- Может быть, немногое. Но Железный Сундук собственной персоной попытается ограбить "Бернштейна и компанию".
Тут Пола и Морин поднялись, собираясь уходить. Г. М. и полковник направились в ресторан "Чиро" на рю Рафаэль для ленча, длившегося более четырех часов.
Тени Старых гор над древней, наполовину высохшей рекой и франко-испанскими виллами становились все длиннее.
За ленчем Г. М. изложил Дюроку ровно половину - не более - своего плана. Решив оставаться старым маэстро, чего бы это ему ни стоило, он намеревался осуществить все прочее лично.
- Значит, вы клянетесь, что это произойдет? - осведомился полковник, барабаня по столу.
- Нет-нет! Это может произойти сегодня, завтра или через неделю после Троицы. Но, судя по характеру Железного Сундука, это случится ближайшей ночью. Что вас беспокоит?
Дюрок сдвинул над голубыми проницательными глазами косматые брови.
- Скажу откровенно - я боюсь фокуса-покуса.
- Знаете, полковник, - заметил Г. М., - вы хорошо усвоили английские идиомы.
- Un petit peu, peut-etre, - отозвался польщенный Дюрок. - Я пробыл в британской армии не меньше, чем в бельгийской. Правда, выражения, которые я там усвоил, слишком неприличны, чтобы произносить их в обществе. Но я также читал ваших великих поэтов - Шекспира и других.
- Я имею в виду, - настаивал Г. М., - что в последнее время вы использовали несколько жутких английских фраз, и будь я проклят, если знаю, где вы их подцепили…
- Неужели не знаете? - спросил удивленный полковник. - Ну, не важно. Но повторяю: я слишком много слышал о старшем инспекторе Мастерсе. Вы всегда пытаетесь его одурачить. Вот я и думаю, не хотите ли вы проделать то же самое со мной?
- Слушайте! - сказал Г. М. - Когда вы и ваши люди устроили рейд в определенное место дома 40-бис на Маршан прошлой ночью, вы нашли алмазы или нет? Нашли! Ваши копы застрелили Колльера или нет? Застрелили? И… - Г. М. потянулся к пачке газет на соседнем столике, - разве пресса не превозносит вас как детектива, равного Лекоку, Рультабилю и Арсену Люпену, вместе взятым? Зачем же мне вас дурачить?
- Ну-у, - протянул полковник. - Когда вы объяснили мне трюки с исчезновением, я и сам сделал вывод, кто настоящий преступник… Ладно, мы попробуем применить ваш план.
Они вышли из ресторана. Полковник Дюрок уехал в своем джипе, слушая радио, а Г. М., как ни странно, отправился пешком с очередной таинственной миссией в Казбу и другие места.
Электрические фонари Нового города светили все ярче; фонари Старого города, электрические и масляные, один за другим зажигались на склоне холма. Литл-Сокко пробуждалась, становясь все оживленнее. За оконными занавесями колеса рулетки готовились вращаться, а карты - потихоньку выскальзывать из ботинка.
Но только в начале одиннадцатого сэр Генри Мерривейл шагнул на рю дю Статю с плас де Франс.
Хотя у Г. М. практически не было нервов, он вел опасную игру и знал это. Что-то бормоча себе под нос, он шел мимо белых фасадов, украшенных золотыми буквами. Отель "Минзех" находился справа от него, а офис господ Кук - слева.
Г. М. шагал, не меняя скорости, по левому тротуару, пока не приблизился к месту их первого приключения. Теперь направления поменялись местами: рю дю Сюд с банком в углу оказалась слева, а лестница и спуск на рю Уоллер - справа. На углу горел единственный тусклый фонарь.
Переходя рю дю Сюд, Г. М. нутром почуял двух лиц, прячущихся в подъезде на другой стороне улицы. Слева находился темный переулок, куда выходила боковая дверь "Бернштейна и компании". Складные решетки на двух стеклянных витринах ювелирного магазина были закрыты и заперты, в чем Г. М. убедился, проверив замок.
Пройдя еще несколько футов, он заглянул в пыльную темную витрину с надписью наискосок "Луиза Бономи: маски и костюмы?" крупными буквами на двух языках.
В лицо ему смотрел полукруг масок из папье-маше и резины, раскрашенных и нет, с пустыми глазницами и разинутыми ртами. Между ними висели парики.
Убедившись, что дверь заперта, Г. М. повернулся и двинулся назад к ювелирному магазину. На нем были черный костюм из шерсти альпаки и шляпа-котелок. Рядом внезапно появилась еще одна фигура в штатском.
- Вот я и застукал вас, старина, - фамильярно заговорил по-французски исполняющий обязанности коменданта Перес. - Все идет хорошо?
- Пока да, - отозвался Г. М.
- Скажите, - прошептал Перес, кивнув на противоположную сторону улицы, - этот парень действительно ваш человек, как он утверждает?
У стены закрытого магазина маячила высокая худощавая фигура, напоминающая испанца - водевильного, какими их представляют в Голливуде. В руках с длинными сильными пальцами мужчина держал гитару. На нем были огромная широкополая шляпа и красные брюки в обтяжку с жемчужными пуговицами вдоль штанин.
- Сейчас он молчит, - продолжал Перес, - но полчаса назад терзал слух пением и гитарой. Кто это?
Словно в ответ, высокий мужчина провел рукой но струнам и запел хриплым меланхоличным голосом человека, не видевшего родину двадцать пять лет:
Верни меня в добрую старую Англию,
Дай снова увидеть мне Лондон…
- Не так громко! - крикнул ему Г. М.
Голос перешел в печальное завывание.
- Я нашел его в здешнем баре, - продолжал Г. М. по-французски. - Когда-то он был лучшим спринтером Кенсингтонского пехотного полка.
- Отлично, старый лис, - усмехнулся Перес.
- Когда покойный Колльер пытался ограбить этого ювелира, на крыше дома напротив сидел итальянец с гитарой. Я подумал, не должны ли были громкое пение и игра скрыть звук электрической дрели.
- Вас не зря называют старым маэстро, - проворчал Перес.
- Но когда прозвучал сигнал тревоги, итальянец уронил и разбил гитару. Никакой сообщник не мог настолько удивиться. Этот человек был тем, кем казался. Мой человек находится там, чтобы наблюдать и быть готовым к пробежке. Где сейчас полковник?
- Здесь, - ответил Перес, и они свернули в темный переулок.
- Ваш совет был хорош, - продолжал Перес. - На другой стороне улицы двое наших лучших людей. Сержант Гарсия и я - в конце этого переулка. Полковник - внутри офиса с сержантом Бонфлером. Наблюдателей меньше, но они лучше размещены, как вы однажды сказали.
Он постучал четыре раза - два длинных и два коротких стука - в боковую дверь "Бернштейна и компании".
Справедливость требует отметить, что из-под котелка Г. М. по его лицу стекала капля пота.
Теперь Г. М. знал, что ожидаемое им событие произойдет через несколько минут. Но через сколько именно? В любом случае он не должен терять времени.
- Входите, - пригласил по-французски полковник Дюрок. Г. М. повиновался, а исполняющий обязанности коменданта проследовал в конец переулка.
Г. М. закрыл за собой дверь. Было не совсем темно, и он смутно различал очертания полковника и еще одного мужчины.
- На этот раз у Железного Сундука нет никаких шансов, - тихо сказал Дюрок. - Смотрите!
Луч фонаря, завернутого в папиросную бумагу, скользнул по комнате, осветив сейф. Г. М. стоял спиной к двери, обычно запиравшейся на пружинный замок, засов и ключ.
- Вы оставляете эту дверь незапертой? - спросил он.
- Конечно! - ответил полковник.
Г. М. бесшумно вытащил ключ из замочной скважины, зажал его в правой ладони и, надавив на ручку, стал медленно открывать дверь.
- Куда вы собрались? - спросил встревоженный Дюрок.
- Тсс! Хочу немного прогуляться. Будьте осторожны.
- Еще бы! - отозвался полковник. - Незастрахованные алмазы султана лежат в этом сейфе, как приманка. Если Железный Сундук проберется в сейф и что-то пойдет не так, мы вооружены до зубов и будем стрелять.
Из-под шляпы Г. М. выкатилась еще одна капля пота. Теперь уже скоро…
Выскользнув за дверь, Г. М. закрыл ее и минуту простоял к ней спиной. Перес и Гарсия в конце переулка могли разглядеть его силуэт. Держа руки за спиной, Г. М. вставил правой рукой ключ в замок снаружи, беззвучно повернул его, заперев дверь, и спрятал ключ в карман.
Свернув на рю дю Статю, он начал ощупывать стальную решетку на витрине ювелирного магазина. Было тихо - только со стороны Грэнд-Сокко доносился слабый шум.
Теперь оставались не минуты, а секунды. Но сколько?
С другой стороны улицы переодетый кокни под звуки гитары пел старую песню:
Мы армия Фреда Карно,
Пехота в стиле регтайм.
Не можем сражаться и маршировать,
И пользы от нас никакой…
И тогда это произошло!
Со стороны гавани над Танжером появилось желто-белое сияние. Грохот взрыва, разнесшего на куски маленькое грузопассажирское судно "Валенсия" без единого человека на борту, ошарашил даже тех, кто привык к взрывам во время войны.
Сэр Генри Мерривейл взмахнул рукой, подавая знак помощнику. Кокни, крича по-испански, что видел человека с железным сундуком, бегущего со стороны Грэнд-Сокко, тоже пустился бегом. Из подъезда выскочили двое мужчин и помчались следом. Перес и Гарсия метнулись из переулка и побежали в том же ошибочном направлении.
Подойдя к двери магазина масок и костюмов, Г. М. достал еще один ключ и вставил его в замочную скважину.
Этот дубликат он изготовил по отпечатку на куске мыла, снятому тайком вчера, покуда он и добрая сеньора Бономи обсуждали его костюм Хасана эль-Мулика.
Повернув ключ и открыв скрипучую дверь, Г. М. закрыл ее за собой. Электрический фонарь освещал призрачные белые маски среди едкого дыма от второго, небольшого взрыва, который скрыл первый.
- Достаточно, Железный Сундук, - сказал Г. М. - Выходите, и побыстрей!
Фонарь замигал.
- Этого я и боялся, - послышался знакомый голос.
Из дыма вынырнул кашляющий Билл Бентли с поднятыми руками и все еще подбитым глазом.
Они уставились друг на друга, потом Билл протянул вперед руки, словно для наручников.
- Чего вы ждете? - спросил он.
- Я здесь не для того, чтобы арестовывать вас, - ответил Г. М., - а чтобы выдворить вас из Танжера раз и навсегда в безопасное место. Ваша жена ничего не знала о вашей карьере в качестве Железного Сундука, но я рассказал ей, и она в полном восторге. Специальный самолет ждет вас обоих. Теперь следуйте за мной, да поторапливайтесь!
Глава 19
Спустя два дня, в десять утра, над красными плитками и мраморной балюстрадой террасы снаружи дома полковника Дюрока на Олд-Маунтин-роуд был опущен навес, защищающий от палящих лучей солнца, необычных для столь раннего часа в это время года. В данный момент на террасе находился только сам полковник в униформе, но без фуражки, бродящий взад-вперед короткими суетливыми шагами.
Досадно, что столь добродушный человек, как полковник Дюрок, был вынужден так часто появляться в этой истории в состоянии дикой ярости. Но от фактов никуда не деться, и в конце концов ему пришлось иметь дело с Г. М. Каждый седой волос на его голове, казалось, дрожал, словно провод, соединенный с электрическим стулом. Лицо если было не совсем багровым, то приближалось к этому цвету.
Прекратив шагать, полковник повернулся к входной двери и в третий раз крикнул "фатьме", которая снова бесшумно приблизилась в своих мягких шлепанцах.
- Эта змея… - Дюрок оборвал фразу. Таким образом не следовало говорить со слугами - тем более с арабскими. - Сэр Генри Мерривейл еще не проснулся?
"Фатьма" с упреком посмотрела на него:
- Добрый человек все еще храпит.
Полковник прикрыл ладонью глаза.
- Теперь послушайте меня, - продолжал он по-арабски. - Если этот "добрый человек" не появится здесь через десять минут, клянусь Аллахом, я задушу его собственными руками!
Дюрок огляделся вокруг. У стены стояла качалка с обивкой в зеленую полоску и собственным маленьким навесом. К ней был придвинут плетеный круглый стол.
- Он может здесь позавтракать, - добавил полковник. - Если в доме найдется достаточное количество мышьяка или столь же действенного яда, добавьте его ему в пищу.
Уходя, "фатьма" бросила на Дюрока еще один укоризненный взгляд, однако ровно через десять минут вышеупомянутая "змея" появилась на балконе, чисто выбритая и с безмятежным выражением лица, в пижаме, халате и матерчатых шлепанцах столь вызывающе ярких цветов, что Дюрок не мог решить, какой предмет одежды выглядит хуже.
- Доброе утро, полковник, - как ни в чем не бывало поздоровался Г. М., выпятив грудь и постучав по ней кулаком.
"Фатьма" прикатила тележку с завтраком, состоящим из двух яиц вкрутую, нескольких ломтиков ветчины и колбасы, тостов с маслом; здесь же были серебряный кофейник, кувшинчик молока и прочие аксессуары.
Г. М. сел в качалку, и "фатьма" стала сервировать завтрак на льняной скатерти, которой был покрыт плетеный стол.
- Спасибо, мэм, - поблагодарил Г. М.
Продемонстрировав золотые зубы в улыбке, "фатьма" удалилась с почтительным поклоном. Взяв в одну руку кофейник, а в другую кувшинчик, Г. М. налил себе кофе с молоком, сделал большой глоток и поставил чашку.
- Прекрасная погода, - заметил он.
Дюрок, стоящий спиной к нему, воздержался от комментариев.
- Но я ощущаю холодок в атмосфере, - продолжал Г. М. - Что такого я натворил?
Полковник резко повернулся.
- Что вы натворили? - осведомился он по-английски таким тоном, как будто этот вопрос задал ему Джек-потрошитель.
- Угу.
- Злодей! Змея! Предатель! - начал Дюрок в лучших традициях палаты депутатов, но взял себя в руки. - Хорошо, я объясню вам. Вы устроили Биллу Бентли, он же Железный Сундук, и его бедной невинной жене, которая будет сожалеть об этом до конца дней, побег в восточноафриканскую страну, откуда преступников не экстрадируют. А этот ваш столь простодушный на вид Бентли - самозванец, вор и убийца!
Г. М. взял нож и аккуратно срезал верхушку яйца.
- Скажите, полковник, сколько убийств совершил Бентли?
Последовало молчание.
Полковник открыл рот, но тут же закрыл его и бросил взгляд на один из плетеных стульев, на котором лежала целая стопка досье.
- Можете вспомнить хоть одно, сынок? - настаивал Г. М.
- Вообще-то нет, - признал Дюрок. - Полицейский в Брюсселе не умер. Он даже не лишился рассудка - дело обошлось небольшой потерей памяти. Но как насчет намерений, старая вы лиса? Железный Сундук стрелял прямо в лоб Эмилю Лерану. По-вашему, это хорошо? Почему он это сделал?
- Потому что, - ответил Г. М., - 5 мая 1949 года в Брюсселе Железный Сундук первый и единственный раз в жизни потерял голову. Но он горько сожалеет об этом до сих пор.
- Сожалеет, вот как? Ба!
- Погодите. - Г. М. порылся в карманах халата. - Я забыл показать вам телеграмму с последними новостями из Брюсселя…
- Какую еще телеграмму?
- От брюссельской полиции. Спустя три недели после ранения Эмиль Леран начал получать пенсию, выплачиваемую ежемесячно через разные банки, поэтому полиция не может или не хочет отследить ее источник. Размер этой пенсии соответствует жалованью комиссара брюссельской полиции. Если вы мне не верите, я покажу вам телеграмму.
Полковник Дюрок вытащил из рукава носовой платок, вытер им лоб и спрятал назад.
- Теперь вам не выкрутиться, старый farceur! - фыркнул он. - Как насчет женщины в Мадриде? Она пыталась схватить его, и Бентли намеренно выстрелил ей в бедро…
- Согласно ее заявлению, это не так, - возразил Г. М. - Я забыл показать вам…
- Еще одну телеграмму?
- Да, от мадридской полиции. Она наверху, в кармане моего пиджака. Женщина утверждает, что резко дернулась в последний момент. И Бентли - первоклассный стрелок, намеревавшийся, как всегда, промахнуться, - не успел повернуть оружие.
Дюрок выглядел ошеломленным.
- Мне кажется, вы не только помогли этому человеку, но и защищаете его. Хорошо, Бентли не убийца. Но вы не можете отрицать, что он взломщик и грязный вор!
Г. М. задумался, позабыв о завтраке.
- Знаете, полковник, вы делаете правильные выводы на основании фактов, но не видите мотивов и не в состоянии понять обычные человеческие существа.
- Тогда объясните мне!
- Билл Бентли, - продолжал Г. М., - единственный преступник-спортсмен, если его вообще можно назвать преступником…
- Quio?
- …которого я когда-либо встречал. Вот почему он и Альварес отлично ладили друг с другом. Если бы вы видели лицо Билла, когда Альварес назвал его "спортсменом" перед боем с Колльером… Но вас там не было. А теперь подумайте: кого грабил Бентли?
- Кого грабил?
- Вы сами говорили мне, что Бентли никогда не грабил частные дома. Иными словами, он никогда не брал ни пенни у того, кто мог хоть как-то пострадать от потери. Он грабил только крупные ювелирные фирмы или богатые маленькие банки, которые прочно защищала страховка. Вы когда-нибудь думали об этом?
- Как бы то ни было, это противозаконно!
- О, безусловно, - согласился Г. М., лениво откинувшись на спинку качалки. Лицо его вновь стало безмятежным. - Однако меня, как старого грешника, это не так уж шокирует. Ограбление крупных компаний уж очень похоже на обман букмекеров или налогового ведомства. Во всех трех случаях это честная игра.
Последовала очередная пауза.
- А теперь, - осведомился Г. М., - хотите услышать подлинную, личную, человеческую причину, по которой я помог Бентли бежать?
- Да! - Лицо полковника опять побагровело. - Если вы можете ее назвать!
Приходится с прискорбием отметить, что все благодушие Г. М. мигом испарилось. Он выпрямился, звякнув посудой.
- Потому что мне нравились они оба! - рявкнул он. - Вот и все! Особенно эта малышка Пола. Вы говорите о том, что она будет "сожалеть до конца дней". Чушь! Я бы скорее сбросил Сатану с его адского трона, чем позволил вам разбить ей сердце, арестовав ее мужа! Не лезьте ко мне с вашим высокоморальным вздором - это не сработает. И не болтайте о "законе" и "правосудии", - мы оба знаем, что они существуют, только когда мы требуем их для себя. Так что засуньте их, куда вам нравится!
Полковник Дюрок облизнул пересохшие губы. Во время монолога Г. М. цвет его лица менялся несколько раз.
- Вы бы нарушили любой закон ради дружбы… - пробормотал он, потом подошел к балюстраде и посмотрел на холмы Танжера. Рядом с ним стояла мраморная ваза с пурпурными цветами. Дюрок сорвал один цветок и стал нервно теребить его, поглядывая на мраморную нимфу.
- Вы бы сделали то же самое, полковник, - спокойно заговорил Г. М"чья вспышка гнева улеглась столь же внезапно. - Более того, судя по тому, что я о вас знаю, вы уже неоднократно так поступали.