Я посмотрела на старинные часы, стоящие на каминной полке. Мой муж купил их на аукционе в первый год после нашей свадьбы. Сколько он проявил тогда энтузиазма! Стрелки показывали четверть третьего. Я постаралась представить себе, что бы сделал Джордж в подобных обстоятельствах. Он, как и Эсси, был человеком дела. К чертям разговоры! Надо вставать и начинать действовать. Что бы сделал он сейчас? - спросила я себя. Ждал бы дни, недели, может быть, месяцы, пока полиция не запутает и не засадит Элджера и тем самым погубит его семью? Или попытался бы, руководимый неким внутренним чутьем, помочь им всем?
Хедер ждала, что я скажу, что сделаю. Надо было на что-то решаться. Я резко поднялась на ноги и сказала:
- Собери детей (они скоро должны вернуться) и поезжай с ними на пляж. Нэнси покажет, где взять все необходимое - маты, футбольный мяч и все остальное. Если они будут требовать разрешения искупаться, помни о подводных течениях. Впрочем, купаться им еще рано, вода просто ледяная. Я вернусь к обеду, и мы съедим омаров, если Кристофер к тому времени не съест их все.
По пути к двери я остановилась, пораженная внезапно пришедшей мне в голову мыслью.
- Хедер, постарайся припомнить, что говорил Элджер о машине Розы.
- О машине Розы? - машинально повторила она.
- Когда я приехала в усадьбу, "кадиллака" там не было, - сказала я. Развивать свою мысль я не стала. Могло статься, что ее отогнала полиция, но это было мало вероятно. У меня сложилось впечатление, что они слишком были заняты самой Розой, чтобы беспокоиться о чем-либо другом. Тогда кто ее отогнал и куда? Случайный свидетель убийства? Или сообщник? Тогда он мог видеть также машину Элджера и его самого…
- Элджер не упоминал о ней, - донесся до меня голос Хедер.
- Это не важно. - Выйдя из дома, я завела свой автомобиль и направилась к Уэст-Тисбари.
По дороге я думала об Эсси, о ее несогласии с моей теорией, что не было никакой ошибки и что именно Роза предназначалась в жертву. Я не имела времени повидаться с ней и насладиться своим триумфом. Кроме того, требовалось подождать и поискать других доказательств. А главное, нужно было выполнить более важное дело - еще до встречи с подругой.
Возможно, хотя я в этом не вполне уверена, дело приняло бы совсем другой оборот, если бы мне заехать к Эсси. Но я не заехала, а сглупа ввязалась в очень рискованную авантюру, которая могла стоить мне жизни.
Глава 8
Поднимаясь снова по ухоженной, обсаженной кленами дорожке в "Руккери", я сначала подумала, что, вероятно, никого нет дома, так как у подъезда не видно было машин. Однако, заглянув в окно гаража, я увидела там оба автомобиля: "альфа-ромео", с откидным верхом, который мать подарила Эстелле в день окончания колледжа, и "кадиллак".
Это спутало все карты: видеть машину Розы дома я не ожидала. Может быть, ее пригнала полиция? А может, Эстелла? Значит, она знала, что ее мать отправилась к Грейс? Но когда она обнаружила машину? В ночь убийства? Рано утром, до обнаружения трупа?
Концы не сходились с концами. Если предположить, что Эстелле по той или иной причине позарез понадобилась машина в ту злополучную ночь, она ведь не могла просто взять ее в "Марч Хаусе", оставив свою мать без транспорта! Нужно было предупредить ее и сказать, что приедет за ней. А не найдя ее ни там, ни дома, дочь должна была позвонить в полицию, А что, если - эта мысль не давала мне покоя - она поехала в "Марч Хаус", обнаружила мертвое тело матери и предпочла умолчать об этом? Со смертью матери она наследовала большое состояние и получала свободу, позволяющую ей вести жизнь, не стесняемую никакими условностями и ограничениями.
Охваченная догадками и предположениями, логичными и не очень, я подошла к парадному входу и позвонила. Теперь я могу признаться, что меня била нервная дрожь. Снова и снова я рисовала себе мысленную картину насильственной смерти: ночные, тени на лужайке в "Марч Хаусе", Роза, сраженная ударом, падает в водоем; Грейс несется к пруду, будто на крыльях. Впервые после того момента, когда я увидела обезображенное лицо Розы, мною овладел ужас. Вероятно, его причиной была мысль, что Эстелла может быть так или иначе причастна к этому преступлению. Внутренний голос убеждал меня: "Поезжай-ка ты домой, забудь про все, предоставь Хедер и Элджеру самим решать свои проблемы". В конце концов, они не дети, а я им не мать. У меня есть свои дети и внуки. У меня есть Эсси, с которой мы открыли для себя чудесный мир, связанный с полетами на воздушном шаре, с которой мы планируем на будущее массу удивительных увлекательных приключений.
Я совсем было решила повернуться и уйти, когда дверь стремительно распахнулась. Отступать было поздно. Снова я оказалась лицом к лицу с Эстеллой. Она была в бледно-желтом саронге, по всей видимости, только что завязанном вокруг бедер; ее плечи и волосы были влажными, а саронг - сухой, лишь местами прилипший к ее стройному телу, обрисовывая его формы. Со стороны бассейна, расположенного позади гостиной и холла, слышались громкие голоса и смех.
- Привет, Анна!
Когда она увидела, что вместо ожидаемой знаменитости пришла всего лишь я, выражение ее лица сменилось с изумившей меня быстротой.
- О! - выдохнула она.
Ее нижняя губка недовольно оттопырилась, и это решило дело. Мой нервный страх улетучился, меня охватила холодная ярость.
- Мне надо с тобой поговорить, - сказала я, презрев светские условности, и сделала шаг вперед.
- Боюсь, что не выйдет, - я сейчас занята. - Она выпалила это довольно грубо и попыталась захлопнуть дверь у меня перед носом.
И тут я сделала такое, чего не делала ни разу за всю свою жизнь. Мне кажется, я рисовала себе такой поступок накануне, возвратясь из "Руккери", но никогда не думала, что способна на это всерьез. Я ее ударила. Сильно ударила, прямо в лицо.
Я не принадлежу к тренированным женщинам, не занимаюсь в группах здоровья, куда наверняка бегает Эстелла. Я и теперь в общем довольно субтильная, при росте чуть выше среднего. Но я веду деятельную жизнь, занимаюсь прекрасным видом спорта - теннисом. Это был удар тыльной стороной ладони. Мне обожгло фаланги пальцев и сильно отдало в плечо. Эстеллу отбросило через весь зал, она упала на стол и опрокинула дорогую вазу. На нижней губе девушки показались капельки крови.
Она испустила слабый крик и подняла руку к губам. Я не дала ей времени что-либо предпринять. Расположение комнат в доме было мне знакомо. Я схватила ее за руку, а когда она начала вырываться с удивившей меня силой, захватила в кулак волосы на затылке.
- А ну, марш вперед! - скомандовала я.
Втащив ее в кабинет Розы, расположенный в нескольких футах ниже холла, я швырнула ее в кресло, закрытое ситцевым чехлом, и плотно притворила за собой дверь. Это было что-то вроде психической атаки: она запросто могла оказать мне сопротивление, однако же не сделала этого. Саронг с нее свалился, и она сидела совершенно голая, с расширенными от изумления зрачками. Я подняла саронг и кинула его ей прямо в лицо. Она взяла его в руки и вытянула их вперед, будто саронг мог служить ей защитой.
- Больше не будешь говорить со мной в таком тоне, - сказала я.
- Фрэнсис! - закричала она не вполне уверенно.
- Оставь это, Эстелла. Ты ведь не хочешь, чтобы он вместе с тобой пошел под суд за употребление наркотиков?
Она побледнела.
- Вы - ведьма!
- Кто? Я? Не думаешь же ты, что теперь, когда матери нет в живых, тебе позволено открыто курить наркотики у всех на глазах?
- Чего вы хотите?
- Информации.
- О чем?
- О том, как машина твоей матери сама нашла дорогу из усадьбы Грейс к вам в гараж.
Она вскочила на ноги, не выпуская из рук саронг, и кинулась к двери.
Я подняла трубку с аппарата, стоявшего на письменном столе Розы, дивясь про себя, как это Фишер его не заметил, и набрала номер участка. Услышав это, Эстелла остановилась.
- Полиция штата. Дежурный О'Коннел. - раздалось в трубке.
Я молча протянула трубку в сторону Эстеллы, чтобы ей было слышно.
- Алло! Полиция штата слушает…
Эстелла уселась обратно в кресло. Весь ее воинственный пыл угас. Я положила трубку.
Заскрипела отворяющаяся дверь, и вошел Фрэнсис. С него капала вода, вокруг бедер было повязано полотенце. Он посмотрел на меня, потом перевел взгляд на Эстеллу.
Она не отвечала. Глаза его снова перебежали с одной на другую. Я взглянула на него в упор, и он ретировался, прикрыв за собой дверь. Я не сомневалась, что он будет подслушивать за дверью, но меня это не заботило.
- Ну так как же? - спросила я.
- Машина оказалась в гараже, потому что ее пригнала туда я.
Я оставила без внимания ее вызывающий тон.
- Вот как! Ты поехала в "Марч Хаус" и забрала ее оттуда?
- Отнюдь. Откуда мне было знать, что она там? Машина стояла на подъездной дорожке.
Это было нечто для меня неожиданное, и я не сумела скрыть удивления.
- На дорожке, говоришь? На вашей?
- Внизу, у самого шоссе. Я нашла ее рано утром. Сначала я подумала, что у матери кончился бензин, но это было не так.
- Ты говорила об этом лейтенанту Фишеру?
- Нет.
- Но почему?
- Потому что он не спрашивал. - Тон Эстеллы становился все более дерзким. Она провела по губам пальцами и теперь смотрела на кровь, будто не веря своим глазам. - Будут еще вопросы?
Я взяла из коробки на столе бумажную салфетку и передала ей. Подумав, я решила зайти с другой стороны.
- Зачем твоя мать поехала к Грейс в глухую полночь?
- Я не знаю.
- Нет, ты знаешь! Роза никогда не уезжала из дома, не поставив тебя в известность, куда едет и зачем. Так было заведено с раннего детства.
Девушка сердито метнула в меня глазами. На какой-то момент мне показалось, что она собирается открыть правду, но уже в следующий миг некая завеса снова опустилась между нами.
- Я не была с ней в тот вечер. - Она промокнула кровь на губе салфеткой. - Мы с Фрэнсисом ездили в Менемшу.
- Понятно… В котором часу вы вернулись?
- Точно не скажу… В десять тридцать, может быть, в одиннадцать.
- И матери дома не было?
Она отрицательно покачала головой, однако что-то заставляло меня сомневаться в ее искренности.
- Разве тебе не показалось странным, что мать уехала из дома и не оставила записки с указанием, куда едет и когда вернется?
- Дверь ее комнаты была заперта. Я подумала, что она дома и спит.
- Но как ты могла это подумать, если не было ее автомобиля?
Она хмурилась все больше.
- Я не заглядывала в гараж. Зачем мне было заглядывать? Его дверь была заперта, а это бывает тогда, когда там стоит машина.
Она ускользала от меня. Выброшенный в мою кровь адреналин начал снижаться, и я почувствовала неуверенность. Было очевидно, что она лжет, но лжет умело, выбивая оружие из моих рук. Надо было придумать что-то, чтобы не оказаться в дураках. И я решилась.
- А ты знаешь, Эстелла, что тебя видели в ту ночь близ усадьбы Чедвик? Ты подъехала к дому вместе с Фрэнсисом, подошла к заднему входу, окликнула свою мать, а потом вернулась к подъезду, села в "кадиллак" и уехала.
Я сразу увидела, что дала промах. Впервые за все время нашего разговора выражение угрюмого страха исчезло с лица девушки. Она воззрилась на меня со смехом.
- Откуда вы это взяли? Я даже близко там не была.
- Есть свидетель, - не сдавалась я. - И очень надежный.
- Кто бы это ни был, он лжет! Я была дома, весь вечер и всю ночь. Можете спросить кого угодно. Когда мама не вернулась домой, мы ждали ее до двух часов и только потом…
Она остановилась, поняв, что противоречит самой себе: за минуту перед этим она говорила, что, вернувшись домой, подумала, что Роза уже спит.
За считанные секунды игра поменялась, и я снова повела в счете. Улыбка погасла на лице девушки. Она с несчастным видом сидела в кресле, комкая окровавленную салфетку. Внезапно она всхлипнула. Я подождала, когда на меня обратятся полные слез глаза.
- О Маргарет, я знаю, вы ненавидите меня, но вы должны мне поверить! Не были мы в "Марч Хаусе", честно вам говорю! Пусть их говорят, что хотят. А машина действительно стояла внизу, у самого шоссе. Понятия не имею, как она туда попала, но завелась она сразу, и я пригнала ее в гараж. Тогда я пошла в комнату матери, но она была пуста, даже постель не смята. Тут мы впервые немного заволновались, но потом подумали, что она встала с утра пораньше, убрала кровать и ушла куда-нибудь, к той же Анне. А когда та сказала, что не видела ее, мы решили, что за ней заехал кто-то из друзей. Такое бывало часто.
- И ты не беспокоилась, даже когда наступило время ленча?
Она передернула плечами.
- Нет. Во всяком случае, не очень. Я хочу сказать, что мама сама себе хозяйка, ее дело, куда ей ехать или идти. Разве дочь за нее ответчица?
Мне пришлось признать, что она вновь перешла в наступление. Однако сдавать позиции было нельзя, и я, оставив без внимания ее риторический вопрос, сказала в прежнем требовательном тоне:
- Значит, ты вовсе не ездила на обед в Менемшу и оставалась весь вечер дома? Да или нет?
- Нет.
- Куда же ты уезжала вообще?
- Мы уезжали к Анне, - сказала она после некоторой заминки. - Роза была с нами.
Впервые я почувствовала, что она не лжет.
- Вы были вместе с ней?
- Да.
- И вместе вернулись?
Она разглядывала свои руки и молчала. Я начала терять терпение.
- Давай договоримся, Эстелла: или ты скажешь это мне, или Фишеру. Решай сама.
Я ждала. Наконец она подняла голову и сказала:
- Нет, она поехала в "Марч Хаус". Ей позвонила Грейс, когда мы были у Анны.
Настал мой черед изумляться. Я едва верила своим ушам.
- Грейс позвонила Розе? К Анне?
- Да.
- В такой час? Но как она узнала, что вы там?
Она беспомощно пожала плечами. Я задала новый вопрос:
- О чем они говорили по телефону?
- Я не знаю. - В голосе ее вновь зазвенели слезы. - Честно вам говорю!
- И Роза поехала? Вот так, сразу?
Эстелла кивнула утвердительно, плача, как дитя.
- Было что-то около одиннадцати. Мы уже кончили обедать. Грейс сказала, что хочет видеть Розу немедленно. Мы приехали домой где-то в половине второго. Я думала, что мама вернулась раньше и легла спать. Не найдя ее в спальне, я позвонила в "Марч Хаус". Мама говорила мне однажды, что Грейс как правило ложится очень поздно, потому что старики не нуждаются в длительном сне. Но к телефону никто не подошел, и я решила, что Грейс уже спит и не слышит звонков. Роза уже, наверное, на пути домой, подумала я, и тоже пошла спать.
Это звучало правдоподобно. Я нарисовала себе такую картину: Эстелла, возможно одурманенная наркотиками, подвыпившая, не в состоянии думать ни о чем другом, кроме постели, которую она собирается разделить с Фрэнсисом, а быть может, и с другой парой: с "Итальянскими плавками" и двуполой девицей, пока мать спит. Я представила себе, как она просыпается утром с похмелья, вспоминает ночные события, отсутствие матери в спальне; как она распахивает дверцу машины, думая, что мать спит на переднем сиденье, и не находит ее там. Мне стало почти жаль девушку.
- Ты не знаешь, почему Роза поехала к Грейс так поздно и так внезапно - по одному звонку? Ты должна знать!
Моя настойчивость наконец была вознаграждена. Эстелла вдруг сложила оружие. Видно, она уже дошла до ручки.
- Я не вполне уверена, - начала она, - но у Розы были с ней какие-то дела.
- Какие именно? И, пожалуйста, не говори, что не знаешь, - Роза доверяла тебе все.
- Она хотела выкупить усадьбу у Элджера Микеля и вернуть ее в собственность Грейс.
Это было как внезапно вспыхнувший сноп яркого света. Я поняла, что добралась до чего-то чрезвычайно важного.
- Ну наконец! - выдохнула я. - Что это была за сделка?
- Сделка?
- Никто ведь не станет тратить кучу денег просто так, за здорово живешь. Что хотела Роза взамен?
Голос Эстеллы снизился почти до шепота.
- Мне кажется, она просила Грейс сделать новое завещание и оставить "Марч Хаус" ей.
- Ага… - Сноп света расширялся. Я подумала о Грейс, старой и немощной, дни которой были сочтены. Почему она согласилась с таким вариантом? Наверное, потому, что увидела в нем нехитрый способ еще раз получить для себя деньги, свободные от неусыпного и обременительного контроля со стороны Артура Хестона.
- И сколько же твоя мать предполагала уплатить Грейс за новое завещание?
Эстелла изобразила удивление.
- Я… Я ничего не знаю. По-моему, она никогда не говорила о сумме.
- Глупости! Иначе зачем стала бы Грейс делать это? Усадьбу мог выкупить для нее Артур Хестон, если бы Элджер пошел на это. Сколько собиралась дать ему Роза?
- Я… Я думаю, сто двадцать тысяч.
Я молчала, пораженная. Такая сумма! По условию, Грейс должна была уплатить Элджеру только 90 тысяч, и Роза не могла не знать этого.
- Почему так много? - спросила я наконец.
- Не знаю. Мне кажется, Роза не надеялась, что Элджер согласится на меньшее. Ведь "Марч Хаус" стоит гораздо больше, правда? И ему требуется именно такая сумма, чтобы купить что-нибудь по нынешним ценам.
- Она говорила с ним об этом?
- Я не знаю. Честно.
Эстелла сидела с несчастным видом, терзая окровавленную салфетку. Она говорила вроде бы искренне, и все-таки что-то здесь было не так. Роза никогда не выказывала интереса к усадьбе "Марч Хаус". С какой стати она вдруг решила искать для себя выгоды от сделки Элджера с Грейс? Как бы то ни было, многое еще предстояло раскрыть.
Эстелле, однако, все это было, по-видимому, неинтересно. Она подняла на меня глаза, полные отчаянного страха, и сказала:
- Вы ведь не заявите в полицию, Маргарет? Не выдавайте нас… пожалуйста!…
Я поняла, что ей больше нечего рассказывать.
- Если ты имеешь в виду наркотики, - холодно проговорила я, - это целиком твое дело. Хочешь погубить себя - губи!
Я открыла дверь в кабинет. Фрэнсис, как можно было думать, подслушивал. Он отскочил от двери, как уличенный в неблаговидном поступке мальчишка. С презрительной улыбкой я прошла через парадный вход к своей машине.