– Я убежден, – продолжал адвокат, – что вы понимаете, как важно для нас все, что касается той подделанной карты, присланной присутствующему здесь мистеру Холмсу в письме мистера Бредли. Это должно быть связано с ликвидацией предостерегающего о закрытии дороги плаката, что несомненно сыграло важную роль в том ужасном происшествии. Если не ошибаюсь, вы не могли точно сказать полиции, когда отправили письмо, правда?
Вдова отрицательно покачала головой.
– Старалась припомнить, но была слишком потрясена. Еще сейчас у меня туман в голове...
– Письмо? – встрепенулась другая миссис Кук. – Ты мне никогда не говорила ни про какое письмо.
– Правда? Может быть и не вспоминала. Не думала, что это имеет значение. Френсис Мидоус просила меня, чтобы я его отправила. Помню, что бросила его в сумочку, но ничего больше припомнить не могу.
– Когда это было?
Они начала припоминать всякие мелочи. Продолжалось это довольно долго, и гости из Лондона, внешне спокойные, сидели как на раскаленных углях.
Наконец закончили и Уоррингтон-Рив подвел итоги.
– Вы пришли сюда прямо от Мидоусов. Письмо было у вас в сумке и ее вы оставили на столе в прихожей, идя в кухню. Там вы немного помогли хозяйке, потом выпили чаю и пошли домой. Не помните, когда бросили письмо в почтовый ящик, но когда на следующий день открыли сумочку, зайдя за покупками, письма там уже быть не могло.
Обе женщины согласно кивнули.
– Я уже думала про это письмо, – заговорила жена Лесли. Все время думала, зачем Колин задержал его до следующего дня.
– Френсис тоже была не лучше, – заметила жена Стивена. Похоже, они оба повели себя безответственно. Да и ты – добавила она, повернувшись к приятельнице, – не блеснула.
Воцарилось неловкое молчание.
Потом гости встали и распрощались. Когда машина тронулась, Мевис вдруг крикнула:
– Стойте! Посмотрите! Вон там!
"Ягуар" резко затормозил.
– Где? В чем дело?
– Нет, ничего, поезжайте. Его уже нет.
– Что, черт побери...
– Поезжайте! Я потом объясню.
Когда машина медленно тронулась вперед, Мевис пояснила причину своего переполоха.
– Какой-то мужчина стоял за кустами у ворот. В сером плаще и мягкой шляпе. Это был тот самый человек, которого я видела в парке, когда мисс Траб забрала Джой. Я абсолютно уверена, что это тот самый!
– Вы узнали его лицо?
– Не видела лица ни тогда, ни сейчас. Но одет был точно также.
– Так одета половина мужчин, – хмыкнул Рэй.
– Речь идет о том, что он также прятался, – ответила Мевис. – Может я и глупая...
– Нет, – возразил Уоррингтон-Рив. – Я уверен, что нет. Вы полагаете, это кто-то из ваших знакомых?
– Пожалуй, нет. Впрочем, не знаю.
– Мог это быть Колин Мидоус? Вы его видели, правда?
– Ну что же, он того же роста. Ох, не знаю... Забудьте об этом. Мне стыдно, что я так перепугалась.
– Вам нечего стыдиться, – заверил Уоррингтон-Рив. – Возможно, вы добавили в нашу цепочку еще одно очень важное звено. Который час?
– Половина третьего, – ответил Рэй.
У женщин перехватило дыхание. Инстинктивно они прижались друг к другу, сцепляя руки.
– Колин все знал с самого начала, – после паузы заговорила мисс Траб, – или почти с начала. Раймонд ему сказал. Разве не так, Колин?
– Именно так, – кивнул он. Медленно прошел в комнату, расстегнул серый плащ и сел, закурив, а две женщины уставились на него, онемев от потрясения.
Френсис била дрожь.
– И ты знал, когда... когда женился на мне?
– О да, знал.
– Тогда почему! Почему не... – она не могла договорить.
– Скажи ей, почему, Колин, – велела мисс Траб. – Расскажи ей о своей роковой ошибке.
Колин вздрогнул, услышав, с какой горечью были произнесены эти слова, но продолжал молчать, избегая взглядов обеих женщин.
– Вижу, мне придется это сделать самой, – продолжала мисс Траб, прижимая Френсис к себе, словно пытаясь защитить. – Колин был вне себя от злости, что я покинула Уэйфорд и хотела, чтобы он слепо мне верил. Он счел, что ты сказала правду, когда ты заявила, что я жду ребенка. Был потрясен. И знаешь, почему?
– Потому что любил тебя, – шепнула Френсис, пряча лицо на груди сестры.
– О нет, не потому. Нет, никогда он не любил меня. Не любил ни одну из нас. Разве не так, Колин?
Ответа по-прежнему не было.
– Он любил фирму и положение, которого хотел достигнуть. Когда решил, что у меня будет ребенок, занялся тобой. Предпочел бы меня, поскольку я знала наше предприятие как свои пять пальцев и могла быть ему более полезна. Потому и был так зол на меня, что даже не потрудился проверить, не врешь ли ты. И это оказалось его роковой ошибкой. Поскольку, когда вы обручились вскоре после рождения Тома, Раймонд открыл ему правду, и даже то, что отец ребенка – Лесли.
– О, нет! – простонала Френсис.
– Вот видишь, – спокойно продолжала Элен, – тут ему пришлось скрывать правду от нашего отца. В противном случае не меня, а тебя бы тот лишил наследства, а я бы заняла прежнее место рядом с отцом. Но шанс жениться на мне он уже потерял. По крайней мере так тогда он думал.
– Ты слишком уверена, что знаешь все мои мысли, – вспылил Колин. – Всегда была заумной идиоткой.
– Так я не должна была платить Лесли? – спросила Френсис.
Сестра с сожалением взглянула на нее.
– Разве я не умоляла тебя все рассказать Колину? Причем еще до того, как я узнала об этой отвратительной истории.
Колин впервые взглянул на нее.
– Если уж об этом зашла речь, – вмешался он, – когда ты, собственно, узнала? И как?
– Когда Лесли пришел ко мне на Сэндфилдс Авеню, после того, как узнал от Раймонда, где я живу.
– Но еще раньше Лесли снова пришел ко мне за деньгами! – воскликнула Френсис.
– Этот мерзавец пытался шантажировать нас обоих, – коротко хохотнул Колин. – Все это время. Но я никогда не давал ему ни пенса.
– Но зато ты убил Тома, – спокойно заметила мисс Траб, надеясь, что тем самым убьешь меня.
Колин встал и потянулся.
– Лесли был полон идей, – заметил он, – в тот вечер, когда ты открыла газ.
– Откуда ты знаешь, в какой день он был у меня? – спросила она, зная ответ. – И тем более, в какое время?
Он снова рассмеялся.
– Лесли мертв – бросил он. – Торн тоже. А ты ненормальная. И самое время, чтобы врачи это подтвердили. Разве не так, Френсис?
– Нет, – шепнула та дрожащими губами.
Это его смутило – ведь Колин знал, что она всегда верила в вину Элен.
– Она никогда не была ненормальной, – продолжала Френсис. – Теперь я это понимаю. Полагала, что это сделала я и страдала ради меня. И на твое счастье. Я знала, что ты меня не любишь. Полагала, что из-за нее, и потому ревновала. Но я думала, ты хороший человек и после Лесли была просто счастлива, что у меня есть ты. Как я была глупа!
– Ты всегда была глупа, – небрежно бросил Колин. – Обе вы одинаковы.
– Но я никогда бы не поверила, что ты убил Тома. Никогда – до сего момента.
Он нетерпеливо махнул рукой.
– А с чего вдруг теперь поверила? Ненормальная. Ты же знаешь, где я был в ту ночь, когда малыш умер. Знаешь так же хорошо, как и то, что ты сама была здесь, в Уэйфорде. После выписки из санатория я поехал на несколько дней к родителям, ты же знаешь.
– Знаю, что ты так утверждаешь. Но доказать не можешь. Их давно нет в живых.
Это снова потрясло его. Френсис вовсе не была той забитой дурой, которой он ее считал.
– Если понадобится, найду способ доказать. Но не понадобится.
– Ты так уверен? – спросила мисс Траб, подойдя к окну. Тебе придется поспешить – ведь они уже здесь.
– Кто?
Он встал с кресла, но не казался испуганным, только внимательным и настороженным.
– Можно войти? – спросил голос от дверей.
В комнату вошли Уоррингтон-Рив, Рэй и Мевис.
– Приношу извинения, – обратился адвокат к Френсис, – что мы вторглись в ваш дом. Но входные двери были так гостеприимно распахнуты... Добрый день, мисс Траб.
– Кто вы, черт возьми, такой? – спросил Колин.
Френсис не могла издать ни звука. Мисс Траб представила Рива Колину, потом подошла к Мевис и остановилась рядом.
– Мы, собственно, были у Куков, – сказал Уоррингтон-Рив, – пытались разузнать что-нибудь про карту, присланную Холмсам. Как вы, вероятно, знаете, полиция больше интересуется, кто убил Лесли, я же хочу знать, кто пытался убить этих молодых людей.
– Понимаю, – ответил Колин. Похоже, он перестал возмущаться вторжением. – Должен сказать, что все... неприятности, которые с ними произошли, возникли по их собственной вине. Я потрудился лично сказать им об этом. Насколько я знаю, были и другие предостережения.
– Это был Раймонд – заметила мисс Траб, – он мне говорил, что подкинул в коляску записку. Но из лучших побуждений.
– Неудачная идея, – продолжал Уоррингтон-Рив. – Но я уже обратил внимание, что все затеи этого преступника представляются мешаниной ловких замыслов и глупых действий. И последнее дело это подтверждает. Все зависело от замены карты, нарисованной Бредли. Вы, мистер Мидоус, имели все возможности это сделать.
– Разумеется, – беззаботно бросил Колин. – Но точно также моя жена и, насколько я знаю, еще несколько человек. Наш инспектор Фрост весьма обстоятельно меня об этом расспрашивал.
– Вот именно. Вы продержали письмо с полудня до следующего утра. Вы вскрыли его над паром и вложили другую карту, которую сами нарисовали?
Колин презрительно покосился на него.
– Я этого не делал. Вы приехали из Лондона вместе с этой навязчивой парой, чтобы задать мне столь идиотский вопрос? Разумеется, я этого не делал.
– Разумеется. Миссис Мидоус, вы не заметили никаких следов, что письмо было вскрыто?
– Нет.
Она была напряжена до потери сознания, но уверена в себе – полная противоположность той растерянной и ничего не понимающей женщине, с которой они разговаривали в доме Куков.
– Почему бы вам не спросить Куков? – перебил Колин. – Мы не можем вам помочь.
– Я спрашивал их жен. Лесли, к сожалению, недосягаем.
– Но есть Стивен. Почему вы не спросите его? Ведь он подключил вас к этому делу с самого начала.
– Сколько я помню, они всегда были поверенными нашей семьи, – машинально вмешалась мисс Траб. – Со времен нашего деда.
– Это правда, – подтвердил Уоррингтон-Рив, после чего повернулся к Колину: – Действительно придется обратиться к Куку. Не могли бы вы мне сказать, где его найти? Дома его не было.
– В обычной ситуации он играл бы сейчас в гольф. Также, как и я. Вероятно, он в клубе.
– Тут какое-то противоречие. Разве сейчас ненормальная ситуация? Почему он может быть в клубе и не играть?
– Будто вы не знаете! – взорвался Колин. – Перестаньте прикидываться! Вы не хуже меня знаете, что полдюжины детективов сидят там с утра и еще не закончили.
– Чего не закончили? – вскрикнула Френсис. Мисс Траб заломила руки. Кровь отхлынула от ее лица.
– Я вернулся домой, потому что не мог играть. Они в раздевалках. Не знаю, в чем дело, но нам не разрешили ни к чему прикасаться – ни к одежде, ни к клюшкам – пока они не закончат. Я и ушел.
– Кука видели?
– Нет.
– Но думаете, что он сейчас там?
– Откуда мне знать? Пойдите и проверьте.
– А вы не хотите сходить со мной?
– И не подумаю.
Зазвонил телефон. Френсис сняла трубку.
– Это тебя, – сказала она мужу.
Тот послушал, потом отложил трубку и повернулся к Уоррингтон-Риву. Он сильно побледнел, но голос не дрогнул.
– Я передумал, если вы не возражаете. Звонил какой-то надутый осел из Скотланд-Ярда. Хочет, чтобы я туда немедленно приехал. Интересно, что теперь они мне попытаются пришить.
Они молча вышли и вчетвером сели в "ягуар". Когда машина исчезла за домом, мисс Траб раскрыла объятия и Френсис с тихим всхлипыванием прижалась к ней, обретя наконец прибежище любви, которое так давно утратила и которого ей так недоставало.
Глава 18
В гольф-клубе царил хаос. Члены клуба, вместо того, чтобы сидеть в креслах, отдыхая после игры или просматривая журналы в ожидании запаздывающего партнера, стояли группками, разговаривая громко и сердито, но вместе с тем не без любопытства, о нашествии полиции и о том, что могло быть его причиной.
Старшие члены вспоминали какие-то старые, давно забытые скандалы, растрату клубных фондов кем-то из секретарей, арест бармена, который накануне вечером побил жену. Младших это не интересовало. Их интриговало присутствие Стивена Кука. Был ли он посвящен в тайну? Ждал, чтобы обвинять или защищать кого-то из присутствующих? Или просто ждал? В то утро он пришел пораньше, и убедившись, что не сможет взять клюшки, ушел. Вернулся в третьем часу и был взбешен, что все еще не сможет играть. Тут еще разнеслись слухи, что обыск как-то связан со смертью его кузена. Многие члены клуба считали, что это несколько неприлично с его стороны, сидеть так в углу, курить и обмениваться время от времени парой слов с подходившими знакомыми. Разве что он знал, что происходит, и принимал в этом участие.
В раздевалках явно искали какие-то улики. В шкафчике Лесли. Правда, Лесли последнее время редко бывал в клубе. Говорили, что он не уплатил взносы, хотя секретарь клуба отказался подтвердить это или опровергнуть.
Когда вошли Уоррингтон-Рив с Холмсами и Мидоусом, наступила тишина. Все с любопытством уставились на них. Что это за люди с Колином? Для чего он их привел в такой неудачный момент? Ведь всего час назад взбешенный ушел домой.
Адвокат тут же заметил Кука, и направился в его сторону. Рэй и Мевис шли за ним.
– Я надеялся вас тут найти, – сказал Рив.
Кук кивнул в знак приветствия и снял плащ и шляпу со стоявшего рядом кресла.
– Вы в курсе, о чем тут речь? – спросил Рэй, садясь.
– Собственно, нет. Надеялся, что вы будете знать. Там Митчел с несколькими экспертами, и разумеется Фрост с Уиллисом. Меня просили остаться. – Он понизил голос. – Вижу, вы привели Колина.
– Да, застали его дома, – небрежно бросил Уоррингтон-Рив. – Я не уверен, не наблюдал ли он перед тем за вашим домом. Мевис показалось, что она узнала плащ какого-то мужчины, спрятавшегося у ворот. Точно как у вас, – добавил он, глядя на плащ, который Кук только что сдвинул с кресла. – И шляпа та же самая.
Кук рассмеялся.
– Вы говорите, узнала. А где она его видела до того?
– Когда мисс Траб похитила ребенка. Не помните такого инцидента?
– Ах я осел... Конечно помню. Мы наконец что-то нащупали? И потому здесь полиция? Она уверена, что видела его? Серых плащей...
– Не продолжайте, – перебил Рив, – я знаю.
Он кивнул Рею и Мевис, которые, брошенные Колином, деликатно стояли в сторонке.
– Присоединяйтесь и займите мистера Кука. Я иду в атаку на Скотланд-Ярд.
Он ушел прежде, чем Кук, уже привставший с кресла, смог хоть что-то сказать. Когда подошли Холмсы, вновь опустился в кресло и приветствовал их вымученной улыбкой.
У дверей раздевалки Рива задержал констебль.
– Туда нельзя, – решительно заявил он.
– Прошу доложить обо мне, – не менее решительно заявил адвокат. – Прошу передать инспектору Митчелу, что здесь мистер Колин Мидоус и что это я привел его из дому.
Констебль колеблясь взял протянутую ему визитку.
– На ней нет ни таинственного яда, – заверил Уоррингтон-Рив, – ни невидимого излучения. Прошу передать. Я пока буду отстаивать вход.
Констебль, обиженный, но убежденный, чуть приоткрыл дверь и громким шепотом позвал:
– Чарли!
Из щели ответили тем же шепотом:
– Чего тебе?
Визитка исчезла, и через минуту Чарли широко распахнул дверь.
– Прошу, входите.
Небольшое помещение было полно суетившихся мужчин, работавших конвейерным методом с клюшками для гольфа, сумками для клюшек и спортивными костюмами. Измеряли их, помечали, исследовали поверхности, обстоятельно изучали через лупу, посыпали порошком для снятия отпечатков пальцев, раскладывали на кучки, проверяли и наконец оставляли в покое.
Подошел Митчел.
– Скоро закончим, – сказал он. – И, кажется, мы его нашли.
– Кого?
– Человека, который убил Лесли Кука.
– Догадываюсь, что клюшкой для гольфа.
– Так мы и думаем.
– Мне это тоже пришло в голову. Таким образом, удар мог быть нанесен с некоторого расстояния – то есть на расстоянии длины клюшки, которую потом можно было обмыть, наклонившись над рекой и опустив его в воду. Можно было безопасно спрятать, попросту положив в сумку.
– Вот именно. Но как всегда бывает, он совершил одну ошибку. На наше счастье.
Один из экспертов в белом халате, работавший с маленькой передвижной лабораторией, разложенной на скамье в углу комнаты, поднял голову и сообщил Митчелу:
– Та же самая группа крови. Это решает дело.
– Ну что же, позовем их сюда, – решил Митчел.
– Они в зале, – сообщил сержанту Уиллису инспектор Фрост.
– Чарли! Пойдешь со мной! – приказал констеблю сержант.
Они вышли и почти тут же вернулись с Колином и Стивеном Куком.
– Мистер Мидоус, – спросил инспектор, – вы играли в гольф в то утро, когда Лесли Кук был убит?
– Да.
– И закончили игру около полудня?
– В начале первого.
– Что вы сделали потом с клюшками?
– Убрал в мой шкаф в этой комнате и закрыл его.
– Вы уверены, что не взяли их с собой и не поехали на мотоцикле к реке?
– Этого я не делал.
– И спрятав мотоцикл, прошли берегом до самого моста и ждали там, спрятавшись в кустах?
– Разумеется нет. Я поехал на мотоцикле прогуляться. Говорил это вам уже не раз.
Митчел протянул руку. Инспектор Фрост подал ему клюшку для гольфа. Клюшка была старого типа, с металлической головкой и стальной рукоятью.
– Это ваша клюшка, мистер Мидоус? Можете взять ее в руки и рассмотреть вблизи.
– Нет нужды. Да, это моя. Но я почти никогда ей не пользуюсь.
– Почти никогда не пользуетесь... А вы помните, когда воспользовались последний раз?
– Нет. Пожалуй, несколько лет назад. Я уже почти забыл, что она все еще у меня в сумке.
– Вы не использовали ее в воскресенье, чтобы разбить голову Лесли Куку?
Колин отшатнулся, тут же налетев на стоявшего прямо за ним Чарли.
– Вы с ума сошли! – выдавил он сдавленным голосом, еще сильнее побледнев. – Я не делал этого! Клянусь!
– Но на ручке клюшки кровь, – сказал Митчел. – Кровь той же самой группы, что и кровь Лесли Кука.
Колин пошатнулся. Уоррингтон-Рив взял его за плечо и подвел к креслу, на которое Мидоус рухнул, низко опустив голову.
– Мистер Кук, – обратился на этот раз Митчел к поверенному, наблюдавшему за этой сценой с озабоченной и серьезной миной. – Вы порою играете в гольф с мистером Мидоусом?
– Да. И довольно часто.
– Когда вы играли с ним в последний раз?
– Несколько дней назад, правда, Колин?
Мидоус не ответил.
– Вы не заметили случайно эту клюшку в его сумке?
– Не могу сказать. Но я никогда не обращаю внимания на чужие клюшки.