- Да ладно тебе, - сказала Трикси, всем своим видом показывая, что не стоит обижаться на дураков. Эрни улыбнулся и при этом как-то странно повел бровями. - Хотя, чего уж греха таить, - призналась Трикси, - мы и впрямь давненько тебя не видели. - После чего добавила со всей деревенской прямотой: - Аж с тех пор, как твою бедную мамочку привезли сюда на вечный покой.
- Пять лет прошло, - кивнула Камилла.
- Точно.
- Эх! - громко встрял в разговор Эрни. - Ничего бы не сказал, если б сидела она дома, не высовывалась… Вышла бы за кого-нибудь из своих… Так нет же, наша Бесси была для этого слишком важная персона… А в итоге-то что - кончила свою жизнь как последняя тварь.
- Ну, это еще как посмотреть, - фыркнула Трикси. - Я лично так не считаю. Ох, до чего ж от псины твоей воняет! - добавила она.
- Плевать, - мрачно отозвался он.
- Почему это как тварь? - возмутилась Камилла. - Они с отцом жили счастливо, он очень ее любил. До сих пор не может поверить, что она умерла. - Камилла подняла глаза на Трикси. - Они правда любили друг друга. И поженились по любви.
- Конечно, так все и было, ей необыкновенно повезло, - мягко сказала Трикси и, выразительно посмотрев на Эрни, поставила прямо перед его носом полпинты пива.
- А потом убил ее - да? - пробурчал Эрни, глядя куда-то вниз, словно обращался к своим ботинкам. - Вместе со своими вонючими деньгами и своей, видите ли, любовью - в могилку ее, да? Каково?
- Нет. Нет, нет! Как вы можете!
- Ну-ну, не бери в голову. - Трикси кивком указала Камилле на дальний столик закрытого бара. - Странный он. Не стоит из-за него расстраиваться.
- Мне написали, что дедушка велит мне приехать. Что все будут со мной дружелюбны…
- Конечно, так и будет. Это только Эрни такой. Что тебе принести, подружка?
- Сидр, если можно. И себе тоже возьми, Трикси.
На лестнице послышались какой-то шум и возня, и вслед за этим в бар вошла миссис Бюнц. Сняв пальто и размотав один из своих шарфов, женщина осталась в платье из котсуолдской шерсти и деревянных бусах.
- Добрый вечер, - поздоровалась она приветливо. - И какой вечер! Опять метет!
- Добрый вечер, мэм, - приветствовала гостью Трикси, а Камилла, разумеется, тут же узнала в миссис Бюнц необыкновенную "колоритную фигуру", которую увидела из окна, и радостно отозвалась:
- Главное, чтобы с головой не замело!
Миссис Бюнц подплыла к стойке бара, и Трикси поинтересовалась:
- Будете что-нибудь?
- Благодарю, - кивнула миссис Бюнц. - Пожалуй, мне бы не помешало пропустить кружечку. Если не ошибаюсь, я приехала в медовый край?
Трикси переглянулась с Камиллой и обнажила зубы в самой что ни на есть приветливой улыбке:
- Но мы не наливаем меду в баре, мэм. Хотя в окрестностях и впрямь есть любители меда.
Посетительница небрежным жестом облокотилась на стойку.
- Старик Лицедей, например… - проворковала она.
Тевтонка уже привыкла, что после ее высказываний люди открывают рот и не знают, что сказать. Переводя взгляд с одного удивленного лица на другое, она лучезарно улыбалась, и при этом щеки ее становились похожи на розовые новогодние шары. Вообще она сильно напоминала иллюстрацию к сказке братьев Гримм.
- Вы хотите сказать - мистер Вильям Андерсен? - подняла брови Трикси.
Миссис Бюнц озорно кивнула. Камилла начала что-то говорить, но осеклась. По соседству в пивной раздалось громкое покашливание Эрни.
- Может, желаете что-то другое, мэм? - спросила Трикси.
- Разумеется, желаю. Дайте мне зидру, - решительно постановила немка, желая вписаться в местный колорит.
Камилла не сдержалась и прыснула от смеха. Чтобы хоть как-то сгладить свое неприличное поведение, она поспешно сказала:
- Вильям Андерсен - это мой дедушка. Вы его знаете?
Миссис Бюнц уже устала постоянно улыбаться, но тем не менее не прекращала этого занятия и только с горечью думала про себя, что никогда, никогда ей не постичь всех тайн английских сословий!
- Да, - радостно кивнула она, - я уже имела удовольствие познакомиться с ним. Сегодня. По дороге сюда. Этот старик воистину прекрасен, - убежденно добавила фольклористка.
- Прекрасен?
- Да!.. Душой, - уточнила она, неопределенно покрутив в воздухе руками. - А какая живость, я бы сказала - стремительность!
- Да-да… - с сомнением в голосе протянула Камилла. - Да, конечно.
Миссис Бюнц отхлебнула свой сидр, после чего извлекла из сумки какой-то конверт и положила на стойку.
- Меня попросили это передать, - сказала она, - одному из постояльцев гостиницы. Может, вы сможете мне помочь?
Трикси взглянула на письмо.
- Это тебе, подружка, - окликнула она Камиллу.
Камилла взяла конверт. При этом ее щеки зарделись как маков цвет, а сама она с удивлением взглянула на миссис Бюнц.
- Спасибо, - пискнула она. - Только я совсем… то есть я хотела сказать… разве вы…
- Это чистой воды случайность, - беззаботно прощебетала миссис Бюнц. - Просто я была рада помочь - вот и все.
Камилла пробормотала в ответ что-то очень вежливое и, извинившись, устроилась в укромном уголке у камина, чтобы прочитать письмо.
Дорогая и очаровательная Камилла, - говорилось в письме. - Не сердись на меня за то, что я приехал на этой неделе домой. Ты говорила, чтобы я не ездил следом за тобой, но, поверь, я не мог поступить иначе - ведь близится Мардианский моррис и Рождество. В гостиницу к тебе я не поеду, не буду даже звонить. Но, пожалуйста, в воскресенье приходи в церковь. Ты будешь стоять и петь, и у тебя изо рта будут вылетать облачка пара. А я устроюсь где-нибудь неподалеку и тоже стану пыхтеть как паровоз. Так мы сможем хоть что-нибудь делать вместе. И ты обязательно почувствуешь, как сильно я тебя люблю.
Ральф.
Прочитав письмо не меньше шести раз подряд, Камилла положила его в карман брюк. Она бы с удовольствием засунула его под свой толстый свитер, но побоялась, что оно может выскользнуть.
Глаза ее так и горели. Она уговаривала себя, что на самом деле ей следует быть печальной - разве не она решила, что с Ральфом все кончено? Однако письмо странным образом излечивало ее от тоски, и сердце чуть не выпрыгивало из груди от радости.
Миссис Бюнц тоже пристроилась со своим сидром у камина, но чуть поодаль. Ее задумчивый, как показалось Камилле, взгляд был устремлен в огонь. Тут дверь пивной открылась, и помещение разом заполнили мужские голоса - неторопливые и глуховатые, какие услышишь только в деревне. Трикси поспешила к стойке, чтобы обслужить посетителей, на помощь к ней вышел сам Том Плоуман - хозяин гостиницы. "Надо же, - думала Камилла, - я уже забыла эти голоса. А может, никогда и не помнила. Откуда я только родом?" Она услышала возглас Трикси:
- И она тоже - да вон она…
Наступила тишина, было слышно только покашливание. Камилла почувствовала, что миссис Бюнц следит за ней взглядом. Поднявшись, девушка направилась к стойке. Заглянув через пухлое плечо Трикси за прилавок, она увидела в пивной своих пятерых дядей - Дэна, Энди, Нэта, Криса и Эрни - и еще дедушку Вильяма. Было очень странно смотреть на них со стороны, как будто они какие-то рыбы в аквариуме, и, чтобы разрушить это впечатление, она громко крикнула:
- Здравствуйте! Дедушка, здравствуйте!
В улыбке своего дяди Дэна она невольно узнала черты матери. Проступали они и в лицах близнецов Энди и Нэта, в том, как они подносили к носу костяшки пальцев, словно наслаждались их запахом. В шапке темно-рыжих волос Криса тоже угадывалась мать Камиллы. Даже этот странный дядя Эрни напоминал ее манерой взглядывать из-под сдвинутых бровей. Очевидно, сходство передалось всем им от бабушки, которую сама Камилла никогда не видела. Старик Вильям был совсем другой. На фоне своих сыновей он казался чуть ли не карликом и выглядел не слишком привлекательным, а кроме того, излишне напористым. На его лице словно застыла маска упрямого недовольства.
Лицедей отделился от толпы своих могучих отпрысков и сквозь полки, заставленные бутылками, попытался разглядеть внучку.
- Что - приехала? - сверкнул он на нее глазами.
- Конечно. Можно мне пройти туда, Трикси?
Трикси подняла откидную дверцу и пропустила Камиллу в пивную. Дяди ее слегка расступились. Камилла подала деду руку.
- Спасибо за весточку, - сказала она. - Все собиралась приехать, только не знала, захотите ли вы меня видеть.
- А мы думали, ты слишком важная особа, чтобы знаться с материной родней.
Камилла старалась говорить как можно тише, чтобы сидящая у камина миссис Бюнц не могла ее расслышать.
И все равно ее речь звучала так, словно она упражнялась в дикции - девушка ничего не могла с этим поделать.
- Но я в такой же степени Андерсен, как и Кэмпион, дедушка. Вся "важность" как раз исходит с вашей стороны, а вовсе не от меня и не от моего отца. Мы-то всегда хотели дружить с вами…
- Ну что тут скажешь - яблочко от яблони… Такая же настырная и заумная, как мать, - прищурился старик. - Это я тебе говорю.
- Я ведь очень сильно на нее похожа, правда? И папа говорит, что с каждым годом все больше. - Она повернулась к своим многочисленным дядям и продолжила тщательно подготовленную речь, которая, на ее взгляд, звучала чудовищно. - Мы встречались с вами только один раз - верно? На похоронах мамы. Я даже не успела толком всех вас запомнить… - Бедняжка сделала паузу в надежде, что ее выручат. Но младшие Андерсены только переминались с ноги на ногу и шумно прокашливались. Тогда она набрала побольше воздуха и продолжила: - Может, я попробую угадать? ("Вот здесь слишком сильная модуляция голоса", - подумала она.) Вы - старший - дядя Дэн, не так ли? Вы вдовец, и у вас есть сын. Затем идут близнецы Энди и Нэт - вы оба женаты, но про ваши семьи я ничего не знаю. Затем шла моя мама. А потом вы, дядя Крис, - вас она больше всех любила. Не знаю, правда, женаты вы или нет. - Рыжий Крис бросил быстрый взгляд на Трикси, и лицо его вспыхнуло ярче волос на голове, после чего он отрицательно покачал головой. - А с дядей Эрни мы уже виделись, - закончила Камилла совсем уже упавшим голосом.
Больше сказать было, собственно, и нечего. Однако те, кажется, вовсе не собирались спасать положение и молча стояли перед ней, пряча под незамысловатой одеждой и обувью свои здоровые натруженные тела, - а ведь они сами создали это положение, по крайней мере дед.
- А мы и не думали, что ты так складно перескажешь наши имена, - пророкотал Дэн и снова ей улыбнулся.
- А! - Камилла поспешно схватилась за полученную возможность. - Так это очень просто. Мама давно научила меня, как легче их запомнить. Ведь они соответствуют буквам одного слова. Она сказала, что дедушка, вернее всего, назвал вас так в честь среды Скрещенных Мечей и танца Пятерых Сыновей. Это так, дедушка?
Сидящая у камина в баре миссис Бюнц взволнованно замерла, не донеся до рта сидр.
Глаза старика Вильяма свирепо сверкнули.
- Девицам то не положено знать, - припечатал он. - Это мужские дела.
- Понимаю. Мама говорила. Но ведь посмотреть-то можно? А в эту среду на двадцать второе правда ведь будут Скрещенные Мечи?
- Да уж не без этого.
- Я там буду Разгонщиком толпы, - громко сообщил Эрни. - Все слышали?
- Чего шумишь зазря? А то мы не знаем, кто будет Разгонщиком, - цыкнул на него отец. - Все прямо дрожат от страха.
- А летчик-командир будет Щелкуном, - сказал Эрни, не желая оставлять начатую тему. - летчик-командир - Коньком, значит. Это мой командир, я у него служил - Саймон Бегг. Мы, правда, зовем его Сим-Дик… Так вот, он будет Коньком…
- Будет… Будет… - хором соглашались братья.
Тут собака Эрни вылезла из-за двери и, призывно глядя на хозяина, заскулила.
- Сколько же можно терпеть здесь эту вонючую тварь! - поморщилась Трикси.
- Да больная она, - покачал головой Том Плоуман. - Прости, Эрн, но твоя собака и впрямь больна.
- Ладно, - махнул рукой Энди. - Отправь собаку домой, Эрн.
Вмешался отец и приказал собаке убираться вон, добавив, что иначе он вышибет из нее дух. Сыновья - разумеется, за исключением Эрни - шумно поддержали его. Что же касается самого Эрни, то при этих словах лицо его исказилось и, подхватив на руки собаку, он устремился к выходу. В дверях, однако, остановился и обвел всех уничтожающим взглядом:
- Пусть только кто-нибудь попробует тронуть мою собаку - он может считать себя трупом.
В зале повисла тишина. Эрни хлопнул дверью и вместе с собакой скрылся в темноте.
Братья нерешительно топтались на месте и смущенно прокашливались. Наконец старик сказал:
- Ну что тут скажешь - паршивый сосунок. Ума-то еще не нажил, а туда же…
Трикси поспешила заверить, что на самом деле она без ума от животных, но всему же есть предел.
Вскоре Эрни вернулся - уже один - и, глянув из-под насупленных бровей на отца, принялся ныть как ребенок:
- Нельзя уже не иметь себе ничего для забавы… Это не делай, то нельзя… Собаку не держи… Роль Шута вы тоже мне не даете. Уж у меня бы точно получилось - из меня бы такой Шут гороховый вышел… - Он ткнул рукой в сторону отца. - Это все ты… Вот доктор - ученый, он правильно все сказал про тебя, что ты в этом не разбираешься. Почему ты не послушаешь его и не дашь мне сыграть? Ну почему-у…
Нытье на старика ничуть не подействовало, он только еще больше разозлился:
- Будь доволен и тем, что тебе позволят разгонять толпу. И вообще попридержи язык и не суйся не в свое дело. Да, пока не забыл… - Он повернулся к Трикси. - К нам тут в Кузнецову Рощу заходила одна иноземка. Все крутила своим носом, старая квашня. Не знаешь ли, что за птица?
Камилла дернула его за рукав и молча указала в сторону бара, где, скрытая от всех, у камина сидела миссис Бюнц. Трикси растерянно открыла рот. Четверо старших братьев принялись отчаянно прочищать глотки.
- Так она здесь? - вскричал старик Вильям. - Сидит выжидает?
- Она на несколько дней, - прошептала Трикси.
- Говори потише, Лицедей, - предупредил ее отец.
- Как хочу, так и говорю! Не нужны нам тут всякие швабры…
- Ну не надо, папа, не надо… - загалдели сыновья.
Но Лицедея было уже не остановить - так он распалился. Взглянув сквозь стеллажи с бутылками на миссис Бюнц, Камилла увидела, что та тихонько, на цыпочках семенит к выходу. При этом вид у нее был такой, будто к ней все сказанное совершенно не относится.
- Дедушка! - возмущенно воскликнула Камилла. - Она же слышала вас! Ну как вы могли! Вы же оскорбили ее чувства - а ведь она не англичанка…
- Помолчи.
- С какой это стати я должна молчать?
К всеобщему удивлению, при этих словах Эрни разразился визгливым смехом.
- Ну чисто мать! Она, заноза! - выкрикнул он, ткнув Камиллу пальцем в ребра. - Нет, вы только послушайте!
Старик Вильям гневно сверкнул глазами на внучку.
- У-ух, дурная кровь! - мрачно прогудел он.
Однако Камилла ничуть не смутилась.
- Ну хватит! - дерзко продолжала она. - Вы сами не умеете себя вести - прямо как переигравший резонер или злодей! Не обижайтесь, дедушка, но это просто залепуха!
- Что это еще за странные словечки?
- Если хотите знать - театральный жаргон.
- Ах театральный! - прогремел он. - Может, ты еще скажешь мне, что ты позоришь наш род, занимаясь этой ерундой?! Это же чертова лавочка - весь ваш театр!
- При всем моем уважении, дедушка, вы несете полную чушь.
- И это моя внучка! - вскричал он так, словно выступал на сцене. - Какая-то актрисулька! О боже! Хотя чего ж было еще ждать, когда ее выносила в чреве сама блудница в пурпуре!
Нэт и Энди, как и полагается близнецам, хором воскликнули:
- О господи!
Хозяин гостиницы не выдержал:
- Эй вы, потише, честной народ!
- Не понимаю, что вы хотели этим сказать, - с жаром возразила Камилла. - Если вы имеете в виду вероисповедание моего отца, так вам прекрасно известно, что я его не разделяю. Они с мамой решили все еще до того, как я родилась. Не я должна была быть католичкой, а мой брат, если бы он успел родиться. Я той же веры, что и вы все…
- А чем это лучше? - продолжал неистовствовать Вильям. - Небось наплевала на истинную веру, а сама хороводишься с проклятыми католиками!
Он подошел к ней вплотную. Лицо старика было перекошено от злости.
- У-у-у! - Не зная, что еще сказать, он просто вытянул вперед губы и заревел ей в лицо.
На это, к своему собственному удивлению, Камилла выпалила:
- Да нет же, честно! Господи, дедушка, вы прямо как ребенок! - и… поцеловала его.
- Ну и ну! Браво! - воскликнула Трикси, хлопая в ладоши.
Том Плоуман прислушался:
- Никак еще кто идет…
Входная дверь распахнулась, и на пороге появился высокий мужчина в драповом пальто.
- Добрый вечер, мистер Бегг, - приветливо кивнула Трикси.
- Ну-с, как поживает наш Триксик? - поинтересовался летчик-командир Саймон Бегг.