыгало. Народ уже успел набраться, но не до пьяных драк, а добродушно, и смешливая напившаяся толпа будто вся породнилась. Салли пожалела, что отца нет рядом. Вот и убедился бы, что беспокоиться не о чем. Ему и самому здесь понравилось бы. Шетландский Хогманей. Не Нью-Йорк же, ну? Или там Лондон. Разве может с ней что случиться? Да она почти всех тут знает.
Глухие удары басов пробежали по ногам, закружили голову, она не соображала толком, откуда музыка, но задвигалась под нее вместе с остальными. Колокольный звон возвестил полночь, раздались первые слова песни "Старое доброе время", которой по традиции отмечали наступление Нового года, и вот уже она обнималась со всеми вокруг. Чмокая какого-то парня, Салли, на мгновение протрезвев, узнала в нем учителя математики старших классов, который надрался хлеще ее самой. Что было дальше, и не вспомнить. Все неточно и не подряд. На глаза ей попался Роберт Избистер, здоровенный, как медведь, - он стоял на каменных ступенях бара "Лаундж" с красной банкой пива в руке, оглядываясь на толпу. А может, это она его выглядывала. Салли помнила, как неторопливо подошла к Роберту, бедра враскачку, почти пританцовывая. Встала перед ним, сама помалкивала, но все одно заигрывала. Заигрывала, точно. Вроде взялась за запястье, а? И погладила тонкие золотистые волоски у него на руке - будто он зверь какой. Не напейся она, ни за что на такое не решилась бы. Даже приблизиться к нему не посмела, хотя в мечтах столько раз представляла, как это произойдет. Парень, несмотря на жуткий холод, закатал рукава рубашки по самые локти, на запястье у него красовались часы с золотым браслетом. Часы ей особенно запомнились. Может, просто позолоченные, но с Робертом Избистером поди знай.
Потом нарисовалась Кэтрин и сказала, что уломала одного парня: их подбросят до дома, на крайний случай - до поворота на Врансуик. Салли не хотелось уходить, но, видимо, Кэтрин ее уговорила, потому что она помнит, как забиралась на заднее сиденье. А дальше сбылась ее мечта - Роберт вдруг оказался рядом, так близко, что его нога в джинсах прижалась к ее бедру, а оголенная рука - к загривку. От него несло пивом. Ее мутило, но блевать никак нельзя. Только не перед Робертом Избистером.
К ним втиснулась еще парочка. Салли вроде узнала обоих. Парень - из южной части их Мейнленда, поступил в колледж в Абердине. Девчонка… Девчонка из Леруика, медсестра в больнице Гилберта Бэйна. Эти двое жрали друг друга. Парень подмял девчонку под себя и кусал ей губы, шею, мочки ушей и раззявливал рот так, будто собирался слопать ее по частям. Салли снова повернулась к Роберту. И тут он ее поцеловал, медленно, нежно, а не как волк Красную Шапочку. Салли никто не поедал.
Кто был за рулем, Салли не разобрала: она сидела позади и видела лишь затылок и плечи в куртке. Парень вел молча, ни с кем не заговаривал, даже с сидевшей рядом Кэтрин. Может, злился, что ему навязали попутчиков. Салли думала потрепаться с ним из вежливости, но Роберт снова ее поцеловал. И она обо всем забыла. Музыки в машине не было, только двигатель ревел да смачно, со вздохами и стонами, целовалась парочка.
- Вот здесь останови! - вдруг сказала Кэтрин. Вроде негромко, но в тишине просто оглушила. Правильный выговор Кэтрин резал Салли слух. - Мы с Салли выходим. Или подвезешь до самой школы?
- Э, э, вы чего! - подал голос студент, на секунду оторвавшись от своей медсестры. - Так и вечеринка без нас закончится.
- А поехали с нами! - предложил Роберт. - Давай!
Делая такое соблазнительное предложение, Роберт имел в виду Салли. Но ответила Кэтрин:
- Не выйдет. Родители Салли уверены, что она у меня, в город ее не отпускали. Так что нам надо поторапливаться, пока они не нагрянули.
Хоть Салли и не понравилось, что Кэтрин отвечает за нее, подруга была права. Сейчас ну никак нельзя проколоться. Узнает мать, где она была, - с катушек слетит. Отец-то в своем уме, зато мать - бешеная. Рассеялись чары, и опять все буднично. Салли освободилась из Робертовых объятий, перелезла через него и выбралась из машины. На ледяном воздухе у нее перехватило дыхание, голова закружилась, вдруг охватила беспричинная радость - словно еще выпила. Машина тронулась, а они с Кэтрин стояли рядом и смотрели ей вслед, пока габаритные огни совсем не пропали из виду.
- Сволочи! - бросила Кэтрин с такой злобой, что Салли подумала, уж не поцапалась ли подруга с тем парнем за рулем. - Могли бы и до дома довезти. - Порывшись в кармане, она выудила небольшой фонарик и включила, освещая дорогу. В этом вся Кэтрин - всегда и ко всему готова.
- А все-таки классный был вечер! - Лицо Салли расплылось в мечтательной улыбке. - Офигительно классный!
Перебрасывая сумку через плечо, она почувствовала в ней что-то увесистое. Пошарив, наткнулась на початую бутылку вина, заткнутую пробкой. Это еще откуда? Она не помнила, хоть убей. Думая поднять Кэтрин настроение, Салли показала бутылку:
- Глянь-ка! Будет чем подзаправиться.
Посмеявшись, они нетвердой походкой двинулись по скользкой дороге.
Внезапно замаячивший в отдалении прямоугольник света их озадачил.
- Черт, куда это нас занесло? До дома еще топать и топать. - На лице Кэтрин впервые отразилось беспокойство, она уже не выглядела такой уверенной в себе.
- Это Взгорок. Дом на вершине холма.
- Разве в нем кто живет? Я думала, он заброшенный.
- Живет - старик, Магнус Тейт, - сказала Салли. - У него никого нет. Говорят, он того, с приветом. Нам взрослые с детства вдалбливали, чтобы держались от него подальше.
Кэтрин тут же успокоилась. А может, просто храбрилась.
- Ему небось одиноко. Не хочешь поздравить его с Новым годом? - спросила она.
- Говорю тебе - он ку-ку, больной на голову.
- Дрейфишь? - Кэтрин понизила голос до шепота.
"Ага, до усрачки. Сама не знаю почему".
- Вот еще!
- Что, слабо? - Кэтрин полезла в сумку Салли за бутылкой. Отхлебнув, заткнула горлышко пробкой и положила обратно.
Салли затопала ногами, всем своим видом намекая, что глупо стоять в такую холодину.
- Пошли домой. Сама говорила: предки могут хватиться.
- Ерунда! Скажешь, что ходили поздравлять соседей. Ну, как? Слабо?
- Ладно. Только одна я не пойду.
- Пошли вместе.
Салли так и не поняла, предлагала Кэтрин идти вдвоем с самого начала или же согласилась только затем, чтобы она, Салли, не пошла на попятную.
Дом стоял на отшибе, в стороне от дороги. Даже тропы к нему толком не было. Луч фонарика выхватил серую шиферную крышу, скользнул по штабелю торфа возле крыльца. Пахнуло дымом из печной трубы. Дверь на крыльцо обшарпанная, зеленая краска облупилась лохмотьями.
- Ну давай, стучи! - велела Кэтрин.
Салли неуверенно постучала.
- Может, уже спит? А свет просто так оставил.
- Да нет, вон он, я его вижу.
Кэтрин поднялась на крыльцо и кулаком забарабанила по входной двери. "Чумовая! - подумала Салли. - Сама не соображает, во что ввязывается. Дурость сплошная". Ей отчаянно захотелось убраться куда подальше - домой, к родителям, пусть скучным и нудным, зато в своем уме. Но не успела она и шага сделать, как в доме отозвались. Кэтрин распахнула дверь, и они ввалились в комнату, моргая и щурясь на свет.