Грэхем достал из кармана кусочек мела и принялся рисовать на стойке бара. Он скорчил рожу, очень достоверно изобразив тяжелую челюсть и надутые губы Кэмпбелла, а его рука имитировала быстрые и замысловатые мазки покойного живописца. Картина возникала с магической быстротой, словно кадр в кинофильме: речка, деревья, мост и белые пухлые облака - все настолько похоже на виденное Уимзи на этюднике, что он был просто сражен.
- Тебе нужно зарабатывать на имитациях, Джок.
- В этом моя проблема. Слишком восприимчив. Рисую в чьем угодно стиле, только не в своем собственном. Критики в волнении: "Мистер Грэхем все еще ищет собственный стиль", - вроде того. Но это забавно. Глядите сюда! Вот это Гоуэн.
Он стер предыдущий набросок, и на его месте возник яркий образчик композиции, характерной для Гоуэна: мрачная цитадель, широкий полукруг побережья, на переднем плане лодка, в ней коренастые рыбаки склонились над своими сетями.
- А это Фергюсон: одно деревце декоративного вида, его одинокое отражение в воде, широкая голубая даль - по сути, все в синих тонах - и какая-нибудь груда камней, для завершения композиции. Вот Фаррен: вид крыш Керкубри, обязательно с Толбусом - все выглядит как Ноев ковчег, построенный из детских кубиков: киноварь, неаполитанский желтый, ультрамарин - наигранная наивность и отсутствие теней. Уотерз, по его собственным словам: "Не то, что эти шарлатаны, которые берутся за кисть" - каменоломня с высоты птичьего полета, в которой различима каждая трещинка, где-то вдали лошадь с телегой, детально прорисованные, в сущности, лишь для того, чтобы продемонстрировать свое мастерство. Ах, ты! - Грэхем плеснул на стойку бара немного пива и вытер пятно разодранным рукавом. - У всех у них есть один дар, которого я лишен. Они в своих работах совершенно искренни, а я нет - в том-то и разница. Говорю вам, Уимзи, половина этих треклятых портретов, за которые мне платят, - карикатуры. Только идиоты этого не видят. Если бы видели, они бы скорее умерли, чем выписали чек.
Питер рассмеялся. Если Грэхем пытается выиграть время, то делает это мастерски. Если хочет отвести подозрение от своего опасного дара имитатора, то едва ли что-нибудь сошло бы здесь лучше, чем подобная легкомысленная непосредственность. А его объяснение выглядело вполне убедительным: На самом деле, почему бы Кэмпбеллу не упомянуть, куда он собирается отправиться рисовать?
Полицейский начал проявлять нетерпение.
- По долгу службы… - снова завел он.
- О! - рассмеялся Грэхем. - Этот парень - один из и бульдожьей своры,
- Да уж, у него великолепная хватка, - подтвердил Уимзи. - Как у святого Генгульфа. Ему вслед вопили: "Боже мой! Какое упрямство!". Отвратительный мужик. Он намеревается получить ответ во что бы то ни стало.
- Бедненький, - сказал Грэхем. - "Мало ли чего вам хочется", как говорили нянечки в старые добрые времена, когда о Монтессори еще и слыхом не слыхивали. Меня не было в Миннохе. А где я был, это вас не касается.
- Э-э, хорошо, сэр, - проблеял констебль в полном смущении.
Колеблясь между предписаниями о поведении с подозреваемыми, служебным долгом, собственным нежеланием думать что-то плохое касательно мистера Грэхема и стремлением успешно справиться с задачей, он находился в некотором затруднении.
- Иди-иди, приятель! - добродушно проворчал Грэхем. - Ты зря тратишь время. Достаточно одного взгляда на меня, чтобы понять, что я и мухи не обижу. Поди-ка, настоящий убийца уже успел ускользнуть, пока мы тут обмениваемся милыми шуточками над кружкой пива?
- Я должен понимать ваше заявление так, что вы категорически отказываетесь сообщить, где были ночью с понедельника на вторник? - наконец сформулировал вопрос констебль.
- Да уймись ты, наконец! - закричал Грэхем. - В этой стране все до всех доходит медленно, но верно, Уимзи. Да, надо понимать так! Я отказываюсь категорически, абсолютно, полностью и совершенно. Сделай себе заметку, на случай если забудешь.
Полицейский последовал совету, причем очень серьезно.
- Так, ясно, - заключил он, - я должен будут представить отчет начальству.
- Молодец, - похвалил Грэхем. - Хочешь, я сам им скажу?
Констебль с сомнением покачал головой и медленно, неохотно отошел.
- Бедолага, - вынес свой вердикт Грэхем. - Прямо даже как-то стыдно его дразнить. Еще по одной, Уимзи?
Его светлость отклонил предложение, и Джок Грэхем довольно резко сорвался с места, сказав, что должен заняться делами в мастерской. Хозяин гостиницы "Анвос" проводил его взглядом.
- И что он скрывает? - небрежно спросил сам себя Питер.
- Опять какая-нибудь любовная история, - любезно ответил хозяин. - Он истинный джентльмен, этот Грэхем, и большой ценитель женщин.
- Понятно, - кивнул Уимзи. - А это мне напомнило, Роб, что у меня есть для тебя новый лимерик .
- В самом деле? - обрадовался тот и осторожно прикрыл дверь, соединяющую холл гостиницы и бар.
Осчастливив хозяина листочком со стихотворением и распрощавшись, его светлость снова вернулся к делу.
Миссис Грин, приходящая прислуга Кэмпбелла, жила в маленьком домике неподалеку. Когда явился лорд Уимзи, она была занята приготовлением пресных лепешек, но, отряхнув ладони от муки и переместив лепешки на сковороду, выразила готовность поговорить о внезапной смерти своего хозяина.
Шотландский миссис Грин был довольно груб, а манера разговора чересчур экспрессивна, но, переспрашивая по два-три раза, Уимзи удавалось понять общую суть ответов.
- Мистер Кэмпбелл позавтракал перед уходом, утром во вторник?
- Да, позавтракал. После него на тарелке остались кусочки бекона и яиц, а также стоял заварочный чайник с чашкой. Роме того, хлеба и масла стало меньше, по сравнению с предыдущим вечером, и видно, что от куска бекона отрезали.
- Это его обычный завтрак?
- Да, глазунья с беконом. Именно ее он непременно съедал на завтрак. Два яйца и два тонких ломтика бекона - вот все что пошло в ход тем утром, конечно, насколько могла судить миссис Грин.
- А мистер Фергюсон тем утром тоже позавтракал?
- Да, мистер Фергюсон поел копченой рыбы и выпил чашку кофе. В воскресенье миссис Грин принесла пару копченых рыбин, и одну он съел в понедельник утром, а другую - во вторник. Ничего необычного ни в том, ни в другом доме, насколько она может судить, не было. Так она и сказала полицейским, когда те к ней обратились.
Уимзи обдумывал услышанное, пока возвращался в Керкубри. Отчет доктора превращал эти два яйца с беконом в подозрительный факт. Кто-то позавтракал в доме Кэмпбелла, и человек, которому это было легче всего сделать, - Фергюсон. В том случае же, если яйца слопал не Фергюсон, он вполне мог видеть того, кто этим занимался. Как некстати со стороны Фергюсона так вот взять и уехать в Глазго!
Что касается Грэхема, очевидно, что он не ездил на озеро Трул. Молчание Джока может иметь дюжину причин. Женщина - наиболее вероятная из них. Было бы неплохо, в интересах самого Грэхема, выяснить, имелась ли у него здесь какая-либо пассия. А может, он набрел на какую-нибудь отдаленную реку, богатую форелью, которую решил приберечь для себя? Или отказался говорить просто из вредности. Кто его знает? При всей своей показной чудаковатости Грэхем всегда начеку. И все же в сельской местности, где все друг друга знают, перемещения человека не могут оставаться полнейшей тайной. Кто-то наверняка видел Грэхема. Если бы только этот кто-то еще признался в том, что кажется сомнительным, как и все остальное в данном деле, поскольку сельские жители сами по себе любители многозначительного молчания.
Уимзи позвонил мистеру Джемисону Максвеллу, чтобы поделиться своими умозаключениями по поводу яичнице и бекона. Его заявление было встречено крайне сдержанными "м-м-м" и "угу". От Дэлзиела никаких новостей больше не поступало, и лорд Питер отправился домой, не забыв постучаться в дверь на противоположной стороне улице - проверить, не вернулся ли случаем Уотерз.
Бантер встретил хозяина почтительным приветствием, но казалось, что-то втайне терзало душу дворецкого. На поверку причиной страданий оказалось сделанное им открытие, Бантер узнал, что шотландцы уже совсем потеряли совесть тарелку называют плошкой - явно предумышленно, с намерением сбить с толку иностранцев и в прямом смысле слова заставить их чувствовать себя слонами в посудной лавке.
Уимзи посочувствовал и, дабы отвлечь слугу от этого переживания, поведал о своей встрече с Джоком Грэхемом.
- На самом деле, милорд? Я уже оповещен о возвращении мистера Грэхема. Я понял так, что в ночь с понедельника на вторник он был в Гритауне.
- Ого! В Гритауне? Но откуда ты знаешь?
Бантер кашлянул.
- После разговора с молодым человеком в посудной лавке, милорд, я заглянул на пару минут в бар "Герб МакКлеллана". Не в общий зал, милорд, а в смежный. Находясь там, я случайно услышал, как какие-то люди упомянули об этом.
- Что за люди, Бантер?
- Плохо одетые люди, милорд. Я уловил, что они как-то связаны с рыбной торговлей.
- Больше они ни о чем не говорили?
- Нет, милорд. К несчастью, один из них взглянул в сторону стойки и заметил мое присутствие, после чего они больше не развивали эту тему.
- Ты не знаешь, кто это были такие?
- Я сделал попытку выяснить сей факт у хозяина, но он лишь намекнул, что это компания каких-то ребят из порта.
- Вот как? А что ты хотел от него услышать? Хм-м. Тебе удалось хотя бы кого-нибудь из них разглядеть?
- Только одного, который обернулся к двери, да и то на долю секунды. Остальные, когда я пришел, стояли спиной к стойке, милорд, и мне не хотелось обнаружить свое любопытство.
- Так. Гритаун лежит на пути к Ньютон-Стюарту, но оттуда до Минноха довольно далеко. Они не упоминали, когда конкретно видели Грэхема?
- Нет, милорд, но из их разговора о количестве выпитое я заключил, что это было уже перед закрытием.
- Ага! - воскликнул Уимзи. - Мы сможем это установить, наведя справки в питейных заведениях Гритауна. Очень хорошо, Бантер. Думаю, мне стоит пойти и проветрить мозги, сыграв партию в гольф, а потом поужинать жареным бифштексом с картофелем. Где-то в семь тридцать вечера.
- Прекрасная мысль, милорд.
Его светлость сыграл партию в гольф с провостом , но без особой пользы для расследования. Утешал тот факт, что Питер выиграл со счетом 5:3. Из этой победы детектив-любитель сделал заключение, что на душе у его соперника не совсем спокойно, но все же не смог вызвать его на разговор о Кэмпбелле. "Просто несчастный случай", - пожал плечами провост. Он полагал, что пройдет немало времени, прежде чем полицейские разберутся в происшествии. После этих слов разговор был переведен на такие темы как состязание по метанию колец, недавняя регата в Кирксбери, дефицит лосося, промысел браконьеров в устье реки и проблемы стока воды во время прилива.
В половине десятого, разделавшись с бифштексом и ревеневым пирогом, Уимзи дремал над старым номером какого-то журнала. И тут до его ушей донесся звук шагов во дворе. Не успел Питер подняться и выглянуть в окно, как шаги приблизились к его двери и раздался веселый женский голос:
- Можно нам войти?
Мисс Сэлби и мисс Кошран занимали смежные домики. Дамы часто навещали друг друга или вместе ходили купаться на песчаный берег реки Дун. Мисс Сэлби - высокая, несколько угловатая брюнетка, на свой лад, казалась очень привлекательной. Она писала маслом неплохие, насыщенные по цвету, несколько угловатые, как она сама, но крайне симпатичные портреты. Мисс Кошран - кругленькая, забавная, с волосами сероватого оттенка - делала карандашные акварельные иллюстрации к романам, печатающимся в журналах. Обе они нравились Уимзи как дамы простые, без всякой манерности, и лорд очаровал художниц по той же причине. Еще они находили ужасно занятным его слугу. Бантер с затаенной болью наблюдал, как молодые женщины сами готовят обед, сами вешают занавески в доме. Иногда он с укоризненным видом приходил им на помощь: забирал у них из рук молоток и гвозди с вежливым: "Позвольте мне, мисс…" или любезно предлагал последить за тушеным мясом либо выпечкой в их отсутствие. Обе вознаграждали его овощами и цветами из своего сада, которые Бантер принимал с почтительным: "Благодарю вас, мисс. Его светлость будут вам очень признательны".
Пока Уимзи раскланивался с гостьями, Бантер скромно возник в комнате и осведомился, едва в обмене приветствиями образовалась некая пауза, не желают ли леди поужинать. Леди ответствовали, что они вполне сыты, но дальнейшие расспросы показали, что на самом деле со времени вечернего чая у них не было во рту ни крошки, если не считать нескольких сэндвичей, съеденных в поезде. Питер немедленно велел подать омлет, бутылку кларета и то, что осталось от ревеневого пирога. Когда Бантер удалился, чтобы все приготовить, его светлость сказал:
- Итак, вы пропустили самое интересное.
- Да, мы слышали на станции, - ответила мисс Кошран.
- Расскажите нам скорее, что случилось? Это правда, что мистер Кэмпбелл мертв?
- Увы. Его нашли в реке…
- А нам сказали, что его убили, - вставила мисс Сэлби.
- О, значит, уже так говорят? Ну что ж, и это правда.
- Боже милосердный! - прижала руки к груди мисс Сэлби.
- И как они считают, кто это сделал? - спросила мисс Кошран.
- Пока неизвестно, - ответил Питер. - Просто существует версия о том, что это предумышленное деяние.
- И что же на это указывает? - удивилась мисс Кошран.
- Понимаете ли, к тому же у Кэмпбелла ничего не украли и… и, в общем, ряд причин…
- Понятно. Вы знаете больше, чем считаете нужным нам сообщить… Ладно. Повезло, что у нас есть алиби, да, Маргарет? Мы были в Глазго с самого вчерашнего утра. Это же случилось во вторник утром, так?
- Вроде бы да, - подтвердил Уимзи, - но все же для верности полиция проверяет всех… Кто где был с вечера понедельника.
- Кого всех?
- Ну, тех, кто знал Кэмпбелла, общался с ним и так далее.
- Ясно. Ну что же, как вам известно, в ночь с понедельника на вторник мы были здесь. Мы еще пожелали вам спокойной ночи, когда вы зашли, а уехали мы поездом в восемь сорок пять утром во вторник. У нас найдется масса свидетелей, которые могут подтвердить, что мы провели в Глазго весь день. Так что полагаю, тут все в порядке. Кроме того, нужно обладать несколько большей силой, чем обладаем мы с Мэри, чтобы справиться с мистером Кэмпбеллом. Какое облегчение, что на нас подозрение не падет!
- Да, вы обе, равно как и Уотерз, исключаетесь из числа подозреваемых, так что можете быть спокойны.
- А где был мистер Уотерз?
- Разве не с вами?
- С нами?
Девушки переглянулись. Уимзи извинился.
- Я не прав? Миссис Дуингз, хозяйка его квартиры, сказала мне, что Уотерз уехал в Глазго вместе с вами.
- Она, должно быть, что-то перепутала. В воскресенье вечером у Боба Андерсона Уотерз упоминал, что, возможно, зайдет, но не зашел, и мы решили, что он передумал. Но мы все равно особо его и не ждали, да, Мэри?
- Ну да. А он сейчас уже здесь, лорд Питер?
- В том то и дело, что нет, - Уимзи был несколько ошеломлен таким поворотом событий.
- Ну, ничего. Куда он денется? - успокоила его мисс Кошран.
- Разумеется, - согласился Уимзи, - Но он точно уехал из дома около половины девятого вчера утром, сказав, что отправляется в Глазго. Или, по крайней мере, хотел, чтобы все так думали.
- На станции его не было, - решительно заявила мисс Сэлби. - И на выставке на следующий день мы его тоже не видели. По крайней мере, я не заметила. Но конечно, у него могли найтись в Глазго и другие дела.
Уимзи очень не аристократично почесал затылок.
- Мне нужно еще раз расспросить эту женщину, - сказал он. - Должно быть, я что-то не так понял. Но все-таки очень странно… Куда Уотерзу нужно было вставать и уезжать так рано, если не в Глазго? Учитывая, что…
- Учитывая, что? - подхватила мисс Кошран.
- Хм-м… Просто я не предвидел подобного расклада, - замялся его светлость. - Уотерз накануне слегка перебрал, а обычно после подобных возлияний ему требуется немало времени, чтобы подняться, собраться с мыслями и так далее. Да, непонятно… Но что поделаешь, придется нам ждать, когда он объявится.
- Нам? - удивилась мисс Сэлби.
- Я имел в виду, полиции, - поправился Уимзи, слегка покраснев.
- Я так и знала! Вы помогаете полиции, - констатировала факт мисс Кошран. - Я же забыла, что у вас репутация Шерлока Холмса. Жаль, что мы не смогли ничем помочь. Спросите мистера Фергюсона. Может, он видел мистера Уотерза в Глазго.
- О! А Фергюсон был там?
Питер задал вопрос осторожно, но не настолько осторожно, чтобы обмануть мисс Кошран, которая бросила на него проницательный взгляд.
- Да. Он там был. Я думаю, мы даже можем указать точное время, когда его видели (если мисс Кошран приходила в волнение, ее шотландский акцент усиливался; она развела колени и подалась вперед, опершись о них ладонями, как рабочий в трамвае, выражающий готовность поспорить.) Наш поезд прибыл на вокзал в Глазго в два часа шестнадцать минут - Неудобный поезд, останавливается на каждой станции… По идее, нам следовало подождать и поехать на поезде в час сорок шесть из Дамфриса, но мы хотели повидаться с сестрой Маргарет Кэтлин и ее мужем, а они уезжали в Англию уже в четыре часа пополудни. Они встретили нас на вокзале, мы все вместе отправились в отель и немного перекусили. Ведь у нас с восьми утра и маковой росинки во рту не было: в поезде ресторана нет. В отеле можно замечательно пообщаться, не хуже, чем в любом другом месте. В четыре часа мы их проводили, а затем стали спорить, что делать дальше - поехать к моей кузине, у которой мы планировали остановиться, или сначала заглянуть на выставку. Я говорила, что уже поздно, нам не хватит времени, чтобы увидеть всю экспозицию, но Маргарет уверяла, что было бы неплохо просто съездить взглянуть, где и как там все расположено, а на следующий день уже детально все осмотреть. Я согласилась, ведь мысль здравая. Так что мы сели на трамвай и примерно в половине пятого или чуть раньше добрались до выставки. В первом же зале кого, по-вашему, мы увидели? Мистера Фергюсона, который как раз выходил оттуда. Конечно, мы остановились и немного с ним поболтали. Он нам рассказал, что подробно осмотрел все работы и завтра собирается возвращаться, но все равно еще раз прошелся с нами по залам.
Уимзи, который пытался удержать в памяти расписание местных поездов и поспешно перебирал в голове время их прибытия и отправления, на этом месте внезапно спросил: